"Звездная пыль" - читать интересную книгу автора (Райан Нэн)

Глава 2

Гейл Бредфорд сходила по выщербленным бетонным ступенькам школы, а Си Си в это время сидел на пассажирском месте в ее белом «форде». Он наблюдал, как она подходила, высокая, стройная, держа в одной руке папку с нотами, в другой сумочку. На ней было приталенное строгое платье, светло-каштановые волосы собраны на затылке в пучок. Очки в тонкой оправе на прямом носике увеличивали ее широко расставленные карие глаза.

С пристрастием разглядывая Гейл, Си Си отметил как наиболее привлекательную часть лица ее большой рот с полными губами, который никак не соответствовал холодности и казенному поведению учительницы. Невозможно было отвести глаз и от высокой подпрыгивающей груди – она выделялась даже под темной одеждой.

Гейл Бредфорд подошла к автомобилю и как будто удивилась присутствию Си Си. Словно не она сама попросила его подождать в салоне. Покачав головой, она обошла блестящий капот и села за руль.

– Си Си, – промолвила она виновато, – извини, я совсем забыла.

– Если у вас есть какие-то дела, мадам, то я не хотел бы…

– Нет, нет. У меня никаких дел. Правда. – И Гейл Бредфорд улыбнулась ему. – Может, откроем верх?

Она посмотрела своими близорукими глазами в глаза Си Си.

– Это было бы здорово, – ответил скромно одетый юноша, никогда в жизни не ездивший в автомобилях с откидывающимся верхом. Белая парусиновая гармошка уплыла назад, солнечный свет октября залил кабину, обтянутую красной кожей.

Не отрывая глаз от дороги, Гейл сказала:

– Поищи какую-нибудь музыку, Си Си.

Он включил радио и, повернув ручку настройки, установил частоту 1190 килогерц, на которой вещала популярная станция «КЛИФ».

– …Я должен навсегда остаться нищим, мои золотые мечты не сбудутся… – зазвучал самый последний хит Тони Беннета.

– Подпой ему, – потребовала Гейл Бредфорд, по-прежнему не отрывая глаз от дороги.

– …Или я из нищего стану богатым и подарю свою судьбу тебе… – в унисон напевали Си Си и Тони.

– Да, так может случиться, – пробормотала Гейл и повернулась к юноше. Карие глаза за стеклами очков на миг вспыхнули. Не дожидаясь его ответа, она присоединилась к поющим.

Когда музыка стихла, ди-джей произнес низким голосом:

– «От нищеты к богатству», Тони Беннет. Тони создал этот выдающийся хит здесь, в Большом Далласе, великолепной осенью пятьдесят третьего. Оставайтесь на нашей волне «Мощные 1190 килогерц», где мы крутим все хиты…

В эфире зазвучала другая запись. Си Си Маккарти запрокинул голову, подпевая Клайду Макфатеру с ансамблем «Бродяги», которые завывали хит под названием «Деньги-Мед» («Мани-Хани»). Гейл Бредфорд одобрительно поглядывала на сладкоголосого юношу. Он сидел, согнув ноги в коленях и широко расставив их в стороны, его длинная рука покоилась на спинке сиденья Гейл, тонкие пальцы отбивали ритм по красной коже, а темные глаза были закрыты от наслаждения.

Когда мелодия закончилась и Си Си открыл глаза, он очень удивился, увидев, что они свернули в «поселения». Гейл Бредфорд спокойно объяснила:

– Я подумала, может быть, твоя мама захочет присоединиться к нам.

Си Си снял руку со спинки сиденья.

– Конечно, хорошая мысль.

Гейл Бредфорд остановила «форд» перед укрытым зеленью прелестным белым коттеджем в конце поросшей лесом дорожки в Эук Клифф, и Гресси Маккарти безуспешно силилась не выказывать любопытства, но ведь она никогда раньше не бывала в таком прекрасном жилище. Маленький, но изящный домик, арендованный Гейл Бредфорд, был очень похож на нее саму – такой же чистенький, опрятный и уединенный.

Белая парадная дверь вела прямо в гостиную, где излучали зеркальный блеск паркетные полы. Перед высоким камином стоял парадный, обтянутый полосатым бело-синим шелком диван, напротив – два высоких кресла с подголовниками, обтянутые синим бархатом. Между ними на бледно-голубом шерстяном ковре красовался низенький дубовый столик для коктейлей. На стене висели выполненные акварелью картины, ниже расположились одна над другой две заполненные книгами полки, между которыми был втиснут телевизор. Когда дверцы полок открывались, появлялся тридцатитрехсантиметровый экран. Это так поразило Гресси, что она удивленно воскликнула:

– О Боже мой!

