Робин Уэллс Беглянка

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Подвенечная фата снова сбилась набок.

– Чертова тряпка, – пробормотала Джози Рэндол, отпустив на секунду руль и нервно поправив фату. И без того тошно мчаться Бог знает куда сквозь леса по дорогам северо-восточной Оклахомы на ночь глядя, да еще под проливным дождем! А тут еще этот тюль на глаза лезет! Уже, пожалуй, раз сто, не меньше после своего бегства из церкви она пыталась от него избавиться – и никак, пришпилили намертво. Разве одной рукой снимешь?

Скорее бы добраться до гостиницы, где у нее заказан номер, и скинуть опостылевшей наряд! Смех, да и только – вести машину в свадебном платье, расшитом искусственным жемчугом! Широкий пояс так сдавливал талию, что грозил перерезать ее пополам, а шлейф спутался в жалкий узел.

Поерзав на сиденье, тщетно пытаясь устроиться поудобнее, Джози мрачно пробурчала:

– Зато теперь знаю, что такое шлейф: лучшее средство, чтобы намозолить себе задницу!

Чем раньше избавлюсь от этого нелепого одеяния, продолжала размышлять Джози, тем быстрее забуду несуразную свадьбу и начну жизнь сначала. Хватит с меня, отныне сама буду распоряжаться собственной судьбой.

Джози упрямо сжала губы и свернула с узкой дороги на двухполосное шоссе. Пару часов назад она чуть не совершила самую крупную в жизни ошибку, а все потому, что не послушалась внутреннего голоса. Вот и не верь после этого чувствам и интуиции – надо же, едва не позволила родителям и сестрам уговорить себя на этот никому не нужный брак. Впрочем, они действовали из лучших побуждений.

Хорошо еще, вовремя выяснилось, что жених просто-напросто эгоцентрик, корыстолюбец, отвратительный лицемер.

Вспомнив о Роберте, Джози вновь ощутила прилив гнева. Слава Богу, она сумела его раскусить до венчания! Решив пройтись по церкви, чтобы собраться с мыслями, она случайно подслушала разговор между ним и шафером и таким образом узнала, ради чего Роберт женится на самом деле.

Джози судорожно стиснула руль. Как могла я быть такой слепой, думала она, такой наивной, да что там щадить себя – такой дурой? А главное – как могло мне показаться, пусть даже на мгновение, что я его люблю? Если бы любила, не испытала бы такого огромного облегчения, избавившись наконец от него.

Девушка досадливо передернулась и случайно нажала на акселератор. Машина рванулась вперед, и ее занесло на мокром асфальте.

Если я хочу добраться до «Ленивого ранчо» целой и невредимой, решила Джози, мне придется сосредоточиться на дороге. Времени для анализа случившегося предостаточно. Именно для того, чтобы спокойно все обдумать, я и еду в эту гостиницу – еду одна, без жениха.

Дождь усилился, он так хлестал по ветровому стеклу, что «дворники» стали почти бесполезны. Девушка сбавила скорость: как бы не пропустить нужный поворот! Судя по рекламному проспекту, он должен быть где-то поблизости.

Наконец фары вырвали из темноты чуть поблескивающий металлический указатель. Джози почти легла на руль, стараясь разглядеть сквозь плотную завесу дождя, что на нем написано. В считанные доли секунды, когда «дворники» очистили стекло, она сумела прочитать верхнюю строчку. «Ленивое ранчо…» – и со вздохом облегчения свернула на узкую грунтовую дорогу, пролегавшую через дубовую рощу.

И нескольких метров вполне хватило, чтобы понять: ливень превратил дорогу в вязкое болото. На душе сделалось тревожно. Господи, что же делать? Развернуться на хлюпкой жиже немыслимо, но и назад, на шоссе, тоже не потащишься. Выбора нет – только вперед!

Вцепившись в руль так, словно он грозил оторваться и улететь, Джози черепашьим ходом продвигалась по грязи, пытаясь не угодить в какую-нибудь колдобину. Ливень, темнота – как ни всматривайся в освещенное пространство, все равно толком ничего не разглядишь. Дорога с каждой минутой становилась все хуже. Если я не доберусь до какого-нибудь жилья в самое ближайшее время, поняла экс-невеста, придется заночевать прямо на дороге.

