"Храбрость" - читать интересную книгу автора (Раджниш Бхагаван Шри)

Путь разума

Быть разумным, значит быть живым, быть разумным, значит быть спонтанным... Быть открытым, уязвимым. Это беспристрастность, это храбрость, действовать без предварительных заключений. Почему я говорю, что это храбрость? Это храбрость потому, что когда ты действуешь из заключения, заключение защищает тебя; заключение обеспечивает тебе безопасность, защищенность. Ты его хорошо знаешь, ты знаешь, как ты к нему пришел, ты в нем очень умел. Действовать без заключения, значит действовать из невинности. Нет никакой определенности, и ты можешь пойти не в ту сторону, можешь сбиться с дороги.

Человек, который готов пуститься в поиск, называемый истиной, должен быть также готов совершить много промахов, ошибок – он должен уметь рисковать. Он может сбиться с пути, но именно так он прибывает к назначению. Много, много раз сбиваясь с пути, человек научается не сбиваться с пути. Совершая много ошибок, человек узнает, что такое ошибка и как ее не совершить. Познавая, что такое ошибка, человек подходит ближе и ближе к истине. Это исследование индивидуально; полагаться ни на какие чужие заключения нельзя.

Ты родился не-умом. Пусть это просочится тебе в сердце как можно глубже, потому что это открывает двери. Если ты родился не-умом, тогда ум – просто дело рук общества. Он не природен, он был в тебя вживлен. Он был наложен поверх тебя. Глубоко внутри ты по-прежнему свободен, ты можешь из него выбраться. Человек никогда не может выйти из своей природы, но из искусственного он может выйти в то самое мгновение, когда решит это сделать.

Существование предшествует мышлению. Так, существование это не состояние ума, это состояние за его пределами. Путь к познанию фундаментального – быть, а не думать. Наука предполагает мышление, философия предполагает мышление, теология предполагает мышление. Религиозность - не значит мышление. Религиозный подход это не мыслительный подход. Он интимнее, он подводит тебя ближе к реальности. Он отбрасывает все, что преграждает путь, он разблокирует тебя; ты начинаешь течь в жизнь. Ты не думаешь, что отделен, когда смотришь. Ты не считаешь себя наблюдателем, отстраненным, отрешенным. Ты встречаешься, таешь и вливаешься в реальность.

Есть иной способ познания. Его нельзя назвать «знанием». Он скорее подобен любви, чем знанию. Он так интимен, что слова «знание» недостаточно, чтобы его выразить. Слово «любовь» адекватнее, выразительнее.

Первым, что эволюционировало во всей истории человеческого сознания, было волшебство. Волшебство было сочетанием науки и религии. В волшебстве есть нечто от ума и нечто от не-ума. Затем из волшебства выросла философия. Затем из философии выросла наука. Волшебство было и не-умом, и умом одновременно. Философия была только умом. Теперь, сумма ума и эксперимента, есть наука. Религиозность есть состояние не-ума.

Религиозность и наука – это два подхода к реальности. Наука подходит через вторичное; религиозность идет прямо. Наука это косвенный подход; религиозность – непосредственный подход. Наука ходит кругами; религиозность же просто проникает в сердце реальности.

Еще одно... Мышление может думать об уже известном – пережевывать уже пережеванное. Мышление никогда не может быть оригинальным. Как можно думать о неизвестном? Все, о чем бы ты только ни смог подумать, относится к известному. Ты можешь думать только потому, что уже знаешь. Самое большее, мышление может создать новые сочетания. Ты можешь думать о лошади, которая летает по небу и сделана из золота, но в этом нет ничего нового. Ты знаешь птиц, которые летают по небу, ты знаешь золото, ты знаешь лошадей; ты сводишь три компонента вместе. Самое большее, мышление способно создать новые сочетания, но оно не может познать неизвестное. Неизвестное остается за его пределами. Так, мышление движется по кругу, продолжая вновь и вновь узнавать узнанное. Оно продолжает пережевывать пережеванное. Мышление никогда не оригинально.

Столкнуться с реальностью оригинально, радикально, приблизиться к реальности без всякого посредника – подойти к реальности так, словно ты первый в существовании человек – вот освобождение. Сама эта новизна освобождает.

Истина это опыт, не верование. Истина никогда не приходит в изучении ее; с ней нужно столкнуться лицом к лицу, истине нужно посмотреть в глаза. Человек, собирающий сведения о любви, подобен человеку, который собирает сведения о Гималаях, глядя на карту. Карта это не гора! И если ты начнешь верить в карту, то навсегда лишишься горы. Если ты станешь слишком одержимым картой, гора всегда будет перед тобой, но ты не сможешь ее увидеть.