Задняя стена состояла из одного большого окна. В углу комнаты громоздился внушительный черный рояль из орехового дерева. С длинной скамеечки исполнитель мог видеть сидящих в комнате гостей и большой двор, окруженный секвойями. За искрящимся чистым стеклом просматривались белые качели, установленные на крыльце и защищенные от солнца, а подальше, на уже поблекшей траве, стояла переносная мебель, обтянутая бледно-голубой материей.

– Присаживайтесь, миссис Маккарти, – пригласила Гейл Бредфорд, и Гресси осторожно села на диван, исподволь погладив рукой блестящую ткань.

Си Си заметил тоскливое выражение на лице своей мамочки, и у него заныло сердце. Однажды она получит такой же замечательный дом, с изящными вещами и даже с телевизором, а может, и лучше. Он должен об этом позаботиться.

Учительница исчезла в кухне. Вскоре она возвратилась с небольшим серебряным подносом; на нем возвышались три заиндевевших стакана с охлажденным чаем. Гейл поставила поднос на столик для коктейлей. Гресси медленно потягивала чай. Си Си выпил свой за два больших глотка. Хозяйка дома вообще не прикоснулась к стакану.

Потом Гейл подошла к роялю и села на скамеечку. Задумчиво прищурив глаза за стеклами очков, она взяла аккорд и попросила юношу повторить его на гитаре. Снова воспроизвела аккорд, и вновь Си Си повторил его.

Через два часа Гресси Маккарти заерзала по дивану, то и дело бросая взгляд на куполообразные стеклянные часы, стоявшие на каминной полке. У нее заболела голова, она устала и хотела поскорее очутиться дома. Ее надежда на приятный урок не оправдалась – серьезная учительница музыки не позволила Си Си спеть ни одной песни.

Это было упорное, многократное повторение сложных аккордов. Единственное, что было позволено Си Си, так это спеть хроматическую гамму. Гресси не сомневалась, что эти упражнения нужны ее сыну, но уж больно скучны и надоедливы.

Она едва скрыла облегчение, когда Гейл Бредфорд внезапно прекратила урок и решительно заявила:

– На сегодня достаточно, а завтра, Си Си, мы вернемся к этим упражнениям снова. Пройдет два-три дня, а быть может, неделя, прежде чем мы будем готовы пойти дальше. – Гейл потерла одеревеневшую шею.

– Конечно, – сказал Си Си чуть ли не извиняющимся тоном, – у меня еще не совсем получается.

– У тебя получится, – заверила его Гейл Бредфорд, а потом обратилась к Гресси: – Миссис Маккарти, я считаю, что у него хорошо получается, вы согласны со мной? – И она проводила Гресси через парадную дверь навстречу сгущающимся сумеркам.

– Действительно прекрасно, – пробормотала Гресси, вежливо улыбаясь.

– Мама сказала, что не поедет с нами сегодня, – сообщил на следующий день Си Си, когда они встретились в ее «форде». – Она сказала, что только мешает нам.

Гейл Бредфорд совсем не удивилась.

– Значит, сразу ко мне домой?

– Наверное, да.

Ослепительное техасское солнце поджаривало сидящую в открытой машине пару. Си Си почувствовал, как его спина в хлопковой рубашке прилипает к кожаной обивке. Он взглянул на чопорную учительницу. Ее лицо блестело, а пряди волос, выскользнувшие из ослабевшего пучка на затылке, стали влажными и цеплялись за тонкую шею.

Пар поднимался от кирпичного тротуара, искажая очертания окружающих предметов. Белый «форд» тащился по запруженному машинами Джефферсон-авеню мимо Техасского театра, где Гудини продлил свои выступления еще на одну неделю. Рядом располагался бар Тейлора Драга, и разгоряченная толпа измученных жаждой школьников ринулась туда выпить кока-колу и коктейль с мороженым. Натянутые холодным утром свитеры были давно сняты.

Гейл затормозила на красный свет и окинула взглядом Си Си. На его длинных загорелых руках и шее блестел пот, рубашка прилипла к груди и плечам.

– Жарко, Си Си?

Он тихо присвистнул.

– Еще как! Вам тоже?

– Ты даже не представляешь! – Гейл улыбнулась ему так, что у Си Си свело живот.

