"Полигон" - читать интересную книгу автора (Гостева Ирина, Гостев Алексей)

Сентябрь 2010 г. Зона отчуждения

— Вон оно, твое СКБ «Вымпел»…

Кащей указывал на глухую серую ограду и маячившие над ней корпуса двух типовых зданий.

— О поле, поле, кто тебя усеял мертвыми костями… — не сдержался Генка, когда их тройка подошла поближе.

Следы побоища впечатляли. Останки десятков — если не сотен — тел псевдопсов и слепых собак еще не успели разорвать и растаскать сородичи, снорки и воронье. Да просто не нашлось в округе столько пожирателей падали, чтоб они смогли справиться с уничтожением громадного количества погибшего зверья. Равнина рядом с «Вымпелом», и особенно вокруг искореженного «Камаза», смердела. Генка натянул дыхательную маску, хотя никакой необходимости, кроме защиты от тошнотворного запаха, в этом не было — радиоактивное пятно со своей опасной пылью осталось далеко, и более ничего вредного тут в воздухе нет, как пояснил Кащей. Завхоз вскоре тоже последовал генкиному примеру, но Пашу, кажется, отвратительный запах волновал мало.

— Журналист, давай-ка расчехляй камеру, да снимай панораму! — он обвел рукой вокруг себя. — Сначала отсюда, а потом на фургон залезем. Сколько по Зоне хожу — а впервые вижу, чтоб сразу столько псов в одном месте собиралось… Такое впечатление, что они кого-то слаженно атаковали. Того, кто на «Камазе» сидел. Кстати, интересно, кто же это там сидел… Наш брат сталкер, или погонники? Ладно, журналист, ты снимай, а я пока тут поброжу, погляжу… Может, что и пойму. Аномалий поблизости от машины нет, так что вокруг ходи спокойно. Завхоз, прикрываешь нас. С этой стороны все внимание — вон на тот лесок. Если тут какие твари и есть, то сидеть будут наверняка там. Тем более, жратвы тут еще полно валяется. А с той стороны следи в оба за воротами — оттуда шатуны могут выйти.

Генка отснял несколько планов с разных точек внизу, отснял и сам покореженный «Камаз».

— Видишь, как днище раскурочило… Граната под него прилетела. И похоже, оттуда, — Кащей показал на ворота СКБ.

— А ты же говорил, что туда подойти невозможно?! — усомнился Генка.

— Подойти возможно, если ноги есть, — возразил Кащей. — Но невозможно там остаться в здравом уме. Люди рассудок теряют. Шатунами становятся… Ну, а оружие-то, естественно, при них… Вот кто-то оттуда в группу и шмальнул из гранатомета.

— Зачем бы ему это было нужно?

— Ну, во-первых, шатуны просто тупо стреляют во все, что движется, пока есть чем стрелять. А во-вторых, мало ли… Может, контролер их на группу натравливал… И громадную ораву собак тоже, кстати. Надо же, сколько их тут собралось… Наверняка со всей округи, за несколько километров прибежали! Неспроста это. Не ходят они за добычей так далеко и такими большими стаями…

Завхоз с автоматом наготове держал под прицелом ворота. Из-за приоткрытой створки выползла на четвереньках раскоряченная фигура… Первая пуля клюнула снорка только слегка, едва задев; вторая вошла в середину туловища, отчего монстр взвыл и судорожно дернулся в сторону, третья добила. Генка, тоже резко схватившийся за автомат, направил ствол на ворота — но нет, больше никто оттуда не показывался.

— Лезем на машину, — распорядился Кащей.

