"Авиация и время 1996 04" - читать интересную книгу автора
Вторжение
 |
В боевом строю пикирующие бомбардировщики Ju 87B из St.G.2
Дмитрий Б.Хазанов/ Москва
Продолжение. Начало в «АиВ», №3'96
На направлении главного удара
Самые драматические события утра 22 июня 1941 г. развернулись на центральном участке советско-германской границы. На протяжении 470 км от Гродно до Бреста ее прикрывал Западный особый военный округ. Ему, как и другим приграничным округам, ставилась задача: "…оборонять государственную границу от внезапного вторжения вооруженных сил противника на территорию СССР. Прорвавшиеся через госграницу части противника окружать и уничтожать".[1]
Каждая армия округа с приданной ей смешанной авиадивизией (САД) оборонялась в полосе шириной 150 км. На правом фланге находились войска 3-й армии ген.-л-нта В.И.Кузнецова, в состав которой входила 11-я САД п-ка П.И.Ганичева. Дивизия базировалась в районе Гродно-Лида. Она имела два хорошо подготовленных истребительных авиаполка на И-15бис, И-153, И-16 и один бомбардировочный авиаполк, проходивший переучивание с СБ на Пе-2.
Центральный участок прикрывала 10-я армия ген.-м-ра К.Д.Голубева. Ей придавалась наиболее мощная в округе 9-я САД Героя Советского Союза ген.-м-ра САЧер-ных. Штаб авиадивизии находился в Белостоке - там же, где и штаб армии.
Дивизия перевооружалась на новейшие истребители МиГ-3, которых имела 233 - почти пятую часть самолетов этого типа, поступивших в ВВС Красной Армии до 22 июня 1941 г. На самом близком к государственной границе аэродроме Тарново было сосредоточено более сотни машин, из них свыше половины - МиГи. В то же время в соседних, почти не имевших новой авиатехники, 10-й и 11 -и САД базирование было менее скученным, но все же достаточно напряженным - на аэродромах находилось по 50-70 самолетов.
В условиях нараставшей угрозы нападения Германии командованию советских ВВС требовалось принять самые срочные меры по рассредоточению базирования и маскировке самолетов на аэродромах. Однако в соединениях, округах и даже в руководстве ВВС Красной Армии явно недооценивали необходимость этих мер. Так, приказ НКО от 27 декабря 1940 г. требовал закончить маскировку всех аэродромов, расположенных в 500-км приграничной зоне, к 1 июля 1941 г. Однако работы по выполнению этой задачи велись крайне медленно, и 22 июня были весьма далеки до завершения.[3]
Плохо обстояло дело и с освоением новой техники. К июню 1941 г. 61 пилот считался освоившим МиГ-3, 57 находились в стадии переучивания и 140 вылетели на них самостоятельно. Но отработать боевое применение не успел практически никто. Сами самолеты были еще "сырыми", имели множество производственных и конструктивных дефектов. Так, 2 июня при отстреле в воздухе вооружения на одном из МиГов 124-го ИАП после четырех коротких очередей оторвало лопасть, а затем и весь винт.
Причиной аварии оказались дефекты синхронизаторов. Случаи, подобные данному, докладывались лично командующему ВВС Красной Армии Жигареву и очень тревожили руководство.[4] Поэтому, наряду с МиГами, в авиаполках 9-й САД оставались 156 устаревших истребителей. Не напрасно инженерно-технический состав поддерживал в боеготовом состоянии эти машины: именно на них летчикам вскоре пришлось вылетать по боевой тревоге.
Наконец, на левом крыле округа государственную границу прикрывала 4-я армия ген.-м-ра А.А.Коробкова с приданной ей 10-й САД п-ка Н.Г.Белова. Это авиасоединение состояло из двух истребительных (на И-16 и И-153), одного штурмового и одного бомбардировочного авиаполков. В два последних успели поступить, примерно, по десятку Ил-2 и Пе-2, соответственно, но освоение этих машин только начиналось. Штабы 4-й армии, ее ВВС и 10-й САД находились в Кобрине. Части 10-й САД базировались в Бресте, Кобрине и Пинске. Самолеты располагались весьма скученно и вблизи границы. Так, на полевом аэродроме М.Заводы на удалении всего 20 км от границы базировались 70 штурмовиков И-15биси И-153.