В очередной раз свернув в сторону, Джози увидела впереди тусклый огонек.

– Слава Богу, – пробормотала она с облегчением.

Никаких строений, правда, пока не было видно.

Неожиданно машину занесло, и уже в следующую секунду Джози поняла, что машина угодила в глубокую, полную грязи канаву – задние колеса завертелись вхолостую – и, похоже, застряла намертво.

Проклятье. Вот уж поистине достойный конец счастливого дня!

Напрягая зрение, она попыталась хоть что-нибудь разглядеть сквозь мокрое ветровое стекло. Огонек светился прямо перед ней, на расстоянии каких-то ста футов. До него, видимо, легко дойти пешком, но без зонта или плаща подвенечное платье обречено на гибель.

Но если ждать, когда кончится ливень, можно здесь просидеть до утра.

Джози взглянула на платье: черт с ним, оно и так уже порядком испорчено. К тому же крайне неудобное, в нем чувствуешь себя как в стальном корсете.

– Черт знает что, – снова проворчала Джози, выключая двигатель.

Как ей надоело вечно соблюдать приличия, на каждом шагу учитывать чужое мнение, без конца бояться чьей-то критики. А больше всего надоело не доверять себе самой, своим собственным суждениям. И отказываться от самостоятельных поступков.

Словно подстегнутая подобными мыслями, Джози рывком распахнула дверцу, вылезла из машины… и соскользнула в жидкую грязь.

Дождь, словно только того и ждал, припустил так, что девушка мигом промокла до костей. А когда попыталась встать, поскользнулась, шлепнулась в грязь и забарахталась, словно пойманная рыба. Лишь с большим трудом Джози удалось подняться, но стоило ей сделать один только шаг, как она наступила на подол платья и снова плюхнулась в жижу, на сей раз и того хуже – прямо лицом.

Дождь барабанил без устали. Задыхаясь от усилий, девушка наконец-то ухитрилась сесть. Проклятая фата тут же съехала на лицо.

Чтоб тебе! Ну я с тобой быстро разделаюсь, как только окажусь под какой-нибудь крышей, поклялась Джози. А сейчас главное – подняться и удержаться на ногах. Легко сказать, ведь насквозь промокшее платье весит чуть ли не тонну!

Сбросив когда-то белые туфли, девушка перекинула шлейф через руку, встала на ноги и поплелась по раскисшей дороге, не обращая внимания на просочившуюся сквозь нейлоновые чулки и громко чавкающую грязь. Господи, молилась она, пусть видневшийся впереди огонек будет лампой над входом в жилище…

Почти на ощупь – грязная фата прилипла к лицу и мешала смотреть – Джози нашла дверную ручку. Дверь поддалась, девушка вошла в помещение и облегченно вздохнула.

– Кто там? За каким дьяволом? – послышался мужской голос.

В нос ударил запах навоза. Девушка растерянно уронила шлейф на пол и отвела фату от лица.

Боже милостивый, да это и в самом деле то ли амбар, то ли конюшня. И уж во всяком случае, не гостиница, обещанная рекламным проспектом.

Справа от нее что-то громко фыркнуло – повернувшись, Джози приросла к месту: огромная вороная лошадь, неприветливо взглянув на непрошеную гостью, привстала на дыбы, заржала и двинулась прямо на нее.

Джози помертвела от страха, но тут высокий темноволосый мужчина бросился наперерез лошади и схватил ее под уздцы. Лошадь снова взмахнула передними ногами в воздухе; раздутые ноздри и оскаленные зубы делали ее еще страшнее. Копыта мелькнули у Джози перед самым носом.

– Тихо, детка, тихо, – ласково проговорил мужчина, сдерживая лошадь мертвой хваткой; Джози ясно видела, как напряглись его мускулы под рукавами фланелевой рубашки. Крепко держа лошадь под уздцы, он отвел животное в стойло и с громким стуком захлопнул дверцу.