Крыша фургона гулко гудела под ногами. Генка сначала заснял панораму «поля боя» сверху, потом перевел объектив на развороченную кабину. Вывороченный лоскут металла в засохших темно-бурых потеках…

— Что за люди тут побывали — непонятно. Видно только, что группа была хорошо вооруженная, и немалая, не двое-трое, а больше, судя по тому, сколько гильз на земле валяется. И как минимум один отсюда не ушел, — Паша показал на торчащий острый край металла. — И вон, смотрите, на крыше фургона тоже кровищи намазано. Кого-то тут серьезно ранило, если не сразу насмерть…

Завхоз старательно выполнял свою работу — контролировал окрестности. Тем более что работа находилась — из рощицы, как и предсказывал Кащей, выползли два снорка и теперь неторопливо бродили между останков — наверное, выбирали, чем бы поживиться. А сам Кащей разглядывал в бинокль территорию «Вымпела».

— Вот что меня удивляет, — сказал он, поводя окулярами влево-вправо, — это то, что я там шатунов не вижу. Ни одного. Конечно, может быть, что они сейчас в помещение забрели, или топчутся под самым забором, и потому их не видно… Но мы-то тут уже сколько времени мотаемся, и до сих пор никто из них на виду не показался? Как-то это все странно… Чего-то тут очень тихо… Разве что предположить, что всех шатунов перебила та группа, а новые сюда еще не забрели?

Его речь заглушила череда одиночных выстрелов.

— Юрка! Кто опять там?! — Ёж, разглядывающий в видоискатель территорию СКБ и выбирающий приближение по максимуму, от неожиданного грохота аж вздрогнул.

— Снорки…

— Хватит шмалять! Снорки нас наверху не достанут, а я из-за твоей стрельбы панораму смазал! Тьфу, блин… Дай доснять спокойно, потом монстров вместе отстреляем. Паш, а что там за белые такие точечки? Артефакты какие-то?

Кащей снова взглянул в бинокль.

— Ага, это «белые звезды». Вот за ними-то сталкеры сюда и лезут. Ценные штуки, редкие… Скупщики их задорого берут. Но кроме того, как люди говорят, в больших месторождениях «звезд» есть шанс найти «искру жизни». Дескать, «искры» чаще родятся в тех местах, где «звездочек» много. А там, за забором, смотри — их сколько! Одна, две, четыре… Вон еще одна… Только на виду пять штук маячит, а сколько еще может быть там, где нам не видно? Наверняка народ не только ради «звезд» прет, но еще и на «искру» надеются… Хотя «искра» — вещица, хм, как бы это выразиться? Сложная в употреблении, что ли…

— А что в ней такого сложного? — подал голос Завхоз. Он хоть и стоял к «Вымпелу» спиной, но к разговорам Кащея и Генки прислушивался.

— Применять ее проще пареной репы — надо к голому телу прижать, и все. Можно пластырем приклеить, можно просто в кулаке зажать и держать, пока она не погаснет. Погасла — значит, отдала свою энергию…

— «Искра» любую болезнь излечивает, да? — Генка не утерпел, чтоб не блеснуть своей информированностью. Об этом артефакте он кое-что слышал, но не прочь был раскрутить Пашу на разговор, чтоб проверить свои знания о предмете — либо подтвердить, либо опровергнуть. А может, и узнать что-то новое.

— Она возвращает организм в нормальное состояние. Слышал такое слово — «гомеостаз»? Равновесие всех его систем… «Искра», по сути, исправляет все накопившиеся ошибки в работе организма и устраняет их последствия. Конечно, потом, несколько лет спустя, он опять может засбоить, но какое-то время походишь совершенно здоровым… Если очень повезет, то прежних ошибок организм может и не повторить. Но от появления новых и «искра» не гарантирует… Раны она тоже залечивает. Не в один момент, конечно. Но намного быстрее и без осложнений; нагноения и столбняка можно не опасаться. Но фишка-то в чем… Допустим, нашел ты «искру». А использовать-то ее можно только там, где она выросла! Отнесешь ее за километр от месторождения — считай, половину силы она потеряла. То есть брать ее с собой на крайний случай бесполезно. Вот, допустим, подержал ты ее в кулаке… Вылечила она твой застарелый гастрит, например, или еще какую-нибудь ерунду… А потом пошел ты себе по Зоне, а на тебя снорк из-за куста — скок! И когтями — хвать! И вот помираешь ты от банального сепсиса, потому что рана очень грязная. А ты не смог вовремя добраться до периметра и хотя бы воякам сдаться, чтоб в больницу отправили… Потому что «искра» не дает гарантий от будущих болезней и тем более от осложнений при ранениях.

