Мэри Розенблюм Домашнее видео[1]

Кайлу разбудил звонок агента. Ей снилось бесконечное зеленое поле, испещренное голубыми и белыми точками цветов. Фрагмент воспоминаний какого-то клиента? Иногда они просачивались в ее мозг, хотя считалось, что это невозможно. Кайла села в кровати, еще одурманенная сном, пытаясь вспомнить, не бывала ли она когда-нибудь в прерии-заповеднике в качестве самой себя.

— Доступ разрешен. — Она зевнула и сфокусировала взгляд на голографическом экране, возникшем над ее рабочим столом.

— Обычно в такое время ты уже на ногах. — Азара, агент, сурово взглянула на нее из-под мерцающей декоративной вуали.

— Я не работаю. — Кайла потянулась. — Могу спать допоздна.

— Уже работаешь, — фыркнула Азара. — Свадьба, недельная семейная встреча, клиентка желает получить все, цена не имеет значения. Прикройся, пожалуйста.

— Сразу понятно, к какой религии ты принадлежишь. — Но Кайла потянулась к платью, сброшенному вчера вечером, и натянула его через голову. — Целая неделя. — Она снова зевнула. — Не знаю. Вчера я встретила такого клевого парня, не уверена, что хочу отсутствовать целую неделю.

— Если хочешь, чтобы я осталась твоим агентом, ты это сделаешь. — Азара гневно воззрилась на нее. — Впервые за много лет я имею дело с такой требовательной клиенткой. Но она выплачивает премию, и к тому же ты мой единственный хамелеон, который удовлетворяет ее требованиям к внешности. — Она неодобрительно кашлянула.

Одна из этих. Кайла вздохнула и повернулась к небольшому кухонному блоку.

— А ты сказала ей, что ни наш возраст, ни наша внешность, ни даже наш пол не имеют отношения к результатам работы?

— Ах, — вздохнула Азара, закатив глаза. — Я ей несколько раз все популярно объяснила. — Неестественно красные губы вытянулись в широкой улыбке. — Но она пообещала заплатить за свои причуды, так что придется смириться.

— Должно быть, она богата. — Кайла насыпала в чашку ложку суматрийского зеленого чая и поставила ее в заварочный автомат. — Как мило с ее стороны.

— Старший управляющий Марсианской колонии. Разумеется, она богата, иначе она не позвонила бы мне. — Азара щелкнула пальцами. — У тебя с ней беседа через два часа. — Она критически оглядела Кайлу. — Внешность для нее имеет значение.

— Не волнуйся. — Кайла, потягивая чай, провела рукой по взъерошенным волосам. — Я буду выглядеть как надо.

— Постарайся. — И изображение Азары, мигнув, исчезло. Кайла покачала головой. Но все же клиент всегда прав… ну хорошо, обычно прав… а за то, чтобы совершить виртуальное путешествие с Марса, Европы или одного из поселений с низкой гравитацией на Землю, клиенты охотно платили бешеные деньги. Она допила чай, приняла душ и надела зеленое платье из паучьего шелка, купленное во время поездки по орбитальным платформам. Цвет платья гармонировал с цветом ее глаз и подчеркивал рыжеватый оттенок волос. В этом платье она действительно хорошо выглядела.

Точно два часа спустя зажужжал компьютер: это был вызов из Брэдбери, главного города Марсианской колонии. Кайла приняла вызов, снедаемая любопытством. Когда-то она купила пару виртуальных туров на Марс, но большая часть подземных городов вызвала у нее приступ клаустрофобии, как и платформы, несмотря на водоемы и растения в надземных куполах. Голографический экран засветился, и появилось изображение женщины. Пожилая. Евро-кельтский фенотип, отсутствие генной селекции. Кайле понравилось источенное временем лицо женщины, морщины, решительный взгляд. Если учесть, как далеко шагнула медицина, то клиентка должна быть очень старой, если так выглядит. Видна была привычка к самоконтролю.

— Кайла О'Коннор, к вашим услугам, — произнесла Кайла и изобразила вежливую, доброжелательную улыбку.

Женщина несколько мгновений молча разглядывала ее, затем наконец кивнула.

— Меня зовут Джеруна Несмит, я главный управляющий Брэдбери. Я бы хотела побывать на свадьбе внучатого племянника. Свадьба состоится на небольшом острове, находящемся в частном владении, и включает семейную встречу продолжительностью в неделю. — Женщина наклонилась вперед, словно для того, чтобы взглянуть Кайле в глаза. — Агент, с которой я беседовала, заверила меня, что вы поймете, что я хочу увидеть.

Да, она действительно привыкла контролировать себя. Кайла улыбнулась.

— Только после того, как мы с вами пообщаемся и я узнаю вас ближе. — Вообще-то, она уже сейчас могла бы сказать, что нужно старой суке. — Обычно я довольно точно выполняю пожелания своих клиентов.

— Агент сказала мне то же самое. Надеюсь, она была права. — Несмит выпрямилась. — У меня мало времени, так что давайте начнем.

Да, придется забыть об интересном молодом чиновнике из Шанхая, с которым она вчера познакомилась в клубе.

— Как вам будет угодно. — Кайла, продолжая улыбаться, включила запись. — Расскажите мне, пожалуйста, об этой свадьбе.

— Что вы хотите узнать?

— Все. — Кайла откинулась назад, и кресло, вытянувшись, приняло удобную форму. — Кто женится? Почему? Они хорошая пара? Что об этом думают их родители? Кого бы вы хотели видеть, а кого избегали бы? Что вы думаете о каждом из родственников и гостей, которые будут там присутствовать?

— Какое отношение все это имеет к продукту, который вы для меня сделаете? — Несмит подняла брови. — Это вас не касается.

— Запись нашего разговора будет уничтожена после того, как я выполню работу… вы же подписывали контракт, — мягко напомнила ей Кайла. — Если вам просто нужна видеозапись, гораздо дешевле нанять кинооператора. Но если вы хотите, чтобы я смотрела на все вашими глазами, замечала детали, которые заметили бы вы, — она улыбнулась, — то мне нужно думать, как вы.

И снова Несмит пристально взглянула на нее.

— Женится один из моих внучатых племянников. — Она взмахнула рукой с длинными пальцами. — Ничтожный, испорченный мальчишка, из которого никогда не выйдет ничего стоящего; невеста — такая же избалованная эгоистичная девушка, принадлежит к одной из больших аквакультурных семей. Это спектакль, призванный произвести впечатление на другие богатые кланы.

Отлично, теперь она знала, как смотреть на жениха и невесту. Женщина продолжала говорить, и Кайла настроилась слушать. Надо будет отметить бессмысленную роскошь, всякие глупости как доказательства ее мнения о родственниках. Да, но это не все… Она опустила веки, слушая монотонно говорившую клиентку, обращая внимание на нюансы ее голоса и тон, время от времени вставляя наводящий вопрос. У старухи есть какая-то скрытая цель. Интересно. Кайла впитывала каждое слово, словно надевая на себя эту женщину, как надевают платье на вечеринку.

Утром перед перелетом она заехала в клинику, где обычно готовилась к работе. Процедуру проводила Ан Йи, ее любимый техник.

— Куда вас посылают на этот раз? — спросила она, усаживая Кайлу на кушетку и проверяя ее показатели на приборах. — Что-нибудь забавное?

— Во всяком случае, необычное.

Но в общей картине чего-то не хватало, и это слегка беспокоило Кайлу. Рассказывая Ан Йи о свадьбе и встрече, она снова мысленно прошлась по интервью. Ничего. Она не могла понять, в чем здесь дело. Она смотрела, как техник очищает крошечное отверстие в ее сонной артерии и готовит препарат.

— Ах, это так мило звучит, — вздохнула Ан Йи, делая инъекцию. — Может быть, на будущий год я съезжу на какой-нибудь курортный остров. В этом году мне придется провести отпуск в Фужу. Отец хочет, чтобы мы все собрались на его сотый день рождения. — Она скорчила гримасу и рассмеялась. — Возможно, мне следовало нанять вас, чтобы вы поехали туда вместо меня.

— Почему бы и нет? — ответила Кайла, а затем препарат начал действовать, и стены комнаты, задрожав, исчезли.

Ей всегда неприятно было думать о том, как наноустройства вторгаются в ее организм. Крошечные механизмы быстро распределялись в мозгу и образовывали сетку, заполняя проводящие пути нервной системы, ответственные за память. Это занимало не много времени, но, пока шел процесс, все ее чувства быстро изменялись и искажались, и в желудке поднималась знакомая тошнота. Ан Йи проводила подобные операции уже долгое время и потому держала наготове таз. Затем она вытерла Кайле рот и положила на лоб ткань, смоченную в холодной воде. Накатила головная боль — словно ее ударили копьем. Кайла закрыла глаза, сосредоточившись на дыхании в ожидании, пока боль пройдет.

Когда все наконец закончилось, Ан Йи помогла ей сесть и протянула стакан апельсинового сока с экстрактом женьшеня. Терпкий вкус сока и знакомая горечь женьшеня прогнали тошноту, и последние отзвуки головной боли исчезли.

