"Гордость и предубеждение-2" - читать интересную книгу автора (Холстед Хелен)ГЛАВА ШЕСТАЯНа второй день их пребывания в Лондоне Дарси все утро провел в карете, пока ливрейный лакей заносил их карточки его знакомым. В предыдущие сезоны он посылал на такой традиционный объезд только карету с лакеем, но его присутствие было обязательным для первого путешествия в свет карточек, с выгравированным на них именем «Миссис Дарси». В каждый из отобранных домов лакей доставлял карточку. Дальше следовали соответствующие формальности. Если получатель оказывался в Лондоне, правила учтивости требовали прислать ответ на карточку уже на следующее утро и нанести визит в дом новобрачных. Дарси сидел в карете, погруженный в тяжелые мысли. «Очень скоро станет ясно, кто из них ответит. — Его темные глаза потемнели еще больше. — Любой, кто оскорбит мою жену, не достоин моего внимания». Вернувшись, он направился в музыкальную комнату, так как, проходя мимо двери, услышал пение Элизабет и Джорджианы. Тусклые лучи зимнего солнца, проникавшие сквозь высокие окна, освещали комнату. Джорджиана играла на фортепьяно и пела, ей тихонько подпевала Элизабет. При появлении брата девушка от неожиданности вздрогнула, широко раскрыла глаза и прекратила петь, хотя ее пальцы продолжали играть. Элизабет же не пропустила ни ноты. Музыка продолжалась. Дарси сел так, чтобы видеть лицо жены. Элизабет пела легко и непринужденно. Слушатели всегда восхищались ее милым голосом с тех пор, как она шла еще совсем ребенком, — неповторимое обаяние ее манеры исполнения доставляло всем особое удовольствие. Она любила музыку и искренне делилась этой любовью с другими. А теперь Элизабет пела для него, и он забыл свои тяжелые мысли, которые растворились в ее пении. После ленча они просматривали список театральных постановок, когда лакей объявил о приходе миссис Фоксуэлл. В комнату вслед за слугой проворно вбежала дама. Коричневый шелк платья вздымался при каждом ее шаге. Дарси пересек комнату навстречу миссис Фоксуэлл и тепло поздоровался с ней. — Надеюсь, вы извините меня, мистер Дарси, но мне недостало терпения ждать до завтра, чтобы повидать вас. У миссис Фоксуэлл было несколько мужеподобное лицо, ее нельзя было назвать красивой. Она тепло улыбалась мистеру Дарси, и Элизабет отметила намек на склонность к едкому юмору во взгляде ее небольших кофейного цвета глаз. После того как ее представили, после приличествующих случаю взаимных комплиментов, а также поздравив хозяев, миссис Фоксуэлл села. Ее внимательные глаза вскоре заискрились от удовольствия. — Боже мой, миссис Дарси! — воскликнула она, спустя пятнадцать минут. — Вы заставите меня совсем не вспоминать о приличиях и просидеть у вас вечность, до того мне с вами приятно. Я уже забыла о другой цели своего визита. Сегодня вечером мы с мистером Фоксуэллом пригласили к себе друзей на обед. Надеюсь, вы не заняты? Мой муж уехал по делам на целый день, и я полагаю, он даже не знает о вашем приезде в город. Какой сюрприз для него! — Приятный, я надеюсь, — заметила Элизабет. — Уж в этом я не сомневаюсь. Он всегда очень радуется возможности провести время с вашим мужем, и я не вижу повода, чтобы он стал возражать против вас. — С этими словами миссис Фоксуэлл поднялась, распрощалась и ушла. — Мне она очень понравилась, — сказала Элизабет. — Буду с нетерпением ждать случая узнать ее лучше. У нее интеллигентные манеры и есть чувство юмора, а это уже обещает многое. Она повернулась к Джорджиане, счастливой и радостно возбужденной, словно и она была включена в число приглашенных. — Джорджиана, дорогая, нам придется отложить J наше посещение театра. — Я не возражаю, Элизабет. Мне хочется, чтобы вы 1 