— Значит, получается, что эту драгоценность можно израсходовать совершенно глупо и не по делу, если нашел не вовремя — не тогда, когда она нужнее всего, — рассудил Генка. — И оставлять ее там, где нашел, тоже глупо. Оставишь — считай, подарил кому-то.

— Да, уж лучше истратить сразу… Хоть какая-то польза тебе будет, — пробормотал Кащей.

Генка как бы невзначай бросил взгляд на него. Паша опустил бинокль, и выражение его лица было напряженным и задумчивым. Как будто случайно коснулись очень важной для него темы, как будто желание перетереть ее просто зудит в голове, но тем не менее Кащей не считает нужным продолжать обсуждение — то ли вообще, то ли конкретно с этими собеседниками… «Интересно, с чего это вдруг он завел разговор об этой «искре»? И у него такой вид, словно он вовремя спохватился и прикусил язык, чтоб не ляпнуть лишнего», — подумал Генка.

— А шатунов-то до сих пор не видать, — Кащей, вовремя спохватившись, перевел разговор на другую тему. — Наверно, те, кто тут уже был, все-таки поперли на ту отчаянную группу, и все полегли. А новые сталкера еще не успели сюда забрести… Да оно логично. После побоища максимум дня три прошло. Еще пороховая гарь только-только рассеялась… И выброс впереди… Все артефакты по округе уже обобрали, а новых еще не появилось… Незачем пока народу сюда ходить.

— Так, я все заснял… Да собственно, чего тут особенного-то? В любом районе Зоны таких панорам дофига. Слышь, Паша, а может, попробуем поближе подойти? — осторожно закинул удочку Ёж.

Кащей рассмеялся — как будто рассохшиеся доски заскрипели.

— Вот ведь Фома неверующий! Ну давай, слезь и подойди туда! Подойди! Только смотри — как башка заболит, сразу назад поворачивай! Понял? Ни шагу вперед, сразу обратно! Мне-то, собственно, наплевать — даже если ты шатуном станешь, пристрелю, и все. Но жизнь-то чья? Твоя, дурень…

Смущенный Генка начал укладывать камеру в чехол.

— Да ладно, Паш, верю я тебе, верю… Только…

— Только самому обязательно надо проверить? Ну иди, проверяй! Мы с Завхозом прикроем. Юрка! Не зевай — вон псина побежала!

Снова взвалив на себя поклажу, Генка слез с крыши фургона. Обошел его вокруг, остановился напротив ворот. И медленно пошел вперед, прислушиваясь к своим ощущениям. Десять шагов вперед… Еще десять… Еще пять… Голова стала наливаться тяжестью, в висках застучало. Он нерешительно притормозил, на мгновение замялся — дальше идти? Или лучше не надо?

— Что, уже башка почувствовала? — тихо раздалось справа под ухом. Кащей незаметно для Ежа приблизился, хотя все время делал вид, что прикрывает любопытного спутника сзади.

— Вроде есть немного, — согласился Генка.

— Тогда все, поворачиваем. — Кащей потянул упрямца за рукав. — Все-все, журналист, давай обратный ход!

