"Открой свое сердце" - читать интересную книгу автора (Эшли Дженнифер)

Глава 12 Первый гость

– Отец!

Ее крик эхом разнесся по огромному холлу. Зарабет бросилась к стоящему в дверях человеку. Олаф распахнул объятия навстречу дочери. Она повисла у него на шее.

Изумленный Иган не верил собственным глазам. Слова застряли у него в глотке. Чертовы нвенгарцы умели кого угодно довести до сердечного приступа.

Зарабет то плакала, то нервно смеялась, утирая слезы.

– Добро пожаловать, папа. Ты наш первый гость.

Удивленный Олаф спросил по-английски:

– Кто?

Зарабет потащила его к остальным, чтобы познакомить:

– Это мой отец, Олаф Нвенгарский. Папа, а это… семья Игана.

Иган подошел к Олафу, испытывая смешанные чувства. Он был счастлив видеть старинного друга, но в то же время не мог забыть, что сделал с его дочерью. Страстный поцелуй в Кольце Данмарран – и еще более страстные ласки – не шли у него из головы.

Он протянул Олафу руку, и тот ответил твердым рукопожатием.

– Добро пожаловать. Или скорее мне следовало сказать – каким чертом вас сюда занесло?

Олаф улыбнулся:

– Хотел повидать дочь. И вас, друг мой.

Глаза Зарабет сверкали, словно сапфиры. Иган был поражен. Она так любила Шотландию, так ненавидела бывшего мужа и все-таки отчаянно тосковала по дому. Скучала по отцу и своей старой жизни. Теперь она не отходила от отца, не сводя с него сияющих любовью глаз.

Мэри была поражена прибытием еще одного аристократа из Нвенгарии и немедленно пригласила его за стол в парадном зале. Остальные последовали за ними, воодушевленные радостным событием и возможностью отметить его как следует.

Оставшись в холле, Иган вдруг понял, что барон Валентайн не принял участия в их шумном веселье. Он так и не появился. Дождавшись, пока холл окончательно опустеет, Иган вышел во двор.

В тихой и теплой конюшне кобыла приветствовала его, насторожив уши и фыркая, обдавая его своим теплым дыханием. Жеребенок проворно выбрался к передней загородке стойла, чтобы посмотреть, кто пришел. Он рос быстро и бегал за Иганом, Хэмишем и конюхами, словно собака.

Иган ласково потрепал кобылу и жеребенка и направился дальше, чтобы взять своего спокойного мерина. Скоро он ускакал в ночь.

Туман опустился ниже, воздух сделался сырым. К утру навалит еще больше снега. Ночь была отнюдь не тихой. В окнах арендаторских домов горел свет факелов и множества свечей, на маленькой площади в центре горел огромный костер.

Иган проехал мимо, хотя в любой другой Новый год не преминул бы присоединиться к ним. Новые огни показались вдалеке – еще одна деревня сияла огнем костров. Все отмечали хогманей!

Иган повернул коня прочь от веселых огней в холодные и мрачные горы и вскоре исчез в тумане.

– Папа, как же я по тебе соскучилась. – Несколькими часами позже Зарабет сидела, обнимая отца в комнате, которую ему спешно приготовила Мэри.

Комнатка была небольшая, на одном этаже со спальней Игана. Ангус предложил уступить Олафу просторную спальню, которую занимали они с Джеммой, но Олаф решительно отказался.

– Я прибыл совсем один, да еще так неожиданно. Буду счастлив, если для меня найдется кровать, где я смогу вы спаться.

Остальные все еще танцевали внизу, и замок наполняли звуки скрипок и барабанов. Пронзительные напевы волынок, казалось, раздаются прямо из темных углов.

Зарабет не виделась с отцом со дня свадьбы. Она всматривалась в его лицо, озаренное огнем камина. Это лицо всегда будет казаться ей прекрасным, думала она, отмечая – вот морщины, которых раньше не было, вот седые пряди в его черных волосах.

– Зачем ты приехал?

Этот вопрос мучил ее весь вечер, но их окружали горцы, и они не могли остаться наедине ни на минуту.

– Я уже сказал, – ответил Олаф. Они говорили по-нвенгарски, и Зарабет было радостно, что она может выразить чувства на родном языке. – Хотел тебя видеть.

– Но тебе было небезопасно пускаться в такое далекое путешествие!

Пронзительные синие глаза Олафа замечали все. Зарабет знала, что отец не владеет даром читать мысли, как она, однако он видел людей насквозь. Она чувствовала, как от него исходит любовь, к которой примешивается изрядная доза любопытства.

