"Ученик некроманта. Игры Проклятых" - читать интересную книгу автора (Гуров Александр Владимирович)

Глава 28 На краю жизни… и смерти

Бежать! Бежать без оглядки, не останавливаясь! Бежать!

Колючий кустарник терзал плоть, раздирал ее до крови, изукрашивая рваными ранами. Сперва Сандро выжигал землю впереди себя и мчал по хрустящему под ногами пеплу, но магия забирала силы, которые сейчас были слишком важны, чтобы расходовать их впустую. Приходилось терпеть боль и прорываться через терн, не защищая слабую кожу. Как мог, он прикрывал Энин, но все его потуги не приносили особого результата. Кустарник делал свое дело и резал одежду и плоть, как ножом. Анэт бежала позади, и ей доставалось едва ли не больше, чем сестре. Отодвинутые некромантом ветки били по ней особо рьяно, шипы застревали в теле, цеплялись за ткань платья – неудобного для бегства платья, – мешали бежать следом. Постепенно Анэт стала отставать. Требование чародея поспешить не дало результата. Многогодичное заключение без всяческих физических нагрузок ослабило девичье тело, лишило его природной выносливости. Тяжелая дорога быстро выматывала, а надоедливый терн пожирал последние силы и веру в успех.

– Не могу больше… – выдавила сквозь стиснутые зубы Анэт и, выпустив из рук некромантский посох, упала на колени.

– Вставай! – взревел, останавливаясь, Сандро. – Не время разводить сопли.

Анэт послушалась. Сделав над собой усилие, поднялась на ноги и продолжила путь. Ради себя, ради сестры. Дикая гонка, забирающая все силы, вымела из души последние эмоции. Девушка бежала вперед, не обращая внимания ни на усталость, ни на боль: она превратилась в пустышку, у которой всего одна цель – переставлять ноги и делать это как можно быстрее. Анэт абстрагировалась от мира, не видела ничего вокруг себя, лишь бежала, бежала вперед и даже не надеялась на окончание гонки. Неожиданно она ударилась обо что-то и застыла на месте, не сразу сообразив, что напоролась на Сандро.

– Передохни, – позволил перевести дух некромант, но что-то в его голосе было не таким, как раньше: в нем явственно читались нотки страха и досады.

Заросли кустарника не давали ей разглядеть ничего, кроме спины Сандро, но она не обрадовалась, если б увидела то, что видел перед собой чародей.

Заросли кустарника резко заканчивались обрывом. Сандро, не выпуская из рук Энин, застыл на самом краю. Впереди, насколько хватало взгляда, раскинулся густой лес. Далеко внизу, в кронах деревьев, скрылось основание скалы. Всего один шаг мог превратить бегство в самоубийство. Всего один шаг… Вдали, возвышаясь над всем миром, стоял Бленхайм, и только угрюмый замок мог добавить уверенности некроманту, привыкшему подчиняться, и человеку, которому было чуждо рабство и покорность.

– Вправо, живо! – скомандовал Сандро и, поудобнее перехватив свою ношу, помчался впереди. Краем глаза Анэт заметила бездну, у которой они остановились, и сердце заколотилось быстрее. Девушка ничего не сказала: слова были лишними. В том, что ситуация стала безысходной, не оставалось сомнений. Но если уж судьбе угодно закончить жизненный путь Анэт сегодня, то, спорь – не спорь, будет так. Если же у богини другие планы насчет своей рабыни, то она покорно примет и другую участь.

– Не отставай! – подгонял Сандро, и девушка, вновь вырвав себя из мира, лишившись эмоций, понеслась вслед за некромантом, подстраиваясь под его скорость и ритм. Будь что будет.

С виду опасности не было, не было и преследователей, но чувство нависшей угрозы не давало покоя. Дорога пошла ухабами. Некромант бежал, спотыкаясь. Ноги скользили на мелком гравии, на котором, в принципе, не должен был расти терн, но он рос. Анэт не отставала – бежала за поводырем след в след. Некромантским посохом она пользовалась как щитом, закрывала им лицо, когда не успевала увернуться от терновых ветвей, но нередко шипы все же царапали нежную кожу.

Дальше дорога стала еще ужаснее. То тут, то там в земле появлялись трещины и провалы, мелкий гравий местами превратился в песок, местами его сменили валуны. Угодив в яму и едва удержавшись на ногах, Сандро перешел на шаг, но шел довольно быстро, срываясь, где позволяли редевшие заросли и выровнявшаяся дорога, на бег.