— А вашим клиентам, наверное, не нравится, что их тошнит, когда они получают запись? — полюбопытствовала Ан Йи.

— Возможно, — кивнула Кайла. — Но они, если захотят, могут, заплатив деньги, перевести воспоминания сразу в долговременную память. Так что с побочными эффектами придется столкнуться всего один раз. — Она окончательно пришла в себя и поднялась. — Я лучше пойду. Мне нужно еще закончить собирать вещи.

— Повеселитесь там как следует, — с завистью сказала Ан Йи.

— Постараюсь.

Выйдя из клиники, Кайла села на монорельс и отправилась домой, забрать багаж. Скорее всего, ей понравится на этом острове, подумала она, даже если весьма невысокое мнение марсианского управляющего об ее обширной родне окажется верным. А потом, есть еще Итан. Оплатив проезд в автомате и выходя из поезда, Кайла улыбнулась. Скрытая цель ее клиентки. Интересный мужчина, и старуха, очевидно, питает к нему слабость. Так что неделя будет потрачена не совсем зря. Она может пофлиртовать с ним; Джеруна нисколько не стала бы возражать против этого.

Прежде чем выйти из дома, Кайла сделала пометки о предстоящем путешествии в своем секретном дневнике. Предполагалось, что записей о работе у нее не остается, но они находились в полной безопасности — она писала от руки в небольшой бумажной книжечке, которую обнаружила на рынке, на лотке со всяким старьем. Эти заметки служили путеводителем по ее прошлому, состоящему из провалов в памяти. Иногда она забавлялась, сравнивая рассказы клиентов со своими собственными впечатлениями. Мнения клиентов редко были объективными. Будь это так, они не нуждались бы в Кайле.

Путешествие на арендованный остров оказалось утомительным. Семья выложила большие деньги за охрану. Это было необходимо в эпоху, когда похищение стало обычным делом. Проверки документов и различные задержки отняли много времени, поскольку Кайла путешествовала как приглашенный гость лица, которое не планировало свадьбу. И которое не платило охранной фирме. Но это было ей не в новинку, так что она стоически терпела знакомые затруднения. Нападения похитителей были реальностью, и ее клиентке тоже придется испытать все это, когда она получит запись.

Но когда Кайла взошла на борт частного самолета в аэропорту Майами Интернэшнл, все изменилось. Пригласительный билет оказался в порядке, и все чаевые были к месту. Служитель предложил ей свежий натуральный сок из тропических фруктов и вино. Кайла с удовольствием выпила превосходного чаю. Она привыкла спать в самолетах и проснулась, освеженная, когда они стали снижаться над островом. Она была единственным пассажиром. Открылась дверь, Кайла ступила на трап и глубоко вдохнула влажный воздух, насыщенный ароматами цветов, гниющих растений и земли. В мозгу зашевелились какие-то остаточные воспоминания. Да, прежде ей приходилось бывать в подобном месте… может быть, даже здесь… Забавно: запах был самой сильной составляющей воспоминаний о прежней работе, которая просачивалась в ее мозг, несмотря на все предосторожности. Она спустилась по трапу на небольшую взлетно-посадочную полосу и направилась к розовым оштукатуренным зданиям крошечного аэропорта, решив, что кто-нибудь там поможет ей с багажом. Стены были увиты цветущими лианами; их побеги переплетались над дорожкой, покрытой плиткой, и запах цветов вызвал у Кайлы очередной прилив воспоминаний. Да, она была здесь… Она приостановилась, и в этот момент в дверях показался высокий мужчина.

— Вы, должно быть, гостья Джеруны. — Он улыбнулся ей слегка настороженно. На нем были шорты и рубашка из полупрозрачной льняной материи. — Меня зовут Итан. — Он протянул ей руку. — Я паршивая овца в семье, так что при случае бываю шофером. Добро пожаловать на свадьбу этого десятилетия. — Он произнес все это легкомысленным тоном, но в глазах его застыла настороженность.

— Рада познакомиться, Итан.

Кайла обменялась с ним крепким рукопожатием, решила, что он такой же привлекательный, как и на видео, и позволила ему взять свой багаж. Отбросив с лица волосы и улыбнувшись, она принялась изучать его. «Почему ты?» — удивлялась она, следуя за ним по мощеному дворику частного аэропорта мимо неглубокого мраморного фонтана, полного водных брызг и золотых рыбок.

— Я с нетерпением ждала приезда сюда, — сказала она, когда они дошли до дороги.

— Вот как, в самом деле? — Он обернулся, чтобы взглянуть ей в лицо, рука его лежала на маленькой электрической тележке, припаркованной у обочины. — Но ведь это ваша работа, не так ли? А вы можете по-настоящему получать удовольствие от таких вещей? Ваши собственные мысли не мешают вам, не портят вашу запись?

Прекрасно. Кайла испустила вздох.

— Так кто проговорился? О том, что я хамелеон?

— Значит, вы так себя называете? — Итан сложил ее чемоданы, доставленные носильщиком в униформе, в багажный отсек в задней части тележки. — А вам самой не жутковато от этого? Оттого, что вы собираетесь кому-то отдать свои мысли и чувства… за деньги?

Он не пытался унизить, как многие другие до этого. Ему действительно было интересно.

— Наноустройства не могут записывать мысли.

Кайла, забираясь на пассажирское сиденье, улыбалась, но на самом деле этот разговор не на шутку вывел ее из себя. Когда окружающие все знали, работать было труднее. Теперь ей не получить нормальной реакции, пока он не привыкнет к ней, не забудет, что она все записывает. И не раз случится, что кто-нибудь из родственников, приняв лишнего, вспомнит о ней и скажет что-нибудь язвительное. Она вздохнула.

— Эта штука фиксирует только то, что воспринимают мои органы чувств: зрение, слух, вкусовые ощущения, осязание, обоняние. И не больше. Мы еще не дошли до телепатии. Ваша прапрабабка, или кто она вам, испытает все то, что испытывала я, а не только увидит и услышит то, что здесь происходило.

— О. — Итан уселся рядом с ней, на лице его появилось задумчивое выражение. — И все равно, по-моему, это не очень-то приятно, все время болтаться среди незнакомых людей, а?

— Все не так страшно.

Тележка тронулась, и Кайла убрала волосы с шеи, наслаждаясь ветерком, который при движении возникал в тяжелой, душной атмосфере. Да. Он никогда не жил в обычном мире, он привык к роскошной жизни, которую ведут богачи, избранные.

— Это моя работа… Я узнаю все о семье, понимаю в общих чертах, что на самом деле интересно клиенту, чтобы действовать так, как действовал бы мой клиент, если бы попал сюда. — Она улыбнулась. — Я действительно чувствую себя членом данной семьи или группы, пока я на работе. Именно поэтому у меня все получается.

— Хамелеон. — Он произнес это с улыбкой. — А как насчет вашей собственной семьи? Это меняет ваше отношение к ней?

— У меня никогда не было семьи. — Кайла пожала плечами. — Я сирота, выросла в Лондоне. Тогда к людям с ирландской внешностью не очень-то хорошо относились. Воспитывалась в убогом приюте.

— Простите.

Кайла снова пожала плечами; она давным-давно устала от этой темы и сама не заметила, как заговорила об этом. Обычно она не обсуждала свою жизнь на работе.

— А как вы дошли до работы шофера? — Кайла улыбнулась Итану. — А может, вы привыкли к тому, что вас считают неудачником?

— В моей семье были актеры, не признанные на Бродвее, музыканты, писатели-неудачники, обычный набор бездельников… если смотреть с точки зрения семьи. — Он засмеялся, и в тоне его не было обиды. — Семья берет нас на поруки, прежде чем мы успеваем сотворить что-нибудь скандальное, и теперь они уверены, что мы знаем свое место. — Он пожал плечами и искоса взглянул на нее. — Сам я играю джаз. Это одна из вещей, которые не одобряет семья. Но я не занимаюсь незаконной продажей наркотиков, убийствами, разбоем или прочими слишком страшными вещами, и потому я получил приглашение на эту гулянку.

— Чтобы выполнять обязанности шофера.

— Ну да. — Итан ухмыльнулся, сверкнув карими глазами. — Они хотят убедиться, что я знаю свое место.

— А это вас волнует? — спросила Кайла из чистого любопытства.

— Нет.

Он говорил искренне. Она взглянула ему в лицо, чтобы клиентка тоже увидела его. Она будет возмущена, решила Кайла. А какая реакция понравилась бы ей больше?

Они прибыли в курортный комплекс. Снова розовая штукатурка. Просторные здания с множеством террас, заботливо подстриженные тропические растения, призванные придать многочисленным коттеджам уединенный вид, неестественно голубые пруды с водопадами, изображающие естественную природу, и площадки для загара, изобилующие зонтиками, шезлонгами и барами. Итан подвез Кайлу к главному входу, и она зарегистрировалась, отметив, что он заглядывает ей через плечо.