Кроме 9-й, 10-й и 11-й САД, штабу ВВС ЗапОВО подчинялись 43-я НАД, 12-я, 13-я БАД и 3-й дальнебомбардировоч-ный корпус, которые были сосредоточены восточнее меридиана Полоцк-Бобруйск. Всего в ВВС округа насчитывалось 1789 самолетов.[5]
 |
Схема дислокации приграничной группировки ВВС СССР на 22.06.41 г.
За несколько часов до начала войны в ЗапОВО шло командно-штабное учение. В 00 ч 30 мин 22 июня командующему ВВС Западного особого стала известна директива Наркома обороны С.К.Тимошенко и начальника Генштаба Г.К.Жукова, отправленная в приграничные округа незадолго до полуночи.
"1.В течение 22-23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.
2. Задача наших войск - не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам… округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный удар немцев или их союзников. 3. Приказываю:
а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;
б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировав;
в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить"'.[6]
До войны оставалось менее четырех часов. Штаб сумел за это время передать приказ лишь в 10-ю САД, а остальные соединения никаких распоряжений не получили. Позднее стало известно, что причиной тому была работа диверсионных групп гитлеровцев, повредивших во многих местах линии телефонно-телеграфной связи.
Против ЗапОВО, согласно плану "Барбаросса", была развернута группа немецко-фашистских армий "Центр" ген.-фельдмаршала фон Бока, которую поддерживал 2-й воздушный флот (ВФ) ген.-фельдмаршала Кессельринга. Ударную силу флота составляли 344 двухмоторных бомбардировщика (из них, примерно, половина Не 111Н, а остальные Ju 88A и Do 17Z) и 307 "пикировщиков" Ju 87B. Прикрытие надлежало осуществлять 525 истребителям Bf 109 (большей частью новейшие "F", остальные - "Е") и 87 Bf 1 ЮС. В оперативный состав флота входили также 30 дальних разведчиков (преимущественно Ju 88D) и 83 транспортных Ju 52. Таким образом, 2-й ВФ насчитывал 1376 боевых самолетов, сосредоточенных во 2-м и 8-м авиакорпусах. Кроме этого, в составе флота имелся 261 самолет (в основном Hs 126B), предназначенный для взаимодействия с сухопутными войсками - итого 1637 машин. [7] Поскольку 8-й авиакорпус, действовавший на стыке Прибалтийского и Западного округов, частично сосредоточил свои силы вне центрального направления, то можно сказать, что к началу войны численное преимущество было у ВВС ЗапОВО. Однако немецкая авиация превосходила советскую в качестве боевых машин. Но не это было главным. Первостепенное значение имело то, что люфтваффе накопили опыт и отработали тактику боевых действий в ходе кампаний против Польши, Бельгии, Франции, Англии и др. стран.
О том, как проходили у немцев последние часы перед вторжением, можно узнать из работы [8] германского историка Пауля Карелла*: «…Смеркалось. В штабе генерала Гудериана шла напряженная работа. Завтра перед рассветом - вторжение. Штаб 2-й танковой группы расположился в деревне Вольска Добринска в 15 км от Буга, по которому проходит граница…
Офицеры штаба в своих палатках и автобусах склонились над картами. Никаких переговоров по радио, строжайшее радиомолчание. Телефонные разговоры - только при крайней необходимости. Они и не нужны, потому что нет ни одного нерешенного вопроса. Даже самый трудный из них - как обеспечить взаимодействие с авиацией 2-го ВФ при нанесении первого удара - получил удовлетворительное разрешение.
Дело в том, что командующего 2-м флотом генерал-фельдмаршала Кессельринга, как и начальника генерального штаба люфтваффе генерал-полковника Ешоннека беспокоили большая численность советских ВВС. Они поставили задачу нанести внезапный и сокрушительный удар по советским аэродромам.
[Немецкий историк Греффрат приводит цитату из выступления генерала Ешоннека: "Те результаты, которых можно добиться, действуя в первые два дня войны против неприятельских сухопутных войск, не идут ни в какое сравнение с ущербом, который способна нанести вражеская авиация, если она останется полностью боеспособной". [9] авт.]