В коттедже было на несколько градусов холоднее, но все равно мучительно жарко. Гейл заметила, что Си Си с надеждой поглядывает на установленный в окне кондиционер.

– Нельзя включать кондиционер, пока ты поешь, это вредно для твоего горла. – Она бросила сумочку и нотные листы на рояль. – Есть другие способы охладиться. Возьми пока кока-колу, а я пойду переоденусь.

Си Си был озадачен: миссис Бредфорд никогда раньше не переодевалась. Она направилась в спальню и уже на ходу сказала:

– Сними рубашку, Си Си, может быть, это поможет.

Си Си нерешительно пожал плечами, но расстегнул рубашку. Чувствуя себя немного несуразно с обнаженной грудью, он вошел в маленькую светлую кухню. Открыл холодильник и достал ледяную кока-колу. Одним большим глотком опустошил бутылку и неторопливо вернулся назад в душную гостиную.

Засунув руки в карманы джинсов, юноша смотрел в окно на огороженный внутренний дворик. Вдруг до него донесся тихий голос:

– Ну что, начнем?

Си Си медленно повернулся и от удивления закрыл глаза, потом открыл и вновь закрыл.

Миссис Бредфорд, его учительница музыки, дама, на которой он никогда не видел никаких других нарядов, кроме обычных платьев, юбок и блузок, была одета в облегающую тело белую футболку и белые короткие шорты в обтяжку. Она стояла босиком и улыбалась ему своими пухлыми губами.

Одну за другой Гейл вынула шпильки из пучка волос, тряхнула головой и расправила пальцами каштановые пряди. Потом села на скамеечку к роялю.

Потеряв дар речи, Си Си поднял гитару и перебросил через голову ремень. Гейл начала играть. Нежно поглаживая черные и белые клавиши, она вдруг спросила, загадочно улыбаясь:

– Знаешь, что я делаю, когда мне жарко и я здесь одна, Си Си?

– Нет, мадам.

Гейл продолжала тихо играть. Глаза ее были закрыты, туловище наклонено вперед, а плечи приподняты от переполнявших ее чувств. Внезапно она поднялась, сняла футболку и небрежно бросила ее на блестящий паркетный пол. Си Си не сводил глаз со своей учительницы.

– Я раздеваюсь, когда играю на рояле, – спокойно заявила Гейл и расстегнула обтягивающие белые шорты. Словно пораженный ударом грома, Си Си наблюдал, как она, покачивая бедрами, стягивала их с ягодиц. Шорты скользнули на пол.

Оставшись в чем мать родила, учительница снова села за рояль и невозмутимо продолжала играть, давая указания назидательным тоном:

– Хорошо, теперь должно следовать ля-диез…

Си Си изо всех сил пытался сосредоточиться и слушать ее, но это было просто невозможно. Менее чем в двух метрах от него в невыносимо душной комнате сидела обнаженная женщина, и он не мог слышать ничего, кроме пульсации крови в ушах.

Гейл Бредфорд ни разу не взглянула на Си Си, давая возможность пышущему здоровьем молодому человеку неторопливо и с вожделением рассматривать ее. Она заставляла Си Си играть, но он не следовал ее указаниям.

Тогда она поднялась и подошла к нему. Не говоря ни слова, неторопливо сняла ремень гитары с его плеча и спокойно положила инструмент на скамеечку перед роялем. Ее движения были замедленными и чувственными. Си Си стоял с опущенными руками, и в его округлившихся темных глазах читалось недоумение.

– Тебе не кажется, что голая я играю лучше, Си Си?

Он ничего не ответил, ибо не знал, что говорить и что делать. Инициативой владела Гейл. Она положила руки на пояс его приспущенных джинсов и мягко сказала:

– Ты не хочешь раздеться вместе со мной, Си Си? Сразу почувствуешь себя так хорошо и свободно.

– Мне… мне не нужно такой свободы, – запинаясь, пробормотал молодой человек, не предпринимая, впрочем, попытки удержать Гейл от намерения раздеть его.

– Нужно, нужно…

Улыбаясь, она расстегнула ширинку, скользнула кончиками пальцев по внутренней стороне эластичного пояса его белых жокейских трусов и, глядя прямо в испуганные глаза Си Си, стала медленно спускать трусы с его плоского смуглого живота, пока не появилась головка его быстро твердеющего достоинства.

Си Си громко застонал.

Гейл улыбнулась и поднесла руку ко рту. Си Си затаил дыхание, а она высунула язык и лизнула свой указательный палец. У Си Си закружилась голова, и он почувствовал, как у него подгибаются колени. Блестящий тонкий палец опускался все ниже и ниже, и две пары глаз пристально следили за его медленным спуском.