Как назло, куда-то запропастился вампир, задачей которого было отслеживать немертвых и сообщать об опасности. Предать он не мог, но брезгливо и неточно выполнять свою клятву – пусть и не по злому умыслу – было в его силах. Надеяться на Батури не приходилось: за века одиночества он привык заботиться в первую очередь о себе. Главное, чтобы не подвел в решающий момент.

Словно почувствовав, что его обсуждают, пусть и мысленно, из терновых чащоб выскочил Клавдий, едва не сбивая Сандро с ног.

– Плохи дела, – без предисловий выдавил вампир, облокачиваясь, будто от усталости, руками о колени. – Сиквойя нас выследил. Его прихвостни идут со всех сторон.

– Не убежим, – мысленно вынес свой вердикт Сандро, но вслух сказал совсем иное: – Будем уходить. Остановимся, только если окажемся в западне.

– Мы уже в западне, – спокойным тоном изрек Батури, чувствуя в сложившейся ситуации и свою вину.

– Знаю, но… – Сандро едва заметно кивнул в сторону Анэт, давая понять, что не стоит раньше времени разрушать последние надежды. – Будем уходить.

– Поспешите, а я пока повоюю. – Батури скрылся в зарослях терна.

Не зная, какие планы роились в голове вампира и чем поможет его новобретенная отважность, да и не сильно задумываясь над этим – не до того, – Сандро продолжил бегство. Анэт, не нуждаясь в дополнительных указаниях, побежала следом.

В лицо хлестал колючий ветер, били острые, скрюченные к концам шипы терна. За спиной слышались шаркающие шаги Анэт – она уже устала, выдохлась – и дыхание неизбежной смерти. В воздухе повисла тяжелая пелена опасности. Грубой и неизбежной.

Погони не было видно, но Сандро чувствовал ее нутром, чувствовал, как на него смотрят сотни и тысячи горящих глаз, мечтающих об убийстве, жаждущих крови. Ожидание опасности стало нестерпимым. Уже казалось, что проще встретиться с врагов лицом к лицу, чем бегать от него. И эта встреча, наконец, произошла.

То ли Батури не уследил и не остановил скелеты, то ли их было слишком много, чтобы он совладал со всеми, но путь чародею преградили трое неупокоенных. Сандро резко остановился и медленно попятился назад. Не от испуга – от неожиданности. За время бегства он уже десятки раз прокрутил эту встречу, но, повстречав, растерялся, все заготовленные заклинания вмиг забылись, рассеялись, словно туман под лучами солнца.

За спинами трех немертвых возникли новые неупокоенные. Они не спешили нападать, будто чувствовали исходящую от некроманта опасность. Но этим тварям неведом страх, они умрут, не задумавшись, если так пожелает хозяин. Значит, хозяин не желал смерти беглецам. Этим можно было воспользоваться, но Сандро не был до конца уверен в своих рассуждениях.

Энин недовольно заерзала в руках некроманта, потянулась и открыла глаза. Сандро два дня только и мечтал о том, чтобы девушке стало лучше, чтобы она смогла прийти в себя и поговорить с ним, он хотел услышать ее голос, успокоить себя, узнать, что с ней все в порядке, – но сейчас все изменилось. Энин была слаба, объяснять ей что-либо не было времени.

– Где я?.. – Энин никак не могла сфокусировать взгляд. Голова кружилась от выпитых эликсиров и усталости. Тело саднило от многочисленных ран и ссадин, не слушалось. Энин не сразу и сообразила, что ее держат на руках. Спустя несколько мгновений мир прояснился, и девушка увидела перед собой некроманта: – Ты?! Но как? Где мы?..

– Сестра, все в порядке, он хочет помочь, – не дав Сандро обмолвиться и полусловом, вмешалась Анэт.

Юноша перевел взгляд с Энин на немертвых, с немертвых на Анэт, потом опять на застывших перед собой врагов. Вернул взгляд на Энин:

– Спи, – приказал некромант.

Девушка, против своих желаний, провалилась в глубокий, беспокойный сон. Это было неправильно, но тратить время на оправдания и споры не было возможности.

– Потом все разъяснишь сестре, – обратился он к Анэт.

Немертвые сделали шаг вперед. Сандро невольно отшатнулся. Где Батури? Почему его никогда нет, когда он нужен? Хотя появляться тогда, когда не ждут – тоже мастерство, которое требует таланта.

Вампир возник внезапно. Зайдя сзади, он двумя движениями серебряного клинка отправил в мир теней два скелета. Заколдовав еще троих, пробился вперед и, прикрывая собой Сандро и девушек, повернулся лицом к оставшимся неупокоенным.

