"Вне игры" - читать интересную книгу автора (Кобен Харлан)

Глава 32

Эсперанса любила составлять списки.

Положив перед собой досье на «Бригаду Ворона», она записала основные пункты в хронологическом порядке:

1) «Бригада Воронов» грабит банк в Тусоне.

2) Через несколько дней по крайней мере один из грабителей (Лиз Горман) оказывается в Манхэттене.

3) Вскоре Лиз Горман устанавливает контакт с суперзвездой профессионального баскетбола.

Ни малейшей связи.

Она открыла папку и бегло просмотрела историю «Бригады Воронов». В 1975 году они похитили Ханта Флутуорса. Хант был одноклассником некоторых из «Бригады Воронов» по университету штата Сан-Франциско, в том числе Коула Уайтмана и Лиз Горман. Его отец, знаменитый Купер Флутуорс, не стал сидеть сложа руки и нанял людей для спасения сына. Во время штурма Хант был застрелен кем-то из «Бригады Воронов». Кто это сделал, осталось неизвестным. Четверым членам группы удалось скрыться.

В офис влетела Верзила Синди. На столе Эсперансы запрыгали карандаши.

– Извини! – прорычала Синди.

– Все в порядке.

– Мне позвонил Тимми, – объявила Синди. – Мы встречаемся в пятницу.

Эсперанса поморщилась.

– Его зовут Тимми?

– Да. Красивое имя, правда?

– Превосходное.

– Я буду в конференц-зале.

Эсперанса вернулась к досье. Она перешла к нападению на банк в Тусоне – первой акции «Бригады Воронов» после пятилетнего перерыва. Ограбление произошло, когда банк был закрыт. Федералы считали, что в деле замешан один из охранников, сочувствовавший левым радикалам, но никаких доказательств не нашли. Террористы взяли пятнадцать тысяч долларов наличными и взорвали несколько депозитных боксов. На это ушло время, что было довольно рискованно. По мнению федералов, «Бригада Ворона» каким-то образом узнала, что в банке хранились деньги наркодилеров. Камеры слежения запечатлели двух людей, одетых в черное, с черными масками на лицах. Никаких волос, отпечатков пальцев или волокон ткани. Чисто.

Эсперанса еще раз прочитала документы, но ничего нового не обнаружила. Она попыталась представить, как члены группы провели последние двадцать лет: всегда в бегах, каждая ночь на новом месте, постоянные перемещения по стране и за границу, опора на кучку сочувствующих и на друзей, которые могут подвести в любой момент. Эсперанса взяла листочек и сделала еще одну запись:

«Лиз Горман –gt; Ограбление банка-gt; Шантаж».

Ладно, подумала она, пойдем по стрелкам. Лиз Горман и «Бригада Воронов» нуждались в средствах, поэтому ограбили банк. Логично. С первой стрелкой все понятно. Деньги никогда не помешают. Проблемы начинались дальше.

«Ограбление банка –gt; Шантаж».

Как из ограбления банка можно вывести переезд на восточное побережье и попытку шантажировать Грега Даунинга? Эсперанса стала записывать возможные варианты.

3) Даунинг участвовал в ограблении.

Она подняла голову. Почему бы и нет? Он нуждался в деньгах на оплату долга. Вот и решился на отчаянный шаг. Но это не отвечало на главный вопрос: как они встретились и каким образом Лиз Горман установила связь с Грегом Даунингом?

Эсперанса чувствовала, что здесь кроется ключ к разгадке.

Она написала «пункт два». И задумалась.

Какие еще могли быть варианты?

Все, что пришло ей в голову, – это попытаться начать с противоположного конца. От шантажа к ограблению. Чтобы угрожать Даунингу, Лиз Горман должна была найти на него какой-нибудь компромат. Как? Эсперанса нарисовала другую схему:

«Ограбление банка lt;–gt; Шантаж».

Ее словно кольнули булавкой. Ограбление! То, что они взяли в банке, позволило шантажировать Грега.

Эсперанса быстро пролистала папку, хотя уже знала, что нужной информации в ней нет. Потом взяла телефон и набрала номер. Когда сняли трубку, она спросила:

– У вас есть список людей, бравших в аренду депозитные боксы?

– Кажется, где-то был, – ответил мужской голос. – Он вам нужен?

– Да.

Собеседник тяжело вздохнул:

– Ладно, попробую поискать. Но передайте Майрону, что он мне должен. Сильно должен.

Когда Эмили открыла дверь, Майрон спросил:

– Ты одна?

– Да, – ответила она с неуверенной улыбкой. – А что, есть какие-нибудь предложения?

Болитар прошел мимо нее. Эмили отшатнулась, удивленно открыв рот. Он направился к шкафу в холле и распахнул его настежь.

– Какого дьявола ты делаешь?

Майрон не ответил. Он в ярости расталкивал висевшую внутри одежду. Ждать пришлось недолго. На свет появился длинный плащ с ажурным воротником.

– В следующий раз, когда будешь совершать убийство, – бросил Майрон, – постарайся избавиться от улик!