хорошо провели время. Я же не одна. Джорджиану на самом деле вовсе не расстраивала мысль о том, что ей предстоит проводить многие вечера со своей компаньонкой, одинокой вдовой, пока ее брат и невестка будут уходить на светские приемы. Совсем скоро, слишком скоро, и ей придется выезжать в свет, и вот при этой мысли ее охватывал настоящий ужас. Когда миссис Фоксуэлл вернулась домой, муж вышел из библиотеки. — Дорогая, ты вернулась, наконец! Зайди сюда на минутку. У меня для тебя новость. — Новость, Фоксуэлл? — Моего брата нужно как можно скорее уговорить принять сан. — Разве это новость? Эта проблема мучает нас уже на протяжении трех лет. — Так оно и есть, но я узнал из надежных источников, что приход, обещанный ему, может освободиться очень скоро. — Ах! Вот это уже действительно новость. Мы можем отложить изучение вопроса до ухода наших гостей? — Она направилась к двери. — У меня едва хватит времени одеться. А до этого мне надо распорядиться, что будут еще гости. — Только одна гостья, моя дорогая миссис Фоксуэлл. И как это получается, что я никогда не могу удивить тебя? Миссис Фоксуэлл удивленно повернулась к нему: — О чем ты? — Леди Кэтрин будет одна. — Леди Кэтрин? — Леди Кэтрин де Бёр, конечно. От кого, как ты думаешь, узнал я эту новость? Она окликнула меня из своей кареты, и я подбежал к ней покорно, как собачонка. Какая удача пригласить ее обедать до того, как Дарси приедет в Лондон. Нам будет чудовищно сложно, пока все они будут в Лондоне. — Чудовищно сложно нам будет уже сегодня вечером! — воскликнула она. Веснушки резко выделялись на ее побледневшем от гнева лице. — Ну почему ты так упорно вмешиваешься в мои дела? — Уф, — вспыхнул мистер Фоксуэлл. — Мистер и миссис Дарси в Лондоне и обедают с нами сегодня вечером? — Да. — Миссис Фоксуэлл сердито развернулась и направилась к двери. Он бросился вслед за ней: — Дорогая, все будет хорошо. Я напишу Дарси записку. А еще лучше, я сам поспешу в Бругхем-плейс. — Слишком поздно, разве тебе непонятно? Мы не можем ничего отменить. Для миссис Дарси это первое приглашение в сезоне. Одинаково невозможно отказать леди Кэтрин из-за них. Придется как-то расстараться. Всегда бесстрашная в обществе, Элизабет испытывала радостное нетерпение, когда они с Дарси под руку проследовали за лакеем по широкой дубовой лестнице. Она пожала руку мужа, и он еле заметно кивнул ей. Двери открылись, и прозвенел голос лакея: — Мистер и миссис Дарси. Все в гостиной обернулись к двери, и беседа почти сошла на нет. Двадцать четыре пары глаз были прикованы к Элизабет Дарси. Хозяйка дома стремительно возникла перед ними, за ее спиной маячил мистер Фоксуэлл. Дарси представил друга жене. — Миссис Дарси! — воскликнул тот. — Я очень рад познакомиться с вами. Я искренне желаю вам обоим счастья, хотя у вас его предостаточно и без моих пожеланий. Все в его лице кого-то напоминало Элизабет: едкий юмор в теплых кофейного цвета глазах, болезненный цвет лица и тонкие каштановые волосы. Конечно, он был похож на свою жену! Дарси оглядел комнату и наткнулся на хмурое лицо своей тети, леди Кэтрин де Бёр. С холодной учтивостью он поклонился в ее сторону. Она не соизволила ответить ему. — Ах, а вот и мой отец, — сказал Фоксуэлл, когда они повернулись к пожилому джентльмену, пересекающему комнату. Дарси спокойно предупредил Элизабет: — Здесь леди Кэтрин. У камина. — Боже мой, нет! — Боюсь, я разочарую тебя. Она только что не ответила на мой поклон, притворившись, будто не замечает меня. — О, дорогой мой! — Она коснулась его руки. Он накрыл ее руку своей. — Не давай ей другой возможности причинить тебе боль и создать проблемы для миссис Фоксуэлл. Элизабет оправилась от первого потрясения