Разумеется, персонал не давал ей и шагу ступить самостоятельно. Два весьма привлекательных молодых человека с полинезийской внешностью, в набедренных повязках с тропическим рисунком, подхватили багаж и повели Кайлу в отдельный коттедж, расположенный в тени пальм. Из окна открывался вид на кусочек белого песчаного пляжа и синего моря. Кайла улыбнулась про себя, отметив расположение коттеджа. Она предложила носильщикам чаевые и получила два вежливых отказа. Не в первом ряду, откуда открывается вид на океан… лучшие места были предоставлены главным членам семьи. Но она все же могла разглядеть море за стволами пальм и цветами плумерии. Немножко. А мебель была высшего качества. Лакированный бамбук и стекло, цветастая хлопчатобумажная обивка… натуральное волокно, не синтетика.

Стук в дверь возвестил о прибытии очередного слуги, толкавшего перед собой тележку с шампанским, бокалами и подносом с закусками. Рии-рии. Непрошеное слово всплыло в памяти. Закуски. Что это за язык? Кайла попыталась поймать ускользающую мысль, но связь отсутствовала. Два бокала.

— Не присоединитесь ко мне? — спросила она Итана.

Она улыбнулась молодому человеку с тележкой, тот улыбнулся в ответ, взглянув темными глазами прямо на Кайлу, расставил тарелки и еду на низком столике перед шелковым диваном, театральным движением открыл шампанское и наполнил бокалы. С поклоном подал ей один, и его пальцы коснулись ее руки.

Обслуживание по высшему разряду, подумала она, встретилась со служителем взглядом, улыбнулась и слегка кивнула. Он понял ее и исчез. Кайла протянула Итану второй бокал.

— Один глоток, — сказала она. — Больше нельзя. Затуманивает восприятие. Итак, за это прекрасное место и время.

— Какая жалость! Но вы правы насчет места и времени. — Итан прикоснулся краем своего бокала к ее бокалу, и раздался мелодичный звон хрусталя. Разумеется, это хрусталь. — Расскажите мне, что хочет увидеть моя прапрабабка, или кто она там.

«Тебя», — ответила Кайла про себя, молча подняла бокал и сделала глоток.

— Семью. Церемонию. Как остальные воспринимают все это.

— Вы чего-то недоговариваете.

— Именно, — ухмыльнулась она. — А как же иначе?

— Простите. — Итан засмеялся и отпил вина. — Мне не следовало спрашивать. — Он сел на диван, на лице его появилось задумчивое выражение. — Просто дело в том, что она такая… не знаю, как сказать… пария. Но ей все нипочем. — Он усмехнулся. — Она просто уехала и завоевала собственную планету. — Снова смешок. — Она успешная пария. В отличие от нас, которые так и остались при своем. Просто не могу поверить, что ей на самом деле интересна эта великосветская свадьба, а вы?

Кайла тоже не верила в это. Она откинулась на спинку дивана, вытянула затекшие во время путешествия ноги и взглянула на Итана, изучая его с головы до ног, словно он был ее новым любовником.

— Значит, вы никогда с ней не встречались?

— С Джеруной? — Итан пожал плечами. — Нет. Не думаю, что она вообще возвращалась сюда после того, как переехала на Марс. А это случилось еще до моего рождения.

Интересно. Зачем же он нужен старухе? Кайла не торопясь наслаждалась зрелищем. Он оказался симпатичнее, чем на видеозаписях. Не какой-то избалованный богатый мальчишка, которого она ожидала встретить. Да, плохо, очень плохо. Она подавила мимолетную боль, вызванную мыслью «если бы…».

Итан вздрогнул, порылся в кармане и вытащил сотовый телефон.

— Охо-хо. Очередной гость на подходе. — Он поднялся, поставил на столик недопитый бокал. — Я как раз собирался спросить вас, не сможете ли вы сегодня вечером увильнуть от большого семейного ужина? Тогда поедим внизу, на пляже. — Их взгляды встретились. — Держу пари, что не сможете.

— Нет, не смогу. — В голосе Кайлы прозвучало сожаление, и оно было искренним. — Хотите помочь мне? — По его тону она решила, что он сам не собирался идти на этот ужин. — Будете сидеть рядом, подскажете мне кое-что. Хочу как следует отработать деньги старушенции.

Итан поколебался, затем пожал плечами. Сморщил нос.

— Ради вас я готов пострадать. — Он рассмеялся. — Но теперь вы у меня в долгу.

— Отлично.

Она засмеялась вместе с ним, охватила взглядом его худощавую атлетическую фигуру, когда он повернулся, чтобы уйти, пообещав встретить ее в назначенный час. «Так что же он для тебя значит?» — спросила она про себя клиентку. Значит, и немало, это точно. Услуги Кайлы стоили недешево.

На предсвадебном ужине гостям предлагалась превосходная еда, тонкие вина и обычные занудные, никому не интересные разговоры. Очевидно, слухи о работе Кайлы продолжали распространяться. Но после открытия бара, закусок и первого тоста все расслабились и забыли о ней. В этой семье существовала склонность к нытью. Кайла быстро устала от жалоб, произносимых в нос высокими голосами. Неутомимые официанты не облегчали ей задачу, наполняя бокалы, как только гости отпивали первый глоток. Она заплатила метрдотелю, чтобы ей вместо красного и белого вина наливали безалкогольные напитки, но остальные, естественно, пили от души.

Итан потягивал вино, но много не пил и едва ковырялся в тарелке. Наклонившись к Кайле, он нашептывал ей в ухо гротескные комментарии относительно разных членов семьи, и ей потребовалась вся ее выдержка, чтобы не рассмеяться, разбрызгивая выпитое.

— Из-за вас у меня будут неприятности, — пробормотала Кайла, искоса взглянув на него.

— Бьюсь об заклад, эти неприятности будут исходить не от пратетки, или как ее. — Итан подмигнул ей. — Она всю нашу компанию ни в грош не ставит. — Он отпил каберне, которое только что налил ему официант; вино подавалось к барашку, эффектно разрезанному и сервированному. — Я все еще удивляюсь, зачем она это сделала. Вы… хамелеоны, как вы себя называете… вы, должно быть, вникаете в чувства своего клиента. — Он изогнул брови. — Вы можете мне сказать? Зачем ей это нужно?

— Я действительно не знаю. — И это была правда. Вот что не давало ей покоя, наконец поняла Кайла. — Обычно я догадываюсь, но не на этот раз. — Она подняла бокал. Улыбнулась, глядя Итану в глаза, запечатлела его анфас, каждую черточку и тень. — Думаю, ваши комментарии весьма порадуют ее.

— Надеюсь. — Он чокнулся с ней, и в глазах его мелькнула усмешка. — Мне нравятся такие, как она.

Бесконечный обед подошел к своему неизбежному завершению. Итан хотел заняться с ней любовью. Она чувствовала это. И Кайла знала, что не отказала бы ему; по ее телу прошла волна сожаления, возникшая внизу живота.

Джеруна Несмит заглядывала ей через плечо.

И через несколько дней фильтры Ан Йи освободят ее от наноустройств, их доставят к клиентке, и все воспоминания об Итане исчезнут без следа. Ах да, может быть, взгляд чьих-то карих глаз как-нибудь знойным летним вечером затронет некую струну в ее душе, и она лениво удивится, откуда взялось это воспоминание. У нее в дневнике останется его имя — но только как большой вопрос. Почему он?

Она попрощалась с ним у дверей своего коттеджа, и они взглянули друг другу в глаза через пропасть, широкую, как это проклятое море. Кайла первая отвернулась и захлопнула за собой дверь, не заботясь, что госпоже Несмит придется это услышать, спотыкаясь, прошла через шикарную, элегантную, очаровательную комнату к бару с алкоголем, налила двойную порцию очень дорогого бренди, осушила стакан одним глотком и отправилась спать.

Свадьба прошла так, как и следовало ожидать. Толпа богатых людей, одетых в дорогие дизайнерские тряпки, множество показухи, помпы, церемоний, цветы, деликатесы, дорогое спиртное-Кайла, чтобы не выделяться, оделась в длинное платье-сари из полупрозрачного шелка. Она испытала приступ паники, войдя в огромную часовню. Проход к алтарю был устлан красным ковром, скамьи украшали гирлянды тропических цветов. Но Итана не было, и клиентка вполне могла прочесть между строк… или между взглядов… и решить, что вчерашнее безмолвное прощание что-то означало.

Но затем она заметила Итана в конце прохода, рядом с женихом. Он держался очень прямо и официально. Кайла зафиксировала отличный вид в три четверти; Итан, по-видимому, забыл обо всем, что вчера произошло, и выражение его лица было высокомерным и непроницаемым. Затем, словно почувствовав на себе ее взгляд, Итан посмотрел прямо на нее. Он не улыбнулся, но глаза их на несколько мгновений встретились, и клиентка перестала существовать. Кайла вздрогнула, слегка улыбнулась ему грустной улыбкой и села на скамью со стороны невесты, откуда могла хорошо его видеть.

Церемония проходила в соответствии с традициями, и Кайла отметила важные моменты: процессию, брачные клятвы, кольцо, все прочие атрибуты. Но время от времени она оборачивалась и пристально смотрела на профиль Итана, повернутый к ней в три четверти. Он, казалось, был сделан из пластмассы. Но она оглядывалась на него снова и снова, давая старухе увидеть то, за что она заплатила.

