"Так говорил Заратустра" - читать интересную книгу автора (Ницше Фридрих)Танцевальная песньОднажды вечером проходил Заратустра со своими учениками по лесу; и вот: отыскивая источник, вышел он на зелёный луг, окаймлённый молчаливыми деревьями и кустарником, — на нём танцевали девушки. Узнав Заратустру, девушки бросили свой танец; но Заратустра подошёл к ним с приветливым видом и говорил эти слова: «Не бросайте пляски, вы, милые девушки! К вам подошёл не зануда со злым взглядом, не враг девушек. Ходатай Бога я перед дьяволом, а он — дух тяжести. Как бы мог я, вы, быстроногие, быть врагом божественных танцев? Или женских ножек с красивыми сгибами? Правда, я — лес, полный мрака от тёмных деревьев, — но кто не испугается моего мрака, найдёт и кущи роз под сенью моих кипарисов. И маленького бога найдёт он, любезного девушкам: у колодца лежит он тихо, с закрытыми глазами. Поистине, среди бела дня уснул он, ленивец! Не гонялся ли он слишком много за бабочками? Не сердитесь на меня, прекрасные плясуньи, если я слегка накажу маленького бога! Быть может, кричать будет он и плакать — но он готов смеяться, даже когда плачет! И со слезами на глазах пусть просит он у вас о пляске; а я спою песнь к его пляске: Песнь пляски и насмешки над духом тяжести, моим величайшим и самым могучим демоном, о котором говорят, что он “владыка мира”». — И вот песня, которую пел Заратустра, в то время как Купидон и девушки вместе плясали: В твои глаза заглянул я недавно, о жизнь! И мне показалось, что я погружаюсь в непостижимое. Но ты вытащила меня золотою удочкой; насмешливо смеялась ты, когда я тебя называл непостижимой. «Так говорят все рыбы, — отвечала ты, — чего не постигают Но я только изменчива и дика, и во всём я женщина, и притом недобродетельная: Хотя я называюсь у вас, мужчин, “глубиною” или “верностью”, “вечностью”, “тайною”. Но вы, мужчины, одаряете нас всегда собственными добродетелями — ах, вы, добродетельные!» Так смеялась она, невероятная; но никогда не верю я ей и смеху её, когда она дурно говорит о себе самой. И когда я с глазу на глаз говорил со своей дикой мудростью, она сказала мне с гневом: «Ты желаешь, ты жаждешь, ты любишь, потому только ты и Чуть было зло не ответил я ей и не сказал правды ей, рассерженной; и нельзя злее ответить, как «сказав правду» своей мудрости. Так обстоит дело между нами тремя. От всего сердца люблю я только жизнь — и поистине, всего больше тогда, когда я ненавижу её! Но если я люблю мудрость и часто слишком люблю её, то потому, что она очень напоминает мне жизнь! У ней её глаза, её смех и даже её золотая удочка — чем же я виноват, что они так похожи одна на другую? И когда однажды жизнь спросила меня: что такое мудрость? — я с жаром ответил: «О, да! мудрость! Её алчут и не насыщаются, смотрят сквозь покровы и ловят сетью. Красива ли она? Почём я знаю! Но и самые старые карпы ещё идут на приманки её. Изменчива она и упряма; часто я видел, как кусала она себе губы и путала гребнем свои волосы. Быть может, она зла и лукава, и во всём она женщина; но когда она дурно говорит о себе самой, тогда именно увлекает она всего больше». И когда я сказал это жизни, она зло улыбнулась и закрыла глаза. «О ком же говоришь ты? — спросила она. — Не обо мне ли? И если даже ты прав, можно ли говорить Ах, ты опять раскрыла глаза свои, о жизнь возлюбленная! И мне показалось, что я опять погружаюсь в непостижимое. — Так пел Заратустра. Но когда пляска кончилась и девушки ушли, он сделался печален. «Солнце давно уже село, — сказал он наконец, — луг стал сырым, от лесов веет прохладой. Что-то неведомое окружает меня и задумчиво смотрит. Как! Ты жив ещё, Заратустра? Почему? Зачем? Для чего? Куда? Где? Как? Разве не безумие — жить ещё? — Ах, друзья мои, это вечер вопрошает во мне. Простите мне мою печаль! Вечер настал: простите мне, что вечер настал!» Так говорил Заратустра. |
|
|