"Айболит-99, или Волкодав разбушевался" - читать интересную книгу автора (Сильвестров Юрий Владимирович)

Глава VI. Еще один великолепный МИФ-Универсал

Когда Волкодав проснулся, он сразу же ощутил, что что-то не так. Оглядев комнату, Мятку понял, что именно. Теххи не было рядом. И в пределах досягаемости не было. И вообще… не было.

— Теххи! — громко позвал Волкодав. — Милая, ты где?

Молчание. Вздохнув, Волкодав поднялся с постели и начал одеваться. И тут завыла сирена.

— Внимание! Общая тревога! — донеслось из встроенного в стену репродуктора. — Неавторизированное проникновение класса 2! Всем агентам немедленно явиться в командный пункт! Повторяю: внимание! Общая тревога!..

Вскочив в бронежилет и хватая одной рукой посох, а другой — трубу огнемета, Волкодав выскочил в коридор и побежал по направлению к пультовой. Втискиваясь в заполненную людьми (и не только!) комнату, Мятку услышал голос Хоба:

— … не мне вам объяснять, чем грозит проникновение класса 2. Нестабильность вселенной способна возбудить автоколебания близлежащих сюжетных линий, возникает резонанс, затем система схлопывается и… — Хоб провел ребром ладони по горлу.

Один из соседей Волкодава наклонился к нему и негромко прошептал:

— Согласно теории Валленштейна, в этих условиях возникает микро-кантовская черная дырка, которая втягивает в себя один-два соседних жанра и успокаивается. Но на практике этого пока не проверяли…

Хоб тем временем продолжал:

— Итак, мне нужны добровольцы. Кто из вас… — не успел еще гоблин договорить, как вверх взметнулся целый лес рук. — Я еще не закончил! — прикрикнул Хоб. Когда гвалт немного приумолк, он проговорил: — Кто из вас согласен остаться тут? Нам нужны техники, операторы у ротопультов и агенты на случай других проникновений.

Хоб обвел взглядом аудиторию, но ни одной поднятой руки не увидел.

— Та-ак… — протянул он. — Хорошо. На задание отправитесь вдесятером. Ты, ты, ты… — палец гоблина с длинным холеным ногтем по очереди указывал на сидевших, и Волкодав совсем не удивился, оказавшись в числе избранных.

— Отправление через пять минут; возьмите с собой оружие и золото, а вот переодеваться необязательно — в этом мире ваш вид никого не удивит, — кратко инструктировал гоблин.

— А куда мы отправляемся? — повернулся Волкодав к соседу — знатоку теории Валленштейна.

— Дева, — коротко бросил тот.

— Сам ты дева, — обиделся Волкодав.

— Да нет же! Пункт назначения — Дева! Мир так называется, из вселенной МИФа!

— Ааа… Так бы сразу и сказал! — облегченно проговорил Мятку и улыбнулся подошедшей Теххи. Та улыбнулась в ответ.

— Береги себя, — сказал ей Волкодав.

— Хорошо, — сказала Теххи покладисто. — Только и ты себя береги.

— Непременно, — проговорил Мятку, гладя Теххи по округлившемуся животу. — И его береги. А я обязательно вернусь. Верь мне, любимая моя!

От поцелуя их оторвал только начатый Хобом отсчет времени до отправки. Волкодав перехватил поудобнее огнемет, схватил из вазы горсть золотых монет, запихал их в карман бронежилета и шагнул в сторону большого экрана.

Смежив веки, Волкодав ощутил знакомое мельтешение в глазах — непременный спутник любого мироперехода. Подождав, пока цветные пятна перестанут мелькать, Мятку открыл глаза и огляделся вокруг.

Базар-на-Деве он узнал сразу же; собственно говоря, тут и обознаться-то было невозможно. Такого количества людей и нелюдей, такого разноязыкого шума, и, наконец, такого аромата не могло быть нигде больше.