Эмили попятилась, прижав ладонь ко рту.

– Вон отсюда! – прошипела она.

– У тебя есть шанс рассказать мне правду.

– Плевать мне на твои шансы. Проваливай к чертовой матери.

Майрон поднял плащ.

– Думаешь, я один об этом знаю? У полиции есть видеопленка, где ты снята на месте преступления. Ты была в этом плаще.

Эмили обмякла. На лице появилось такое выражение, словно кто-то ударил ее кулаком в живот. Майрон бросил плащ на пол.

– Ты подбросила орудие убийства Грегу, – произнес он. – И разбрызгала кровь в подвале. – Болитар развернулся и шагнул в гостиную. В углу лежала пачка газет. – Затем ты стала следить за бульварной прессой. А когда узнала, что труп нашли, сделала анонимный звонок в полицию.

Эмили уперлась невидящим взглядом в стену.

– Я все думал о детской комнате, – продолжил Майрон. – Почему Грег после убийства направился именно туда? Но в том-то весь и фокус. Он там не был. Поэтому кровь в подвале осталась незамеченной.

Эмили сжала руки в кулаки. Она покачала головой и проговорила:

– Ты не понимаешь.

– Тогда объясни мне.

– Он хотел забрать моих детей.

– И ты решила его подставить.

– Нет.

– Сейчас не время лгать, Эмили.

– Я не лгу, Майрон. Я его не подставляла.

– Но ты подбросила орудие…

– Да, да, – перебила она, – ты абсолютно прав. Но я его не подставляла. – Она закрыла глаза и опять открыла, будто решив поупражняться в медитации. – Нельзя подставить человека, когда он виноват.

Майрон замер. Эмили смотрела на него с каменным лицом. Ее руки были сжаты в кулаки.

– Ты хочешь сказать, что Грег ее убил?

– Конечно. – Эмили шагнула к нему, стараясь выиграть лишние секунды, как боксер на ринге восстанавливает силы под отсчет судьи. Она подняла плащ. – Мне действительно его уничтожить, или тебе можно доверять?

– Сначала мне нужно услышать объяснения.

– Может, чашечку кофе?

– Нет.

– А мне надо выпить. Пойдем побеседуем в кухне.

Она вскинула голову и двинулась по коридору той самой походкой, которую Майрон видел на пленке. Он проследовал за Эмили в ослепительную кухню. Комната сияла белым кафелем. Многие пришли бы в восторг от такого декора, но Майрону он напомнил писсуар в роскошном ресторане.

Эмили взяла блестящую кофеварку.

– Уверен, что не хочешь кофе? Это «Старбакс». Сорт «Гавайский Кона».

Майрон покачал головой. Эмили уже полностью пришла в себя. Болитара это устраивало. Человек в спокойном состоянии больше говорит и меньше думает.

– Даже не знаю, с чего начать, – вздохнула она, наливая в кофеварку кипяток. По кухне разлился густой аромат. В рекламе кофе кто-нибудь из них непременно бы воскликнул «А-а-а-х!». – Только не говори «начни сначала», или я закричу.

Майрон поднял руки, показывая, что не собирается делать ничего подобного.

Эмили нажала на пресс, опустила до упора и надавила крепче.

– Это произошло в супермаркете, – произнесла она. – Я собиралась купить замороженные пончики, когда, откуда ни возьмись, появилась женщина. Буквально выросла из-под земли. Сообщила, что знает кое-что, от чего моему мужу не поздоровится. И если я не заплачу, она проинформирует об этом прессу.

– Что ты ей ответила?

– Я спросила, нет ли у нее четвертака на телефон. – Эмили издала смешок и выпрямилась. – Шутка. Я заявила, пусть она идет и прикончит этого чертового ублюдка. Она кивнула и пообещала, что свяжется со мной.

– И все?

– Да.

– Когда это случилось?

– Не помню. Две или три недели назад.

– И что произошло дальше?

Эмили открыла шкафчик и достала чашку. На ней был нарисован какой-то персонаж из мультфильма, а рядом красовалась надпись: «Лучшей в мире маме».

– Кофе хватит на двоих, – заметила она.

– Нет, спасибо.

– Уверен?

– Да. Так что случилось дальше?

Эмили склонилась над столом и уставилась в кофейный пресс, точно это был магический кристалл.

– Через несколько дней Грег сделал мне нечто такое, отчего я… – Она остановилась. Ее тон изменился, каждое слово стало продуманным и взвешенным. – Я уже говорила тебе в прошлый раз. Он сделал нечто ужасное. Детали несущественны.

Майрон промолчал. Не имело смысла упоминать сейчас о пленке. Главное, дать ей высказаться.

– В общем, когда она появилась в следующий раз и объявила, что Грег готов заплатить за молчание, я предложила дать ей больше, если она все мне расскажет. Она заметила, что это будет стоить дорого. Я ответила – плевать, сколько бы ни стоило. Я пыталась поговорить с ней как с женщиной, объяснить, что оказалась в трудной ситуации и Грег может отобрать у меня детей. Она ответила, что все понимает, но не может позволить себе быть филантропкой. За информацию придется заплатить.