Церемония закончилась, и гости разбрелись кто куда, затем в конце концов все собрались к месту, где была организована вечеринка. Итан куда-то скрылся; Кайла смешалась с толпой, отмечая подробности семейной встречи, которые могла бы пожелать увидеть клиентка, — небольшие стычки, язвительные замечания, побелевшие костяшки пальцев, стиснувших бокал мартини. «О да, — думала Кайла, притворяясь безразличной и замечая все. — Я знаю, что ты думаешь об этих людях и на что ты обратила бы внимание, попав сюда». Итан был прав. Она презирает их всех. Кроме Итана.

Его нигде не было.

Она нашла себе место, с которого открывался прекрасный общий вид на сад и застолье. Пальмы отбрасывали ажурные тени, беседки, увитые душистыми цветами, приглашали уединиться. Длинные столы, украшенные ледяными скульптурами и букетами тропических цветов, были уставлены свежими морепродуктами, крошечными порциями деликатесов и фруктами; к услугам гостей был открытый бар. Гигантский свадебный торт красовался на особом столике, украшенном цветочными гирляндами, окруженном ведерками с шампанским и подносами с бокалами. Обжигающие солнечные лучи упали Кайле на лицо, и, отвернувшись, она увидела Итана, который провожал к столу какого-то пожилого гостя.

Она смотрела на эту сцену, когда прямо у Итана за спиной возник ревущий реактивный самолет. Самолет завис, затем приземлился на поляне. Взвыли двигатели. На траву выпрыгнули фигуры в камуфляже, масках, с автоматами в руках. Один из бандитов выпустил короткую очередь в сторону пальм, изрешетив листья.

— На землю, — прорычал голос, усиленный громкоговорителем. — Всем лечь на землю, немедленно!

Вот дерьмо. Это похищение.

Раздался женский визг, крики, и на долю секунды возник хаос. Один из людей в камуфляже выстрелил из небольшого пистолета, и официант упал, прижав руку к шее, в которую попала стрела со снотворным. Клочья пальмовых листьев, кружась, опустились на его распростертую белую фигуру. Гости начали укладываться на траву, и вскоре сад приобрел такой вид, словно сюда впустили ядовитый газ. Кайла растянулась на земле, не сводя взгляда с Итана, который все еще стоял. Не надо изображать героя, мысленно просила она, желая, чтобы он лег, потому что он им не нужен. Где же охрана? Один из налетчиков толкнул официанта, и Итан выступил вперед. Нет, беззвучно вскрикнула Кайла, но бандит уже взмахнул прикладом, и Итан упал. Кайла напряглась, впившись глазами в неподвижное тело, отыскивая признаки жизни.

— Не шевелиться, и мы вас не тронем! — взревел громкоговоритель.

Австралийский акцент, отметила Кайла. Большинство профессиональных наемных похитителей были родом из Австралии. Самые лучшие. Уголком глаза она заметила фигуры, пробирающиеся среди гостей; время от времени они хватали у лежавших часы или ожерелье, но не занимались серьезным грабежом. Они искали кого-то. Им заплатили за человека. Они заберут его и улетят.

Рука сомкнулась на ее локте, рывком подняла, как пушинку, и поставила на ноги. У Кайлы перехватило дыхание, заколотилось сердце. Она уставилась в холодные серые глаза, смотревшие на нее через отверстия в зеленой маске.

— Пошла, — сказал человек.

— Вы ошиблись. Я не…

Кайла смолкла, хватая ртом воздух, — похититель заломил ее руку за спину, и тело пронзила острая боль. Кайла, спотыкаясь и пошатываясь, пошла вперед, а он толкал ее в спину.

— Я никто, — выдохнула она, но он только заломил ей руку сильнее, на глазах у нее выступили слезы, и от боли она не смогла произнести больше ни слова. Ее схватили чьи-то руки, хлопнул шприц со снотворным, и зрение заволокла тьма. Мелькнул клочок неба, и остаток сознания шепнул ей, что ее тащат в самолет.

Затем все исчезло.

Она очнулась с головной болью и на какой-то миг решила, что находится в клинике. Затем сильная влажность и запах тропического леса напомнили ей о поездке на остров и нападении похитителей. Она села и широко раскрыла глаза, стараясь разглядеть что-нибудь в кромешной тьме. Слепота? Неужели наркотик, который ей дали бандиты, вступил в реакцию с наноустройствами? Ослепил ее?

— Все хорошо. Я здесь.

Знакомый голос, знакомые руки, обнимающие ее.

— Итан? — Голос ее задрожал, Итан притянул ее к себе, и она прижалась к нему. Кайла видела его, могла различить его фигуру. Она не ослепла. — Где мы? Что произошло?

— Произошла большая ошибка. — Итан жестко рассмеялся. — Это похищение было организовано кланом Йеллоу Ру. Я узнал форму. Они уже нападали на членов нашей семьи. Обычный бизнес — касается людей с определенным доходом.

— Я знаю… но почему я? — Кайла сглотнула ком в горле. Она нащупала под собой матрас, рассмотрела в темноте стены, пару пластиковых ведер, химический туалет. — Я не принадлежу к вашей семье.

— Я могу сказать про себя то же самое. — Итан глубоко вздохнул, — Это ошибка. Идиоты схватили, наверное, именно тех двоих людей на всей чертовой свадьбе, которые не могут заплатить приличный выкуп. Или вы можете?

— О боги, я бы не стала этим заниматься, если бы у меня были деньги. — Кайла закрыла глаза, прислушиваясь к биению сердца. — Они могут проверить. На моем счету нет таких денег, на которые стоило было бы позариться.

Она содрогнулась. Похищение официально считалось профессией, и правила игры были вполне цивилизованными… если вы могли заплатить. Если нет, то правила становились совершенно нецивилизованными.

Итан откинул волосы с ее лица.

— Может быть, Джеруна за вас заплатит, — сказал он. Кайла покачала головой. Нет, она стала хамелеоном потому,

что разбиралась в людях. Джеруна Несмит не станет выкупать у бандитов человека, чьи услуги она уже оплатила.

— Ну что ж, тогда нам лучше начать строить план побега. — Итан снова усмехнулся жесткой усмешкой. — У меня перспективы получить выкуп не лучше ваших.

— Вы принадлежите к семье. Вы один из них.

— Да. Когда я был маленьким, клан похитителей захватил моего старшего брата. Ему было около семи лет. Семья не стала платить. Они дали нам понять следующее: «Вы хотели идти своим путем, так идите».

Кайла не стала спрашивать, что произошло с его братом. Она поняла это по голосу Итана, резанувшему ее, словно бритва. Она осмотрела стены. Они с Итаном находились в какой-то примитивной хижине. Должно быть, близился рассвет — Кайла могла различить тонкие жерди, на которых держались стены. Хижина была покрыта листами пластика, намертво прикрепленными к стенам. Эта конструкция на поверку оказалась очень прочной. Сделанная из металлической сетки дверь плотно прилегала к железным уголкам. Но…

— На самом деле они не ожидают, что мы попытаемся сбежать, — прошептала Кайла на ухо Итану, словно признание в любви. Возможно, их разговоры подслушивали.

— Конечно нет. Это просто место, где мы должны ожидать окончания переговоров. Заложник не должен пытаться сбежать. Обычно безопаснее оставаться взаперти. Таковы правила.

— Смотри, — показала Кайла. — Видишь, какое широкое пространство? — прошептала она. — Мы можем здесь пролезть. Возможно. Жерди очень тонкие, и нам наверняка удастся их выдернуть. Тогда получится широкая щель между большими кольями.

Прежде чем она успела договорить, Итан уже стоял у стены. Кайла подошла к нему и схватилась за тонкую жердь. Они одновременно потянули. Почувствовали, как жердь подается. Немного, на волосок. Он изменил положение, схватился за палку рядом с ней, и они потянули вместе. На этот раз жердь подалась на пару сантиметров. Они потянули снова. И снова. Когда они высвободили две жерди, руки у них были разодраны в кровь. Кайла помогла Итану уложить колья на пол и вытерла руки разорванным платьем. Щель оказалась узкой, не больше пятнадцати сантиметров. Но женщина была худощава. Она обмотала бедра подолом платья, соорудив нечто вроде шорт. Затем обернулась к Итану, обхватила его голову ладонями и поцеловала. Крепко.

— Пожелай мне удачи, — сказала она.

— Детка, я иду с тобой. — Он страстно поцеловал ее в ответ.

— Нет. — Она оттолкнула его. — Тебе следует оставаться здесь.

— Я же сказал тебе…

— Ей нужен был ты. — Кайла схватила его за руки, страстно желая, чтобы он понял. — Я не должна говорить об этом, но это так. Вот почему она наняла меня. Чтобы увидеть тебя на этой свадьбе.

— Джеруна? — Он был ошеломлен. — Какого черта я ей нужен? Она уже жила на Марсе, когда я родился. Мы в очень отдаленном родстве.

— Понятия не имею. — Кайла отвернулась. — Но я уверена в этом. Она заплатит выкуп за тебя. Я это гарантирую. Так что ты в безопасности.