Именно так и происходит. Гора перед тобой, но твои глаза заняты картами – картами гор, картами одной и той же горы, созданными другими исследователями. Кто-то взобрался на нее с северной стороны, кто-то – с восточной. Они создали разные карты: Коран, Библию, Гиту – разные карты одной и той же истины. Но ты слишком переполнен этими картами, слишком обременен их весом; ты не можешь сдвинуться ни на шаг. Ты не можешь увидеть гору, которая прямо перед тобой, – с ее девственной вершиной, золотом сверкающей на утреннем солнце. У тебя нет глаз, чтобы ее увидеть.

Предубежденный глаз слеп, полное заключений сердце мертво. Слишком много предварительных заключений, – и твой разум начинает терять остроту, красоту, интенсивность. Он тупеет.

Отупевший разум и есть то, что известно как интеллект. Ваша так называемая интеллигенция – всего лишь интеллектуалы. Интеллект это труп. Ты можешь его украсить, ты можешь надеть на него великие жемчужины, бриллианты, изумруды, но труп останется трупом.

Быть живым – совершенно другое дело.

Наука предполагает определенность, абсолютную определенность в отношении фактов. А будучи абсолютно определенным в отношении фактов, ты не можешь почувствовать таинственного – чем более ты определен, тем более испаряется тайна. Для тайны нужно немного расплывчатости; для тайны требуется нечто неопределенное, неочерченное. Наука фактична; тайна не фактична, но экзистенциальна.

Факт является частью существования, и очень небольшой частью; наука занимается частями, потому что частями заниматься легче. Они меньше, их можно проанализировать; они не ошеломляют тебя, ты можешь держать их в руках. Их можно расчленить, пометить ярлыками; ты можешь быть абсолютно уверен в их качествах, количествах и возможностях – но в самом этом процессе погибает тайна. Наука это убийство тайны.

Если хочешь пережить таинственное, тебе придется войти в другую дверь, из совершенно другого измерения. Измерение ума есть измерение науки, измерение медитации есть измерение чудесного, таинственного.

Медитация делает все неопределенным. Медитация приводит тебя в неизвестное, необозначенное на картах. Медитация мало-помалу приводит тебя к некому растворению, когда наблюдатель и наблюдаемое становятся единым. Это невозможно в науке. Наблюдатель должен быть наблюдателем, наблюдаемое должно быть наблюдаемым, и это четкое разграничение необходимо постоянно поддерживать. Ни на мгновение ты не должен забывать себя; ни на мгновение ты не должен становиться заинтересованным, растворенным, ошеломленным, страстным, любящим в отношении объекта своего наблюдения. Ты должен быть отрешенным, ты должен быть очень холодным – холодным, абсолютно равнодушным. А равнодушие убивает тайну.

Если ты действительно хочешь пережить таинственное, тебе придется открыть в своем существе новые двери. Я не говорю, что ты должен перестать быть ученым, я просто говорю, что наука может остаться твоей периферийной деятельностью. Находясь в лаборатории, будь ученым, но выйдя из лаборатории, забудь все о науке. Тогда слушай птиц – и не с научной точки зрения! Смотри на цветы – и не с научной точки зрения, потому что, смотря на розу глазами ученого, ты видишь совершенно другие вещи. Это не та же самая роза, которую переживает поэт.

Переживание не зависит от объекта, переживание зависит от переживающего, от качества переживания.

Глядя на цветок, стань цветком; танцуя вокруг цветка, пой песню. Дует прохладный и свежий ветерок, греет солнце, и цветок распустился во всей красе. Цветок танцует на ветру, наслаждается, поет песню: «Аллилуйя!» Соучаствуй в нем! Отбрось равнодушие, объективность, отрешенность. Отбрось все свои научные мировоззрения. Стань немного более текучим, немного более растай, слейся. Позволь цветку поговорить со своим сердцем, позволь цветку войти в свое существо. Пригласи его в гости! И тогда ты испытаешь некоторый вкус тайны.

Это первый шаг к таинственному, а вот последний шаг: если ты можешь стать соучастником на мгновение, ты нашел ключ, узнал секрет. Теперь соучаствуй во всем, что делаешь. Когда идешь, не иди механически, не продолжай это наблюдать – будь этим. Когда танцуешь, не делай этого технически; техника не имеет отношения к делу. Ты можешь танцевать технически правильно, но упускать всю радость танца. Раствори себя в танце, стань танцем, забудь о танцующем.

Когда такое глубокое единство начинает случаться во многих, многих фазах твоей жизни, когда ты начинаешь переживать этот великий опыт исчезновения, без-эго-вости, «ничто»... когда цветок есть, а тебя нет, когда радуга есть, а тебя нет... когда облака плывут по небу – и внутри тебя, и снаружи, а тебя нет... когда царит полное молчание, насколько это касается тебя – когда внутри тебя никого нет, просто чистое молчание, девственное молчание, незамутненное, не тревожимое ни логикой, ни мыслью, ни эмоцией, ни чувством – вот мгновение медитации. Ум ушел, а когда ум уходит, входит тайна.