Генка с сожалением вздохнул, снова поднес к глазам бинокль. Ворота — вот же они, рукой подать… Так и манят приоткрытой створкой…

— Не выкобенивайся, — словно угадал его мысли Кащей. — Думаешь, зря здесь та группа ошивалась? Наверняка с теми же намерениями приходили. Только хрен им в лапки…

— Неужели нет способа туда пройти? Защиту какую-нибудь на голову…

— Значит, до сих пор не сумели ее сделать. Ёж, давай-ка обратно! Ничего мы тут не выстоим. Только псы на свежатинку прибегут, чего доброго, или снорки… Я не меньше твоего хотел бы внутрь попасть. Но, как видишь…

Раздосадованный Генка еще несколько раз оглянулся назад, пока тройка уходила прочь от так и не достигнутой цели путешествия. По всему выходило, что протаскались они зря. Артефактов никто им тут не оставил; загадочный «Вымпел» так и остался недоступным, отснятый материал был полным фуфлом, из которого ничего не выжмешь… Вот ведь непруха-то!

Желание разузнать, кто именно приходил к «Вымпелу», настойчиво проедало Генкин мозг. Конечно, визитеры на месте не оставили совершенно никаких следов, по которым их можно было бы как-то идентифицировать, но… Но мы же не в вакууме живем! Всегда кто-то что-то слышал или видел, и всегда у кого-то зачешется язык, вынуждая поделиться увиденным и услышанным с собеседниками. Любой клубок можно размотать, если взяться с нужного конца. А все концы слухов, сплетен и баек здесь стягиваются к местам сталкерских ночлежек и тусовок. И Генка подкатил к бармену на Ростке. Естественно, задавать интересующие его вопросы он подошел не с пустыми руками. От «совершенно лишних, завалявшихся тут у меня» пары почти новых калашей бармен заметно подобрел и вспомнил, что вроде бы как слышал болтовню о том, что Воронок связался с вояками. Сам проводник этот факт, естественно, напоказ не выставлял, но слухами земля полнится — и сталкеры, откуда-то узнав об этом, вылили немало яда в адрес предателя Воронка за кружками в баре.

Вообще-то ту группу мог вести не обязательно Воронок, подумал Генка, но проверить стоит. Выбор невелик — немногие из сталкеров идут на сотрудничество с военными. Если бы за последнее время с вояками связался еще кто-то, то осуждали бы и его тоже. А разговоры шли только о Воронке.

А потом нашелся и дружок Воронка, который не утратил к нему расположения даже из-за сотрудничества с военными. Конечно, нашелся не сразу — Генке пришлось немало помочалить язык и потратиться на водку, прежде чем один из собеседников сболтнул «да Васька Турист все с Воронком корефанился, если тебе чего надо — ты его разыщи. Я его недавно на Свалке видел.» Потом еще какое-то время ушло на поиски Туриста — естественно, он не стал дожидаться на Свалке, пока до него доберется некий интересующийся товарищ, а отчалил по своим делам на Янтарь.

Ну, слава всему святому, Василий по прозвищу Турист хотя бы не сгинул в Зоне и нашелся живым! Правда, изрядно потрепанным. По пути на Янтарь Турист то ли отравился чем-то, то ли в неизвестную аномалию, влияющую только на живые организмы и не определяющуюся детектором, попал — но факт: он туда доплелся уже очень сильно больным. Турист по старой памяти рассчитывал обратиться за помощью к работникам научной станции, и был неприятно удивлен новостью: оказывается, состав работников Янтаря полностью поменялся. Теперь вместо старых знакомых, с которыми многие сталкеры были на «короткой ноге», в научном лагере разместилась международная экспедиция. И охрану к ним приставили отнюдь не такую, как раньше — к новым служивым подкатывать с предложениями «договориться» и проникнуть на территорию лагеря было бесполезно; службу они несли и за страх, и за совесть. Пускали не дальше «пятачка» у ворот — артефакты продать. Господа иностранные ученые, точно так же, как и свои русские, предпочитали загребать жар чужими руками, и хабар «с доставкой на дом» приобретали охотно.

