"Бессмертная и незамужняя" - читать интересную книгу автора (Дэвидсон Мэри Дженис)Глава 17Впрочем, я быстро сообразила, что кричали не от боли или страха, а скорее от удовольствия. Собственно, это и был крик восторга – подобный тому, что издаю я сама при известии об очередной распродаже дизайнерской обуви. Судя по всему, голос подала одна из упомянутых «дам» Синклера. Интересно, насколько велик его гарем? Несмотря на размеры дома, мне недолго пришлось искать нужную комнату – я просто ориентировалась на охи, вздохи и стоны. Даже понимая, что кричавшей ничего не грозит, я не повернула назад – меня одолевало любопытство. И еще – раздражение… Ведь если я и в самом деле такая важная шишка в сообществе вампиров, то какого черта этот… Открыв одну из дверей в конце коридора, я обнаружила Тину, стоявшую перед большим окном. Она обернулась и, увидев меня, развела руками, как бы извиняясь. – Они настолько поглощены процессом, что мне не удалось привлечь его внимание, – объяснила Тина. – Но скоро все закончится. Снедаемая любопытством, я подошла и встала рядом с ней. В действительности «окно» оказалось зеркальным стеклом с односторонней прозрачностью – вроде тех, что бывают в полицейских участках. И сквозь него я увидела Синклера и двух… хотя нет, мелькнула еще одна пара сосков… трех женщин. Все четверо со стонами и вскриками, точно клубок змей, извивались на огромной, невероятно широкой кровати, застланной шелковыми простынями – не кровать, а настоящий сексодром. Четыре пилона, на которых держался балдахин, походили на натуральные столбы. Простыни имели шоколадный оттенок (ладно хоть не были красными), подушки, целых девять штук, валялись на полу. Синклер прямо-таки сиял от блаженства. Он почти что улыбался!.. Ну еще бы не сиять, когда тебя буквально обволакивают женские тела. Все три женщины – длинноволосые брюнетки – обладали довольно пикантными формами, а у одной даже имелся небольшой округлый животик. Да, как видно, этот парень не испытывал влечения к изнуренным диетами моделям… Две девицы были белыми, третья же имела кожу цвета молочного шоколада и высокие скулы, как у древнеегипетских цариц. Я сразу же поняла, что они самые обычные люди, определить это было не так уж трудно. Они обладали той живостью, той яркостью красок, которые отсутствовали и у меня, и у Синклера, и у Тины. И оттого что их сердца бились гораздо быстрее, чем наши, им приходилось чаще вдыхать и выдыхать. Я кашлянула. – Может, не следует за ними подсматривать? Тина, похоже, удивилась. – Они не могут нас услышать, это стекло имеет три дюйма в толщину. К тому же Синклер не против. В этой комнате, как правило, всегда находится наблюдатель. – Какое извращение! – Нет, просто здравомыслие. – Хм… Я несколько иначе представляла себе здравомыслие. – А ты знаешь, сколько влиятельных личностей было убито в собственных постелях? – Могу с уверенностью сказать, что не имею об этом ни малейшего представления. – Так вот… очень много. Я уже говорила, что Синклер крайне осторожен. Он никогда не утрачивает бдительность, даже в подобные моменты. Я молчала, слегка ошеломленная. Да уж, новость не из приятных. Если тебе нельзя расслабиться даже во время секса, тем более такого феерического, в духе журнала «Пентхаус», то разве это жизнь? Одно дело – быть осторожным, и совсем другое – быть похороненным заживо. – Неужели он не может прерваться? – проворчала я, скрестив руки на груди. Нет, я не испытывала какой-либо ревности… Ничего подобного. – Я согласна потерпеть, когда кого-то задерживают серьезные дела… те, которыми занимаются в одетом виде. Но почему мы должны томиться в ожидании, пока он предается наслаждениям? Я думала, мы приехали по важному делу. – Так и есть, – с серьезным видом сказала Тина. – Бетси, мы ведь не такие, как ты, нам необходимо питаться, мы не можем сделать перерыв даже на пару дней. А иногда и на пару часов. Для Синклера это очень насущно. В какой-то степени это жизнеутверждающий процесс… насколько такое возможно в нашем случае. Питание для нас – на первом месте. Одна из женщин пронзительно вскрикнула. – Жизнеутверждающий процесс?.. – с сарказмом повторила я и отвела глаза, чтобы не видеть того, на что не следует смотреть доброй христианке. Но затем, подобно жене библейского Лота, все же скосила взгляд обратно – как раз вовремя, чтобы увидеть, как Синклер пристраивается к своей подружке сзади. Как ни мучительно это признавать, но у него были просто