"Творчество. Высвобождение внутренних сил" - читать интересную книгу автора (Раджниш Бхагаван Шри)Творчество и скрещиваниеПарадокс искусства в том, что ты должна научиться дисциплине, а потом совершенно ее забыть. Если ты не знаешь азов, то не сможешь двигаться в него глубоко. Но если ты знаешь только технику, ты будешь продолжать тренироваться в технике всю жизнь и можешь стать очень искусной технически, но останешься техником; ты никогда не станешь художником. В дзэн говорят, что если хочешь стать художником, двенадцать лет учись рисовать, потом на двенадцать лет забудь о рисовании. Просто совершенно забудь - это не имеет с тобой ничего общего. Двенадцать лет медитируй, руби дрова, носи воду из колодца. Делай что угодно, но только не рисуй. И тогда однажды ты сможешь рисовать. Двадцать четыре года тренировки: двенадцать лет тренировки техники и двенадцать лет тренировки в том, чтобы забыть технику. И тогда ты можешь рисовать. Теперь техника стала просто частью тебя; это больше не техническое знание, это стало частью твоей плоти и крови. Теперь ты можешь быть спонтанной. Это не помешает тебе, не станет твоей тюрьмой. Это в точности и мой опыт. Теперь не продолжай заниматься. Забудь о классической музыке. Делай другие вещи: будь садовником, занимайся скульптурой, рисованием, но забудь о классической музыке, как будто ее вообще не существует. Несколько лет позволь ей оставаться глубоко внутри, чтобы она переварилась. Тогда это больше не техника. Однажды тобой овладеет внезапный порыв - тогда снова начни играть. И когда ты снова играешь, не заботься слишком технике, иначе ты никогда не будешь спонтанной. Будь немного новатором - в этом и есть творчество. Изобретай новые способы, новые средства. Попытайся сделать что-то, чего никто никогда не делал раньше. Величайшее творчество случается с людьми, обученными какой-то другой дисциплине. Например, если математик начинает играть музыку, он привнесет нечто новое в мир музыки. Если музыкант станет математиком, он привнесет нечто новое в мир математики. Все великое творчество случается благодаря людям, которые движутся от одной дисциплины к другой. Это как скрещивание. И дети, получающиеся от скрещивания, гораздо здоровее, гораздо красивее. Именно поэтому в каждой стране веками браки между братьями и сестрами были запрещены; для этого есть причина. Брак лучше между людьми, которые в дальнем родстве или вообще не в родстве в том, что касается крови. Хорошо, если люди одной расы женится на другой - и однажды, когда мы откроем людей на других планетах, лучше всего будет скрещивание между землей и другой планетой! Тогда в существование придет другой вид людей. Этот запрет, табу против отношений брата и сестры, их брака, осмыслен - научно осмыслен. Но это не было доведено до конца, логического конца. Логическое следствие в том, что ни один индиец не должен жениться на индианке, ни один немец не должен жениться на немке. Самое лучшее, если немец женится на индианке, индиец - на японке, японец - на африканке, африканец - на американке, еврей - на христианке, христианин - на индуистке, индуист - на мусульманке. Это будет лучше всего. Это поднимет сознание всей планеты. Это даст лучших детей, более бдительных, более живых, богатых во всех возможных смыслах. Но мы так глупы, что можем сделать что угодно, принять что угодно. Тогда, что я говорю?.. Шанси, красивый молодой человек, импульсивно разговаривал с матерью. - Мама, пришло время - действительно пришло - от сердца к сердцу поговорить о наших отношениях с Мироном. Чтобы быть с тобой откровенным, наши отношения расцвели в - как это сказать поделикатнее? - во что-то красивое, хорошее и даже священное. Правда в том, дорогая мама, что я люблю Мирона, а он любит меня. Мы хотим пожениться, и оба надеемся, что ты благословишь нас. - Но Шанси, - воспротивилась мать, - понимаешь ли ты, что говоришь? Можешь ли ты честно ожидать от меня, чтобы я одобрила такой брак? Что скажут люди? Что подумают друзья и соседи? - Ах, мама, ты говоришь так мрачно - меня пробирает до костей. В конце концов, мы были такими добрыми друзьями. Никогда бы не поверила даже ты! - Но, сынок, ты не можешь вот так взять и пойти против традиции! - Ладно, мама, давай поговорим прямо, как цивилизованные люди. Точно и конкретно, какие возражения могут быть у тебя или кого-то другого против того, чтобы мы с Мироном стали мужем и мужем? - Ты прекрасно знаешь, почему я возражаю - он еврей! Люди так враждебны друг другу. Их обуславливали этой враждой так долго, что они совершенно забыли, что все мы - человеческие существа, что мы принадлежим одной и той же Земле, одной и той же планете. Чем больше расстояние между женой и мужем, тем лучше результат этого брака. И то же самое происходит в музыке, рисовании, математике, физике, химии - своего рода скрещивание. Когда человек движется из одной дисциплины в другую, он приносит аромат своей дисциплины, хотя и не может ее применить. Что ты будешь делать с музыкой в физике? Ты должна совершенно о ней забыть, но она остается на заднем плане. Она стала частью тебя; она будет влиять на все, что бы ты ни делала. Физика далеко, но если ты тренирована в музыке рано или поздно ты найдешь теории, гипотезы, в которых будет некий цвет и аромат музыки. Может быть, ты начнешь чувствовать, что мир - это гармония, не хаос, но космос. Может быть, ты начнешь чувствовать, исследуя глубокие царства физики, что существование это оркестр. Это невозможно для того, кто ничего