– Твой старый отец еще вполне способен побороть опасность-другую, – ответил он. – Впрочем, наш кузен Деймиен мной недоволен. Мне пришлось немало потрудиться, чтобы заставить его сказать, куда он тебя отправил. Странно, как я сам не догадался! Иган всегда питал к тебе слабость.

Слабость?

– Он и его семья были ко мне очень добры, – сухо сказала она.

– Да, они, кажется, милые люди, – согласился Олаф.

Они помолчали. Снизу доносились веселые мелодии.

– Иган здесь какой-то другой, – осторожно начала Зарабет. – Он не только по-прежнему доводит меня до белого каления, но и командует. Остальные спорят с ним иногда до крика, но подчиняются.

– Он лэрд. Он объяснил мне это. То есть он землевладелец, и не только. Он их защитник.

– Скрепя сердце. – Зарабет объяснила, как Мэри и Джейми затеяли женить Игана на одной из двух прытких дебютанток, да потерпели поражение. Олаф засмеялся. Как она соскучилась по отцовскому смеху!

– Мэри хочет его женить, потому что думает – ему самое время завести семью, – закончила Зарабет. Но Иган хочет, чтобы лэрдом стал Джейми – из-за брата. Я сказала Игану, что он не виноват в смерти Чарли. Уж не знаю, почему он винит себя…

– Я знаю, – перебил Олаф.

– Ты? – Зарабет захлопала глазами.

Он кивнул.

– Когда Иган восстановил силы после того, как мы его нашли, у нас с ним были долгие разговоры. У него болела душа.

– Не скажешь ли почему? Я пытаюсь понять, но не могу.

Олаф хрипло засмеялся.

– Думаю, что никому не понять Игана Макдоналда до конца.

И то правда.

– Он рассказывал, что его отец страшно разозлился на него из-за смерти Чарли, – продолжила Зарабет. – По словам Адама Росса, отец даже изрезал в клочья его портрет. Как будто Иган мог связать брата по рукам и ногам и спрятать в палатке, чтобы тот не ввязался в сражение.

– Это лишь часть истории, – мягко сказал Олаф. – Куда более печально другое. Иган вырос с мыслью, что служит источником разочарования для отца. И он не мог простить, себе, что потерял Чарли.

Зарабет нахмурилась.

– Но я только что сказала, что Иган не мог помешать брату пойти в бой!

– Нет, дитя, я имел в виду потерял его в прямом смысле этого слова. Когда сражение окончилось, Иган не смог разыскать тело Чарли. Взрывом разнесло стену, и тела засыпало камнями. Чарли оказался в самом низу огромной кучи – обгорелые до неузнаваемости мундиры, куски тел, разбитые лица. Иган так и не понял, кто из этих несчастных его брат Чарли.

– Господи Боже!

Зарабет представилось, как Иган в крови и саже пробирается через груды трупов и камней. Он знает, что брат где-то рядом и не может отыскать его, как ни старается…

Слеза скатилась по ее щеке.

– Бедняжка Иган.

– Он привез домой тело такое изуродованное, что никто не мог узнать, кто это, и помог отцу похоронить его. Ими сам не был уверен, что действительно похоронил брата. Как знать, может, другая семья оплакивает могилу Чарли.

– Неужели Иган никому не рассказал?

Олаф покачал головой.

– Он мог выдержать гнев отца, но так и не смог признаться, что не понял, которое из тел принадлежало Чарли. Иган уехал из Шотландии и отправился странствовать по Европе. Вот так он и очутился в Нвенгарии, где ты на него наткнулась.

– Я рада, что нашла его, – шепнула Зарабет. – Он бы умер в ту ночь, если бы я его не заметила, правда?

– Ему повезло, что у тебя были такие зоркие глаза.

Зарабет вспомнила, как умоляла отца остановить карету в ту роковую зимнюю ночь одиннадцать лет назад. Сначала ей показалось, что она прочитала мысли Игана, услышала его молчаливый зов о помощи. Потом она узнала, что вообще не способна читать в его уме.

Тогда откуда она узнала, что Иган там? Было совершенно темно, падал снег, а она ехала в теплой карете, уютно устроившись между отцом и матерью. Ей бы проехать мимо, так и не заметив его.

Точно так же Иган разыскал ее на черных скалах Зубов Дьявола в брызгах морской воды. Он сказал, что услышал ее зов, но она ведь не звала! Тут явно не обошлось без колдовства, но какого?

Зарабет смотрела в окно на падающий снег. Иган поехал искать Валентайна, она поняла это, хоть он ни словом не обмолвился. Она гадала, услышит ли его призыв еще раз, среди ночи?

