"Молчаливые звезды Гринвуда" - читать интересную книгу автора (Вулф Энн)6Обрывочные записи Мелины Джилс, пересыпанные стихотворениями, сложенными юной девушкой в моменты любовной тоски, газетные вырезки, собранные, по всей видимости, ее матерью, – вот и все, что удалось найти Диане и Грэю. Как и предполагал Грэй, ничего особенного, точнее, того, что помогло бы их «расследованию», в записях не было. Они были интересны, трогательны, эмоциональны, но никаких дополнительных сведений не содержали. Правда, общая версия о «подлеце и соблазнителе» Джейкобе Кинсби совсем не совпадала с тем, что было написано в дневнике. Мелина отнюдь не считала своего возлюбленного подлым ловеласом и не подвергла его поступок суровому осуждению. В отличие от большинства гринвудцев… Это обстоятельство согревало душу Ди, которая надеялась хотя бы после смерти Джейкоба восстановить его доброе имя. Едва ли, конечно, это произведет на гринвудцев большое впечатление, но все же… Грэй, как ни странно, поддержал ее в этом вопросе и посоветовал добиться того, чтобы об этом написали в газете если не Гринвуда, то хотя бы Верроу… Грэй даже не язвил по поводу того, что они – как он и предполагал – напрасно потратили время, роясь на пыльном чердаке. За это Ди была ему признательна, но она по-прежнему испытывала раздражение, вспоминая о том, какими улыбками Грэй и Зельдина одаривали друг друга. У нее даже появилось подозрение, что благодушный настрой после бесплодных поисков Грэй приобрел исключительно благодаря Зельдине. Но думать об этом ей не хотелось, поэтому она сразу же попыталась расправиться со своими мыслями, спрятав их подальше до поры до времени. Тем более переживать по поводу Грэя и Зельдины у Ди не было ни малейшей причины. И все же… мысли не улетучивались, а Ди не успокаивалась… Фиолетовый платок и пухлые губки Зельдины не выходили у нее из головы. – Что-то ты не очень веселая, – удивленно констатировал Грэй. – Кажется, ты получила то, что хотела – история любви Мелины и Джейкоба у тебя в руках. Тогда что не так? Еще не хватало сообщить ему о том, что она думает по поводу их с Зельдой переглядываний! Ди прокрутила в голове несколько вариантов ответов и выбрала самый удачный: – Я совершенно забыла о том, что Брокеру нужен корм… А в Гринвуде, кажется, нет ни одного зоомагазина. Я могу успеть на автобус в Сотскейт, но обратно уже нет… О корме для попугая Ди действительно забыла – посещение дома Зельды отняло много времени и сил. Правда, в этот момент Ди думала совершенно не о Брокере… Но для того, чтобы уличить Диану в этой маленькой лжи, Грэю пришлось бы обладать телепатическими способностями. – Корм для Брокера? – улыбнувшись, переспросил Грэй. – Это проще простого… У меня есть машина, на которой я спокойно отвезу тебя в Сотскейт и обратно. Ну как, повод для волнений исчез? Ди кивнула, не зная, радоваться ей или расстраиваться… Конечно, это здорово, что она может прокатиться за кормом на машине… Но поездка с Грэем… Один на один… Сможет ли она выдержать такое испытание? Хотя… ничего такого нет в том, что Грэй отвезет ее в Сотскейт. Обычная поездка – не более того… Но бешеный ритм, который отбивало сердце, говорил о другом… В Сотскейт они поехали втроем – Ди взяла с собой Брокера, объяснив Грэю, что попугай обожает путешествия. В общем-то, так оно и было, только Ди вновь чуточку слукавила. На самом деле она боялась остаться с Грэем один на один, а болтливый Брокер, которого Ди считала своим другом, создавал иллюзию присутствия третьего человека. Во всяком случае, Ди почувствовала себя гораздо спокойнее, когда попугай уселся к ней на руку и начал болтать всякие глупости. Присутствие Грэя с каждой минутой волновало ее все сильнее. В этом волнении уже