– Ты вовремя, – с облегчением выдохнул Сандро.

– Они везде. Не убежим, – упрямо твердил свое Батури.

– Прорвемся, – утешал себя некромант, хоть и не верил своим словам.

Тем временем скелеты атаковали. И не было понятно, против кого направлена их агрессия – против всех беглецов или же только против вампира. Батури без особых усилий совладал с тремя неупокоенными из шести, с остальными разобрался Сандро. Оставив место битвы позади, спутники двинулись дальше в призрачной надежде, что им удастся убежать.

Надежды не оправдались.

Следующий отряд неупокоенных они повстречали не дальше чем через сто шагов. На этот раз их было больше, и напали они сразу со всех сторон. Сражение было жарким, но быстрым. Батури колдовал за двоих: Сандро, державший на руках девушку, заметно запаздывал с магическими манипуляциями. Но вампир не нуждался в помощи. При необходимости он мог совладать и с сотней немертвых, и с двумя, если, конечно, не будет поблизости некроманта, способного защитить своих рабов.

Поток немертвых иссяк. Но бежать дальше не было смысла – некуда. Армия Сиквойи слишком растянулась по бленхаймской дороге и сейчас наступала по всем направлениям.

– К фоморам бегство – примем бой, – выдохнул Сандро, приняв решение.

Аккуратно он уложил Энин на землю и вытянул в требовательном жесте руку. Без слов Анэт поняла, что от нее требуется, и вложила посох в ладонь некроманта. Резное дерево удобно, будто было высечено специально для Сандро, улеглось в костяной руке. Приятное тепло пробежало по телу, разнося магическую силу и уверенность в себе.

Некромант заводил посохом, вычерчивая магические руны, сплетая их в единое колдовство, наполняя пассы Силой. Аметистовые глаза кобры светились красным огнем, оставляли по своему следу кровавые линии. Чародей ударил посохом оземь, и неистовый жар пробежал по земле, поднимаясь огненным облаком, прокатился волной в человеческий рост, выжигая все на своем пути. Сандро не знал, скольких немертвых он убил этим заклинанием, и убил ли? Но терн, мешавший обозрению, превратился в пепел, открыв взгляду широкий полукруг гари.

– Прикрывай правую сторону, я возьму левую, – распорядился некромант, мельком глянув на Клавдия.

– Дай клинок – с ним у меня будет больше сил. А значит, и больше шансов выжить у всех нас.

Улыбнувшись, Сандро снял с пояса клинок и протянул его вампиру.

– К оружию! – Улыбка мигом стерлась с его лица, взгляд некроманта стал жестким и упрямым, готовым встретить любую опасность и, если понадобится, даже смерть. Опасность закаляла лучше тренировок.

Из обгорелых зарослей вышли неупокоенные.

Не дожидаясь, когда они приблизится, чародей атаковал. Магия тьмы требовала анализа связи между хозяином и немертвым рабом. Сандро, наплевав на правила, бил тем заклинанием, которого никогда не знал, но, не зная, уже использовал на одном из уроков Аргануса. Стертое знание пришло само собой, будто ждало в голове некроманта своего времени и наконец дождалось. Чародей ворожил, не обращая внимания на удивленный взгляд вампира, пользовался неограниченной силой, которую дала ему универсальная магия упокоения. Немертвые падали, словно по их ногам прошлись косой, и моментально, окутанные тьмой, превращались в прах, умирали, возвращая заблудшие души в привычный ток мироздания. Батури, быстро совладав с удивлением, решил было помочь, но понял, что это лишнее, что все немертвые, которые были достаточно близки, уже умерли последней смертью. А Сандро, словно обезумев, продолжал колдовать, не останавливаясь, не разбирая, против кого направлена его магия.

– Успокойся! – Батури грубо встряхнул чародея за плечи, вырывая того из боевого транса. – Уже никого нет…

– Будут, – хищно улыбнулся Сандро, опьяненный жаждой убийств.

И оказался прав. Чащи раздвинулись, и, словно вода, всегда и везде находящая себе дорогу, на выжженную поляну вытекло мертвое море.