Она отпустила его, оттолкнула от себя и перекинула ногу через нижнюю жердь. Два толстых бревна стиснули ее тело, сдавили позвоночник, грудную клетку и легкие. Протискиваясь сквозь щель, Кайла в панике почувствовала, что задыхается, тонкое платье рвалось, грубая кора царапала обнаженное тело. Кайла упала на сухую землю снаружи, сильно ударилась бедром и расцарапала колено. Пошатываясь, она поднялась на ноги.

— Держи вот это. — Итан высунулся из хижины. — Здесь полно еды и воды. Я проверил, пока ты лезла. Подожди минуту, и я брошу тебе несколько упаковок. Эти хижины не строят поблизости от цивилизованных мест. Вероятно, предстоит долгая прогулка.

Он скрылся и через несколько секунд начал передавать ей через дыру бутылки с водой. Слишком много для нее одной.

— Это много, — сказала Кайла и приняла пакеты с чем-то сухим и кожистым, которые он спустил ей. Связав из юбки нечто вроде мешка, чтобы нести пищу и как можно больше воды, она подняла взгляд и увидела, как Итан протискивается сквозь щель наружу.

— Нет, — сказала она.

Мужчина с силой выдохнул и внезапно оказался снаружи — грузно упал на землю рядом с ней.

— Ты идиот, — заявила Кайла, протянула ему руку и помогла подняться.

— Возможно, и идиот — если ты права насчет Джеруны. — Он с трудом встал на ноги и легко поцеловал ее в лоб. — Но я не собираюсь сидеть там и ждать, пока не выяснится, так это или нет. — Итан схватил ее за руку. — А кроме того, я волновался за тебя. Идем.

Небо посветлело, и они смогли различить в полумраке высокие деревья и ветвистый подлесок. Они оглянулись на хижину — это оказалась небольшая коробка из переплетенных веток, укрытая сверху кронами деревьев. Их окружали гигантские стволы, казавшиеся черными на фоне сереющего небосвода. Широкие листья, похожие на папоротник, касались лица, и миллионы голосков скрипели, каркали, жужжали и бормотали вокруг. Что-то мягкое задело щеку Кайлы, она вздрогнула, и сердце ее чуть не выпрыгнуло из груди. Джунгли? Удушливая атмосфера и непроходимые заросли вызывали слабый приступ клаустрофобии.

— Прекрасно. — Она подняла взгляд к далеким клочкам серого неба. — Где мы?

Внезапно предрассветную тишину разорвал громоподобный вой, и Кайла развернулась, с бьющимся сердцем, ища среди сплетенных ветвей над головой кого-то или что-то. Вой становился все громче.

— Вот и ответ на твой вопрос. Ничего страшного. Это ревуны. — Итан внезапно рассмеялся, откинув волосы со лба. — Они живут только в Амазонском заповеднике. Я сразу подумал, что мы, вероятно, находимся в нем. Пахло именно так.

— Как мило. Рада, что тебе здесь нравится.

Кайла попыталась выудить из памяти какие-нибудь сведения о заповеднике. Он большой. Очень большой. Кто-то укусил ее, и она, передернувшись, прихлопнула насекомое. Наверху, среди ветвей, стая каких-то длинных черных теней перепрыгивала с дерева на дерево. На землю дождем сыпались листья и веточки. Ревуны? Ей захотелось заткнуть уши.

— Думаю, нам надо просто идти, — предложила Кайла, — и надеяться, что мы наткнемся на какую-нибудь дорогу или что-то вроде этого.

— О, здесь множество дорог. Это гигантская экологическая лаборатория. Только маловероятно, что на дорогах мы встретим людей. Разрешение здесь работать получить непросто. — Итан снял рубашку и начал связывать рукава. — Лучше нам взять столько воды, сколько мы сможем унести.

Что-то маленькое и коричневое с жужжанием приземлилось на его обнаженном плече. Он вскрикнул и, хлопнув, раздавил жука. В воздухе разнесся запах крови.

— Лучше надень рубашку. — Кайла развязала юбку. — У меня здесь полно ненужной ткани.

Без ножа разорвать материю оказалось нелегко, но в конце концов им удалось соорудить нечто вроде мешка для воды и пищи. К тому времени, как Итан взвалил его на плечи, на беглецах уже пообедало великое множество насекомых. «Джеруна получит гораздо больше за свои деньги», — мрачно подумала Кайла, когда они тронулись в путь.

Они раздвигали перед собой листья, карабкались через толстые лианы и невысокие растения, которые скрывали землю, и без того едва видную в тусклом свете. Влажный воздух окутал людей, словно одеяло, и Кайла, пробираясь вслед за Итаном через джунгли, боролась с ощущением, будто она тонет. Вечерние босоножки едва защищали ее ноги, но это было лучше, чем ничего. Тем не менее вскоре она начала хромать.

Наступил день, но внизу так полностью и не рассвело. В желто-зеленых сумерках жужжали и кусались крылатые существа. Внезапно Кайла отпрыгнула назад: искривленная лиана оказалась змеей, испещренной коричневыми и оранжевыми полосами.

— Обыкновенная копьеголовая змея, — объяснил Итан, осторожно проводя Кайлу мимо. — Довольно ядовита. Нужно больше внимания обращать на то, что творится под ногами. Змей, живущих на земле, непросто заметить. Южноамериканский королевский аспид — самый страшный, но его сразу видно. Обычно. Бушмейстера трудно разглядеть, он хорошо маскируется. — Итан криво усмехнулся. — Вот почему я иду первым. Я почти нечувствителен к их яду. Если меня укусит какая-нибудь из этих тварей, я, скорее всего, останусь в живых.

— Боги, так чем же ты занимаешься? — Кайла с опаской вглядывалась в землю. — По-моему, ты сказал, что играешь джаз. Кто ты такой? Заклинатель змей?

— Я действительно играю джаз. Но кроме этого, у меня есть степень в области тропической экологии. — Итан пожал плечами. — Полностью бесполезная степень, по мнению нашей семьи, но я провел в этих местах много времени.

Змеи им больше не попадались, но Кайла нервно оглядывалась на каждую тень. Идти стало легче, когда они набрели на звериную тропу — узкую дорожку, извивавшуюся между стволами и толстыми лианами. Кайле казалось, что влажность и жара высасывают влагу из ее тела, и, несмотря на то что она часто пила драгоценную воду, ее начала мучить жажда. Время от времени они останавливались, и она напрягала слух, но не слышала ничего, кроме несмолкающего гудения насекомых, иногда — крика какой-нибудь птицы или обезьяны, а один раз раздался странный глухой кашель, заставивший Итана прищуриться.

— Ягуар, — сказал он и натянуто улыбнулся. — Они не просто так выбирают место для тюрьмы. В большинстве случаев для узника лучше оставаться в камере.

— Тебе следовало остаться. — Кайла вытерла грязной юбкой пот со лба. — Она действительно заплатила бы за тебя.

— Ты предпочла бы разгуливать здесь в одиночестве? — Он ухмыльнулся, но улыбка его быстро погасла. — А кроме того… я просто не мог сидеть там. Думаю, частично именно поэтому мой отец ушел, чтобы стать художником и жить в бедности. Он мог бы быть художником, оставаясь богатым, и по-прежнему принадлежать к семье. Но ему не нравились их правила. Да, у них есть свои правила. — Свет внезапно померк, и Итан взглянул на небо. — По-моему, сейчас пойдет дождь.

Это была правда. Кайла, широко раскрыв глаза, смотрела, как клочки неба, видимые сквозь балдахин листьев, в считаные минуты из голубых стали черными. Внезапно небеса разверзлись, и вода хлынула, словно душ. Итан схватил Кайлу за запястья и потащил в естественное укрытие, образованное накренившимся деревом, увитым лианами. Густая листва почти не пропускала дождя. Кайла слизнула с губ сладкие капли воды, рассмеялась, снова вышла под ливень и почти мгновенно промокла до нитки, наслаждаясь дождем, который смывал с тела пот и грязь. Она стянула платье с плеч, и вода ручьями потекла по обнаженной груди. Черт возьми, она стала почти чистой. Дождь прекратился почти так же внезапно, как начался.

Там, вверху, над кронами деревьев, показалось солнце, и воздух немедленно стал тяжелым, как в сауне. Повсюду журчала вода, капли сверкали, словно драгоценные камни. Лучи солнечного света пронзали листву, как копья, среди деревьев порхали яркие птички с малиново-синим оперением. Кайла беззаботно рассмеялась. Ее влажные волосы прилипли к голове, платье свисало с бедер.

— Это прекрасно, — сказала она. — Здесь чертовски трудно идти, но это прекрасно.

Она повернулась к Итану и сняла платье. Пропади пропадом эта Джеруна. Она на другой планете. Кайла развесила платье сушиться среди ветвей.

Не говоря ни слова, Итан сорвал с невысокого куста несколько похожих на папоротники листьев и постелил их под навесом из лиан. Крошечная обезьяна с личиком клоуна, на котором застыло вечное удивление, заверещала на него с древесного ствола, затем понеслась вверх и исчезла среди ветвей. Он по-прежнему молча обернулся и взглянул Кайле в лицо, взял ее руки в свои и притянул к себе, и его ладони легко легли ей на плечи.