Не просто в немецких штабах решалась проблема: в какой момент утром 22 июня должны стартовать бомбардировщики? Время начала артиллерийской подготовки и наступления пехоты -3 часа 15 мин. - мало устраивало авиацию: на центральном участке еще темно, и поднимать в воздух весь воздушный флот нецелесообразно. Но если ожидать полного рассвета, то тех 30-40 минут, которые пройдут после начала артиллерийской подготовки, окажется советскому командованию вполне достаточно, чтобы вывести из-под удара свою авиацию. Тогда прилетевшие немецкие бомбардировщики увидят лишь пустые аэродромы. Конечно, в составе 2-го воздушного флота имелись опытные в ночных полетах экипажи. Однако перелетать границу до 3 часов 15 мин, чтобы выйти на цель ровно в это время, означало лишить внезапности сухопутные войска. Где выход?
После многочисленных обсуждений к нему пришли командир 8-го авиакорпуса ген. Рихтгофен и признанный лидер истребительной авиации командир 51-й истребительной эскадры подп-к Мельдерс. "Мы подкрадемся к аэродромам на большой высоте, как воздушные разведчики". Было решено, что каждый бомбардировщик наберет максимальную высоту над занятой германскими войсками территорией, а затем в темноте над болотистыми и лесными участками с приглушенными моторами пересечет границу. Точный расчет должен был обеспечить появление бомбардировщиков над советскими аэродромами ровно в 3 часа 15 мин, одновременно с первыми залпами артиллерии.
В штабе Кессельринга сейчас еще раз оценили работу "разведывательной группы OKL" подп-ка Ровеля. Ведь это она, "команда Ровеля", начиная с зимы 1941 г., фотографировала с больших высот западные районы СССР от Прибалтики до Черного моря и обнаружила множество приграничных аэродромов.
 |
Bf 11 ОС активно использовались для ударов по советским аэродромам
 |
Сбитый Не 111Н
Беспримерное по наглости вторжение в воздушное пространство Советского Союза было запланировано OKW, исходя из расчета на безнаказанность. Фюрер, лично поставивший задачу Ровелю, знал: советское правительство, опасаясь спровоцировать войну, не отдаст приказа сбивать германские самолеты. А дипломатические каналы дадут имперскому министру иностранных дел фон Риббентропу возможность для любых маневров…
На столе в штабном автобусе Кессельринга теперь лежали карты, на которых были нанесены данные о советских приграничных аэродромах. Командующий последний раз уточнял информацию со своими подчиненными. Окончательное решение гласило: против каждого советского аэродрома направить три бомбардировщика с экипажами, имеющими опыт ночных полетов. В тревожной тишине был зачитан приказ фюрера: "К солдатам Восточного фронта…».
При ударах по аэродромам ВВС Западного округа немецкая авиация основные усилия направила на уничтожение баз 9-й САД, где имелась наиболее качественная авиационная техника. Фашисты охватили дивизию с трех сторон. Разрывы немецких бомб разорвали мирную тишину раннего утра в Себурчине, Высоке-Мазовецке, Тарново, Долубово. Далеко не все эти удары оказались смертельными - после первого налета немало боевых машин уцелело. Однако командир дивизии Черных растерялся и не принял никаких мер по рассредоточению материальной части. В результате новейшие самолеты гитлеровцы добили в последующих налетах. [10] Всего дивизия лишилась 347 самолетов из 409 имевшихся.[1 1]
 |
Командующий 2-м воздушным флотом Кессель-ринг (справа) с Гитлером и Герингом
 |
Командующий 8-м авиакорпусом В. фон Рихтгофен (второй справа) с офицерами своего штаба
 |
Командующий ВВС ЗапОВО И.И.Колец (довоенное фото)
 |
Экипаж СБ-2М-103: летчик командир звена мл.л-нт И.М.Левчин, штурман л-нт П.Н.Полосухин, бортстрелок (неизвестен)
 |
Разгромленный советский аэродром в Прибалтике. На переднем плане Gloster Gladiator Mk.l ВВС РККА, ранее принадлежавший ВВС Литвы
Сергей Александрович Черных был отважным истребителем. Командуя звеном добровольцев в Испании, он одержал три победы. Ему первому среди советских летчиков удалось сбить новейший "Мессершмитт" Bf 109B [12], за что в последний день 1936 г. он, лейтенант 61-й истребительной авиаэскадрильи, был удостоен звания Героя Советского Союза. В то время всех, кто получил "Золотую Звезду", можно было пересчитать по пальцам. Вернувшись на Родину, Черных быстро выдвинулся. Закончив перед войной академию Генерального штаба, он стал одним из первых авиационных генералов. Судя по результатам предвоенных инспекций, его 9-я САД была одной из лучших.[13] А дальше судьба комдива не пощадила: первая растерянность оказалась последней, его обвинили в преступном бездействии, арестовали и 27 июня расстреляли.