Гейл тронула пульсирующую плоть Си Си и стала играть с ней, делая влажные, теплые движения. Из напряженного горла юноши вырвался сдавленный вздох. Гейл победоносно улыбнулась, когда парализующая робость уступила место всесильному возбуждению в полуприкрытых глазах Си Си, взиравших на нее.

– Хочешь пойти со мной в спальню? – ласково сказала она.

Обнаженный и потный, Си Си стоял в бело-голубой спальне, пока Гейл отворачивала простыни. Он притянул учительницу к себе, снял ее очки в тонкой оправе, нагнулся и горячо поцеловал. Сердце бешено застучало, когда обнаженная грудь, живот и бедра Гейл прижались к его пылающему телу. Грубо толкнув учительницу на кровать, Си Си повалил ее на спину. Гейл Бредфорд закинула руки за голову.

– Возьми меня, Си Си, – прошептала она, и юноша внял ее просьбе.

Си Си был молодой, красивый и непорочный.

Он был сильный, жадный и бесхитростный.

Он тяжело и сдавленно дышал, а она лежала под ним и улыбалась, неудовлетворенная, но исполнившая свое желание. Гейл знала, что пройдет немало дней, прежде чем этот привлекательный молодой жеребец утолит ее голод. Она только должна научить его, как это сделать.

Гейл поцеловала влажное от пота правое плечо Си Си и мягко вынудила его перевернуться на спину. Тихо засмеявшись, она взяла очки, которые он все еще держал в руке, надела их и сказала:

– Бегом в душ, Си Си, мы должны работать.

– Я не могу двигаться, – едва вымолвил он, но Гейл стояла на своем.

Си Си живо скатился с мягкой кровати и последовал за ней в ванную.

– Нет, дорогой, – сказала Гейл, когда он вернулся в гостиную после душа и поднял с пола джинсы, – не одевайся. Мы будем заниматься обнаженными. Ты убедишься, насколько это улучшит твою игру и пение.

– Вы, наверное, шутите, – запротестовал Си Си.

– Я не шучу. Поверь мне, дорогой. – И, не стесняясь своей наготы, Гейл села за рояль.

Впоследствии они всегда занимались музыкой только обнаженными.

– Да, это так, Си Си, – ободрила его Гейл, когда он стоял голый, с полузакрытыми глазами в залитой солнцем комнате и пел удивительно свежо и вызывающе. – Твой голос приобрел чувственность. Ты раним и отзывчив, и это пронизывает твое исполнение.

Си Си ухмыльнулся:

– Да, это так, ведь когда мы разделись, мне захотелось заняться любовью.

– Я знаю, дорогой, и это заставляет тебя петь лучше. Так будет всегда. Каждый раз, когда ты будешь выступать, тебе захочется обнажиться так же, как сейчас. – Гейл улыбнулась и поднялась из-за рояля. – А поскольку ты испытываешь любовное влечение, то заставишь слушателей почувствовать то же самое. Ты будешь иметь потрясающий успех – все женщины в зале захотят, чтобы ты занялся с ними любовью.

Си Си никогда не подвергал сомнению ее слова.

– А их дружки и мужья не придут от этого в бешенство?

– Нет. Они извлекут из этого свою выгоду и будут только благодарить тебя. – Гейл коснулась родинки на его щеке. – Пойдем в спальню. Я научу тебя там так же хорошо играть свою роль, как и на сцене.

Он лежал на спине, закинув руки за голову, и слушал Гейл Бредфорд, пока ее пальцы пробегали по ежику его темных волос, по его гладкой, безволосой груди и мускулистому животу. Она рассказывала ему, как сделает из него опытного любовника.

– У тебя выразительные глаза, Си Си, – прошептала Гейл. – Это первое, на что я обратила внимание. Темные красивые глаза и эта интересная родинка. – Она наклонилась и поцеловала черную звездочку, потрепав ее языком. – И твой голос, конечно. Как только я услышала твое пение, то сразу поняла, что должна переспать с тобой.

– Вы серьезно?

– Очень серьезно. Ты будешь оказывать такое же влияние на сотни женщин, мы ведь не хотим, чтоб они были разочарованы, не так ли?

Си Си посмотрел на нее с обидой.

– Вы разочарованы в…

Гейл поцелуем прервала юношу и собственнически обхватила мягкой рукой его плоть.