Иган нашел Валентайна в волчьем обличье сразу за монолитами Кольца Данмарран. Валентайн угрожающе зарычал, его синие глаза сверкнули – безумные от боли и ярости. Иган соскочил с коня. Мерин рванул поводья из его руки и дал деру. Его темный круп исчез за пеленой тумана и снега.

– Глупое животное! – крикнул Иган ему вслед.

Валентайн снова зарычал, оскалив острые, как нож, зубы. Земля вокруг него была темна от крови.

– Ты тоже хорош, – сказал ему Иган. – Что с тобой стряслось? – Он пригнулся, стараясь остаться вне досягаемости волчьих зубов. – Ты меня понимаешь?

Черная шерсть Валентайна призрачно светилась в тумане, синие глаза пронзали насквозь. У волков глаза желтые, не к месту вспомнил Иган, но Валентайн, претерпевая превращение, сохранял цвет глаз.

– Я не могу тебя тут бросить, – продолжал Иган, – мне придется держать ответ перед Зарабет. И что я ей скажу? Что оставил тебя без помощи? Ты же знаешь, что она скажет.

Волк наблюдал за ним, рычание стихло, но глаза по-прежнему сверкали злобой.

– Она скажет: «Иган Макдоналд, вы не можете справиться с одним-единственным волком? А еще называете себя лэрдом». Она напустит на меня своего отца. А ведь он тут, князь Олаф.

Волк рванулся, насторожив уши.

– Вот как? Значит, вам это интересно. Он приехал сегодня, был нашим «первым гостем» вместо вас.

Волк попытался встать. Иган увидел рану, кровавую дыру в том месте, где передняя лапа переходила в плечо.

– Что с тобой случилось? – снова тихо спросил Иган.

Валентайн сжался в комок, заливая кровью снег.

– Лежи спокойно, – произнес Иган, пытаясь подобраться к волку ползком. – Я должен тебе помочь, но лучше тебе оставаться волком. Так тебе будет теплее.

Валентайн обмяк, настороженно глядя, как подбирается к нему Иган.

– Тебя подстрелили, правда? Какой-то горец решил, что ты вышел поохотиться на овец. Или то был не горец?

Жаркое дыхание волка со свистом вырывалось из зубастой пасти. Когда Иган наклонился к нему вперед, очертания тела Валентайна задрожали, и он стал демоном.

Вскочив, Иган опрометью кинулся в сторону. Демон бросился на него.

– Проклятие! – выругался он, когда когтистая рука промахнулась. – Вот потому-то я терпеть не могу логошей.

Иган притащил Валентайна домой, уговорив наконец остаться в волчьем обличье и позволить взвалить себя ему на плечи. К тому времени как они добрались до ворот замка, Иган был весь в крови и смертельно устал, в основном от отражения инстинктивных атак Валентайна. Ему удалось пробиться сквозь одурманенный болью мозг оборотня, воззвав к обязанности защищать Зарабет. Он обязан помогать ей!

Иган опустил Валентайна на камни. В замке по-прежнему звучала веселая музыка – играл скрипач, ухали барабаны.

– Тебе лучше стать человеком, – обратился он к бессильному телу, покрытому шерстью. – Будет много шуму, но, если тебе хочется объяснять каждому встречному, почему ты волк…

Валентайн приоткрыл глаза. Он не издал ни звука, но его фигура вдруг окуталась мерцанием, и вскоре у ног Игана лежал человек, истекающий кровью.

Дверь замка распахнулась, и выбежала – кто бы мог ожидать – Мэри.

– Иган, мне показалось, что ты тут за дверью. – Она замолчала, в ужасе глядя на Валентайна.

– Он ранен. Его подстрелили. Помоги затащить его в дом.

Мэри смотрела на Валентайна, словно видела его впервые. Он был совершенно наг, где его одежда – одному Богу ведомо. Иган догадался: когда Валентайн претерпевал изменение, одежда логоша не исчезала. Нужно было раздеться заранее или мучительно выпутываться потом из одежды.

– Мэри, – нетерпеливо напомнил Иган.

Вздрогнув, Мэри уставилась на Игана.

– Пойду принесу несколько одеял.

– Только тихо, – предупредил он. – Не хватало, чтобы сюда примчалась целая толпа.

Кивнув, она исчезла за дверью и быстро вернулась с ворохом одеял. Иган завернул обмякшее тело и взвалил его на плечи. Мэри держала нараспашку дверь. Им удалось втащить Валентайна в холл, затем Иган со своей ношей двинулся вверх по лестнице. Взволнованная Мэри шла следом.