и стала I спокойно знакомиться со старшим мистером Фоксуэллом, в то время как младший пытался объяснить ситуацию своему другу: — Дарси, мой дорогой. Я очень виноват перед тобой. — Не беспокойся, Фоксуэлл, — пожал плечами Дарси. — Такая нежелательная встреча была неизбежна. — Но я искренне сожалею, что она произошла в доме моего отца. Дарси снова недовольно пожал плечами, и оба друга присоединились к беседе Элизабет со старшим Фоксуэллом и миссис Фоксуэлл. — Миссис Дарси, я собирался съездить в Хартфордшир, чтобы познакомиться с вами, но Дарси отговорил меня. — И правильно сделал, — прервал его отец. — Какой толк был бы мистеру Дарси от показа такого говоруна и пустомели перед его новыми родственниками? — Я должен возразить, сэр! — воскликнул сын. — Говорун, возможно, и правильное определение, но я совсем не пустомеля. — Он повернулся к Элизабет: — Мне еще представится возможность убедить вас в моей рассудительности, поскольку я имею честь отвести вас к столовую. По знаку своей невестки старший из мужчин направился к леди Кэтрин, чтобы сопроводить ее в столовую. Предлагая Элизабет руку, сын сказал: — Я высоко ценю возможность пожертвовать эту честь моему благородному родителю. Элизабет была слишком умна, чтобы не понять иронии. Узкая длинная столовая, богато украшенная лепниной (старика невозможно было убедить что-нибудь переделать), была хорошо освещена. Свет от выставленных в канделябры свечей дополнялся искрящимися бликами от столового серебра. Под приглушенный гул многочисленных голосов и позвякивание ножей Элизабет отвлекла мистера Фоксуэлла от темы ухаживания Дарси. Вместе со сменой приборов после первой перемены, как это всегда бывает, разговор плавно перетек в другое русло. — Неохотно, но я смиряюсь с необходимостью удовлетворить любопытство наших соседей, — сказал ей мистер Фоксуэлл. — Разрешите мне представить их вам? После представления и обмена любезностями Фоксуэлл снова вернулся к волнующей его теме ухаживания мистера Дарси, на сей раз с участием более широкой аудитории. — Матримониальные вопросы не следует улаживать в глубинке, вдали от доброжелательного, но неусыпного ока друзей. — Хартфордшир не слишком уж глубинка, мистер Фоксуэлл. — Давайте не переходить на споры по вопросам географии, моя дорогая миссис Дарси. Я всего-то хочу немножко попробовать на вкус ваши секреты. Вы можете довериться мне. — Довериться вам, да, да! Не сомневаюсь, что, попробовав на вкус, вы позже захотите, чтобы это блюдо подали на обед. Смех, который эта острота вызвала у соседей, подтвердил проницательность Элизабет. — Дарси, — вскричал Фоксуэлл, заставив замолчать всех за столом, — твоя жена всегда так бессердечна? — Боюсь, что да, Фоксуэлл, если того требуют обстоятельства. — Ее нельзя назвать бессердечной, мистер Фоксуэлл, — пробудилось чье-то остроумие. — Она вышла замуж за Дарси. Это, если хотите, явный акт милосердия. — Кто бы сомневался, — проговорил Дарси с улыбкой. Новый взрыв смеха и возглас «Красиво сказано, сэр!» почти заглушили категоричное «Гм!» с той половины стола, где сидела леди Кэтрин. Когда миссис Фоксуэлл встала, подав сигнал дамам удалиться, Дарси бросил взгляд на Элизабет. В гостиной, где будут одни дамы, ей придется выдерживать противостояние его тетушки. Она ответила ему своей мимолетной загадочной улыбкой. Никогда раньше он не оставался на портвейн с такой неохотой. Войдя в гостиную, леди Кэтрин тут же потребовала поставить ей кресло у камина. Элизабет не спеша направилась к фортепьяно, намереваясь взглянуть на ноты. Ее перехватила миниатюрная дама, которая сидела около нее во время обеда. — Миссис Дарси, я с таким наслаждением беседовала с вами за столом. Умоляю, давайте