– Вот это, мой дорогой, – сказала она, – имеет такое же важное значение, как и твой голос. И ты должен научиться пользоваться им так же профессионально. А я покажу тебе, как это надо делать.

Си Си вскоре понял, как угодить женщине, и несомненные успехи доставляли ему большое удовольствие. Не меньшее удовлетворение получала и его учительница. Через несколько недель Гейл Бредфорд с трудом могла узнать в своем любовнике молодого, неопытного мальчика, который во время своего дебюта быстро опустошил себя. Всегда следивший за ее чувствами, пылкий молодой человек теперь увлеченно доводил ее до крайней степени возбуждения.

Утомленные раскованными любовными сеансами, они лежали на смятой постели и тихо беседовали. Гейл без особого труда могла вызвать Си Си на откровенность, что обычно никому не удавалось. Например, она сказала, что знает, как насмехаются над ним мальчишки в школе из-за того, что он отказывается от занятий спортом. Почему бы не объяснить причину таких отказов? Да, он боится повредить руки, поскольку в этом случае не сможет играть на гитаре.

Си Си ответил, что не считает себя обязанным давать кому бы то ни было объяснения, и Гейл нежно поцеловала его, потому что ей понравился такой ответ. Ей нравилась его смелость в преодолении препятствий. Нравилось, что он никогда не жаловался на свою бедную жизнь, хотя мог бы себе это позволить. Она любила его за то, что он поклялся во что бы то ни стало выбраться из «поселений».

Си Си тоже любил Гейл, хотя и был уверен, что она уж точно относится к тому сорту женщин, которых, по словам матери, ему следовало избегать. Но Си Си это не волновало. Гейл Бредфорд была гораздо привлекательнее, чем любая из знакомых «леди».

И гораздо честнее их. Она без всяких обиняков сказала, что решила соблазнить его, услышав, как он поет. Что спала с несколькими мужчинами, но он из них самый молодой. Что полюбила его смуглое сильное тело и всегда будет по-особому любить его. Гейл рассказала ему, что дважды была замужем. В первый раз она овдовела, при этом унаследовав от мужа немного денег. Во второй раз Гейл развелась – он был надоедливым и скупым. Нет, она больше никогда не выйдет замуж. Она будет делать то, что ей хочется и когда хочется. Сейчас ей больше всего нравится проводить время с Си Си.

А он поведал ей о своей заветной мечте: заработать много-много денег, купить большой «кадиллак», посадить в него своих родителей, выехать прямо на виадук Хьюстон-стрит, переехать через речку Тринити, остановиться перед одним из прекрасных особняков в Хайленд-Парке и сказать: «Мама, папа, это наш новый дом».

– Однажды ты это сделаешь, дорогой.

Спустя некоторое время Гейл сказала Си Си, что женщинам неинтересно заниматься любовью в одной и той же комнате, в одной и той же кровати. Им доставляет удовольствие дикость и спонтанность мужчины, который овладевает ими в разных местах и разных позах.

В ответ на это Си Си мигом раздел ее и вывел через запасной выход. Он овладел ею на качелях, установленных на крыльце, покачивая их вперед и назад. На следующий день они занимались любовью на голубой переносной мебели. Потом на газоне.

Погода изменилась, и они любили друг друга на голубом шерстяном ковре под треск огня в камине. В горячем, влажном душе. На кухонном столе. На скамеечке перед роялем. И снова в кровати.

За несколько месяцев Си Си Маккарти превратился из довольно робкого юноши в уверенного в себе молодого человека, способного очаровывать симпатичных женщин, прилагая для этого минимум усилий.

Гейл уговорила Си Си выступить на школьном вечере, когда ему исполнилось семнадцать. Он сыграл на гитаре и спел песню Джонни Эйса «Кто-нибудь, помогите мне». Он напустил на аудиторию свои могучие чары и околдовал ее. Потому что все девушки страшно захотели ему помочь. Они не поняли, что с ними случилось, с какой стати они так разнервничались и возбудились. Си Си ничего для этого не предпринимал, только спел песню: невероятной силы магнетизм был в его низком, насыщенном голосе и темных блестящих глазах. Он стоял совершенно спокойно, не сделав ни одного движения своим гибким, сладострастным телом.

Гейл Бредфорд находилась в зале и точно знала, что случилось. Си Си выпустил свои мысли на волю и обнажил свои чувства до предела. Мощное сексуальное послание передалось от него к подросткам.

Это была сила, которая останется с ним на протяжении всей его карьеры.