В частях 9-й авиадивизии имелось немало хорошо подготовленных летчиков и командиров. И хотя первый бой оказался полностью проигран, ряд авиаполков поначалу смог оказать достойное сопротивление. Так, командир 129-го ИАП к-н Ю.М.Беркаль, услышав артиллерийскую канонаду, сразу, на свой страх и риск, объявил боевую тревогу. Уже в 4 ч 05 мин три эскадрильи были в воздухе и вступили в бой, после которого заявили об уничтожении трех немецких самолетов. (По одному Не 111 записали на свой счет летчики А.Соколов, А.Кузнецов, В.Николаев.[14]) Когда горючее было на исходе, и советские истребители заходили на посадку, то четвертая (резервная) эскадрилья успешно прикрыла своих товарищей. Но и этот полк во второй половине дня 22 июня потерял много своих истребителей. Забегая вперед, хочу отметить, что 129-й ИАП и в дальнейшем действовал стойко и отважно. 6 декабря 1941 г. он среди первых стал гвардейским [15] и продолжал успешно сражаться вплоть до дня Победы.
Основная роль в уничтожении советской авиации в районе Белостокского выступа принадлежала соединению истребителей-бомбардировщиков. Сбросив бомбы с небольшой высоты, Bf 109 и Bf 110 затем несколькими заходами штурмовали стоянки советских машин. Вот сообщение из военного дневника 1-й группы скоростной бомбардировочной эскадры (I/SKG.210, командир к-н В.Шенк (W.Schenk)) за 22.06.41 г.: "Сегодня сделали сотню боевых вылетов. Майор В.Шторп (W.Storp) после очередного вылета устроил на земле скандал, т.к. его сигналы к сбору больше не принимались во внимание, и летчики вели свою собственную войну. Некоторые экипажи совершили в этот день по шесть боевых вылетов. В совокупности эскадра совершила 13 налетов на 14 аэродромов и уничтожила 344 самолета на земле и сбила восемь самолетов в воздухе…".[16]
На правом фланге фронта п-к Гани-чев, командир 11-й смешанной АД, уже около 3-х часов утра получил тревожные сигналы из штаба 122-го ИАП: там отчетливо слышали шум танковых моторов. Незамедлительно объявив тревогу, Га-ничев на своем И-16 вылетел в сторону Гродно.
122-й ИАП успел поднять в воздух до появления бомбардировщиков 53 "ишака" и "чайки". Лишь 15 самолетов, в основном неисправных, не смогли взлететь и были уничтожены. Советские летчики заявили о сбитии 4 Do-17 из состава KG.2. Гитлеровцам не удалось уничтожить все главные объекты базы.
Приземлившись и объективно оценив обстановку, Гани-чев приказал 122-му ИАП перебазироваться на аэродром Лида, где находился командный пункт дивизии. Такое решение было верным, но вскоре и по этой авиабазе немецкие бомбардировщики нанесли удар. Много стоявших на земле самолетов загорелось, а один из осколков смертельно ранил комдива.[14] В следующем налете был ранен вступивший в командование 11-й САД подп-к Юзеев. Над аэродромами дивизии до вечера не затихали бои. Летчики 122-го и 127-го истребительных полков заявили об уничтожении 17 Bf 109, 11 Bf 110 и 7 Ju88.[17]
Беда советских авиаторов в начале войны состояла в том, что они не имели возможности для аэродромного маневра. Так, все шесть аэродромов 11 -и САД подверглись почти одновременным ударам небольших смешанных групп немецких самолетов, а тыловые аэродромы, на которые можно было бы отвести авиацию, не успели построить.
В 10-й САД два полка полностью потеряли всю материальную часть. 74-й ШАП подвергся не только авиационным налетам, но и артиллерийскому обстрелу, т.к. находился всего в 14 км от госграницы. Ворвавшиеся на аэродром немецкие танкисты обнаружили восемь сгоревших или слегка поврежденных Ил-2, которые еще не были известны гитлеровскому командованию.