В одно мгновение порезы, синяки, удушающая жара — все перестало существовать. Она склонилась к нему, скользнула губами по его губам, обвела их кончиком языка. Она почувствовала, как он дрожит. Он грубо рванул ее на себя, прижался ртом к ее рту, такому же горячему, яростному, голодному, как и его.

Они занимались любовью, дремали, затем снова занимались любовью. Он рассказывал ей о мире богатых людей и о том, каково это — жить на границе, не вполне принадлежать к семье, но тем не менее быть словно в плену у семьи, не позволяющей тебе быть независимым. Семья оставалась семьей… В ней вы были не только представителем племени, но и товаром. Но он все еще был внутри. Она рассказала ему о детстве в приюте. Снаружи. О том, как она обнаружила в себе сильную способность к сопереживанию, талант к работе хамелеона.

— Так ты именно поэтому занимаешься такой работой? — Он лежал рядом с ней, облокотившись на руку, и кончиками пальцев водил по ее лицу. — Чтобы испытать, какова жизнь внутри?

— Да. — Кайла сказала правду, потому что поняла — она не может лгать этому человеку. — Я действительно хочу этого. И за это хорошо платят. — Ее укусили, и она взвизгнула. — Чертовы жуки. — Она села, хлопнула себя и яростно уставилась на окровавленную ладонь. — Может, нам лучше еще немного пройти? А что если ты ошибся и они скоро вернутся? — Но, попытавшись встать, она поморщилась и едва не упала.

Итан, осмотрев ее ступни, резко втянул в себя воздух.

— Кайла, ну почему ты молчала? Сядь и дай мне взглянуть.

— Не было смысла жаловаться, — ответила она, но не смогла сдержать крика боли, когда он начал счищать оторванным рукавом грязь с ее ноги. Ткань окрасилась кровью, и порезы снова заныли.

— Можно разорвать мою рубашку и хотя бы перевязать их, прежде чем мы снова пойдем. Прости. Я просто не подумал, что на тебе только босоножки. — Он нежно погладил пальцы ее ног. — Понимаешь, я помечен. — Он рассмеялся, и в смехе его проскользнула нотка горечи. — Если они дадут себе труд взглянуть.

— Помечен? — Она отбросила с лица влажные волосы.

— В моем теле находится чип GPS. С рождения. Это правило нашей семьи. Если они поищут, то найдут нас.

— Так почему же они не ищут?

— Похитители пользуются маскирующими устройствами. Вероятно, такое устройство находилось на крыше хижины. Все играют по правилам, так что мои родственники будут ждать известий от похитителей, а потом дадут ответ. Они не пойдут и не посмотрят. — Итан нахмурился и оглянулся в ту сторону, откуда они пришли. — Знаешь, я помню, как профессионально был проведен налет, и не могу поверить, что похитители сваляли дурака. Эти парни свое дело знают. Они должны уметь находить нужную жертву среди ночи, в суматохе. — Он покачал головой и вздохнул. — Думаю, ты права, и они тоже не собираются играть по правилам. — Он невесело усмехнулся. — Так что лучше пойдем.

Итан ухитрился разорвать свою рубашку из натурального волокна на неровные полосы и перевязал Кайле ноги, так что она смогла надеть хрупкие босоножки. Она по-прежнему хромала, небольшие порезы и ранки причиняли сильную боль — прилив адреналина, вызванный побегом, прошел. Медленно, с трудом они пробирались по звериной тропе, направляясь в сторону заходящего солнца, петляя среди бесконечного переплетения листьев, лиан и громадных стволов.

Солнце село, быстро наступила темнота, и они в конце концов остановились на ночлег, найдя еще одно укрытие под старым погибшим деревом, увитым лианами. И не зря — вскоре после того, как угас последний луч света, хлынул дождь. Укрывшись от ливня, они выпили еще воды и поужинали: в мешках оказались сушеные манго и папайя. И снова занялись любовью.

В ночи бродил ужас. Он не имел формы, но издавал различные звуки. Ворчание, свист, кашель и рев, который якобы производил ягуар. Итан узнавал каждый звук, подробно описывал то, что происходило в густой тьме, пахнущей гниющими растениями, словно у него был волшебный фонарик, пронзающий мрак. Он прогнал ужас, и Кайла слышала нотки любви в его голосе, когда он превращал для нее ночь в день. Она едва сдерживала смех. Братец Кролик в терновом кусте. Если бы у нее были хорошие ботинки, путешествие стало бы просто увеселительной прогулкой. В какой-то момент Кайла задремала, проснулась, почувствовала слабые объятия спящего Итана и снова уснула спокойно, потому что Итан знал, что никто их не съест. И этого было достаточно.

Она проснулась с онемевшим телом, ощущая в желудке спазмы голода, несмотря на сушеные фрукты, съеденные вечером. Светало; темные стволы деревьев и веероподобные листья укрывавших их растений начинали принимать форму. Итан спал рядом, и она посмотрела на него сверху вниз, едва различая его черты в предрассветном сумраке. На лице его горел румянец, и, прикоснувшись к нему, она почувствовала жар. Он болен. «Я забуду тебя», — подумала она, и острая боль пронзила ее. Если хамелеон отказывался отдавать клиенту наноустройства с записью, он терял лицензию. Люди не хотели тратить целое состояние на то, чтобы нанятые ими глаза и уши исчезали вместе с воспоминаниями, купленными клиентом для себя самого. Лицензия, за которую она дорого заплатила, давала гарантию того, что ей можно полностью доверять. Если она обманет это доверие хоть один раз, то потеряет его навсегда.

И это не поможет ей. Наноустройства разрушались через определенный промежуток времени, если их не выделяли из организма и не стабилизировали. Через несколько дней эти воспоминания исчезнут, отдаст она их Джеруне или нет. Разумеется, через несколько дней она может еще пребывать здесь. Она безрадостно улыбнулась, глядя на серый рассвет. Может быть, стоит надеяться, что они не найдут дорогу домой. По крайней мере, не сразу.

Она не обманывала себя насчет дальнейшего. Стена между избранными и простыми людьми была непроницаемой. Вы могли проникнуть за нее один раз. Но ненадолго. Правила. Никакого будущего с И таном. Она медленно, протяжно вздохнула, сожалея, что согласилась работать на Джеруну, сожалея, что агент нашла ей этот контракт. Она провела пальцами по щеке Итана, глядя, как дрожат его веки, как его отсвечивающие золотом глаза смотрят на нее, как его губы изгибаются в нежной узнающей улыбке.

Нет, она не жалеет ни о чем. Она склонилась к нему, и губы их встретились.

В полуденную жару они, продравшись сквозь, казалось бы, непроницаемую стену листвы и лиан, добрались до дороги, покрытой красной грязью, и вышли на палящее солнце, заставившее их заморгать и зашататься. Несколько минут они не в силах были двигаться дальше, лишь стояли, держась друг за друга, и щурились на солнце. Затем Итан издал дикий крик, сгреб ее в охапку, и они повалились на землю, хохоча, как сумасшедшие.

Через несколько минут из-за поворота вырулил небольшой электрический джип, и темнокожий водитель в камуфляжной форме нажал на тормоза. Он говорил на центральноамериканском испанском, но Итан знал этот язык и мог общаться с ним. Их спаситель оказался смотрителем заповедника, и этим утром как раз проверял этот сектор. Он дал им понять, что им повезло и что он бывает здесь очень редко, и закудахтал, качая головой, выслушав рассказ Итана. Ему очень не понравилось, что банды похитителей использовали тропический лес для устройства тюрем. Это могло представлять опасность для смотрителей. У него с собой были вода и ланч, состоявший из тушеных бобов и кукурузы, и он поделился с ними, а затем отвез их на свою базу, находившуюся в четырех часах езды.

К тому времени, когда они прибыли туда, семейная машина уже заработала, несмотря на то что Итан был незначительным представителем клана. Их встретил реактивный самолет с врачами, их осмотрели, обработали раны, переодели и провели на борт, прежде чем Кайла смогла перевести дыхание.

— Нас везут в семейную клинику для обследования и лечения, — объяснил Итан, усаживаясь в комфортабельное кресло рядом с Кайлой. — Мой дядя послал этот самолет, чтобы нас забрали. — Он прикоснулся к ее руке, и его карие глаза казались темными в полумраке кабины. — Нам, возможно, придется ненадолго расстаться. Кайла… — Он смолк, перевел дыхание. — Я не хочу, чтобы ты забыла… это.

— Это невозможно. — Ей стоило немалых усилий сохранять спокойствие.

— Нет, возможно. Сохрани это. Впитай в себя, как это делают твои клиенты. — Он схватил ее за руки, лицо его побелело. — Они не смогут помешать тебе.

Кайла покачала головой.

— У меня иммунитет, — прошептала она. — Наноустройство не отдаст мне информацию. Я не смогу усвоить ее.

— Как ты можешь этим заниматься? — Внезапно его охватил гнев, глаза яростно сверкнули. — Как ты можешь вот так… отдавать кому-то часть своей жизни? Как ты можешь выбрасывать свое прошлое?

У прошлого бывают зубы. Иногда от него следует бежать без оглядки, а не лелеять его. Но так было прежде. Она отвернулась, чтобы не видеть упрека в его взгляде.