не было той холодной ярости, того гнева и раздражения, которые сжигали ее раньше. Ди уже совершенно не хотелось отпускать колкие шуточки в его адрес, биться с ним не на жизнь, а на смерть – словесно, разумеется, – отвечать на его смеющийся взгляд взглядом, полным яда. Впрочем, и колючий взгляд Грэя тоже куда-то подевался. Теперь в нефритовых глазах этого красивого мужчины светилось что-то другое. Только что именно – Ди не могла понять. Может быть, в них был интерес, может, симпатия, а может, желание поиграть с ней в кошки-мышки… Ди совершенно запуталась в том, что происходит и с ней, и с ним. Ситуация вышла из-под ее контроля, и она перестала думать в такт со своими чувствами, как это было раньше. Вот что пугало Диану сильнее всего. Вот что побудило ее взять с собой Брокера – как будто попугай мог уберечь ее от тех чувств, которыми она так внезапно начала жить… – Наверное, тебе не очень понравился Гринвуд… – ни с того ни с сего сказал Грэй. – С чего ты это взял? – удивленно спросила Ди. – Во-первых, я не впервые в этом городке, во-вторых… Здешние места всегда мне нравились. Гринвуд очарователен, как любой маленький городок. Чистый и свежий воздух, роскошные виды – зеленые леса, хрустальные озера… – А люди? – Что – люди? – Гринвуд – это не только зеленые леса и Грин-лэйк… Это еще и люди, которые в нем живут. А мне кажется, ты не в восторге от гринвудцев. Или я не прав? – Он скользнул по ней вопрошающим зеленым взглядом. – Люди? – немного смутилась Ди. Почему-то о гринвудцах она подумала в последнюю очередь. Наверное, сказалось мировоззрение жительницы большого города, для которой большинство людей – сплошная масса, отличающаяся друг от друга лишь цветом кожи и одежды. – Не знаю, Грэй… Все неоднозначно. Я не могу не любить тетю Герти… Мне нравятся Конни и Барри… И миссис Остин… Мне был симпатичен Джейкоб Кинсби. Но что касается остальных – я ведь почти ничего о них не знаю. В Верроу люди для меня делятся на тех, кто мне незнаком, и на тех, с кем я работаю. А здесь… – Наверное, и здесь точно так же. Только здесь ты не работаешь… Во всяком случае, официально. Здесь люди – знакомые и незнакомые… – улыбнувшись, произнес Грэй. – А разве для тебя – по-другому? – немного обиженно спросила Ди. В тоне, которым он произнес последнюю фразу, ей послышался упрек. – Едва ли ты общаешься со всеми, кто живет в этом городе. – Пытаюсь. Пожалуй, единственный человек, которого я узнал только сегодня, – это Зельдина Бринн. Но я бываю здесь не так уж и часто, а она переехала совсем недавно… Я вообще стараюсь найти общий язык с каждым человеком. Если он, конечно, не принимает меня в штыки… – В Гринвуде это сделать несложно. – Интересно, его слова насчет штыков адресованы именно ей? – Попробуй вести себя так в большом городе, и ты тут же нарвешься на неприятности, – вспомнила Ди отдельные эпизоды, связанные с ее работой в «Сюрпризах Верроу». Ее профессия предполагала тесное общение с людьми, а людям в Верроу далеко не всегда хотелось общаться… – Я и пробовал, – спокойно ответил Грэй. – И далеко не всегда нарывался на неприятности… – Но они все же были… И потом, извини, конечно, за колкость, но я не очень-то хорошо представляю тебя эдаким Крокодилом Данди, который бредет по огромному городу и здоровается с каждым незнакомцем… – Извиняю… Естественно, я не здоровался с каждым встречным. Но я пытался войти в контакт со всеми, с кем только мог. Прости мою нескромность, но я вообще человек общительный… – Особенно хорошо я прочувствовала, как ты пытался «войти в контакт» со мной, – не удержалась Ди. – Тогда, в первый вечер, у тети Герти. Тут же начал осыпать меня своими доморощенными остротами… Ди думала, что в ответ он тоже скажет что-нибудь колкое, но