"Оседлав крокодила" - читать интересную книгу автора (Иган Грег)

X

Горы за городом Астраахатом начинались пологим подъемом, предвещавшим легкую прогулку, но мало-помалу становились все круче и круче. Также и растительность предгорий, сначала малорослая и негустая, по мере подъема становилась все более высокой и непроходимой.

— Довольно, — выдохнул Джазим, останавливаясь и опираясь на посох для восхождения.

— Может, пройдем еще часок? — просила Лейла. Муж обдумал предложение и предложил:

— Полчаса отдыха, а потом полчаса подъема.

— Час отдыхаем, и час идем вверх. Джазим устало рассмеялся и согласился:

— Ну хорошо. Час и час.

Вдвоем они расчистили место, чтобы присесть. Джазим вылил из фляги воды в ладошки Лейле, и она ополоснула лицо.

Супруги сидели молча, прислушиваясь к звукам неведомой дикой природы. Под пологом леса царил полумрак, и когда Лейла смотрела вверх, то в маленьких клочках неба среди переплетения ветвей видела звезды скопления, похожие на крошечные, бледные, полупрозрачные бусины.

Порой все случившееся в Отчуждении казалось ей лишь сном, но на самом деле воспоминания о пережитом никогда не покидали Лейлу. Ее пробуждали на каждом узле, знакомили с миром скопления, давали право выбора. Передвигаясь таким образом между двумя пограничными узлами Отчуждения, она повидала тысячу удивительных представлений: новые звезды-каннибалы, ослепительные скопления новорожденных звезд, сдвоенные звезды — белые карлики на месте столкновений. В центре галактики она видела черную дыру и ее светящийся рентгеновскими лучами аккреционный диск, медленно раздирающий звезды на части.

Увиденное могло оказаться на самом деле тщательно продуманной ложью, правдоподобной симуляцией, но каждая деталь, доступная расположенным на диске обсерваториям, подтверждала то, что она действительно видела все это. Даже если от Лейлы утаили что-то, то совсем немного. Возможно, материальные свидетельства существования самих жителей Отчуждения не были доступны ее зрению.

— Эй, где ты? — резко отвлек ее от размышлений Джазим. Лейла опустила взгляд и мягко ответила:

— Я здесь, с тобой. Просто вспоминаю…

Когда они пробудились на Массе среди безумного восторга радостных возгласов, их первым делом принялись расспрашивать: «Что же там происходит? Что вы видели?» Лейла даже не поняла, отчего молчит как рыба, потом безмолвно повернулась к мужу вместо того, чтобы тут же пуститься в детальное повествование. Может, она просто не знала, с чего начать.

Как бы то ни было, первым ответил Джазим:

— Ничего. Мы прошли в ворота на Тассефе, и вот мы здесь. По другую сторону скопления.

Около месяца Лейла решительно отказывалась верить мужу: «Ничего? Ты вообще ничего не видел?» Должно быть, это шутка или ложь. Похоже на месть.

Но подобные чувства не были свойственны мужу, Лейла отлично это знала. Но все же цеплялась именно за подобное объяснение, пока не признала свою ошибку и не попросила прощения у Джазима.

Шестью месяцами позже из скопления явился еще один путешественник. Один из неустрашимых пилигримов с Праздника отправился вслед за ними по кратчайшему пути. Как и Джазим, этот гектапод ничего не увидел, ничего не почувствовал.

Лейла пыталась догадаться, отчего именно она оказалась избранной. Что касается ее предположения о том, что Отчуждение чувствовало себя обязанным проверять каждого пассажира в своей сети… Им необходимо было убедиться в том, что незваные гости с диска делали осознанный выбор. Мог ли только один пример оказаться достаточным для того, чтобы сделать заключение: они поняли все, что им необходимо? Могло ли оказаться так, что этот каприз, напротив, был частью стратегии для привлечения большего количества посетителей, ведь как заманчива такая возможность: каждый мог по случаю стать свидетелем чего-то из ряда вон выходящего по сравнению с предшественниками? Или же это была часть проекта, направленного на то, чтобы обескуражить незваных гостей путем затуманивания впечатлений сомнениями? Наипростейшим мероприятием по расхолаживанию незваных туристов было бы повернуть вспять все нежелательные передачи, а наиболее эффективным стимулом стало бы самое обычное приветствие, но Отчуждение не было бы Отчуждением, если бы вдруг последовало голосу разума.

— Знаешь, что мне кажется? Ты так хотела проснуться, что Отчуждение просто не смогло тебе отказать. Я же не был столь заинтересован. Так что все гораздо проще, чем ты думаешь.

— Ну а гептапод? Он отправился туда один, а не просто так болтался в космосе ради того, чтобы присмотреть за попутчиком.

Джазим пожал плечами:

— Может, он действовал, поддавшись минутному импульсу. Все они очень привязались ко мне и горевали. Может, Отчуждение смогло разглядеть расположение его духа достоверней моего.

— Не верю ни слову из того, что ты сказал, — подытожила

Лейла.

Джазим развел руками:

— Уверен, что ты бы за пять минут переубедила меня, дай я тебе возможность. Но если мы спустимся вниз с этого холма и подождем следующего путешественника, который пересечет скопление, а потом еще одного, и следующего тоже, то обязательно появится новый занимательный вопрос, а за ним — второй и так далее. Даже если бы мне захотелось прожить еще десяток тысяч лет, я бы лучше занялся чем-нибудь другим. И в этот последний час… — Он умолк.

— Конечно. Ты прав, — согласилась Лейла.

Она сидела тихо, прислушиваясь к странному щебету и жужжанию неведомых существ. Лейла могла бы вмиг узнать все об этих творениях, но уже не сейчас, знать все больше не требовалось.

После них придет кто-то еще, кто-то другой попытается понять Отчуждение или передать этот замечательный, непокорный, разочаровывающий мир следующему исследователю. Они вместе с Джазимом положили начало, и достаточно. Тогда, на Наджибе, Лейла даже не смела представить себе, что им удастся зайти так далеко. Теперь же пришло время остановиться, пока они еще были самими собой: обогащенные опытом, но не изуродованные до неузнаваемости.

Они допили воду до последней капли. Оставили флягу на земле. Джазим взял Лейлу за руку, и они вместе двинулись вперед, бок о бок взбираясь вверх по склону.