— Если я постучу в твою дверь, я буду незнакомцем. Ничего этого не было. Я буду никем.

— Возможно, — прошептала она. — Я не знаю.

— Я хочу, чтобы ты помнила это.

Она посмотрела на него, встретилась с ним взглядом и кроме гнева увидела в его глазах страх.

— Я не могу, — ответила она, потому что не хотела лгать ему. Некоторое время он молчал, затем отвел взгляд.

— Ты собираешься отдать это Джеруне? — хрипло спросил он.

Кайла не могла лгать ему, поэтому промолчала. Если она этого не сделает, где она найдет себе работу? А богачи остаются богачами.

Итан содрогнулся с ног до головы и отвернулся от нее.

— Шлюха, — произнес он, встал и нетвердым шагом направился в хвост самолета.

Долгое время она сидела неподвижно, глядя на свои исцарапанные, покрытые струпьями руки, прислушиваясь к пульсирующей боли в перевязанных и обработанных ногах, облаченных в медицинские хлопчатобумажные брюки.

Через несколько дней она забудет и это слово, которое он бросил ей.

Она надеялась хоть раз увидеться с ним. Ее продержали в больнице еще сутки, провели интенсивную терапию, залечили израненные ноги, привезли багаж со свадебного острова и предложили доставить домой на частном самолете. Незадолго до отъезда раздался стук в дверь, от которого у нее замерло сердце, но это оказался всего лишь семейный адвокат. Он передал ей чек на значительную сумму и предложил подписать документ об отказе от претензий к семье.

Она подписала. Не их вина, что похитители совершили такую невероятную ошибку.

Внутри нее медленно разгорался гнев, и она сжала губы, глядя на адвоката, который едва кивнул и удалился. Молчаливый слуга явился, чтобы унести ее багаж на частный самолет, и она медленно последовала за ним; ее зажившие ноги в простых сандалиях еще немного побаливали. Она поднялась по ступеням, покрытым ковром, к входу в самолет и обернулась, чтобы взглянуть на семейную клинику. Клиника выглядела как огороженный коттеджный городок с домиками, дорожками для прогулок и садами. Главное здание походило на курортную гостиницу. Немногочисленные служители в форме, встречающиеся на дорожках, не обращали на нее внимания, а какой-то старик в инвалидном кресле, выбравшийся подышать свежим воздухом, даже не взглянул в ее сторону.

Она вошла в самолет, и дверь за ней закрылась.

Она игнорировала настойчивые звонки агента так долго, как только могла. Когда она наконец ответила, на экране немедленно возникло изображение Азары. Она взглянула на Кайлу: ее темные глаза пылали гневом, усыпанная бусинками вуаль тряслась.

— Что, во имя Аллаха и его демонов, ты вытворяешь? Клиентка угрожала мне судом. Как тебе известно, согласно контракту я не несу никакой ответственности, но я угрожаю тебе. И я с тобой не судиться буду, ты, испорченная девчонка. Ни один из моих хамелеонов еще никогда не пытался украсть продукт. И лучше тебе не быть первой, слышишь меня?

Какая-то часть сознания Кайлы удивилась этому гневу. Прежде ей не доводилось видеть на лице Азары даже малейших признаков раздражения.

— Я хочу поговорить с ней, — ответила она.

— Я с тобой не в игрушки играю. Немедленно в клинику! — рявкнула Азара. — Я говорила с твоим техником. Она сказала мне, что у тебя есть только двадцать четыре часа до того, как наноустройства разрушатся. Времени едва хватит на то, чтобы извлечь их и сделать цифровую копию для передачи.

«Спасибо тебе, Ан Йи», — подумала Кайла. Она умоляла, но Ан Йи ничего не обещала.

— Времени более чем достаточно. Я сразу же пойду в клинику. — Кайла склонила голову. — Как только поговорю с Дже-руной Несмит.

Азара прищурилась, и изображение застыло. Она вызывает кого-то еще, очевидно, Марс, Джеруну.

— Она согласна говорить с тобой. — Азара выглядела слегка удивленной. Очевидно, ответ клиентки явился для нее неожиданностью. — Если ты выполнишь условия контракта, я, возможно, дам тебе еще один шанс… если ты пообещаешь никогда больше не совершать таких ребячеств. Но, разумеется, тебя ждет испытательный срок. — Она пристально оглядела Кайлу. — Клиентка не винит тебя. — Она подняла брови, словно ожидая комментариев от Кайлы. Пожала плечами. — Я забуду этот эпизод, если она останется довольна.

Главное — правильно рассчитать время. Кайла встала.

— Я напишу Ан Йи, чтобы убедиться, что она может все сделать.

— Она ждет тебя. — Красные губы Азары искривились в легкой улыбке. — Не подведи меня, девочка.

Угроза, скрывавшаяся за этими словами, шла дальше лишения лицензии. Кайла снова склонила голову и выключила экран.

Итан не связался с ней.

В глубине души она и не надеялась на это. Его последнее слово повисло в воздухе, словно едкий запах гари. Она ждала. Голографический экран замерцал — ее соединяли с Брэдбери.

На экране постепенно появилось источенное временем лицо Джеруны Несмит. По его выражению ничего нельзя было прочесть, но где-то глубоко в глазах светились искорки триумфа.

— Мне жаль было услышать, что вы получили травму, — мягко произнесла она. — Разве это не благо цивилизации? Даже от ужаса можно навсегда избавиться после часа в клинике.

— Вы послали похитителей. — Кайла неподвижно сидела в кресле, не сводя взгляда с морщинистого лица женщины. — Вы приказали им забрать меня. И Итана. — Ее голос чуть-чуть дрогнул, когда она произносила его имя, и она пристально посмотрела на Джеруну. Триумф стал явным. — Зачем? — Она наклонила голову. — Зачем тратить столько денег? Зачем было играть в эти игры?

— Ты весьма проницательна. — Тонкие губы старухи сложились в удовлетворенную усмешку. — Как ты догадалась?

— Похитители не настолько глупы. Если они приходят за богачами. — Она пожала плечами. — Вы забываете. Я разбираюсь в людях. Они твердо знали, кого следует взять. Они знали, что похитили именно тех людей. И этот смотритель так кстати оказался на дороге. Он выслеживал нас, верно?

Теперь Джеруна открыто улыбалась.

— Ты беременна?

Кайла сглотнула ком в горле — у нее возникло такое чувство, словно ее пнули в живот.

— Нет, — ответила она. Стиснула челюсти. — Вам это было нужно?

— Нет. — Джеруна вздохнула. — Но это оказалось бы приятным дополнением.

— Зачем вы это сделали? — Кайла не осмеливалась повысить голос и говорила шепотом.

— Чтобы искупить свои грехи. — Джеруна покачала головой. — Как ни трудно тебе в это поверить, но я тоже когда-то была молодой. И довольно привлекательной. И неглупой. — Она улыбнулась. — Один из моих дальних родственников влюбился в меня. Он любил не только мое тело, но и душу.

— Отец Итана, — сказала Кайла.

— О нет, милая, ты мне льстишь, — хихикнула Джеруна. — Его дед. Но я жаждала покинуть планету, а он — нет, и я сочла, что любовь подождет, пока я не найду для нее время. — Она смотрела на Кайлу с легкой улыбкой. — Никогда не совершай подобной ошибки, дитя мое. Теперь я считаю, что небеса дают нам только один шанс.

Нет! Кайла проглотила слово, прежде чем оно успело сорваться с ее губ. Заставила себя выглядеть бесстрастной.

— Так что вам было нужно? Воспоминания, чтобы заменить то, чего так и не случилось?

— Нечто вроде этого. — Улыбка Джеруны медленно ширилась, в глазах ее появилось голодное выражение. — И я подозреваю, что ты доставила мне прошлое, создать которое у меня не хватило ума. Я навсегда в долгу перед тобой. Поверь, я хорошо заплачу тебе. — Улыбка ее сияла, в глазах мелькнуло нечто похожее на удовлетворение. — Очень щедрый бонус. Возмещение ущерба.

Шлюха, вот как он назвал ее.

— Азара ошиблась. — Кайла подождала, пока Джеруна не сфокусирует на ней взгляд.

— Ошиблась в чем? — забеспокоилась старуха.

— Мы не просто занимались любовью, — сказала Кайла. — Мы полюбили друг друга. Вы хотели, чтобы это случилось, так? Свести нас, подвергнуть опасности, но в месте, знакомом Итану, чтобы он чувствовал себя как дома, а я получила эти раны. — «Ты сука», — подумала она. — Ну что ж, вам не стоило утруждать себя. — Полные горечи слова душили ее. — Эта любовь не продается.

— Мы заключили контракт. — Лицо Джеруны побелело. Изображение замерло. Она вызывает Азару.

— Не беспокойтесь, — рассмеялась Кайла. — Мой агент ошиблась насчет времени распада. Вы уже не успеете вызвать штурмовой отряд.

— Ты не сможешь завладеть им. Я знаю, как это действует. — Джеруна стиснула кулаки. — Не будь дурой. Ты никогда больше не сможешь работать хамелеоном, я об этом позабочусь, черт побери.