Грэй посмотрел в ее сторону и улыбнулся. – Если до сих пор я не попросил у тебя прощения, то делаю это сейчас. Извини меня, Ди. Я просто чувствовал твою ненависть каждой клеткой своего тела. Прости мне те глупости, которые я говорил, и те, что я делал… Нас с тобой связывает… – Ди с удивлением заметила, что он смущен. – Не очень светлое прошлое… Тогда я был совсем другим, и вел себя… по-мальчишески, по-дурацки… если не сказать хуже. Но я надеюсь, что ты забудешь об этом и дашь мне еще один шанс… Нефритовый взгляд облил ее волной теплой и искренней нежности, которой Ди совершенно не ожидала от такого человека, как Грэй Годри. Она не просто увидела этот взгляд и поняла его… Она его – Так что, я вправе надеяться? Вопрос Грэя вывел Ди из оцепенения, в которое поверг ее этот взгляд. С трудом взяв себя в руки, Ди почти прошептала: – Да… – Прекрасно. А то я уже начал бояться, что мне до конца жизни придется казниться этим поцелуем… – Грэй ласково улыбнулся ей и вновь посмотрел на дорогу. Из Сотскейта они возвращались в сумерках. Брокер дремал, пригревшись на руке Ди. Грэй рассказывал ей о жизни в Бентли – городе, который мало чем отличался от Верроу. Там Грэй жил и работал редактором в одном из популярных компьютерных журналов. Ди слушала его вполуха – за день она устала так, что едва могла воспринимать слова. Свежий воздух и день, насыщенный событиями, окончательно сморили ее. Ей хотелось только одного: положить голову на мягкую подушку и спать, спать, спать… И видеть сны, в которых Грэй будет смотреть на нее нежным зеленым взглядом… До самого утра… Ди надеялась, что крепкий сон и дела, запланированные на утро, заставят ее позабыть о том наваждении, которое овладело ею вчера. О том наваждении, которое звали Грэй Годри… Ей было не по себе. Куда подевалась та уверенная в себе девушка, которая умела контролировать свои чувства? Почему теперь она так легко поддается чарам человека, которого она знает далеко не с самой лучшей стороны? Диана чувствовала, что с каждым днем, проведенным в Гринвуде, она меняется, становится совсем другой, словно кто-то незримый навязывает ей свою волю… Конечно, будучи девушкой далекой от веры во что-либо нематериальное, Ди понимала, что дело не в гринвудском чуде, а в ней самой. Дело в том, что в ее жизни наступило что-то вроде переломного момента, и теперь она должна понять, куда ей идти, что делать, как изменить жизнь, чтобы эта жизнь доставляла радость… Мысли о Грэе, самые разные, Ди пыталась отложить на потом. Она отдавала себе отчет в том, что сейчас едва ли сможет целиком и полностью разобраться в себе. Еще вчера ей казалось, что она влюблена в Грэя, а сегодня страх этого неизведанного чувства заставил Ди спрятать вчерашнее воспоминание под подушку, да еще и прикрыть одеялом сверху. Но, несмотря все эти усилия, утренняя встреча с Грэем вернула все на свои места. Ди смущалась и пыталась отвести взгляд, с ужасом представляя себе, как Грэй осмеял бы ее, если бы угадал причину ее странного поведения. Но до этого, слава богу, не дошло… В полицейском участке, куда Ди – не без помощи Грэя – попала на следующий день, ее спутника знали очень хорошо и отнеслись к ним обоим как к гостям, а не как к людям, которые решили засунуть носы куда не следует. Это порядком удивило Ди, привыкшую натыкаться на не очень-то любезный прием со стороны полиции. Впрочем, она чувствовала, что вскоре совсем перестанет удивляться способностям Грэя – он располагал к себе людей, и те без опаски раскрывали перед ним свои карты. Ди не без некоторой досады подумала о том, что ей есть чему поучиться у этого человека. Ведь умение общаться в ее профессии – главный козырь. Может быть, именно этого ей и недоставало? Что, если она