выпьем кофе вместе и еще немного поговорим. — С превеликим удовольствием, миссис Куртни, — согласилась Элизабет, и они, взяв чашки с кофе, уселись на небольшой диванчик. Раньше Элизабет не доводилось вести беседу с подобными женщинами — ироничными и серьезными одновременно, с дивным озорным обаянием, которое умеряло колкость их слов. Другие дамы подсаживались к ним, привлеченные остроумием обеих собеседниц. Только немногие женщины постарше, возможно, не все искренне, продолжали оказывать внимание леди Кэтрин. Войдя в гостиную, Дарси нашел Элизабет занятой оживленной беседой и совсем позабывшей о присутствии его тети. К тому же она уже могла представить мужу свою новую знакомую — миссис Куртни. Со своей стороны леди Кэтрин могла утешить себя тем, что другой племянник, гостивший у нее в Лондоне, не смог принять приглашение на этот прием. Она сомневалась, что ей удалось бы удержать полковника Фицуильяма вдали от жены его кузена. Она обратила свой холодный негодующий взгляд на Элизабет. — Миссис Дарси, похоже, отлично поладила с миссис Куртни, — заметила одна из ее собеседниц. — Миссис Куртни — обворожительна! И какой контраст с ее тетушкой, маркизой. Леди Кэтрин медленно повернула свою величественную голову к говорившей, и та нервно замерла. Старший мистер Фоксуэлл провожал леди Кэтрин до холла. Ее милость остановилась на лестничной площадке и повернулась к нему. — Я беседовала с вашим старшим сыном сегодня, сэр. Я сказала ему, что приход, который я могу счесть подходящим для передачи вашему младшему сыну, мистеру Реджиналду Фоксуэллу, может стать вакантным в любую минуту. — Конечно, ваша милость, он не замедлил передать мне ваши слова. Само собой разумеется, мы сверх всякой меры благодарны вам за ту огромную доброту, которую вы проявили по отношению к моему мальчику. — Я еще никак не проявила своей доброты, мистер Фоксуэлл. Я только сказала, что есть приход, который я могу счесть возможным отдать. — Леди Кэтрин, что касается этого прихода, — мистер Фоксуэлл-старший тщательно подбирал слова, — мы с вами давно условились считать это определенной договоренностью между нами. Моему сыну уже почти двадцать четыре года, и он добился значительных успехов на этом поприще. Ему уже поздно искать себе иное применение. — Это ничего не будет для меня значить, если появится более благодарный кандидат. — Реджиналд признателен вам и всегда превозносит вашу доброту. Леди Кэтрин стукнула палкой в пол: — Но что его семья, сэр?! Мне не нравится видеть в домах, до посещения которых я снисхожу, своего племянника, который опозорил дом Мэддерсфилдов. Не воображаете же вы, что мой брат, лорд Мэддерсфилд снизойдет до него теперь? — Мне так жаль, мадам, что я самостоятельно не занимался этим вопросом. Я не имел никакого намерения доставить вам огорчение. Приглашение людей, о которых вы ведете речь, явилось совершенным недоразумением. Я смиренно прошу вашего прощения. Этого никогда больше не повторится. Леди Кэтрин выпрямилась во весь свой весьма внушительный рост и изрекла: — Этого больше не повторится, поскольку ваш сын никогда больше не станет признавать свое знакомство С этим… джентльменом… Мистер Фоксуэлл побледнел. — Они дружат с самого детства. Эти узы не слабее братских чувств. Разве мы не можем прийти к какому-то компромиссу? — Мистер Фоксуэлл! Вы забыли, кто я? Я никогда не иду на компромиссы. Представьте мне доказательство нашего решения до завтрашнего вечера. Спокойной вам ночи, сэр. Вскоре уехала и чета Дарси. — Вечер удался, Элизабет, — довольно вздохнул Дарси, когда они уже сидели в карете. — Мне тоже все очень понравилось. Скажи, мистер и миссис Фоксуэлл связаны только браком? — Ты права, они