Прислонившись к стене, Джози громко, надрывно выдохнула воздух. В груди у нее болело: видимо, слишком долго сдерживала дыхание, не замечая этого.

Мужчина подошел вплотную, глаза его гневно сверкали.

– Какого черта вас сюда занесло? Лошадь могла убить вас.

Он оказался могучего телосложения, под стать коню, да и в глазах его девушке почудилось что-то дикое.

Джози испуганно прижалась к стене.

– Я… простите меня. Я думала, что это так называемое «Ленивое ранчо».

– Если вы не в состоянии отличить конюшню от гостиницы, вам лучше вернуться в город. – Презрение к городским белоручкам отчетливо отразилось на его лице. – Это действительно так называемое «Ленивое ранчо», но посторонним вход на рабочую территорию запрещен. – Он смерил ее взглядом с головы до ног: – С какой стати вы так вырядились?

Джози взглянула на свое мокрое, грязное одеяние. Что и говорить, вид у нее более чем неподходящий; она решила воздержаться от объяснений: этот тип слишком груб для того, чтобы перед ним оправдываться.

– Я уже попросила меня извинить. – Девушка высокомерно вздернула подбородок. – Покажите мне дорогу к гостинице, и я освобожу вас от своего присутствия.

– А как вы сюда попали?

– Свернула с шоссе. Ехала по указаниям в рекламной брошюре.

– Не может быть. – Мужчина недоверчиво качнул головой, отчего непослушная прядь упала ему на лоб.

Джози внутренне ощетинилась. После столь тяжелого дня она была не расположена объясняться с первым встречным, тем более с конюхом.

– Именно так. В брошюре сказано: повернуть после указателя, что я и сделала. – В голосе ее прозвучал металл.

– Вы свернули у указателя, на котором сказано: «"Ленивое ранчо" – пятьсот метров». Проехав еще немного, вы бы увидели другой, более крупный указатель, со стрелкой поворота.

Джози кольнуло знакомое чувство досады: оно накатывало на нее всякий раз после совершенной ошибки. Ну нет, дудки, сказала она себе, я не позволю какому-то мужлану так презрительно со мной обращаться, и только потому, что я, видите ли, не дочитала указатель до конца. И вообще, кто он такой? Как смеет разговаривать таким тоном?

– Вы работаете на этом ранчо?

– Можно сказать, что да. – Белые зубы сверкнули в улыбке.

Для пущей солидности Джози выпрямилась во весь рост и шагнула ему навстречу.

– Так вот, любезный, давайте договоримся: вы перестанете блистать остроумием и просто скажете мне, как добраться до гостиницы. А я не стану жаловаться на вас хозяину. Его, кажется, зовут мистер О'Делл?

– Да что вы говорите! Не станете жаловаться? – Широкая улыбка стоящего перед ней мужчины обезоружила девушку: его несколько жесткие черты лица смягчились, и он вдруг сделался на редкость привлекательным.

Столь неожиданное преображение выбило Джози из колеи. Все-таки придется поставить нахала на место и таким образом спасти собственную репутацию. А силенок у нее хватит, достаточно лишь дать волю раздражению, накопившемуся в ее душе за весь этот трижды злосчастный день.

– Обязательно стану, я передумала. Кстати говоря, я тоже работала в сфере обслуживания, где повидала всякое, но не припомню случая, чтобы в нашем отеле встречали гостей так грубо, как это делаете вы. Уверена, что вашему хозяину будет интересно об этом узнать.

Разговор, казалось, забавлял ее собеседника.

– Боюсь, вам не повезло, мисс: в нашей гостинице нет свободных мест. Все забито.

– Но у меня заказан номер.

– Все гости прибыли, кроме одной пары молодоженов. – Он смотрел на нее насмешливо.

Внезапная догадка вдруг отразилась на его лице, он скользнул взглядом по измазанной глиной фате.

– Боже правый! – Черные брови, словно крылья ворона, удивленно взметнулись вверх. – Так вы и есть… из той самой пары? А платье – подвенечное?

