"Блатной фольклор" - читать интересную книгу автора (Шандриков Владимир)

24. Про подземную вселенную

Я подумал на днях: если существует надземная вселенная, очевидно, есть и подземная вселенная. Представьте себе: человек повесился. Ему нелегко было на этом свете, но туда, куда он попал… ему там тоже пришлось несладко. От лица покойника эта песня.


Говорят, от жиру бесится — Кто стреляется и весится. И кричат вокруг живущие Дескать, «мертвый смалодушничал!» Но, товарищи родимые, По земле еще ходимые, Это только с виду кажется! А попробуйте отважиться. А мы у смерти завсегда в долгах, Не спасает от нее Госстрах, Вся земля стоит на трех рублях, В ней мы дома, а на ней — в гостях. Я, к примеру, не воруя жил, Не гусарил, не распутствовал, Но, однако ж, руки наложил, Мне успех-то не сопутствовал. За копеечку насущную, Век ишачил, все без продыха. За всю жизнь за проклятущую Не был разу в Доме отдыха. Мне сектант один в предбаннике Богом клялся, до истерики: «Жизнь в загробье — как в Прибалтике Даже лучше — как в Америке!» Ну и вздернулся я, значится, Думал жизнь переиначится В Рай сойду — там розы, фикусы! Дуба дал и — накось-выкуси! Этот мир кромешной полночи, Только с виду — все спокойненько… А вокруг все те же сволочи, Только в качестве покойников. В этом свете исключительно Мерзко все и вопросительно, Непонятно и сомнительно, Плюс к тому же — растленительно. От червей, к примеру, разбойников — Нет покоя у покойников. Позвонить бы куда следует, Как он мною, гад, обедает! Разлагайся на молекулы, Распадайся хоть на атомы! А пожаловаться некому, Ибо сверху поприжаты мы. Эх, подземная вселенная, Ты — республика растленная, И куда же в прозорливости Смотрят Боги справедливости? Вот лежит завбазой Скудина, Вся при золоте, иудина! А я в гробу еловом рубленном, Как последняя паскудина! Иль сыночек этот маменькин — У него в оградке — памятник, А я вот вкалывал, как маятник, А мне крест вкопали маленький! Подо мною только стружечка Да с опилками подушечка, Не пролез при жизни в тузики — Гроб холодный и без музыки. И обидно до слезливости, Здесь хужей чем на поверхности. Вовсе нету справедливости, Как и равенства — без смертности. Слез уж нет — сухая пыль в глазу. Ночь скорей бы — да утешусь я, Втихаря с могилы выползу, На кресте своем повешуся. Пропади оно все пропадом! Я — покойник уже с опытом. Но за ухом шепчет гад-червяк: «И не жалко тебе стаж терять?..»