Аэродром 39-го СБП подвергся 4 атакам, в результате чего полк потерял 43 СБ и 5 Пе-2. После первого налета 18 СБ сумели взлететь и в 7 ч утра атаковали немецкие танковые и моторизованные части, переправлявшиеся через Буг. По крайней мере одно прямое попадание в переправу было зафиксировано. Этот относительный успех обошелся очень дорого. Немцы пишут, что им удалось сбить все 18 бомбардировщиков на обратном пути.
 |
Многие советские самолеты были быстро уничтожены потому, что стояли скученно и без всякой маскировки
 |
 |
Уничтоженные немецкой авиацией И-16 и УТИ-4 122-го ИДП на аэродроме в Лиде
 |
Экипаж Bf 11 ОС из Stab.StGI готовится к боевому вылету
Такие потери были результатом того, что истребители 10-й САД не смогли прикрыть свои ударные самолеты. 123-й ИАП, считавшийся хорошо организованной и тактически сколоченной частью, самоотверженно защищал Кобрин. Его командир м-р Б.Н.Сурин несколько раз вылетал в бой. В последней схватке он получил тяжелое ранение и разбился. Видимо, наименьшие потери в личном составе понес 33-й ИАП, в котором погиб только л-т С.Гудимов. Буквально накануне войны в полк поступил приказ: подготовиться к смене материальной части. Примерно, в 3 ч утра 22 июня командиру полка Н.Акулину позвонили, якобы из штаба дивизии, и приказали осветить аэродром. Командир усомнился и, как оказалось, не зря: никто такого приказа не давал. Не прошло и часа - полк в полном составе вылетел отражать налеты на Брест. Успешно проведя воздушный бой, летчики готовились к следующему. В этот момент большинство самолетов стали жертвой "мессершмиттов". По свидетельству генерала Г.Н.Захарова, "штурмующие Bf 109 не давали поднять головы, а когда ушли, двадцать самолетов оказалось сожжено и выведено из строя ".[12]
 |
Экипажу этого Ju 88A повезло. Получив серьезные повреждения в бою, их самолет дотянул до своего аэродрома
22 июня 10-я САД потеряла 180 само-: летов из 231, а 11-я - 127 из 199. Эти i соединения, как и 9-я авиадивизия, оказались небоеспособны, и их вывели на переформирование.
На счету немецкой эскадры JG.51 к вечеру числились 129 советских самолетов, уничтоженных на земле, 57 сбитых бомбардировщиков и 12 истребителей, из них 4 записал в свой актив подп-к В.Мельдерс(\Л/.Мо1с!ег5). В журнале боевых действий JG.51 можно прочесть: "Упрямство русских пилотов вошло в поговорку, они не уклонялись от огня зенитной артиллерии и не делали никаких защитных маневров, когда на них пикировали немецкие истребители. Их потери были огромными. Часто не удавалось уцелеть ни одному самолету из группы, участвовавшей в налете. Но они прилетали все снова и снова. Следует ли этим восхищаться, как презрением к смерти, или качать головой из-за бессмысленности их жертвы? Это поведение - один из наибольших секретов русской души".[16]
Всего за первый день ВВС Западного фронта произвели 1896 самолето-вылетов.[18] Фактически, с учетом первых потерь, это соответствовало двум вылетам на каждый самолет. Обстановка же требовала 3-4. Но осуществить это не удалось не только из-за непрекращающихся налетов вражеской авиации, но и по причине потери штабом ВВС фронта управления авиачастями. Уже по приказу №1 (9 ч 30 мин) командующий ВВС Западного фронта ген.-м-р И.И.Копец привлек авиацию для удара не массированно, а рассредоточенно, передав 9-ю, 10-ю и 11-ю авиадивизии в оперативное подчинение командующим общевойсковыми армиями. Это решение оказалось грубой ошибкой, т.к. главные силы авиации округа фактически оказались вне его распоряжения. Части не имели указаний о порядке выхода из-под удара, а их командиры часто не знали, что происходит на других аэродромах. Положение усугублялось диверсионными действиями противника, нарушившего всю проводную связь штаба ВВС фронта.