Без раздумий и сговоров вампир и некромант ударили волной Тьмы, сминая первые ряды. На смену выпавшим из строя пришли другие, чтобы повторить судьбу предшественников. Сандро чертил в воздухе сигилы; слева от него, сконцентрировавшись, кудесил Батури; у его ног лежала беспамятная Энин, которую в порыве ужаса и страха сжимала в крепких объятьях сестра. Скелеты, наталкиваясь на магию смерти, погибали, но их число не уменьшалось – наоборот, они все прибывали, с каждым мгновением их становилось все больше. Мертвое море остановилось, словно напоровшись на нерушимую плотину, скапливалось, набирало силы, чтобы разрушить непокорный заслон. Но Сандро и Клавдий стояли несокрушимо, слабея, но не показывая этого.

Битва набирала обороты. Сандро колдовал, уже не задумываясь над своим колдовством: он превратился в машину, выполняющую монотонную работу, стал воистину немертвым, лишенным чувств и эмоций. Рядом с ним бок о бок стоял вампир, уже показавший себя не в одном сражении.

Но неведомый кукловод, невидимо руководивший миром, сегодня не соблаговолил. Скелеты – или их полководец, – поняв, что напором не выиграть битвы, пустили в ход луки. И стреляли они наобум, поверх голов своих немертвых соплеменников. Вмиг в воздухе появились сотни и тысячи стрел, обрушившись водопадом стали на оборонявшихся. В последний момент Сандро успел закрыть себя и своих спутников огненной аурой, выжигающей с равным успехом и дерево, и сталь. Но новое заклинание вернуло способность мыслить. Механизм, позволяющий некроманту быть машиной для убийств, заклинило. Замешательство длилось всего мгновение, но его было достаточно, чтобы немертвые прорвали заслон. Батури, прикрывая напарника, задушил накатывающую волну огнем. Сандро, переборов смятение, вернулся к привычному делу, однако новый град стрел вновь заставил его на мгновение остановиться.

– Уходи! – превратив в пепел очередной залп, выдавил Сандро. – Уводи девушек!

– Обеих не смогу. – Клавдий ответил ментальным голосом, и чародей только сейчас заметил, что горло вампира насквозь пронзила стрела. С ужасом понял, что следующего залпа может и не отбить.

– По очереди, – приказал Сандро, срывая с пояса кожаную флягу, наполненную эликсиром «недоросли», и кидая ее вампиру: – Первой – Энин.

Поймав подношение, Батури, как истинный воин, молча выполнил приказ. Отодвинул в сторону обомлевшую от страха Анэт и, подхватив Энин, метнулся вниз с обрыва.

Сандро колдовал, не останавливаясь, но, оставшись без поддержки, не мог сдерживать напора немертвых. С каждый мгновением неупокоенные приближались. Они продвигались медленно, шаг за шагом, но остановить прорвавшуюся плотину чародею уже не удавалось. Сил было все меньше, магия давалось все сложнее, а на смену боевому пылу и азарту приходила усталость.

Ситуация выходила из-под контроля.

Сандро изо всех сил сжал посох, до боли в левой руке, на которой еще сохранилась плоть, бледная, как свежий лист бумаги, и такая же тонкая кожа. Костяшки пальцев покраснели. Жилы на шее юноши напряглись, набухая. И без того ужасающее лицо исказилось, превратив чародея в монстра.

Яростная магия сама собой слетела с посоха. Аметистовые глаза кобры озаряли выжженную поляну красным светом, столь ярким, что перед ним померк бы и свет маяка. Змей, такой же, каких девятилетний мальчик из Стигии запускал со своими сверстниками, лишь в сотни раз больший и вылитый из жаркого пламени, вырвался из древнего посоха и накрыл собой поляну, погребая в огненной утробе скелеты и зомби, мечников и стрелков.

На долгое мгновение в округе воцарилась тишина. Тихо шумел ветер, внизу, под обрывом, мерно шелестели пожухлые в предзимних холодах листья и вечнозеленая хвоя деревьев, хрипло вырывался воздух из ополовиненных легких и едва слышались всхлипы перепуганной девушки. Мир погрузился в забытье. Жил лишь огонь, никак не желающий гаснуть. Горел на сотни шагов вперед, справа, слева, прожигая саму землю. И медленно, лязгая оружием и доспехами, навстречу шагали новые отряды нежити. Их ноги плавились в огненном море. Но немертвые, не ведая страха, шли, по песчинке теряя конечности, шли неуклюже, порой даже смешно, и от этого еще более пугающе.

Огонь погас.

И в следующее же мгновение мир ожил. С неистовым, утробным ревом мертвое море двинулось в атаку, пошли в ход новые заклинания, взмыли стрелы, заходила ходуном земля, словно могучий великан бил внизу по отвесной скале.