Вдруг одна из палаток, стоявших неподалеку, исчезла, сопровождаемая негромким хлопком. «Изврская кухня!» — подумал Волкодав. Через мгновение та же палатка возникла с другой стороны запруженного народом пространства. Теперь Волкодав смог рассмотреть ее повнимательнее. Над входом висела табличка, с непередаваемым изяществом гласившая, что здесь располагается «!ЯНХУК ЯАКСРВЗИ». «Вот извращенцы!» — подумал Волкодав. Он бы с удовольствием постоял здесь еще, озираясь по сторонам, но времени — увы — не было.

Мятку вздохнул и зашагал по направлению к зданию, фасад которого украшала огромная вывеска: «Таверна Бензина: Трусливая половина месяца». «Странное название для питейного заведения», — подумал Мятку, заходя внутрь.

За столом, установленным в самом центре зала, веселилась весьма необычная компания. Там был чешуйчатый изверг; горгуль; тролль — огромный детина, чьи бицепсы были толщиной как минимум в два Волкодава, да и то если на Мятку бронежилет; две девицы — из числа тех, при виде которых у нормального мужчины уровень гормонов повышается до невиданной величины; и, с виду, совсем обычный парень. Однако присмотревшись повнимательнее, Волкодав разглядел, что юноша был пентюхом, и, следовательно, намного опаснее, чем казался.

— Позвольте представиться: Люпупрессарио, — представился Волкодав, подходя к столику.

— Очень приятно, — поднялся горгуль. — Я — Бензин, хозяин этого курятника.

— Люпупрессарио — это имя или фамилия? — очаровательно пробормотала зеленокожая девушка с красными волосами.

— Это прозвище, — ухмыльнулся Волкодав. — Позвольте поинтересоваться Вашим именем?

— Меня зовут Тананда, — проговорила девушка.

— Тана… Н-да? — удивился Волкодав.

— Не родственник, — грубовато пробасил изверг.

— Ах, Аазик, не преувеличивай, — прильнула к извергу Тананда.

— Меня зовут Банни, — улыбнулась вторая девушка. — Но ни к жукам, ни долларам я не отношусь!

— Я и не думал… — Волкодав сделал вид, будто смутился.

— А я — великий Шкив, — представился наконец пентюх. — И позвольте мне поинтересоваться: что Вам нужно от меня и моих друзей? Отвечайте!

— Дело в том, что… — начал было Волкодав, но закончить не успел.

Раздался жуткий грохот, и часть одной из стен обвалилась внутрь. Сквозь пролом протиснулся молодой дракончик.

— Валлеты украли Приз Большой Игры! Валлеты украли Приз Большой Игры! — возбужденно зачастил он.

— Глип! Здесь посторонние! — строго крикнул Шкив.

— Видно было, что дракон смутился.

— Глип… — сказал он, извиняясь. — Глип; глип-глип; глип-глип-глип?..

— Ну, ладно- ладно, — сказал Шкив, гладя дракона по голове. — Лучше расскажи, что произошло.

— Глип, — снова зачастил дракон, — глип-глип, глип, глиип, глииип! Глип! Глипп, глипп! Глип глип-глип, глип глиип? Глип… Глип? Глиип… Глип-глип?.. — дракон грустно потупил глаза.

— Глип хороший, — Банни тоже погладила дракона по голове. — Не волнуйся, Глип, Шкивви справится с этим.

От улыбки Банни в помещении сразу стало на несколько градусов теплее. Температура приближалась к критической.

Ситуацию разрядило появление нового действующего лица. Лицо это было огромно и скорее напоминало чью-то морду, закутано оно было в звериные шкуры, к которым крепились генеральские погоны, а на боку висел огромных размеров топор.

— О, кого я вижу — мой мальчик! — воскликнуло лицо и обняло Шкива.

— О, кого я вижу — моя девочка! — лицо вознамерилось было поцеловать Тананду, но промахнулось и облобызалось с Аазом. Так очередь дошла и до Волкодава.

— О, кого я вижу! А кого я вижу? — прищурилось лицо и дохнуло на Волкодава перегаром.

— Люпупрессарио, — представился Волкодав.

— Очень приятно, а меня зовут генерал Плохсекир! — воскликнул генерал Плохсекир. — Так сказать, плох тот секир, который не пью, то есть не Хью!

Генерал громко захохотал, потом вдруг перестал смеяться.

— Позвольте поинтересоваться: а что, собственно, привело Вас сюда? — спросил он.

— Дело в том, что… — начал было Волкодав, но закончить не успел.

Раздался жуткий грохот, и вторая стена таверны разлетелась, словно от выстрела плазменного гранатомета. Чуть погодя, когда пыль, поднятая взрывом, слегка рассеялась, сквозь пролом в стене вошел высокий рыжеволосый мужчина. Мятку без труда признал в нем своего сегодняшнего соседа.

— Позвольте представиться, — Эрих, янтарный князь, — проговорил тот.

— Очень приятно, — проговорил Шкив.

— Грызь! — сказал тролль.

— Глип! — сказал дракон.

— Мы польщены, князь, — хором сказали Банни и Тананда.

— …! — хором промолчали Ааз и Плохсекир.

В этот момент Банни и Тананда одновременно улыбнулись Эриху. Температура в помещении повысилась еще на несколько градусов и вплотную приблизилась к критической. Мятку с тоской огляделся по сторонам, но, похоже, ничто из находившегося в таверне ситуации не спасало.

И тут раздался жуткий грохот. Дверь сорвалась с петель и упала вовнутрь. В таверну вошла женщина.

Волкодав взглянул в ее сторону и судорожно сглотнул. Она была самым большим (в прямом смысле!) человеком, которого Мятку когда-либо доводилось видеть.

— Привет, братишки! — приветливо поздоровалась она. Заметив, что в зале посторонние, она сочла необходимым представиться. — Я — Маша.

— Ма… Маша?! — Волкодав судорожно выдохнул.

— Я тебе не мамаша! — Возмущенно воскликнула Маша. — И вообще, ты кто такой?

— Лю… люпенпресс… прессарио… — пробормотал Волкодав.

— А зачем это ты сюда заявился? — продолжала допрос Маша.

— Дело в том, что… — начал было Волкодав, но закончить не успел.

Раздался жуткий грохот, и со здания таверны сорвало крышу. Сверху в зал заглядывало чье-то гигантское лицо.

— Кто это еще тут? — прогрохотал голос с небес. — А ну-ка!

Волкодаву показалось, что этот взгляд пронизал его насквозь, до глубины души; но наваждение, к счастью, длилось не больше нескольких секунд.

— Ах, так! — воскликнул тот же голос. — А ну убирайтесь, откуда пришли!

И Волкодав почувствовал, что его куда-то тянет, затягивает; а потом в глазах замелькали знакомые цветные сполохи… Очнулся он уже в знакомом зале, близ завораживающе подмигивающего огоньками пульта.

— Кто это был? — спросил Волкодав у Эриха, но ответил ему Хоб:

— Это был Автор, Волкодав. Ты можешь гордиться, — не каждому доводится увидеть Автора вживую!

Но Волкодаву не хотелось гордиться.

— Что, к чертовой матери стряслось? Почему все пошло наперекосяк с самого начала? Опять, что ли, фокусы со временем? — он схватил Хоба за отвороты щегольского смокинга и легонько потряс.

— А-а-а-а! — затрясся гоблин. — Не тря-си ме-ня, пожа-луйста!

Волкодав нехотя отпустил Хоба.

— Понимаешь, — заторопился гоблин, — компьютеры ошиблись при распознавании сигнала, и вы попали в авторскую вселенную, когда ею управлял Сам… Ну вот и… — гоблин широко развел руками, но Волкодав уже не смотрел на него.

Волкодав смотрел мимо Хоба, туда, где стояла Теххи с голубым матерчатым сверткам в руках. Волкодав подошел поближе.

— Познакомься, — сказала Теххи, — это наш сын.

Из свертка выглядывало розовое морщинистое личико, выражавшее абсолютное довольство жизнью.

— Это самый прекрасный ребенок на свете, — совершенно серьезно произнес Мятку.

— И я тоже так думаю, — сказала Теххи и поцеловала Волкодава.

— Да, — проговорил Хоб, — уж этим двоим не страшен никакой Автор!

И действительно, Волкодав и Теххи жили-поживали и добра наживали, до тех пор, пока…

Но это уже совсем другая история.