превосходные ягодицы – лучшие из всех тех, на которые мне когда-либо доводилось любоваться. Упругие, мускулистые, изящно округленные именно там, где полагается… Блин!.. – А почему мы их слышим? – буркнула я, внезапно ощутив, как пересохло у меня во рту. Тина молча указала влево от стекла. Взглянув туда, я обнаружила на стене динамик. – Какое извращение! – повторила я и перевела взгляд обратно. Чтобы удостовериться в том, что разврат продолжается полным ходом. То есть мне нужно было проследить за происходящим лишь затем, чтобы окончательно убедиться, какое свиноподобное отродье этот Синклер. – Они прекрасны, – тихо произнесла Тина, приложив ладони к стеклу. – Такие живые, юные, свежие. Юные?.. Нет, в чем-то Тина, конечно, права – ни одна из подружек Синклера не раздражала взгляд своей наружностью. Однако всем трем было уже явно под тридцать. А может, и за… Да, они обладали привлекательностью, тем не менее выглядели как вполне обычные женщины – мягкие животы, тяжеловатые бедра, носогубные складки. Иными словами, отнюдь не восемнадцатилетние прелестницы. И должна признаться, подобный выбор Синклера мне импонировал. Через пару минут он отвалился от подружки и, склонившись, что-то ей сказал – слишком тихо, чтобы расслышать. Она наградила его удовлетворенной улыбкой и прикрыла глаза. А он переключил внимание на другую. Да, тут было на что поглядеть… Впрочем, какая-то часть моего существа продолжала настаивать, чтобы я немедленно покинула комнату. Ведь при жизни я даже ночные выпуски «Синемакса» смотрела не часто и уж тем более не имела склонности подглядывать за тем, как люди предаются радостям секса в реальности. Отвести взгляд было чертовски трудно – происходящее отличалось таким накалом, такой страстью!.. Во многом, конечно, благодаря неисчерпаемой энергии Синклера, однако и его партнерши играли не последнюю роль. Причем я не замечала какой-либо ревности и соперничества – женщины были счастливы уже тем, что получают свое по очереди. Все это отличалось от моих прежних представлений. Я полагала, что в тех случаях, когда практикуется – У тебя самая лучшая попка из всех, что я видел за последние полвека, – донеслись до меня слова Синклера, адресованные партнерше. Я отметила, что он даже не запыхался. В его голосе звучала ирония, что вызвало у меня некоторое возмущение. Похоже, что происходящее было для него не более чем забавой. И вряд ли он был объективен в своей оценке: этих трех женщин вполне могли бы заменить любые другие. В количестве трех штук. – За полвека – это самое меньшее, – уточнил Синклер. – Бери выше – за тысячелетие! – возразила обладательница впечатлившей его задницы, и все три девицы засмеялись. Синклер лишь хмыкнул, затем вышел из партнерши, и я… едва не ахнула. Хотя чему тут удивляться?.. Ведь он имел довольно крупное телосложение. Ростом больше метра восьмидесяти, весом не менее девяноста килограммов, широкие плечи, сильные руки и ноги… И при этом ни капли лишних отложений. Поэтому вполне следовало ожидать, что и другие части тела также… э-э-э… превышают средние размеры. Тем не менее я не могла не поразиться. – Вот это да!.. – протянула я. – Теперь понятно, почему он не посягает на юных девушек… В самом деле… Если бы какая-нибудь восемнадцатилетняя кошечка увидела, как в нее входит Тина кивнула и подобно дикторше, читающей закадровый текст, пояснила: – Да, Синклер предпочитает партнерш постарше. Если женщина не имеет определенного опыта, он может причинить ей некоторые повреждения. Без всякого умысла, конечно, он и сам бы сожалел об этом, но… так или иначе… Между тем Синклер все еще оставался голодным посреди этого содома и гоморры. Дальнейшие его действия были достаточно мягкими, но мстительными. Он приподнял одну из подружек, сразу же погрузившуюся в состояние, подобное сомнамбулическому, и вонзил клыки ей в шею. Вздрогнув, она прижалась к нему всем телом, запрокинула голову и через некоторое время тихо простонала: – Еще, еще!.. Продолжай! Но вскоре Синклер оторвался от ее горла. По его подбородку побежала тоненькая струйка крови, которую он тут же поймал языком. Его могучий «ствол», оставшись без дела, покачивался из стороны в сторону. – Теперь ты, – сказал Синклер. Однако, увидев, что партнерша пребывает в предобморочном состоянии, спросил: – Кто заменит? Другая женщина быстро пристроилась у него спереди, но он, видимо, передумал и потянул ее вверх. После чего опрокинул на спину и, раздвинув ей