Так что Турист крупно просчитался… И теперь не представлял, как будет выбираться обратно. Потому и потребовал с Генки, углядев в нем лицо очень заинтересованное, в качестве платы за информацию о Воронке довести его, то есть Туриста, до периметра. «А дальше уж я сам как-нибудь…»

Самое гнусное, что решение этого вопроса не зависело целиком от Генки — сунуться вдоль по Зоне без проводника, то есть без Кащея, он бы в здравом уме и твердой памяти не рискнул. Это означало бы и самому погибнуть, и доверившегося ему спутника погубить. Но Кащей, вопреки ожиданиям, очень легко согласился — видимо, в расчете на то, что рано или поздно ему самому придется просить кого-то о такой же помощи.

Дорога оказалась очень трудной. Во-первых, вещи Туриста пришлось разделить между собой — он и без поклажи еле плелся, во-вторых, несколько раз по пути ему настолько плохело, что его приходилось тащить на чьей-нибудь спине. Ладно еще, мужик не наглел, и как только его отпускало, слезал с «носильщика» и шел сам.

Зато хоть овчинка выделки стоила. Как рассказал Турист уже за периметром, они с Воронком продолжали общаться даже после того, как большинство сталкеров отвернулись от «предателя». Сотрудничество с военными освобождало от уплаты мзды за проход через блокпост; потому-то Воронок и согласился водить по Зоне погонников. Да, у них, конечно, есть свои, штатные военсталы, вооруженные до зубов, упакованные по самое «не могу» и тренированные до автоматизма. Но только когда становится нужен «Дерсу Узала», его всегда ищут среди местных, всю жизнь проведших в этих краях, и последние пять лет — внутри периметра.

Незадолго до последней ходки Воронок виделся с Туристом, просил того «сообщить моим, если что», и обмолвился, что ведет вглубь Зоны группу военных, причем ведет в место, считающееся очень гиблым. Под «моими» Воронок подразумевал родителей и жену, которых и просил известить, если не вернется. В какое конкретно место идет группа — Воронок не сказал, сославшись на «секретность». Но Генка догадался и так… «А откуда шла группа?» — спросил он, не особенно надеясь, что Турист может это знать, но так уж, для очистки совести спросил. И был приятно удивлен: оказывается, Воронок упоминал в разговорах с другом о своих визитах на Кордон, и бывал там несколько раз незадолго до последнего похода. А возле Кордона как раз находилась военная база… Та самая, возле которой Генка отирался еще весной, и обитателям которой успел изрядно намозолить глаза. «Значит, нам туда дорога», — усмехнувшись, вспомнил он слова из старой военной песни. Ну, естественно, не на саму базу, а на Кордон. Потому что к военным «в лоб» не подкатишь, тут обходной маневр нужен. И сам Генка сделать его не сможет. А сможет только какой-нибудь обитатель здешних мест, у кого везде, — и в том числе среди вояк — все схвачено. И по крайней мере одного такого человека на Кордоне Ёжик точно знал… Конечно, цену за услуги он заломит несусветную, но куда же деваться — любопытство дорого стоит. И ладно, если его стоимость будет выражаться только в деньгах.

…Сидорыч долго раздумывал. Вздыхал, покрякивал, потирал подбородок, щелкал «мышью», перелистывая какие-то страницы на своем лэптопе. Генка терпеливо ждал, сидя на жесткой крышке деревянного ящика. Наконец Сидорыч проговорил:

— Вот чего, Гена… Встречу с ихним штабным писарем я устраивать не буду, незачем тебе лишний раз им на глаза попадаться. Сам встречусь и все расспрошу про ту группу… Конечно, со штабным я не знаком, да и дела с ним никогда не имел, тут через интенданта придется действовать…

«Нарочно перечисляет все звенья цепочки», — думал Генка, — «Намекает, зараза, скольким ему придется отстегнуть за услуги, чтоб я не удивлялся сумме, когда он ее назовет».

Сидорыч умолк, сложил на пузе руки и многозначительно смотрел на собеседника. Пауза затягивалась…

— Сколько? — Ёж наконец решился прервать молчание.