– Вы угадали. – Джози злорадствовала: уж очень смешным сделалось у него лицо. – И если вы покажете мне дорогу к зарезервированному для нас домику, я могу немедленно стащить с себя всю эту мокрятину. Машина моя застряла, а я упала в грязь.

– Значит, вы – мисс Олсен? – Он все еще ошарашенно смотрел на нее.

– Нет, я Джози Рэндол.

В смущении он запустил пальцы в свою густую шевелюру.

– Однако коттедж заказан для супругов Олсен.

– Верно, но заказан по моей кредитной карточке, а я – Джози Рэндол.

Парень смотрел на нее, видимо переваривая информацию.

– Никогда не мог понять, почему женщины, выходя замуж, оставляют девичью фамилию. Впрочем, это не мое дело. Так где же муж?

– Я не замужем.

– Коттедж заказан для молодоженов…

– Тоже верно.

– Но вы незамужняя? – Он явно начал сомневаться в ее психическом здоровье.

– Видите ли… мы не… то есть свадьбы не… – В горле у девушки застрял ком, она с ужасом поняла, что вот-вот заплачет.

Ну уж нет! Хоть она и плакала всегда, с самого детства, в минуту обиды, но распустить нюни в присутствии этого грубияна?.. Ни за что!

Набрав в легкие побольше воздуха, Джози сумела предотвратить истерику.

– Свадь-ба от-ло-же-на, – отчеканила она, но в голосе все равно прозвенели слезы.

Джози опустила голову, и грязная вуаль снова закрыла ей лицо. На сей раз она была этому даже рада. Гордость девушки еще не оправилась от полученного утром удара, и она изо всех сил старалась сдержать слезы, чтобы избавить себя от насмешек.

– Господи… я вам сочувствую. – Голос мужчины заметно подобрел. – Представляю, как вы расстроены, но я же не знал…

Парень поднял фату, и она увидела его глаза, светившиеся раскаянием и тревогой. Достав носовой платок, он принялся вытирать ей лицо: сначала щеки, потом лоб.

– И здесь тоже грязь. – Он прошелся по подбородку.

Теперь его мягкость взволновала Джози не меньше, чем прежняя грубость. Она удивленно вгляделась в его лицо – черные глаза все еще хранили выражение искреннего сочувствия.

Не выпуская платка из рук, он обнял девушку за плечи, и она почувствовала живительное тепло сквозь мокрый шелк платья.

– Я сожалею, честное слово… Извините меня.

Внезапная перемена в поведении, а может, его близость окончательно сбили девушку с толку. Она оказалась во власти крепких рук, мужского запаха, горячего дыхания на своем лице.

Задержав взгляд на губах ковбоя, Джози вдруг задумалась: интересно, а что я почувствую, если его поцелую?

Силы небесные, откуда взялась эта мысль?! Застеснявшись, она опустила глаза. Да перестань смущаться, приказала она себе, он же простой парень, ухаживает за лошадьми и мысли читать не умеет. Тем более что на лбу они не написаны.

– Еще не было случая, чтобы невеста явилась сюда в подвенечном платье, – смущенно проговорил конюх. Он осторожно приподнял пальцем ее подбородок, и сердце девушки почему-то забилось.

Странно… Кажется, ни один мужчина до сих пор не касался ее лица. Роберт – нет, это точно. Кто бы мог подумать, что мужские пальцы могут быть такими теплыми: она почти согрелась.

– Увидев вас, я решил вначале, что вы нарядились для маскарада, изображаете Болотную Малютку, Обитательницу Черной лагуны либо еще какой-то сказочный персонаж. Поскольку на ранчо близится праздник, кое-кто из гостей придумал себе совершенно немыслимые костюмы. – Он озабоченно наморщил лоб. – Вы себя чувствуете нормально?

Джози кивнула, все еще не решаясь говорить. От него пахло сбруей, лошадьми и слегка – хорошим мылом. Настоящий мужской запах, гораздо более приятный, чем дорогие лосьоны и прочая косметика Роберта.