Веселый шум из парадного зала просачивался сквозь каждую щель и проникал в комнату даже после того, как Мэри плотно захлопнула дверь. Валентайн неподвижно лежал на постели. Лицо его посерело. Бок был весь в крови.

– Нужен умелый хирург, – сказал Иган. – Может быть, пуля все еще внутри.

– Кто в него стрелял?

– Не знаю, но готов поспорить: муж Зарабет все еще алчет мести. Ублюдок.

К удивлению Игана, Мэри вызвалась побыть с бароном, пока Иган пошлет за хирургом и сообщит печальную новость Зарабет. Мэри была совершенно спокойна. Без истерики, без отчаяния она промокала рану Валентайна куском ткани. Благодарно похлопав ее по плечу, Иган вышел.

Зарабет и ее отца в парадном зале не было. Иган отвел в сторонку Хэмиша с Ангусом, пошептался с ними, и вскоре кузены отправились куда-то в ночь. Подошел встревоженный Адам. Его Иган попросил потихоньку свернуть вечеринку. Затем он вернулся к Валентайну и нашел там Олафа с дочерью.

Мэри сидела возле барона, вытирая ему лицо мокрой тканью. На Валентайна навалили кучу одеял, но он все равно дрожал всем телом. Смертельная бледность покрывала его лицо. С другой стороны постели стояла Зарабет, стиснув руки и сверкая глазами.

– Бедняга, – сказала она при виде Игана. – Если он умрет…

Ей не нужно было договаривать. Как и Зарабет, Иган кипел от гнева. Кто бы это ни был, он дорого заплатит.

Но в лице Олафа Иган не увидел жалости. Он стоял прямой, как струна, и смотрел на Валентайна с ненавистью. Иган удивленно вскинул брови, и Олаф обернул к нему перекошенное от злобы лицо:

– Значит, вот кого Деймиен послал охранять мою дочь?

– Да, – ответила Зарабет. – А в чем дело? Он отлично справлялся, а на корабле – что он мог поделать? Все произошло слишком быстро.

Олаф сверлил взглядом распростертое тело Валентайна.

– В чем дело? Он убийца, вот в чем дело. Специально обученный убивать, враг государства!

После неожиданного заявления Олафа Иган отвел его с Зарабет в ее комнату. С Валентайном осталась Мэри, на которую слова Олафа не произвели ни малейшего впечатления. Повернувшись к ним спиной, она продолжала вытирать ему лицо и промокать кровь. Казалось, она обрадовалась, что они уходят из комнаты больного.

Стоило Игану закрыть дверь спальни Зарабет, как ее отец поведал им ужасную историю. Валентайн попытался убить Деймиена и эрцгерцога Александра сразу после того, как Деймиен взошел на трон. Хотел заколоть Деймиена кинжалом, когда тот ужинал в обществе жены!

По словам Олафа, Валентайна бросили в тюрьму, где он оставался примерно год. Но почему Деймиен освободил его и велел сопровождать Зарабет в Шотландию?

– Деймиен не послал бы его просто так, без причины, – возразила Зарабет.

– Это Деймиен предложил отправиться в путешествие? – спросил ее отец. – Или Валентайн?

– Деймиен. – Зарабет стиснула руки. – Он сам вывел меня из дворца. Мы прошли через подземный ход, что ведет в горы, и там нас ждали Валентайн и лакеи. Деймиен поцеловал меня на прощание и сказал, что меня будет охранять барон Валентайн.

– Я склонен согласиться с Зарабет, – подал голос Иган. – Деймиен отлично разбирается в людях. Он не отправил бы Валентайна с вашей дочерью, если бы не доверял ему.

– Полагаю, что так. – Олаф нахмурился.

Иган кинул на него настороженный взгляд. Нвенгарцы отличались неприятной привычкой всегда и все решать самостоятельно. Зарабет видела – Иган боится, что Олаф просто воткнет кинжал в грудь Валентайна – вот и решение дела.

Она хотела бы сказать, что ее отец не таков. Олаф – человек справедливый, хотя, нельзя не признать, выглядит иногда устрашающе.

Иган объявил, что больше они ничем не помогут, и предложил Зарабет и ее отцу укладываться спать. Мужчины вышли. Перед уходом Иган подарил Зарабет долгий взгляд. Она стала ждать новостей о Валентайне.

Вскоре прибыл хирург, чтобы осмотреть рану. Он вытащил пулю и сказал, что барон скоро поправится, если не случится нагноения. Кость была раздроблена, но ее вполне возможно срастить.