— Отработаешь, — веско уронил Сидорыч. — Работа у меня есть. Похоже, как раз для тебя…

«Темнит, зараза… Ишь ты, как кота за хвост тянет! Небось потребует с кем-нибудь разобраться?»

А разбирались в здешних местах радикально, раз и навсегда…

Генка, уже устав ждать окончания затянувшейся паузы, подумал, что в таком случае его неутоленное любопытство будет рыдать горькими слезами. Потому что за заказное убийство он не возьмется.

— Не то, что ты подумал, — вдруг брякнул Сидорыч.

Надо же, как будто мысли читает…

— Не мандражь, «деликатных» поручений не будет. А то смотрю, уже с лица сбледнул и весь затрясся! — ехидно хохотнул торговец. — Для таких дел тут другие работнички найдутся. Которые эти дела хорошо обстряпывать умеют… Дилетанта посылать — только себе проблемы создавать. Для тебя у меня есть кое-что другое…

Сидорыч отхлебнул чая, готовясь к обстоятельному разговору, а Ёж с заметным облегчением перевел дух.

— Есть тут у меня небольшая группка сталкеров, редкие артефакты по конкретным заказам ищут. И посланец от них опаздывает уже на неделю. Все сроки сорвали… А связи с ними нет. Представь, эти выдумщики, — Сидорыч буквально выплюнул слово «выдумщики», явно заменив им нечто совсем нелестное и нецензурное, — свои КПК дружно вырубили.

Генка напрягся.

— …Еще пару месяцев назад. Пришли ко мне заказ сдавать, и поставили в известность — мол, не пугайся, мы живы, работать продолжаем, но на сообщения теперь не отвечаем. Мол, не теряй нас, Сидорыч! Сами придем, хабар принесем, новый заказ возьмем… А наладонниками больше пользоваться не будем. Ну, а мне куда деваться? Ребята рисковые и умелые. В такие места залезали, где мало кто пройдет. Потому-то я и согласился на их бредовые условия… А вот теперь проконтролировать их не могу! Да и вообще не знаю, живы или нет…

— И сколько их? — вставил слово Генка.

— Трое было. Лагерь у них на бывших Складах. Они оттуда все вылазки делали… Давай свой КПК, обозначу тебе координаты.

Генка отрицательно помотал головой:

— Лучше на карте отметь, — и протянул распечатку.

— Что, еще один ихний единомышленник нашелся?! — брякнул Сидорыч с немалым удивлением. И мигом насторожился, услышав шаги за дверью.

— Да, Сидорыч, проскрипел от двери Кащей, — Ты же знаешь, я без КПК хожу, а парень со мной… Так что отмечай на бумажке, оно надежней будет. Да поползем мы выручать… хм… своих единомышленников.

Надо же, один из самых сложных вопросов — как уломать Пашу на эту ходку — вдруг решился сам собой. Вообще-то Генка уже не раз убеждался, что не может с уверенностью прогнозировать реакцию Паши — согласится ли он легко, или его придется долго уламывать, или откажется наотрез… Кащей мог закочевряжиться в ответ на соблазнительное с виду предложение, а мог без лишних слов ухватиться за трудный маршрут. Вот и сейчас — неизвестно, что их компания может поиметь с похода на Склады, кроме неприятностей, но Кащей был настроен крайне решительно. И Завхоза уломает, если тот вдруг начнет возражать, это уж будьте уверены. Или даже уламывать не станет, а просто наврет ему про какой-нибудь набитый хабаром тайник, чтоб интерес разжечь, и ни капли не устыдится.

— Паш, вообще-то это сугубо мое любопытство, и вы с Юркой не обязаны подписываться, — на всякий случай заметил Ёж, когда они вылезли из бункера торговца на воздух.