– Я сожалею, что на вас наорал: просто испугался за вашу жизнь, – продолжал парень. – У моей лошадки довольно крутой нрав. Именно поэтому я и собираюсь ее продать, как раз вот начищал, завтра утром явится покупатель. – Он снова положил руку ей на плечо, а в глазах была все та же тревога. – Простите, Джози, сорвался, но разве можно так рисковать!

Джози приятно удивилась. Не много сыщется на свете мужчин, способных с готовностью признать свою ошибку.

Но больше всего на нее подействовало то, как он произнес ее имя. Его баритон словно укутал ее бархатным покрывалом. Как красиво и женственно, с намеком на чувственность прозвучало ее имя в его устах!

Что же, черт возьми, со мной происходит? – думала Джози. Сердце бьется как сумасшедшее, мысли принимают совершенно неожиданное направление. Видно, я потеряла рассудок, раз так реагирую на почти незнакомого мужчину. Сама себя не узнаю.

Джози гордо скрестила руки на груди.

– Все это неважно! Помогите добраться до гостиницы, и я не стану жаловаться на вас мистеру О'Деллу.

– Увы, поздно! – Ковбой криво усмехнулся. Он убрал руки с ее плеч, но их тепло продолжало ее греть.

– В каком смысле?

– Льюк О'Делл перед вами, мадам. – Он изобразил церемонный поклон.

– Но на фотографии в рекламном проспекте изображен другой человек!

– Это мой отец. Он умер полгода назад.

– О… мне так жаль…

– Мне тоже. – На лице Льюка О'Делла отразилась боль. Чтобы скрыть свои чувства, он уставился на носки ковбойских сапог, потом сунул руки в карманы поношенных джинсов. – Послушайте, Джози, по нашим правилам деньги за первую неделю путевки не возвращаются. Но для вас, учитывая обстоятельства, я сделаю исключение.

– Да нет, я вовсе не хочу забирать деньги. После всего пережитого мне нужна как минимум неделя отдыха.

Глядя на девушку в заляпанном грязью подвенечном платье, Льюк пытался скрыть растерянность. Меньше всего ему сейчас хотелось получить такой подарок – полубезумную клиентку, страдающую от неразделенной любви. Будет неприкаянно бродить по ранчо, претендуя на особое внимание, а гостиничная обслуга и так работает с перенапряжением.

– Вам, наверно, лучше приехать к нам как-нибудь в другое время, – нерешительно начал Льюк. – На этой неделе все наши гости, как назло женатые пары, и мне не хотелось бы видеть вас везде третьей лишней.

– А я не собираюсь участвовать в массовых мероприятиях. Я же записана в группу молодоженов.

Льюк едва верил своим ушам. Какое там полубезумна! Безумна целиком и полностью.

– Вы хотите отдыхать по программе молодоженов… одна?

– Угадали.

– Значит, вы поскачете верхом в лунную ночь по тропинке, потом устроите себе ночной пикник, потом прогулку по реке на лодке – и все это одна-одинешенька?

– Вы не ошиблись. – Джози строптиво вздернула подбородок.

Ну и дела! Кто же она такая и за каким бесом явилась? Похоже, приехала сюда, чтобы вовсю насладиться горем. В таком случае она заразит своим настроением всех гостей на ранчо.

Потирая подбородок, Льюк раздумывал, как бы отговорить девушку от ее затеи, и только тут заметил, что с ее платья на пол стекает вода. Да ведь она совершенно промокла и, видимо, дрожит от холода! Нет смысла разубеждать ночную гостью, пока она в таком состоянии. Выхода нет – придется приютить ее хотя бы на ночь. Может, к утру опомнится?

Вынув руки из карманов, Льюк выпрямился и сказал:

– Знаете что? Сегодня здесь переночуете, а завтра будет видно. Мое предложение о возврате денег остается в силе. А пока что вам не мешает поскорее избавиться от мокрой одежды.

Джози кивнула, и фата в очередной раз упала ей на глаза. Льюк тотчас поднял ее и ловко закрепил на волосах.

– Я отвезу вас в свободный коттедж. У меня тут пикап неподалеку, – он указал рукой на дверь.