ноги, прильнул к артерии на внутренней стороне бедра. – Да, эта команда в отличной форме, – заметила я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал спокойно и бесстрастно. Потому что в действительности никогда еще не испытывала такого возбуждения, как сейчас. Я могла бы наблюдать за ними хоть целый день и теперь хорошо понимала Тину, не пожелавшую прерывать их известием о прибытии гостьи. Пока Синклер обрабатывал бедро партнерши, она постанывала и мяла свои груди, порою сжимая их так сильно, что на коже оставались белые пятна. И время от времени выкрикивала в потолок: – Еще! Еще! Еще! Блин, да что же я делаю?! Пускай я мертвая, пускай вампирша – мне все равно не следует задерживаться в этом странном доме и пялиться на то, как какой-то козел трахается со своими наложницами. Я словно перестала быть сама собой! Настоящая Бетси Тейлор даже мягкое порно не смотрела, не говоря уж о том, чтобы уподобляться гнусным вуайеристам. – Мне… мне нужно идти, – не слишком уверенно проговорила я. – То есть я хочу сказать… Они скоро закончат? – Да, ваше величество. – И тогда мы расскажем Синклеру о том, что сегодня произошло. – Конечно. – И решим, что делать. – Разумеется. Тина отвечала мне с живостью магазинного манекена. – Слушай, ты в порядке? – Да, только… – Тина повернулась и быстро притянула меня к себе, – …я должна тебя поцеловать. Зрачки у нее были огромными. Уставившись сверху вниз на ее миловидное личико, я пыталась хотя бы в незначительной степени возбудить в себе негодование. Я в жизни не целовалась с женщинами и даже не испытывала желания попробовать. К гомосексуализму у меня такое же отношение, как и к гетеросексуальным связям – то есть в тех случаях, когда совершеннолетние люди занимаются подобным сексом по обоюдному согласию, мне нет до этого никакого дела. Но только пусть держатся от меня подальше. – Прошу вас, ваше величество, окажите мне такую милость, – продолжила Тина, приподнимаясь на цыпочках. Ее ротик был намазан темно-красной помадой, при этом подводка линии губ вполне соответствовала основному тону, что я, конечно же, не могла не одобрить, поскольку резко выделяющаяся линия – это уже прошлый век. Верхняя губка по форме напоминала этакий маленький лук для стрельбы… Иными словами, у нее был ротик шаловливой феи… хотелось бы надеяться, что доброй. – Всего лишь один поцелуй, ваше величество. – Даже и не думай! – воскликнула я, разрушая чары. Похоже, Тина и впрямь пыталась меня околдовать – несколько секунд я находилась словно под гипнозом. Вот так и бывает – сначала становишься вуайеристкой, а затем и лесбиянкой. Ну уж нет! – Блин, да вы просто больные!.. Он что, занимается этим каждый день?.. Не надо, не отвечай! Теперь еще и ты… Убери руки! Я оттолкнула Тину. Она, правда, отпустила меня сразу же, как только я начала возмущаться, и мой толчок отшвырнул ее к противоположной стене. – Ты же сказала, что покончила с этим сто лет назад! – Хоть я и чувствовала себя абсолютно правой, мне было неловко за проявленную грубость. – Это касается только мужчин, – пояснила Тина, с грустью глядя на меня своими большими черными глазами. – Я не вступаю в интимные отношения с мужчинами. Извини, ничего не могла с собой поделать. Сегодня я еще не кормилась, а ты… такая красивая. Прости, мне очень жаль, что так получилось. – Да ладно… – Прозвучавший комплимент, словно елей пролился мне в душу, но позволить себе растаять я не могла. – Понятия не имею, ваше величество. – Ладно, забудь этот бред. И вообще… я ухожу. – Нет, пожалуйста, останьтесь! Это я во всем виновата… и я очень сожалею о своем поступке! – Тина упала на колени и – о, ужас! – потянулась губами к мысам моих туфель. – Ваше величество, пожалуйста, простите меня за дерзость! – Немедленно прекрати! – возмутилась я и отскочила, не позволив губам Тины ткнуться в мою обувь. Затем, подхватив ее за руки, резко подняла. Она стояла, втянув голову в плечи и пряча глаза, словно и впрямь боялась монаршего гнева. От этого на душе у меня стало еще более гадко, и в итоге я разозлилась еще пуще. – Никогда… слышишь?.. никогда не смей целовать мне ноги! О Боже!.. – При упоминании Бога Тина вскрикнула и отпрянула назад. – Неужели вампирам так необходимы все эти дурацкие ритуалы? Господи, ну неужели я единственная, кому хочется жить нормальной человеческой жизнью? При слове «Господи» Тина снова вздрогнула, и я, стремясь исторгнуть из себя всю ту тревогу, что мучила меня с момента