— Вообще-то, мое обязательство перед заказчиком — доставить тебя обратно из Зоны живым и по возможности целым, — отбрил Кащей. — И потому в гости к кровососам и контролерам я тебя одного не отпущу. А кроме всего прочего, те ребята — мои единомышленники по части неиспользования КПК… Знаю я их. И они не сорвали бы сроки настолько без веской причины. Наверняка в беду попали…

— А разве на такой крайний случай они все равно не стали бы пользоваться связью?

— Могли просто не успеть, — тяжело уронил Кащей.

…Да, те сталкеры просто не успели, когда рядом с ними вдруг задрожал воздух, и прямо из него материализовались когтистые лапы — казалось, сами по себе, без участия тел. Мощные тела двух кровососов еще расплывались, подернутые рябью, а лапы уже рвали добычу. Одному кровосос раскроил лицо, другому когти чиркнули прямо по сонной артерии. Какое там отстреливаться… Двое сталкеров вообще не успели понять, что происходит. Третий, которому удар лапой достался чуть позже и пришелся по плечу, успел отскочить вглубь дома и захлопнуть за собой дверь. Пока твари рвали его товарищей, он получил пару секунд форы. Конечно, не слишком надежная дверь, которую даже крепкий человек мог бы высадить, для монстра — невелика преграда, но на какое-то время она человека защитила. Ввалиться через окна кровососы тоже вполне могли бы, но пока что твари были заняты свежей добычей, а он стрелял сквозь дверь, уже не опасаясь задеть спутников. Высадил два магазина, уложил одного монстра, а второго изрядно поранил; но все-таки не успел завалить совсем. Кровосос вырвал дверь из косяка и успел полоснуть сталкера когтями еще раз, до того, как издох от очереди в упор.

На этот крайний случай «отступники» от общепринятых правил как раз и носили с собой два обесточенных КПК. Лидер их маленькой группы принципиально обходился без наладонника вообще, а двое других сталкеров приборы с собой все-таки таскали. Но когда долго не пользуешься какой-то вещью, то немудрено, что время от времени забываешь проверять ее состояние. Наладонник раненого не включился — то ли прибор испортился, то ли аккумулятор сдох. Может, какая-то аномалия повлияла? Кстати, накануне у него же отрубились очки ночного видения — элемент питания в них внезапно разрядился. А проверить тогда же аккумулятор в КПК он не догадался, отвык от прибора, забыл… Со вторым КПК дело обстояло еще хуже — он оказался разбит вдребезги. А аккумулятор, который товарищ носил отдельно, черт-те куда подевался. Раненый перетряс его рюкзак, обшарил окровавленные лохмотья одежды — ничего. Да и не факт, что и последний имевшийся аккумулятор не попадал под воздействие той же аномалии… Короче, он остался без связи и какой бы то ни было возможности позвать на помощь. Конечно, вполне может быть, что кто-нибудь, проходящий мимо и поймавший сигнал, вовсе не станет тебя спасать, а добьет, чтоб забрать добычу; но тут уж риск неизбежен. И шансов пятьдесят на пятьдесят. А в том положении, в котором оказался последний выживший из тройки, его шансы на спасение стремились к нулю. С серьезными рваными ранами и громадной кровопотерей он смог добраться только до окраины села — на большее сил не хватило.

Здесь его и нашли Ёж, Завхоз и Кащей. Но поздно…

…- Не дотащим, — однозначно заявил Паша Генке, отозвав его наружу, за дом. Чтоб раненый не услышал. — Он еле живой. Вообще удивительно, что столько протянул… Раны все загноились, и наверняка заражение крови…

— До Кордона может и не дотянуть, — согласился Генка. — Но тут же поблизости есть крупный сталкерский лагерь, примерно километров шесть-семь… Может, рискнем хотя бы туда? Может, у них есть хоть кто-то, сведущий в медицине, и лекарства какие-никакие? Не сидеть же здесь и не ждать же просто так, пока человек загнется…

— А по дороге нас всех кровососы порвут — лучше будет?! — возразил Кащей.

— Эй, Ёж! — вдруг окликнул Юрка, выбежавший из дома. — Иди сюда, он тебе сказать чего-то хочет!