очень похожи. Они кузены, и с самого рождения были предназначены друг для друга. — Все как у тебя? — Да. Среди моих близких друзей только Бингли женился по собственному выбору. — А Фоксуэллы счастливы, как ты считаешь? — По-своему, да, как мне кажется. Фоксуэллы пришлись тебе по душе? — Да, хотя я несколько озадачена. — Чем же? — Он словно подтрунивал над ней. Или ей это показалось из-за бликов света, бросаемых в карету уличными фонарями? — Мистер Фоксуэлл кажется мне немного… неортодоксальным. Как так случилось, что вы с ним столь близко подружились? — Мы знакомы с самого первого дня в школе, всего через несколько недель после кончины моей матери. Он был единственным, из-за кого я сумел вытерпеть тот первый семестр. — Он взял ее руку и продолжал: — Фоксуэлл может показаться несколько эксцентричным, если бы он извинил мне это слово. Однако я настолько привык к его стилю общения, что мне кажется порой, будто я реагирую на его душевные порывы, а не на сказанные им слова. Еще будучи ребенком, он был способен на большую доброту. Ее руки согрелись в его ладонях. Он вдруг признался, скрытый полумраком: — Элизабет, ты единственная, к кому после детских лет потянулась моя душа, непроизвольно и без всяких усилий, будь то в любви или в дружбе. Что она могла сказать в ответ? Да и надо ли? После отъезда последнего из гостей Фоксуэллы присели немного отдохнуть в гостиной. — Миссис Дарси просто очаровательна. Она умная и милая, — сказал Фоксуэлл. — В подобных случаях они, как правило, такими и бывают, Фоксуэлл. Не ожидал же ты, что она окажется пугалом, я полагаю. — Мне казалось, она понравилась тебе, дорогая. — И даже очень понравилась. Она станет занятным дополнением к нашему кругу. — Я помню, как ты очаровала меня. — Фоксуэлл блаженно улыбнулся жене. — Какая ерунда, Фоксуэлл. Я никогда не была очаровательной. Заметив, что ее свекор не высказал ни одного из привычных для него едких замечаний, она удивленно посмотрела на него. Он был бледен и тревожно хмурился. — Вам нехорошо, папа? — Мои дорогие, произошло нечто такое, что сильно обеспокоило меня. — Он пересказал им свой разговор с леди Кэтрин. — Впервые слышу о подобном произволе! — вскричал его сын. — Она не может так поступить. Всем известно, что она обещала этот приход Реджиналду. Его отец согласно кивнул: — Я привык думать, что такой шаг слишком постыден для ее милости, чтобы она могла предпринять нечто подобное. — Существуют ли какие-нибудь законные средства противостоять ей в этом вопросе, папа? — уточнила миссис Фоксуэлл. Он покачал головой: — Я просмотрю всю свою переписку с ней завтра, но я почти уверен, что она никогда не ставила своего имени под предложением в письменной форме. — Наглость ее милости не поддается оценке, отец! — вспыхнул сын. — Как она это себе воображает? Я что, должен отворачиваться, проходя по лестнице мимо своего друга? Встречаясь с ним на улице, отвечать на его дружеское приветствие надменным взглядом? — Но как еще твой брат сумеет пробиться на церковном поприще без покровительства? Что остается ему тогда, кроме армии? Он такой дуралей, что месяца три поухлестывает за какими-нибудь наследницами, а потом сбежит с первой же хорошенькой гувернанткой. — Не такой уж Реджиналд дурак, отец. Старик пристально посмотрел на старшего сына. — Ну, ладно, — согласился тот, — конечно, он немного импульсивен. Его отец фыркнул: — Я пошлю за ним завтра, и посмотрим, можно ли] что-нибудь еще сделать. Вдруг ему как-то удастся поладить со своей патронессой. После этих его слов в комнате воцарилась тишина. Поймав долгий и печальный взгляд отца, молодой человек вспыхнул: — Я надеюсь, вы не попросите меня отступиться от Дарси, сэр. |
||
|