просто не умела располагать к себе людей и ее неудачи были лишь следствием этого неумения? А отсюда и все совпадения-закономерности, о которых говорил ей Гил Джордан? Что ж, если она не слишком общительна, то способность анализировать у нее, слава богу, есть. Так что на досуге она вполне может поразмыслить о том, чего ей не хватает для успешной деятельности на ниве журналистики. От чая, предложенного Конрадом Скидли, – начальником участка, Диана не отказалась. Не исключено, что именно обстановка чаепития располагает людей к общению. Обычно Ди сразу старалась взять быка за рога, ухватить самую суть вопроса в первый же момент встречи… А Грэй, как она заметила еще в доме Зельдины Бринн, вел себя совершенно по-другому. Он заводил непринужденный разговор, абсолютно не касающийся дела, и человек, обрадованный интересом к нему, возникшим у собеседника, охотно шел на контакт. Интересно, Зельдина Бринн волновала его как человек, который может помочь в деле, или все-таки как женщина, которая ему понравилась? Для Ди этот вопрос все еще оставался открытым. Конечно же, Ди хотелось, чтобы правильной оказалась первая догадка… Конрад Скидли – пожилой мужчина, чем-то (возможно, длинными густыми усами и полнотой) напоминавший майского жука, – поставил перед Ди дымящуюся фарфоровую чашку и любезно спросил: – Значит, вы представитель прессы Верроу? – Слишком торжественно звучит, – улыбнулась Ди. – Я всего лишь корреспондент. Решила провести в Гринвуде долгожданный отпуск… – И, не удержавшись, начали работать? – Именно так, – подтвердила Диана. – Хотелось бы написать о тайнах маленького городка. Если они в нем, конечно, есть… Скидли посерьезнел. Конечно, хрупкая девушка с двумя золотыми косичками едва ли может помочь расследованию. К тому же это расследование не стоит и выеденного яйца. Но чем черт не шутит… Во всяком случае, в ее глазах светится упорство, какая-то железная решимость добиться своего. Наверное, об этом и говорил Грэй, когда упрашивал Конрада ввести ее в курс дела. Ну что ж. Попытка не пытка. Едва ли кому-то станет хуже от того, что девочка поиграет в детектива. Кое-кому из гринвудцев это, конечно, не понравится. Но встряхнуть этот городок всегда полезно. Не век же мусолить несчастный призрак в алом шарфе, который когда-нибудь точно вылезет из могилы только потому, что о нем так часто вспоминают… К тому же Конраду порядком надоели разговоры тещи о том, каким подлецом был Джейкоб Кинсби и как его наказало привидение… Конрад с удовольствием представил разъяренное лицо тещи, которой он вечером расскажет о записях Мелины, где нет ни единого упрека в адрес бесчестного Кинсби… – Ну что ж… Я могу рассказать вам все, что мне известно. Задавайте вопросы – и я постараюсь на них ответить, – улыбнулся он Ди. – Отчего умер Кинсби? – деловито начала Диана. – Сердечный приступ. Это засвидетельствовал врач. Он умер у себя в гостиной, на диване… В доме он был совершенно один – постоянной прислуги не держал. Его повар, итальянец, был в тот момент в отъезде – двумя днями раньше Джейкоб дал ему отпуск. – У Джейкоба Кинсби было больное сердце? Он раньше обращался к врачу с этой проблемой? – Для нас это загадка, – беспомощно развел руками Конрад. – По словам врача, у Кинсби не было проблем с сердцем… Во всяком случае, когда он приходил обследоваться в последний раз, а это было несколько лет назад. Джейкоб Кинсби, кажется, не очень стремился попасть в лапы наших эскулапов… Одно известно точно – у него была больная нога. Но, в общем и целом, Кинсби производил впечатление здорового человека… Правда, как вы сами понимаете, болезнь не всегда на виду… Ди кивнула. Вновь неопределенность. Каким был этот человек, так он и умер – загадочно… Но должен же быть