не знает о музыке. Я предлагаю, чтобы люди двигались от одной дисциплины к другой. Когда ты привыкаешь к одной дисциплине, когда тебя порабощает техника, просто выскользни из нее в другую. Это хорошая идея, великая идея - двигаться из одной дисциплины в другую. Ты найдешь, что становишься более и более творческой. Нужно помнить одно: если ты действительно творческая, ты можешь не стать знаменитой. Действительно творческому человеку требуется время, чтобы стать знаменитым, потому что он должен создать ценности - новые ценности, новые критерии, по которым его можно было бы судить. Он должен ждать, по меньшей мере, пятьдесят лет; к тому времени он умрет. Только тогда люди начнут его ценить. Если ты хочешь славы, забудь о творчестве. Тогда тренируйся и тренируйся, просто продолжай делать одно и то же, то, в чем ты искуснее, в чем ты технически совершенна, и ты станешь знаменитой - потому что люди понимают это; это уже принято. Когда ты приносишь что-то новое, оно обязательно будет отвергнуто. Мир никогда не прощает человека, который приносит в него нечто новое. Творческий человек обречен на наказание мира, помни это. Мир ценит не творческого, но обладающего навыком человека, технически совершенного, потому что техническое совершенство означает совершенство прошлого. И каждый понимает прошлое, каждый обучен его понимать. Внести в мир нечто новое означает, что никто не сможет его оценить; это так ново, что нет никаких критериев, по которым можно было бы это оценить. В существовании еще нет средств, которыми люди могли бы это понять. Потребуется, по крайней мере, пятьдесят лет или больше - художник умрет - к тому времени люди начнут это ценить. Винсента Ван Гога не ценили в его время. Не было продано ни одной картины. Теперь каждая из его картин продается за миллионы долларов - и люди, которые не хотели принимать эти картины даже в подарок - те же самые картины! Он дарил их друзьям, но никто не хотел повесить их у себя в доме. Никто не хотел повесить эти картины у себя в комнате, потому что люди беспокоились, что другие спросят: - Ты что, сошел с ума? Что это за картина? У Винсента Ван Гога был собственный мир. Он принес новое видение. Прошло много десятилетий; постепенно человечество почувствовало, что в этом что-то есть. Человечество медленно и летаргично, оно плетется позади времени. А творческий человек всегда впереди времени, отсюда промежуток. Поэтому, если ты действительно хочешь быть творческой, тебе придется принять, что ты не можешь быть знаменитой, ты не можешь быть известной. Если ты действительно хочешь быть творческой, тебе придется научиться простому явлению "искусства ради искусства", без всяких других мотивов. Тогда наслаждайся всем, что бы ты ни делала. Если ты можешь найти друзей, которые наслаждаются этим, хорошо; если никто не наслаждается, наслаждайся одна. Если наслаждаешься ты, этого достаточно. Если в этом ты чувствуешь себя удовлетворенной, этого достаточно. Ты спрашиваешь меня: "Я больше не уверена в том, каковы качества истинного искусства". Искусство истинно, если оно помогает тебе быть молчаливой, спокойной, радостной; если оно дает тебе празднование, если оно заставляет тебя танцевать - участвует ли кто-нибудь в этом, неважно. Если оно становится мостом между тобой и Богом, это истинное искусство. Если оно становится медитацией, это истинное искусство. Если оно поглощает тебя, поглощает так совершенно, что эго исчезает, это истинное искусство. Поэтому не волнуйся о том, что такое истинное искусство. Если ты наслаждаешься, делая это, если ты чувствуешь, что теряешь себя, делая это, если ты чувствуешь себя ошеломленной радостью и миром, это истинное искусство. И не волнуйся о том, что скажут критики. Критики ничего не знают об искусстве. Фактически, критиками становятся люди, которые не могут стать художниками. Если ты не можешь участвовать в соревновании, если ты не можешь быть Олимпийским бегуном, по крайней мере, ты можешь стоять у дороги и бросать камни в бегущих; это ты можешь сделать легко. Именно это делают критики. Они не могут быть участниками, они не могут ничего создавать. Я слышал о суфийском мистике, который любил рисовать, и все критики его времени были против него. Каждый приходил к нему и показывал: - Это неправильно, и это неправильно. Он устал от всех этих людей, поэтому однажды перед домом он развесил все свои картины. И он пригласил всех критиков, и сказал им прийти с кистями и красками, чтобы они могли исправить картины - они критиковали достаточно; теперь пришло время действовать. Ни один критик не явился. Критиковать легко, исправлять трудно. И после этого критики перестали критиковать его картины. Он поступил правильно! Люди, которые не умеют создавать, становятся критиками - поэтому не беспокойся о них. Решающая вещь - это твое внутреннее чувство, внутреннее свечение, внутреннее тепло. Если музыка дает тебе чувство тепла, и в тебе возникает радость, и эго исчезает, тогда она становится мостом между тобой и Богом. Искусство может быть самой молитвенной вещью, самой медитативной вещью в мире. Если ты можешь заниматься любым искусством, музыкой, живописью, скульптурой, если любое искусство охватывает твое существо, это лучший способ молиться, лучший способ медитировать. Тогда тебе не нужно никакой другой медитации; это твоя медитация. Это мало-помалу приведет тебя, шаг за шагом, в Бога. Это мой критерий: если это подводит тебя к Богу, это истинное искусство, это подлинное искусство. |
|
|