Бой вернулся в привычный ритм. Сандро вздохнул с облечением. Он и сам испугался своей волшбы, испугался той мощи, той ненависти, которые он вложил в свое заклинание. Испугался, что эти мощь и ненависть когда-то обернутся против него самого. Если «когда-то» наступит…

Немертвые приближались, с каждым мигом их становилось все больше. Но Сандро уже не паниковал, не боялся спокойной ярости, горящей в огненных глазах. Он был сильнее, мудрее, везучее всех тех, кто пытался до него дотянуться. Неупокоенные падали за десяток шагов перед некромантом, падали и уже не вставали, выстилая своими смертями путь другим. Другие падали уже за пять шагов, за шаг, за полшага.

Анэт, словно переняв внутреннюю уверенность чародея, стояла, гордо выпрямив спину, и смотрела в лицо приближающейся смерти. Она хотела притронуться к юноше, чтобы ощутить его силу, чтобы слиться с ним в его холодной мощи и быть с ним. Сандро шагнул назад, приближаясь к Анэт. Девушка вытянула руку, почти касаясь спрятанного за черными одеяниями плеча. Немертвые приблизились на шаг, и чародей вновь отступил, почувствовал боязливое касание чужой руки. Испугался, что это Энин и она в опасности. Обвел посохом круг, убивая врагов, и ринулся атаку.

Не боясь, скелеты рвались вперед, гибли, напарываясь на несокрушимого мага, но войско не отступало, даря чародею новые жертвы. Усталость сменилась эйфорией, вновь измором наросла на тело, словно ракушки на каменистый берег, отягощая.

Битва обещала быть долгой. Бесконечной. Осознание этого утомляло больше, чем телесная слабость. Но Сандро шел вперед, разметая врагов – молча, рьяно. И остановился. Тяжело дыша, падая от усталости. Сил больше не осталось даже для того, чтобы стоять на ногах: ноги подкосились, и чародей упал на колени. Он больше не мог сражаться и отдал себя на растерзание победителю. Закрыл глаза…

– Очнись! – приказывал знакомый голос, крепкие руки теребили, не позволяя погрузиться в забытье – такое желанное, такое теплое, мягкое. – Очнись! – Его потащили по земле – нагло, грубо. От такой неслыханной дерзости, которую к нему проявляли, Сандро разлепил веки. – Очухался? – укоризненно спросил вампир.

– Отбились? – Сандро ничего не видел, кроме острых оскаленных клыков.

– Как же! Жди! – фыркнул Клавдий. Юноша только сейчас заметил застывших в ледяных оковах неупокоенных и других немертвых, мечами убивающих своих же, пытаясь пробить себе дорогу.

Сандро высвободился из цепкой хватки вампира и выпрямился, приходя в себя и выкидывая из головы наваждение.

Чувство опасности пришло внезапно. Чародей готов был поклясться, что видел огонь, рвущийся на него, на Батури и Анэт, пожирающий, умертвляющий, но понял, что это видение. И все же выговорил заклинание «ледяного биома», способное защитить от этого пламени.

Спустя мгновение появился огонь, который сейчас уже не мог навредить. Ледяной щит затрещал по швам, загудел, ломаясь, как скорлупа. Но лопнул, сдержав чужую магию.

– Как ты догадался?

– Я сын Видящей, – твердо зная, что так оно и есть, ответил Сандро.

– И что будет дальше?

– Но не пророк, – добавил, помолчав.

То, что произошло дальше, Сандро часто вспоминал, сидя в темном замке на краю мира, и винил себя, потому что не смог увидеть будущего и помочь. Тьма, словно щупальца кракена, окутала вампира, сдавливая, сжимая, и тараном отбросила далеко назад, скидывая с обрыва. Клавдий, не успев издать ни звука, черным коконом рухнул с утеса. Сандро не пытался ему помочь: знал – не сумеет, бессмысленно потратит драгоценное время. Он обернулся, чтобы защититься от магии, но не успел. Тьма сковала его по рукам и ногам, опрокинула наземь, но душить, как душила вампира, не стала.

И в этот миг перед Сандро предстал повелитель Арганусова воинства, советник преданной Гильдии – Сиквойя. Некромант важно прошествовал через заслон своих слуг – рабов Аргануса – и остановился у поверженного чародея:

– Ты хорошо сражался, но недостаточно хорошо, чтобы победить.

– Отпусти, – приказал – не попросил – Сандро, почти не веря, что приказ будет исполнен.

– С какой стати?