в этом деле хоть какой-то сучок… – Насколько я знаю, Джейкоб был очень богат. Кому он оставил свои деньги, свое имущество? Есть ли у него родственники? – И опять – загвоздка, – вздохнул Скидли. – По слухам, Джейкоб был фантастически богат. Представьте себе, Диана, если можете: повар, вызванный специально из Италии, чтобы готовить для Кинсби. Сад, полный роскошных тюльпанов самых дорогих сортов. Дом, только на содержание которого уходили наверняка бешеные суммы… А после смерти выясняется, что на счету Джейкоба Кинсби всего-навсего пара тысяч. Для такого богача, как он, поверьте, это сущая мелочь… – Конрад в раздумье потеребил кончик уса. – Родственников у него не было. Во всяком случае, близких… Его родители умерли, а на Сибил Льюис он так и не женился… Или она за него не пошла, народ по-разному судачит… Но, несмотря на это, Джейкоб Кинсби оставил ей свой дом и те деньги, что лежали на его счету. Он составил завещание около месяца назад… Словно предчувствовал свою кончину… – А эта Сибил?.. – Ди вопросительно посмотрела на Скидли. Конрад понял, что она имеет в виду, и отрицательно покачал головой. – Сибил достаточно богата для того, чтобы не думать о наследстве в пару тысяч. Да и дом у нее, поверьте, неплохой. И кто бы что ни говорил… она любила Джейкоба… Наверное, она была единственным человеком, который любил Кинсби в этом городе, – грустно добавил Конрад. – И потом – у нее есть алиби. В тот день, точнее, в ту ночь она была не одна. К ней приезжала подруга из Сотскейта – она осталась переночевать у Сибил. Кажется, он тоже симпатизировал Кинсби, подумала Ди. Скорее всего, так и есть. Не зря же он так охотно согласился рассказать обо всем приезжей журналистке… Конечно, Кинсби не пользовался в Гринвуде популярностью, но слухи о том, что его люто ненавидит весь город, весьма преувеличены… Даже эта Зельдина Бринн, родственница покойной Мелины, ни словом не обмолвилась о том, каким негодяем был Джейкоб. А ей-то уж точно не за что было его любить. Правда, и ненавидеть тоже… – Значит, Джейкоб не был так уж богат, – констатировала Ди. – Это действительно странно… Тетя Герти… Гертруда Рочилд, – пояснила она Скидли, – столько раз говорила мне о том, какие несметные сокровища кроются за воротами дома Кинсби. Хотя… люди склонны преувеличивать… Может быть, когда-то у Кинсби и были деньги, но все имеет обыкновение заканчиваться, – задумчиво произнесла Ди. – Кстати, Джейкоб Кинсби не увлекался азартными играми или чем-нибудь в этом духе? – поинтересовалась она у Скидли. Конрад покачал головой. Однако у этой девушки, которая на первый взгляд кажется совершеннейшим ребенком, явно аналитический склад ума. Она отлично ориентируется в незнакомой ситуации и цепляется за каждую мелочь, каждую деталь этого странного дела… – Я и сам думал об этом, – ответил он Ди. – Но никто из его знакомых ни о чем таком не знал. Правда, Джейкоб был скрытным человеком, но совершенно не похожим на игрока, способного пустить на ветер свое состояние… Несмотря на уверенность Скидли в том, что Сибил непричастна к этому делу, Ди взяла на заметку эту фигуру, не менее загадочную, чем сам Джейкоб Кинсби. В любом случае, Сибил была единственной, кто извлек хоть какую-то выгоду из смерти Джейкоба, а это уже кое-что да значило… Ди вышла из участка обнадеженной. По крайней мере, теперь было от чего танцевать. Не густо, конечно, но плохим такое начало не назовешь. Теперь ей нужно было поговорить с Грэем… А это казалось Ди сложнее, чем посещение двадцати полицейских участков… Может быть, она и преувеличивала. Но при одной мысли, что сейчас ей предстоит встреча с Грэем, сердце в груди начинало выписывать такие пируэты, что Ди всерьез забеспокоилась о своем здоровье… |
||
|