воскрешения, дала выход своему гневу. – Господи! Господи! Господи! – прокричала, я в лицо Тине, испытав немалое злорадство при виде того, как ее корежит. – Мне уже осточертела эта ваша нелепая помпезность! Слышишь?.. Осточертела! Хотя еще и недели не прошло с тех пор, как я умерла. Отпустив Тину, я вылетела из комнаты, промчалась по коридору и, уже сбегая по лестнице, едва не сшибла с ног Дэнниса, который поспешно отскочил в сторону. К счастью для себя. – Что случилось, мисс Бетси? – удивился он. – Ничего! Просто с меня довольно! Я ухожу! – Пожалуйста, не уходи! – прокричала сверху Тина. – Останься, ты нам очень нужна! – А вы мне не нужны! – откликнулась я, вполне готовая высадить с разбегу массивные двери. Внезапно в воздухе что-то прошелестело, моего лица коснулось легкое дуновение, и прямо предо мной буквально материализовался Синклер. Весь мой запал сразу куда-то исчез. – А-пф-ф… – только и выдохнула я, уставившись на него. Очевидно, он прыгнул прямо с верхней площадки, чтобы преградить мне путь. – Слушай… лучше убирайся с моей до… Эй, да что за дела?!. Синклер молча ухватил меня за локоть и потащил к одной из дверей, выходящих в холл. Я, конечно, пыталась упираться, безуспешно. Одеться он не успел, но, слава Богу, хотя бы догадался обернуть вокруг бедер простыню. Захлопнувшаяся дверь отгородила нас от Тины и Дэнниса, и мы оказались во мраке… Точнее, в сумерках, поскольку вампирское зрение позволяло отлично все видеть. – Привет, Элизабет, – произнес Синклер так непринужденно, словно мы встретились в парке на прогулке. – Как хорошо, что ты решила ко мне заглянуть. В ответ я только зашипела и попыталась оторвать его пальцы от своей руки. Ничего не получилось. – А ну отпусти… извращенец мерзкий! Я хочу немедленно покинуть этот… бордель! – Зато я не хочу, чтобы ты уходила, – невозмутимо возразил Синклер. – По крайней мере сейчас. – Да мало ли чего ты хочешь! Я не желаю иметь с тобой дела! Грязный потаскун! – Слушай, Элизабет, я же не заявляюсь к тебе домой, чтобы критиковать твой образ жизни. – У него еще хватило наглости произнести это укоряющим тоном. – Пф-ф-ф!.. Образ жизни?.. Черт побери! Я даже чую их запах, исходящий от тебя! – Да ты, никак, ревнуешь? Я подавилась. – Вот еще… ничуть. Пусти меня, я не желаю здесь оставаться! – Ты очень огорчила Тину. – Мне нет никакого дела до огорчений Тины! И мне плевать на твое мнение! Проклятие! Ты мне просто отвратителен! Пусти! – Сейчас… Всего лишь минуту терпения, – беспечно отозвался Синклер и с непреодолимой силой, уже проявленной на кладбище, притянул меня к себе. Я открыла рот, собираясь рявкнуть на него (а может, и укусить), и это оказалось тактической ошибкой. Потому что он тут же воспользовался моментом и, прильнув к моим губам, пропихнул свой язык глубоко внутрь. Стиснув кулаки, я что было сил заколотила ему в грудь (мне даже показалось, что у него там что-то треснуло), однако Синклер, невзирая на град ударов, не прервал поцелуй, и его язык продолжал хозяйничать у меня во рту. Мои же ноги вдруг сделались ватными, колени подогнулись, и это меня ужасно раздосадовало. Совершенно непонятно, как я могла испытывать влечение к абсолютно презираемому мной типу. Меня это просто бесило. Синклер крепко прижимал меня к себе, придерживая своей ручищей за мягкое место, и я ощущала его огромный твердый фаллос, упиравшийся мне в живот. Блин, и как он может желать кого-то еще после всего, что было там, наверху? Неужели ему не требуется хотя бы короткая передышка? Синклер оторвался от меня так резко, что я даже покачнулась. – Ну вот, – самодовольно проговорил он. – А теперь ты останешься, и мы поговорим. Звон пощечины, которую я ему влепила, был просто оглушительным. От удара он пошатнулся и сделал по инерции шаг назад, что доставило мне немалое удовольствие. – Если ты еще хоть раз до меня дотронешься… я тебя убью! – гневно воскликнула я. Затем развернулась и, дернув дверную ручку, выскочила из комнаты. Не обращая внимания на выпучившего глаза Дэнниса и Тину, которая умоляла меня остаться, я стремительно прошла через холл и распахнула входные двери. – Посмотрите на меня напоследок, – обернувшись на пороге, провозгласила я. – Потому что вы больше никогда меня не увидите! Тина разразилась бесслезными рыданиями, но я тут же отгородилась от этих сухих всхлипов, с грохотом захлопнув дверь. Я не испытывала ни малейших угрызений совести. Ни и коей мере. Черт бы побрал этого Синклера! |
||
|