 |
Achtung! Russisch Bomber!…
34-летний генерал Колец был храбрым летчиком-истребителем. Однако приобрести необходимый опыт командования столь крупным авиационным объединением он не успел. Службу в ВВС Колец начинал, как и многие другие: окончив курсы военных летчиков, он 7 лет служил в строевых авиачастях. Затем добровольцем воевал в Испании, командуя истребительной эскадрильей. За личную храбрость был удостоен звания Героя Советского Союза. В 1938 г., сразу по возвращении из Испании, получил назначение на пост заместителя командующего ВВС Ленинградского военного округа. Возглавляя ВВС 8-й армии, Колец участвовал в "зимней войне" с Финляндией. Вскоре после нее он возглавил ВВС ЗапОВО, где имелось почти 2000 самолетов! Став командующим, Копец преимущественно занимался контролем переучивания летного состава, часто сам пилотировал истребитель. В округе была в значительной степени упущена работа по организации управления авиацией. Усугубила положение болезнь начальника штаба ВВС округа п-ка С.А.Худякова -он находился в госпитале в Москве. Его заместитель по тылу п-к П.М.Тараненко, исполняющий обязанности начальника штаба в роковое утро [14], недостаточно знал авиасоединения и не имел опыта оперативной работы.
И.И.Копец с середины дня 22 июня активно использовал бомбардировочную авиацию 12-й, 13-й БАД и 3-го дальнебомбардировочного корпуса. Практически все вылеты проходили без прикрытия истребителями. В ряде случаев самолеты смогли пробиться к целям. Так, группе из 207-го авиаполка подп-ка Г.В.Титова удалось добиться прямых попаданий с высоты 1000 м в механизированные колонны. В некоторых местах бомбами были повреждены переправы, что привело к задержке выдвижения немецких войск. О психологическом эффекте налетов свидетельствует запись в дневнике унтер-офицера из танковой группы генерала Г.Гудериана: "…22.06.41 г. Около 20 неприятельских бомбардировщиков атакуют нас. Падают бомба за бомбой, мы прячемся за танки. Мы продвинулись на несколько сот метров, и опять со всех сторон раздаются взрывы. Наших истребителей не видно. Война с русскими будет тяжелой…".[19] Но цена, которую пришлось заплатить экипажам бомбардировщиков, была непомерно высока.
Так, в 96-м дальнем бомбардировочном полку из 70 ДБ-ЗФ, совершавших первый боевой вылет, один взорвался при взлете из-за ошибок в пилотировании, 22 не вернулись с задания, а большинство прилетевших имели повреждения. [14]
Официальная статистика потерь ВВС Западного фронта в первый день войны: 528 самолетов погибли на аэродромах, 133 были сбиты вражескими истребителями, 18 - зенитками, 53 не вернулись с боевого задания по невыясненным причинам. Кроме того, в катастрофе разбился 1 самолет, 2 потерпели аварии и 3 совершили вынужденные посадки. Итого потери составили 738 самолетов [20], или почти половину численности ВВС фронта. Узнав об этом, генерал Копец застрелился…
По донесениям участвовавших в боях советских пилотов, им удалось уничтожить 143 вражеских самолета, в том числе 32 Bf 109 и 15 Bf 1Ю.[21] По немецким данным, люфтваффе в полосе группы армии "Центр" потеряли всего 12 самолетов. Обстановка в воздухе сильно сказывалась на положении наземных с войск. Поспешно выдвигающиеся к границе красноармейские части не смогли взять с собой достаточного количества запасов, а систематические бомбежки ощутимо затрудняли снабжение. Как только советское командование организовывало сопротивление, немцы немедленно призывали на помощь авиацию, наносившую сильнейшие удары. Значительная роль при этом отводилась пикировщикам Ju 87, которые почти не участвовали в разгроме аэродромов, но нанесли большие потери наземным войскам. Если другие бомбардировщики и тяжелые истребители действовали мелкими группами, а подчас и в одиночку, то "Штуки" применялись массированно, сбрасывая бомбы, как правило, с крутого пикирования. Прикрывали их Bf 110 из состава 2G.26. Вот только одно из боевых донесений командующего 4-й армией генерала Коробкова (отправлено в штаб фронта в 11 ч 55 мин): "…Противник превосходит в воздухе, наши авиаполки имеют (30-40% личного состава) потери. Штаб армии, штаб 28 корпуса также бомбили… Прошу задержать продвижение противника с брестского направления авиацией".[22]
Советские штабы объясняли перевес противника в воздухе неполной исправностью материальной части и недоукомплектованностью личным составом. С учетом соединений 3-го авиакорпуса ДВА в боях на Западном фронте могли участвовать 1086 экипажей.[23] Из немецких документов следует, что во 2-м ВФ в воздух могло подняться несколько меньше экипажей [24], но они не задерживались на земле, действуя с большим напряжением, что позволяло постоянно создавать перевес в воздухе на направлениях главных ударов.