— А почему мне-то?!

— Кажется, он решил, что ты у нас главный…

Генка хмыкнул. Да, не в первый раз уже…

— Ну, я слушаю, — он присел на корточки рядом с раненым.

— Не включайте КПК… — раздался хриплый невнятный голос. — Пока они не включены — вас не видят…

— Опять бредит, что ли? — буркнул себе под нос Кащей.

— Не-ет… — услышал тот. — Не бред… Это правда, мы сами убедились… Коготь велел не трепаться об этом… Но мне теперь все равно, а вам — может, еще пригодится…

— Кто нас не увидит? — насторожился Генка.

— Люди… Противники… Тварям-то без разницы, жрать захотят — нападут. А люди… Даже если вы в прямой видимости, они могут и не захотеть напасть, если у вас выключены КПК… Как будто просто не обращают на вас внимание. Не включайте, целее будете…

Он хрипло застонал и замолчал, прикрыв глаза. На более детальные объяснения сил у него не хватило.

— От этого дома — шестой вдоль по улице, там хабар в печке. Возьмите себе, — вдруг невпопад добавил раненый.

— Ладно, ладно, — кивнул Генка. — Завхоз, ты не посмотришь, из чего бы тут носилки соорудить?

Кащей снова потянул его за рукав на улицу.

— Не надо, ему от силы пара часов осталось, — тихо сказал он, выйдя на крыльцо. — Правда, пойдем пока хабар заберем, что ли. Не пропадать же добру.

Кащей оказался прав — наполовину сделанные носилки уже не понадобились. Умершего похоронили в деревне, а наутро двинулись обратно на Кордон.

А ведь и правда, думал Генка по пути. Оказывается, не только ему и Кащею подобные идеи приходили в голову — о том, что людьми в Зоне можно управлять, особенно когда видишь их ползающими по карте разноцветными точками. Если из операторского центра сбросить им на КПК неверные данные о расположении противника, например. Или если обозвать точки на экранчике не теми, кем они на самом деле являются. Сталкеры смело пойдут навстречу дружественной группе — а нарвутся на военных или вывалятся прямо в лапы бандитам. Главное — иметь доступ к операторскому пульту…

«Монстры-то на КПК не отображаются, кстати, о птичках. Им-то информацию подкидывать бесполезно, их инстинкт ведет. А вот нам, людям… Нам брось нужное словечко, как приманку — и мы за ней бежим… Интересно, кто же здесь, в Зоне, этим пользуется? И главное — зачем?»

…Весь хабар они решили Сидорычу не отдавать. Отдать только то, что было оговорено в заказе, а остальное можно и ученым на Янтаре неплохо толкнуть, сказал Паша. Опять же надо как-то оправдать опасную ходку, глупо как-то под носом у кровососов задарма бегать и рисковать за сидорычевы гроши.

Сидорыч встретил Генку уже с заранее приготовленным списком. Он оказался невелик — из рейда к «Вымпелу» вернулись живыми трое; один через несколько часов умер в госпитале, второй на следующие сутки слег, да и сейчас лежит бревном, наполовину парализованный, так что его можно и не считать. Остается, по сути, только один, кого Зона выпустила из рейда живым и невредимым — капитан Федеральной Службы Безопасности Фадеев Роман Андреевич. Конечно, сейчас его здесь уже не было, уехал к месту постоянной работы. Кстати, он не москвич, отметил Генка, сидит в одной из поволжских губерний — хоть и крупный промышленный центр, а все же провинция.

«Может, попробовать с Фадеевым связаться?» — мелькнула бредовая идея. — «Не сейчас, разумеется, потом… Не украинский сб-шник, российский. А вдруг у них про сталкерскую сеть что-то знают?»

Идея была настолько бредовая, что Генка сам мысленно покрутил ей вслед пальцем у виска. И пошел заниматься своими текущими делами.