Джози повернулась, чтобы идти вслед за ним, но подол платья оказался таким тяжелым, что она споткнулась и, наверно, упала бы, если бы не Льюк.

Выбросив вперед руку, он подхватил девушку за талию и почувствовал, как его тряхануло, словно он прикоснулся к оголенному электропроводу; возбуждение разлилось по всему его телу. Его словно магнитом потянуло к девушке. Давно не испытывал он такого безумно приятного ощущения. Переведя дух, Льюк спросил:

– Вам помочь?

Джози кивнула, взглянув на него снизу вверх, и пальцы его невольно сжались на ее талии. Одного-единственного прикосновения хватило, чтобы он прозрел и увидел в ней то, чего не видел раньше. Как мог он сразу не заметить голубые, как незабудки, глаза и очаровательный, чуть вздернутый носик, слегка обсыпанный веснушками?

Взяв себя в руки и как следует откашлявшись, он спросил:

– А чем именно помочь?

– Не могли бы вы приподнять мою юбку?

Его воображение тотчас нарисовало картину, от которой его бросило в жар. Он осмотрел девушку сверху донизу, на сей раз не замечая грязи; он увидел, как соблазнительно вырисовываются под мокрым шелком линии ее тела, какая у нее высокая грудь и тонкая талия. Во имя всех святых, как же я проморгал все это раньше? Чертова фата скрывала больше, чем я думал…

– Понимаете, я… не так часто меня об этом просят… – Льюк не сумел удержаться от плотоядной улыбки.

Ему понравилось, как она покраснела в ответ и как улыбка на миг осветила ее лицо – ярко, будто лампочка.

– Юбка промокла и весит, пожалуй, целую тонну, – продолжала Джози, пытаясь ее поднять. – К тому же она так плотно обтягивает ноги, что я боюсь упасть.

Весьма неохотно Льюк отпустил ее талию и расправил подол платья.

– Да уж, тяжеленный наряд. У меня на ферме молодые телки и то весят меньше. – Он перекинул шлейф через протянутую девушкой руку.

Джози рассмеялась. На правой щеке появилась ямочка, и Льюк тут же невольно задумался над новой шуткой, в надежде еще раз ее увидеть.

Ты лучше думай о том, как убрать девушку с твоего ранчо, напомнил себе Льюк. Месяц назад уволился менеджер гостиницы, у тебя и так забот полон рот: и ранчо, и гостиница, полная отдыхающих. Развлекать эту дамочку тебе некогда. А с ней, видимо, еще придется немало повозиться. Ишь какая задиристая! Впрочем, немудрено, ведь у нее сегодня должна была состояться брачная ночь, черт побери!

И он вовсе не собирался связываться с городской белоручкой после неудачной женитьбы, от которой до сих пор не пришел в себя. Если уж жениться снова, то нужно найти положительную, практичную девушку, рожденную и воспитанную в деревне, знающую не понаслышке, что такое жизнь на ранчо.

Чистое безумие – думать о том, какие соблазнительные у этой девицы губы или какая пышная грудь.

Льюк очнулся, поняв, что смотрит на девушку не отрываясь, и с усилием отвел от нее глаза. Но едва он взял Джози за руку, как его снова будто пронзило током.

– Я доведу вас до пикапа. В этом платье особенно далеко не уйдешь!

– Но я измажу сиденье в машине. – На лице девушки отразилось беспокойство.

Надо же, какой практицизм, не без благодарности подивился Льюк. А я и не подумал об этом, так увлекся, пожирая ее глазами.

– Ничего, у меня есть брезент, расстелю. Подождите здесь, я все подготовлю, а потом приду за вами.

– Но мне нужны мои вещи, они остались в багажнике машины.

И об этом я не подумал. Что со мной творится? Похоже, рассудок отключился напрочь.

– Сначала я вас устрою в пикапе, а потом схожу за вашими вещами.

Льюк выскочил из конюшни – глотнуть свежего воздуха и вернуть себе ясность мысли.

Ливень кончился, и только слегка моросило. А жаль, думал ковбой, медленно шагая по лужам к своему пикапу, ледяной душ мне бы сейчас не помешал.