Девочку обидел на улице мальчишка. Она заплакала и побежала домой.

- Мама! Хочу скорее быть взрослой.

- Почему, Мариночка?

- Чтобы меня никто не обижал.

- А сама обижать никого не будешь?

- Нет, нет, что ты! Хочу, чтобы всегда по-справедливому.

- Как же это, Мариночка?

- Ну, как-как? Очень просто. Не понимаешь? Ничего не ответила ей на это мама, но подумала: «А так ли уж это просто?»

… И я тоже хочу спросить у вас, ребята: «Так ли это просто: чтобы всегда по справедливости?»

А давайте - поговорим.

И, может быть, даже поспорим?…

«ЗА ВСЕХ НЕ ЗАСТУПИШЬСЯ!»

- Ох, господи, что это у тебя с носом? И у дружка твоего тоже. Никак, дрались, сорванцы?

- Нет, бабушка, мы не дрались. Это на него напали, а мы спасать кинулись. Меня и стукнули.

- Ай-ай-ай, - завздыхала бабушка, протирая Павлику расквашенный нос ватой, смоченной теплой водой. - Зачем ты-то совался?

- Да как же, бабушка! - удивился Павлик. - Мы заступались.

- А за всех не заступишься! Нечего было и лезть.

- Ну что вы говорите! - воскликнула Вера. - Выходит, по-вашему, пускай избивали бы его, да?

- Мала еще учить меня. Я век прожила.

- Оставь, Bepa, - нахмурился Миша.

- Вот, вот, хоть ты урезонь. А то, видать, шустрая со старшими спорить!

- Афанасьевна! - окликнула из-за плетня соседка. - Утюжка не дадите ли? Пережегся наш, а дочке в город надо.

- Господи, жалость какая! - запричитала Павликова бабка. - Мой тоже намеднись перекалился.

- Побегу к Русаковым, - заторопилась соседка.

- Беги, милая, беги, - ласково проводила бабка соседку и заворчала: - Русаковы, может, и дадут, а я не дура. Перекалишь и мой, а потом так же бегай, ищи у других.

- Да мы бы починили, - сказал Павлик. - Мы умеем.

- А ты молчи! Не твое дело. На всех не напасешься.

Минутку, Афанасьевна, минутку… «На всех не напасешься». «За всех не заступишься»… Может, еще скажете: «Себя только знай, а на всех наплевать!» Так, что ли?

Не удивляйтесь, что я вмешался и в ваш разговор с ребятами - уж очень это нехороший разговор. И сонеты ваши нехорошие. И хотя прожили вы на свете действительно много лет, а слушаться вас ребятам я все-таки не порекомендую. Потому что плохому вы их учите.

- Плохому? - возмутилась Афанасьевна. - Да я их, мил человек, учу, как выгоднее прожить. Каждый но своей выгоде живет, у каждого она на первом месте. Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше.

Ну, вот и договорились, Афанасьевна! «Выгода на первом месте». Даже народную пословицу вспомнили, чтобы свое доказать.

А только и пословица не поможет! Хотя как будто «верно: ищет человек, где лучше? Ищет. И не зря народ сложил эту пословицу. Могу и другие еще добавить: «Всяк хлопочет, себе добра хочет». Или: «Человек сам своему счастью кузнец». Или: «Добивайся счастья своей рукой».

Добиваться для себя или для своих близких чего-нибудь хорошего не зазорно. Пожалуйста, и ты стремись к лучшему и старайся жить хорошо, так, чтобы работа у тебя всегда была любимая, а отдых приятный» и в доме пусть будет все необходимое - мебель уютная, одежда красивая, пища на столе вкусная - никто за это тебя осуждать не станет, потому что все это тоже коммунистическим законом продиктовано - изобилие духовных и материальных благ. Хорошо, богато и счастливо должны жить все люди на земле.

Но при чем же здесь выгода? Разве только тот живет хорошо, кто живет «с выгодой»? Да нет же! Народ ведь сложил и такие пословицы:

- Лучше жить в тесноте, чем в обиде.

- Лучше нищий правдивый, чем богатый лживый.

- Лучше хлеб с водою, чем пирог с бедою.

- Лучше ослепнуть, чем приобрести дурную славу.

- Счастлив тот, у кого совесть чиста.

- Деньги смогут много, а правда все.

- Правда как солнце - ее ладонью не прикроешь. Она дороже золота.

Таких пословиц можно набрать великое множество, потому что хорошую жизнь наш народ всегда понимал и понимает как жизнь без обмана и хитрости, без двуличиями корысти, как жизнь по правде и по совести.