— О, об этом позаботится мой агент. Не трудитесь. — Кайла взглянула на цифры, мелькавшие внизу экрана. — Мы обе проиграли. Прямо… сейчас.

Она рассчитала все точно, но все равно это случилось неожиданно, словно она нажала на кнопку. Она никогда не испытывала подобного, и ей было любопытно, насколько это отличается от фильтра, — там она погружалась в сон и просыпалась свежая и отдохнувшая.

«Итан, — произнесла она про себя, вызвала в памяти его лицо, его прикосновения, то чувство, что испытывала, когда они были вместе, когда он был частью ее. — Я не могу просто взять и забыть».

Все таяло… таяло… теряло смысл… имя исчезло… словно вода, вытекающая из ванны. Ее не удержать в пригоршне, она все равно утечет…

Пронзительный вопль расколол ее череп. Кайла моргнула.

Старуха на экране стиснула голову в ладонях, и пучки коротко стриженных волос встали дыбом. Клиентка, с которой они только что говорили о работе. Джеруна, как ее там…

— Нет, сучка, ты врешь! — визжала женщина. — Итан, отдай мне Итана!

Она отправилась в клинику на имплантацию, она это помнила. Ошибка наноустройства? Женщина все еще кричала.

— Вам придется связаться с моим агентом, — сказала Кайла и выключила экран.

Знакомая боль вонзила стальные пальцы в ее мозг, и она, втянув в себя воздух, застонала. Это должно происходить в клинике Ан Йи, а не здесь. Кайла осторожно дотронулась до больной головы и пододвинулась к кухонному блоку, чтобы выпить чаю. Это ошибка. Как давно она была в клинике?

— Проверка времени, — произнесла она, и внизу пустого экрана возникли цифры. Она ошеломленно уставилась на них, и в душу ее заполз холодный ужас.

Это невозможно.

Кайла уронила чашку, едва услышав всплеск разлившегося чая, ринулась к дивану с хлопчатобумажным матрацем и вытащила из тайника под каркасом свой секретный дневник. Книжка раскрылась, из нее вылетел сухой, сморщенный лист папоротника. Страница была вырвана… заметки о последней работе? О той женщине, которая кричала на нее?

Я покончила с этим. Петляющие буквы словно прыгали со страницы прямо на Кайлу. Я знаю, что ты будешь психовать, но это надо прекратить. В последние несколько дней я потеряла кое-что. Ты не знаешь об этом, потому что ты не переживала этого, но это имеет для меня значение. Каждый раз, когда я это делаю, я создаю «мы»… это я, которая переживала что-то, и ты — которая находится на другой стороне. Я… мы… нас сотни, и что мы потеряли? Я не знаю, ты не знаешь. Я больше ничего не скажу тебе, потому что это ушло навсегда и с тобой не происходило. И больше это не повторится. Я отказалась отдать продукт, и он разрушился внутри меня. Начинай искать работу, детка. Мы — все мы — больше не хотим заниматься проституцией и не годимся для этой работы.

Кайла, похолодев, выронила книжку. «Я этого не писала», — сказала она себе, но понимала, что автор — она сама. Подобные мысли посещали ее. Чаще всего они мучили ее среди ночи, после выполнения очередного контракта.

Что произошло?

Она попыталась угадать, напрягла память, вспомнила клинику, Ан Йи, их болтовню, кушетку, на которой она лежала, когда Ан Йи готовила инъекцию…

…И лицо кричащей женщины на экране.

На экране возникло дрожащее изображение Азары — она тряслась от ярости. Кайла не дала себе труда ответить. Украсть продукт можно было лишь один раз. После этого ты попадал в черный список.

— Надеюсь, это было неплохо, — произнесла Кайла, и, несмотря на горечь этих слов, почувствовала что-то вроде облегчения. Это было безумием. Она оглядела квартиру. — Неплохо, когда оно происходило с нами.

Азара прислала ей уведомление об увольнении и официальную бумагу, в которой говорилось, что ее лицензия аннулирована навсегда. И спокойную угрозу мести, скрытую за вежливыми словами. Кайла уехала из города, отправилась на запад, заметая следы и надеясь, что Азара не захочет тратить слишком много денег на ее поиски. Она сняла комнату в большой трущобе на окраине — это была часть старого частного дома, возможно, гостиная, думала она. Кухня и ванная были общими, но в комнате стояла небольшая раковина с холодной водой, пригодной для питья. До того как стать хамелеоном, Кайла много лет готовила в микроволновке и электрогриле, так что все оказалось не так уж плохо. Она нашла себе и работу, стала официанткой в одном из многолюдных городских кафе. Она получала неплохие чаевые, потому что была привлекательной, а сочувствие к людям, которое делало ее хорошим хамелеоном, вызывало симпатию клиентов.

Иногда, просыпаясь по утрам, она перебирала свои сны. Анализировала их, искала в них воспоминания о тех нескольких потерянных последних днях.

Пришла осень, а с нею дожди, и слякоть, и долгие ожидания электричек на мокрой платформе. Однажды утром, когда Кайла поливала цветы в горшочках, купленные в ночном супермаркете, чтобы украсить комнату, кто-то постучал в дверь.

— Кто там? — спросила она, глядя в глазок через дверь, которая обеспечивала «безопасность» комнаты. Наверное, Сухара, соседка, пришла «одолжить» риса, подумала она. Опять.

Но за дверью стоял какой-то незнакомец.

— Кайла, ты меня не помнишь. Но мы были… друзьями. Какая-то нотка в его голосе… или, может быть, сам голос…

Она вздрогнула, словно прикоснулась к электрическому проводу. «Ключ», — подумала она и решила не открывать, позвать Дарио, здоровенного борца, жившего в задних комнатах, попросить его выбросить этого парня прочь.

«Я не хочу ничего знать», — мелькнула у нее было мысль, но в конце концов Кайла открыла дверь и отступила, впустив его. Привлекательный. Сердце ее забилось чаще. Он огляделся, и на его лице появилось страдальческое выражение.

— Прости, что я побеспокоил тебя, — сказал он. — Ты… не помнишь меня.

Мужчина сказал это утвердительным тоном, но в глазах его была мольба.

Кайла не торопясь изучала его волосы, его изможденное лицо, небрежную одежду из дорогого натурального волокна — судя по ярлыкам, он был богачом, принадлежал к элите. Что ж, богачи когда-то были ее клиентами. Она покачала головой, и плечи его опустились.

— Я знаю, что-то произошло, — сказала она. — Возможно, между нами что-то было. Но воспоминания просто исчезли. Мне жаль.

— Ты не нашла каких-нибудь заметок об этом? О том… о том, что произошло?

«Обо мне», — хотел он сказать. Она покачала головой.

— Это моя вина. Я был зол. А потом… — Мужчина закрыл глаза. — Я заболел, сильно заболел, подцепил какую-то тропическую заразу, устойчивую к лекарствам. Когда я более или менее пришел в себя, было слишком поздно. Наноустройства разрушились, ты уехала и… я не мог найти тебя. И когда мы виделись в последний раз, я был зол. Я знал — ты подумаешь, что я… — Внезапно он сжал кулаки, стукнул себя по бедру. — Ты действительно ничего не помнишь, все исчезло, все!

Горе его было так сильно, что заполнило всю комнату. Не думая, что делает, Кайла шагнула вперед, положила руку на плечо незнакомца.

— Прости, — произнесла она. — Я не знаю, что я хотела бы услышать от тебя. — Она взглянула ему в глаза — карие, в глубине их вспыхивали золотые искорки. — Все действительно исчезло.

«И ты — избранный, — подумала она. — А я — нет».

Он смотрел мимо нее, словно разглядывал что-то вдалеке.

— Пообедаешь со мной?

— Я же сказала тебе…

— Я знаю. Я слышал. — Наконец он взглянул на нее, и уголок его рта искривила слабая улыбка. — Я не буду говорить о… о том. Я просто хочу с тобой пообедать.

Кайла разбиралась в людях и поняла, что с его стороны ей ничто не грозит.

— Хорошо, — согласилась она. Потому что он был привлекателен, что бы там ни произошло в прошлом. И он ей понравился. — Сегодня вечером я свободна.

— Прекрасно. — Мужчина улыбнулся, и глаза его засияли золотым светом. — Я музыкант… когда не шныряю по джунглям без особо веских причин. — Он подождал мгновение, вздохнул. — Сегодня у меня концерт в другой части города. После обеда… ты не хочешь прийти послушать? Я играю классический джаз. Действительно старинная штука. И… — его золотистые глаза вспыхнули, — я принадлежу к той части семьи, которая нарушает правила. Иногда очень важные правила.

Не важно, что это значит. Он в самом деле нервничал, словно она могла отказать.

— Конечно.

Кайла улыбнулась, взяла его за руку. В то мгновение, когда их пальцы соприкоснулись, она увидела зеленую листву, золотой свет, вдохнула влажный воздух, ощутила запахи цветов, гнили, земли. Странно — именно запахи по большей части просачивались к ней сквозь наноустройства, напоминая о прошлых заданиях. Внезапно рука его показалась ей знакомой.

— С удовольствием послушаю, как ты играешь.