– Ты хотел поговорить. Иначе я был бы уже мертв. Значит, я тебе нужен. А раз так, то тебе придется меня освободить. Или ты не услышишь ни слова.

Сиквойя задумался. Несмотря на молодость и отсутствие опыта, мальчик был силен. Рисковать не хотелось.

– Нет, – решился-таки некромант.

– Помолчим.

– Ты меня выслушаешь…

– Нет.

– Или твоя спутница умрет, – пригрозил Сиквойя.

– Пусть умирает.

Анэт содрогнулась, напряглась. Она уже похоронила себя, разуверившись в спасении, но это не дало ожидаемой храбрости. Посох полководца-мага запульсировал, будто собираясь прервать ток девичьей жизни, но вместо этого опали бесцветной пылью магические цепи, сковавшие полулича. Сандро поднялся, не выпуская из рук своего оружия.

– Если попытаешься сопротивляться, немертвые завершат начатое – никакая магия не поможет.

Сандро кивнул:

– Говори.

– Арганус приказал убить тебя… – соврал Сиквойя. Он волновался, словно перед ним был не юный мальчишка, а всезнающий властелин, и от этого был многословен. – Но мне ты нужен живым. Д’Эвизвил никому не рассказывает о своих планах, но он не самый хитрый игрок, хоть и считает себя таковым. Его самоуверенность делает его слабым, – шептал, будто боясь, что его услышат посторонние уши, некромант. Сандро стоял молча, обдумывая свои дальнейшие действия. Он получил отсрочку, у него появилось время, но это не давало ровным счетом ничего. Он окружен. Впереди – бесчисленная армия нежити, позади – смертельная пропасть. Сандро еще не знал, что выторговывает Сиквойя, но уже сейчас предчувствовал неладное. – Но я нашел способ обойти старого проныру, – продолжал тем временем некромант. – Лазарь слишком любит… любил, – поправил себя лич, – книги. Я дал ему книгу Эреба, и за нее он не поскупился на информацию, рассказав мне весьма многое – даже то, что мне было абсолютно ненужным. Так я посчитал тогда. А сейчас… я благодарен Лазарю за его болтливость. Он поведал мне о мальчике, который в алхимии превзошел своего учителя. Я не сразу понял, что речь шла о тебе. Это ты изобрел эликсир неподчинения, ты дал своему Хозяину свободу. Если сделаешь это зелье для меня, я позволю тебе уйти, даже сам проведу до границы. В моих руках армии Аргануса. – Часть армий, причем меньшая, но Сиквойя посчитал, что говорить об этом не стоит. – Он не сможет тебе навредить.

– Где гарантии, что ты не убьешь меня, как только я создам эликсир? – безучастно спросил Сандро, оттягивая время, обдумывая, что делать дальше.

– Гарантии – мое честное слово.

– Пустышка.

– Это лучше, чем смерть.

– Лучше? – поднял единственную бровь Сандро, искоса глядя на некроманта.

Взгляд заставил Сиквойю помедлить с ответом. Юный чародей занял образовавшуюся паузу тихим словом, которого некромант не смог разобрать. Прежде чем Сиквойя понял свою оплошность, его отшвырнуло назад, – магические щиты спасли от верной гибели.

– Лучше? – повторил вопрос Сандро и ответил: – Нет. Что жизнь, что смерть! – разворачиваясь, прорычал он и, схватив Анэт за руку, сиганул вниз с обрыва.

– …Что смерть?.. смерть… смерть… – вторил приглушенным эхом безмолвный утес, унося вниз, к кронам деревьев, два людских тела. С хрустом одно из них ударилось о камень и мешком покатилось по склону, второе, не коснувшись скалы, быстро приближалось к зеленым чащам, но в том, что оно повторит судьбу первого, не было сомнений. – Что смерть?.. смерть…

Мертвое море, на мгновение застыв над бездной, постояв, получило неслышимый приказ и вернулось в свое первичное русло. У него были другие цели, нежели поиск самоубийц. Зомби и скелеты – не живые и не мертвые, – они, как и Сандро, не знали, что такое жизнь и что означает смерть. Но продолжали тянуть бремя своего существования.

А юный чародей, распрощавшись с ярмом, стал истинно свободным, ожил в падении, в свободном падении – и уже не боялся хруста ломающихся костей. Он, не веря в богов и богинь, начертал в воздухе молитвенный круг и, отдаваясь на милость высшим силам, закрыл глаза.

«Будь что будет…» – подумал он, обрушившись в сплетение вековых крон, насаживаясь на пики дубовых ветвей.