Зарабет легла спать, как только получила эту обнадеживающую новость. Но сон не шел. Она была слишком взволнована – приезд отца, ранение Валентайна да еще рассказ отца о бароне! Ближе к утру она задремала, но снова проснулась. Ей послышались голоса.

Зарабет села на постели. В комнате царил мрак, лишь горел огонь в камине. Зимний рассвет в этих северных краях наступал слишком поздно.

Она напрягла слух, но ни звука не было за дверью. Наверное, кто-то говорил или шептал ей во сне, а теперь все исчезло. Зарабет встала и подошла к двери. Иган заставил ее запираться на ночь, и теперь она осторожно повернула ключ в замке и приоткрыла дверь.

Иган спал на походной кровати поперек коридора, завернувшись в одеяла и шкуры, как медведь. Спал крепко, судя по храпу.

Звук быстрых шагов на лестнице. Зарабет силилась рассмотреть что-нибудь в темноте и вздрогнула, увидев на лестнице высокую фигуру.

Это был Констанц – обходил замок дозором, как обычно. Зарабет успокоилась. Лакей открыл было рот, но она прижала к губам палец и покачала головой. Констанц пошел вниз по ступенькам. Храп Игана заглушал его шаги.

Странно, что голоса не разбудили Игана. Наверное, ей действительно приснилось! Иногда в ее сны врывались сны чужие, если обладали достаточной силой. Однако это случалось с ней только в раннем детстве. Мать Зарабет, которая тоже умела слушать мысли, научила дочь закрываться от чужих мыслей даже во сне. Но сейчас в замке было столько народу, что пространство, казалось, было пронизано чужими чувствами, желаниями. Чей-то сон пробился сквозь защитный барьер.

Что бы ей ни приснилось, одно было ясно. Ей представилась отличная возможность застать врасплох Игана Макдоналда.

Она осторожно сдернула с него шкуру и верхнее одеяло и утащила к себе в комнату. Иган что-то проворчал во сне, но не пробудился.

Тогда она стянула следующее одеяло и еще одно. С последним дело обстояло сложнее. Иган плотно завернулся в него и прижал руками.

Зарабет дернула краешек, пытаясь вытащить одеяло из-под Игана. Но он был слишком тяжелый – ей не удалось даже пошевелить его.

Наконец она решилась просто дернуть изо всех сил. Иган тут же проснулся и соскочил с койки прямо в комнату Зарабет. На нем был только килт, скрепленный на поясе булавкой. Он открыл рот, но Зарабет приложила палец к губам и затворила за ним дверь. Потом незаметно для Игана повернула в замке ключ.

– Что вы делаете? – хриплым шепотом спросил Иган. – В чем дело?

Бросив на пол последнее одеяло, Зарабет отошла на шаг и пристально посмотрела на Игана:

– Теперь вы спите в одном только килте?

Он оглядел себя и покраснел. Обнаженный торс, голые ниже колен ноги.

– Так удобно.

И как очаровательно. Волосы свободно падают на плечи, темные кудри взлохматились и спутались во сне. Hа широкой груди борозды, оставленные одеялами, темные волоски и здесь взлохмачены. Килт спускается ниже талии, предоставляя глазу прекрасный обзор верхней части сильных бедер.

Он тоже уставился на нее, сверкая в полумраке глазами:

– Вас кто-то напугал?

Зарабет покачала головой. Ей не хотелось отвлекаться.

Некоторое время Иган молча смотрел на нее, потом пожал плечами:

– Ну, если у вас все хорошо, я приведу в порядок постель.

Нагнувшись, он начал подбирать с полу одеяла. Под тканью килта двигались его бедра, приводя Зарабет в состояние мучительного волнения. Потом он протянул руку к дверной ручке и обнаружил, что дверь заперта.

Озадаченно хмурясь, Иган спросил:

– Что это за игра?

Он бросил одеяла и подошел к Зарабет, явно намереваясь забрать у нее ключ. В последнюю минуту она увернулась, а Иган, не удержавшись на ногах, упал на пол спиной к кровати.

– Девочка, вы сошли с ума. Отдайте мне ключ.

Улыбнувшись, Зарабет швырнула ключ в дальний угол спальни. Ключ щелкнул о ковер. Обеими руками Зарабет схватила Игана за плечи и толкнула.

Поскользнувшись на ковре, Иган упал на спину, почти на постель Зарабет. Она быстро нагнулась и вытащила украшенную гравировкой булавку, которая скрепляла килт. Ткань соскользнула с его бедер на пол, и Иган остался голым, как в день своего появления на свет.

У Зарабет пересохло во рту, но она с победным видом подняла руку с зажатой в ней булавкой.