8-й авиакорпус генерала Рихтгофена буквально свирепствовал в воздухе. Немцы беспрестанно бомбили Гродно. В первый день войны ни один город не подвергался столь сильным ударам авиации. Германские летчики бомбили и прилегающие к городу районы. К 13 часам на Немане остался только один неповрежденный мост. Многочисленные узлы связи оказались разрушенными настолько сильно, что восстанавливать управление войсками пришлось через делегатов связи.
 |
Эти МиГ-3 достались гитлеровцам прямо в заводских ящиках
 |
Поврежденный СБ-2М-103
Немецкое командование было удовлетворено действиями своей авиации. Начальник генерального штаба сухопутных войск генерал Гальдер в этот день записал в своем дневнике: "13.30, из оперативного отдела доложили: Командование ВВС сообщило, что люфтваффе уничтожили 800 самолетов противника (в том числе 2-й воздушный флот - 300 самолетов)… Немецкие потери до сих пор составили 10 самолетов…".
К вечеру в дневнике появилась запись: "Командование ВВС сообщило, что за сегодняшний день уничтожено 850 самолетов противника, в том числе целые эскадрильи бомбардировщиков, которые, поднявшись в воздух без прикрытия, были атакованы нашими истребителями и сбиты".[25]
Анализ обстановки был дан в донесении командования 9-й армии штабу группы армий "Центр", представленном 22 июня в 20 ч 30 мин.
"Обстановка в воздухе.
Сильных налетов не было. Наша авиация во всех отношениях превосходит русскую. Оперативная и тактическая воздушная разведка нигде не встречала существенных препятствий (из предыдущего донесения 4-й армии следовало, что она потеряла всего один самолет-разведчик).
Пока еще нельзя с уверенностью сказать, будут ли русские до конца сражаться вблизи границы или же отойдут, чтобы принять бой на тыловых позициях. В любом случае ясно, что в тактическом отношении они застигнуты врасплох. Против факта готовящегося планомерного отхода говорит содержание многочисленных перехваченных радиограмм, показания пленных,неуверенные действия авиации и то, что пока все мосты попали в наши руки невредимыми… ".[26]"
Архивные источники и литература
1. ЦАМО, ф.553, оп.5908, д.1, лл.1-10
2. ЦАМО, ф.208, оп.268301, д.1, лл.3-5
3. Г.А.Пшеняник. Советские ВВС в борьбе с немецко-фашистской авиацией в летне-осенней кампании 1941 г. М., 1961
4. ЦГАНХ, ф.8044, оп.1, д.652, л.99
5. ЦАМО, ф.35, оп.107559, д.5, лл.116-233
6. Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления. Т.1. М., 1988
7. Groehler О. Geschishte des Luftkriegs. Berlin, 1981
8. Carell P. Hitler's War on Russia. London, 1971, vol.1
9. Мировая война 1939-1945 гг. Сборник статей. Пер. с немецкого. М., 1957
10. ЦАМО, ф.208, оп.2683, д.47, л.44
11. Авиация и космонавтика СССР. М., 1968
12. Г.Н.Захаров. Я-истребитель. М., 1985
13. ЦАМО, ф.290, оп.3284, д.1, лл.1-7
14. Н.С.Скрипко. По целям ближним и дальним. М., 1981
15. А.В.Федоров. Авиация в битве под Москвой. М., 1975
16. Nowarra H.J. Luftwaffen Einsats "Barbarossa" 1941. Podzum, 1989
17. ЦАМО, ф.35, on.11285, д.233, лл.1-16
18. ЦАМО, ф.35, оп.225930, д.8, л.1
19. ЦАМО, ф.229, оп.3814, д.35
20. ЦАМО, ф.35, оп.3802, д.19, л.70
21. ЦАМО, ф.35, оп.3802, д.15, л.80
22. ЦАМО, ф.318, оп.4631, д.6, лл.28-29
23. ЦАМО, ф.35, оп.11282, д.26 лл.170-195
24. U.Balke Der Luftkrieg in Europa Bd 1, Koblenz, 1989
25. Гальдер Ф. Военный дневник. Пер. с немецкого. М., 1971
 |
26. ЦАМО, ф.35, оп.12462, д.547, л.15
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |