"Газета Завтра 822 (86 2009)" - читать интересную книгу автора (Завтра Газета)

Анастасия Белокурова РОЖДЕСТВЕНСКИЙ УЖАС

"Мелодия для шарманки" (Украина, 2009, режиссёр - Кира Муратова, в ролях - Елена Костюк, Роман Бурлака, Рената Литвинова, Олег Табаков, Наталия Бузько, Нина Русланова, Георгий Делиев, Жан Даниель, Филипп Панов, Юрий Невгамоный).

"Я люблю смотреть,

как умирают дети…"

Владимир Маяковский, 1913 год

"Страшно в рождественскую ночь, когда смерть, обнявшись с бурей, танцует и гикает, взвиваясь снежным вихревым костром… В рождественскую ночь вспомним о бесприютных". Вслед за великолепной Тэффи режиссёр Кира Муратова предлагает и нам задуматься над судьбой всех несчастных и позаброшенных. Пролить слезинку. Посострадать. Желающих "вспомнить о бесприютных" нашлось великое множество. На Московском Кинофестивале новый фильм Муратовой нашёл своего зрителя. И что бывает в наши дни крайне редко, был провозглашён гуманистическим.

В канун Рождества две крайне несимпатичные сиротки: Алёнушка и Иванушка наших дней - отправляются в дальний путь. Их мать умерла, и бледные малютки бредут по заснеженным далям на поиски своих пап. Ведь где-то там, в большом городе, обитают отцы потерянного поколения. Но не их обретут несчастные дети, а ужас равнодушия и горечь потерь. Они встретят по дороге сонм человеческих существ - в течение трех часов экранного времени те продемонстрируют все стороны чудовищной деградации. И морального упадка. И словно мелодией для шарманки с её вечными музыкальными повторами польётся с экрана эта история. В конце прозвучит горьковская фраза "А был ли мальчик?". Фея улетит в свою волшебную сказку на лифте. Воздушные шары застынут в вечности. Рождественская метель пройдет мимо. В очередной раз за кадром запоет певица Земфира.

Очередной приговор планете, диагноз, в котором между жестокостью и нежностью практически стёрта грань. Но ни Диккенс, ни Андерсен, с которыми "Шарманку" не сравнил только ленивый, не заходили за эту грань столь бесстыдно. В своём самом жутком - в плане мук юных в мире взрослого зла - произведении "Приключения Оливера Твиста" Диккенс ловко балансировал между фантасмагорией и реализмом. Не превращал читателя в стыдливого "равнодушного прохожего". Муратова же прёт напролом. Бедные голодные дети (гримёры не пожалели чёрной краски, тщательно вырисовывая круги под глазами) словно берут зрителя за грудки. Их нельзя полюбить, им сложно сострадать. Но если, глядя на них, ты чувствуешь лишь раздражение - место тебе среди героев муратовского зверинца.

Столь твердолобое социальное высказывание в искусстве встречалось лишь раз - в куда более талантливой - хотя и столь же "неверной" в плане этики - повести "О мышах и людях" Джона Стейнбека. Тот самый случай, когда давление на болевые рецепторы продумано от и до. Граничит со спекуляцией. Но Стейнбека, писателя из высшей лиги, оправдывает азарт времени, в котором он это написал, - общество следовало встряхнуть, до него еще можно было достучаться. В случае же с "Шарманкой" маразм художника сливается с маразмом века. Результат невыносим. Для кого-то он может стать откровением. Для кого-то - чередой мертворождённых клише.

Смакование пороков само по себе является пороком. Гротеск не всегда служит верной формой для передачи мысли: доходчивой, как парабеллум, и прямой, как рельсы. Впрочем, свободолюбивая журналистка - сионистка Марина Тимашева выдала чёткую мысль, что "фильм этот сделан не для смакования скверности, а для её преодоления". Что ж, к сожалению, каждый видит в "Шарманке" что-то своё.

Восторг столичной критики по поводу картины можно объяснить только одним. Тепличное растение ненадолго вынесли на холод, и оно почувствовало морозную дрожь. До этого сакрального момента от беспризорных детей просто отмахивались. Не видели разницы между ними и бродячими собаками. Но тут пришла Кира Георгиевна и всё объяснила. Открыла глаза. Все сразу заговорили о совести. Вернее, об отсутствии таковой. Не исключено, что многие возжелали последовать примеру героини Ренаты Литвиновой и попытаться усыновить какого-нибудь несчастного деточку.

Погрустили, погрустили и вновь двинулись по Новому Арбату в любимый "Октябрь", вяло отмахиваясь от попрошаек программками ММКФ. Самые сердобольные, возможно, поделились копеечкой. Ведь сказала же Литвинова на пресс-конференции, посвящённой фильму, что честные люди должны поделиться с ближним всем, что у них есть. А мудрым словам Ренаты мы привыкли верить.

После феста всё вернулось на круги своя. Жизнь вошла в обычную колею. Тем более что ларсфонтриеровская лисичка-сестричка уже высказалась по поводу нашего мира. Лаконически, но куда более ёмко. Метафизика выяснения отношений в дремучих лесах зарубежья увлекла легкомысленную толпу в иные дебри. Трупик в корыте был благополучно забыт.

А что же Муратова? Муратова рассказывала в интервью, что хотела привлечь внимание зрителя к обыденной жизни, протекающей рядом с нами. Получила из рук Виктора Ющенко орден князя Ярослава Мудрого за весомый вклад в развитие украинского киноискусства и профессиональное мастерство. Заслужила приз жюри ФИПРЕССИ и приз Международной федерации киноклубов за лучший фильм конкурсной программы 31 ММКФ. А также Приз севастопольской городской государственной администрации на Севастопольском Международном Кинофестивале. Добилась того, что деньги, вырученные за прокат фильма, пойдут на нужды уличных сирот. Делала дело, как говорится.

И всё же сложно поверить, что Кира Георгиевна сняла весь этот красочный марципановый балаган всерьёз. Если это действительно так - почему дети выглядят столь подчёркнуто отвратительно? Ведь кастинг у картины был крайне скрупулёзный. Почему так плохо играет Лена Костюк - приз за лучшую женскую роль на ММКФ? Гротеск, скажете вы? Творческий замысел? Чтобы заставить нас полюбить детей такими, какие они есть? Не златовласыми херувимчиками, а неприятными зайчонками-зомби. Без прикрас и розового глянца. Но почему тогда и взрослые актёры переигрывают, как в цирке? И это притом, что впервые за всю историю Муратова дождалась от критиков не только восторгов и признания её гениальности, но и спорного эпитета "человечная". Короче говоря, как пелось в фильме Манмохана Десаи "Воспитание": "Закрой глаза, и ты увидишь мир реальным".

Разговоры о гуманизме одесской женщины-режиссера - вопрос спорный. Об этом уже пишут в даже в отрывных календарях. Дело в другом. Пожалуй, впервые у Муратовой, с первых кадров картины всё становится видно. И то, к какому "катарсису" приведет лента не слишком далёкого зрителя, предпочитающего всякий раз попадаться на удочку. И то, как Кира Георгиевна заботливо раскладывает перед нами подарочный набор своих "фирменных" приёмов воздействия. Грустно лишь то, что все эти "души прекрасные порывы" не имеют ни малейшего отношения к реальности. И к искусству. Ощущение, что весь этот "ад" в святочной упаковке - не более чем извращённое издевательство. И не над сытым обществом потребления, которому нет дела до бедных сироток (оригинально - нет слов!), а над теми немногими, кто сохранил еще в душе чувство порядочности.

Как писала все та же Тэффи: "Самый яркий вымысел рождественского фельетониста, сдобренного хорошим авансом, бледнеет перед действительностью". Мы ни на минуту не сомневаемся в бескорыстности Киры Георгиевны, но следует признать, что жизнь сложнее, страшнее и интереснее любого святочного рассказа. Пусть даже он упакован в гиньольную обёртку с тленным душком.