– Она назвала цену?

– Сто тысяч долларов.

Майрон присвистнул. Ничего себе надбавка! Очевидно, тактика Лиз Горман заключалась в том, чтобы тянуть деньги из обоих, выжимая все, что можно, пока позволяют обстоятельства. Или, наоборот, она желала побыстрее провернуть дело, собрать двойной куш и опять уйти на дно. В любом случае Горман было выгодно использовать все заинтересованные стороны – Грега, Бокса и Эмили. Деньги за молчание. Деньги за информацию. Шантажисты держат слово так же плохо, как политики.

– Ты знаешь, что у нее было на Грега? – спросил он.

Эмили покачала головой:

– Она не сказала.

– Но ты собиралась заплатить ей сто тысяч долларов?

– Да.

– Даже не зная за что?

– Да.

Майрон развел руками:

– И тебе не пришло в голову, что она может оказаться просто сумасшедшей?

– Честно? Нет, не пришло. У меня могли отобрать детей, черт возьми! Я была в отчаянии.

И это отчаяние, подумал Майрон, Лиз Горман использовала в своих целях.

– Значит, ты так и не выяснила, чем она угрожала Грогу?

– Нет.

– Например, речь шла об азартных играх?

Ее глаза сузились.

– Что?

– Ты знала, что Грег играл?

– Конечно. И что из этого?

– Тебе известно, сколько он тратил на игру?

– Немного. Иногда ездил в Атлантик-Сити. Делал мелкие ставки на тотализаторе.

– Вот как?

Она вглядывалась в его лицо, пытаясь сообразить, к чему он клонит.

– А в чем дело?

Майрон посмотрел в окно. Бассейн был еще накрыт, но с юга уже вернулись стайки дроздов. Они толпились у кормушки, долбили ее клювами и возбужденно подрагивали крылышками, как собаки, размахивающие хвостом.

– Грег был азартным игроком, – объяснил Болитар. – За эти годы он спустил несколько миллионов. Фелдер не растратил его деньги. Грег сам проиграл их.

Эмили покачала головой.

– Это невозможно, – сказала она. – Мы жили вместе почти десять лет. Я бы что-нибудь заметила.

– Игроки часто скрывают свою страсть. Они лгут, прячутся, крадут – лишь бы сделать ставку. Это как болезнь.

Глаза Эмили сверкнули.

– Значит, вот чем эта женщина хотела припугнуть Грега? Его страстью к игре?

– Думаю, да.

– Но Грег точно играл? И потерял из-за этого все деньги?

– Да.

В ее взгляде вспыхнула надежда.

– Тогда ни один судья в мире не сделает его опекуном, – произнесла она. – Я выиграю дело.

– Судья отдаст ребенка скорее игроку, чем убийце, – возразил Майрон. – Или человеку, фальсифицирующему улики.

– Я уже сказала. Они были настоящими.

– Допустим, – согласился Майрон. – Но давай вернемся к шантажистке. Значит, она потребовала сотню штук.

– Верно.

– Как ты собиралась заплатить?

– Женщина заявила, что в субботу вечером я должна стоять рядом с платным телефоном у супермаркета «Гранд юнион». Предполагалось, что я приеду туда к полуночи и привезу деньги. Ровно в полночь она позвонит и назовет адрес на Сто одиннадцатой улице. К двум часам я буду на месте.

– Ты отправилась на Сто одиннадцатую улицу в два часа ночи со ста тысячами долларов? – В его голосе звучало недоверие.

– Я собрала лишь шестьдесят тысяч, – уточнила Эмили.

– Женщина об этом знала?

– Нет. Слушай, все это звучит дико, но ты не понимаешь, в каком отчаянии я находилась. Я была готова на все.

Майрон кивнул. Он понимал, на что могут быть способны матери. Любовь доводит до безумия, материнская любовь – тем более.

– Свернув за угол, я увидела, что из дома выходит Грег, – продолжила Эмили. – Меня это поразило. Он шел с поднятым воротником, однако я разглядела его лицо. Мы с ним давно женаты, но я ни разу не видела у него такого выражения.

– Какого?

– Абсолютного ужаса. Грег почти бегом бросился в сторону Амстердам-авеню. Я подождала, пока он скроется за углом. Затем я приблизилась к двери и нажала кнопку ее квартиры. Никакого ответа. Тогда я стала нажимать все кнопки подряд. Наконец кто-то мне открыл. Я поднялась и несколько раз постучала в ее дверь. Взялась за ручку. Замок был не заперт. Я открыла дверь. – Эмили остановилась. Чашка с кофе задрожала в ее руке. Она сделала глоток. – Наверное, это звучит ужасно, но я даже не заметила лежавшего на полу трупа. Я видела лишь свой последний шанс сохранить детей.

– И ты решила подбросить улики.

Эмили отставила чашку и посмотрела на Майрона. У нее был ясный и открытый взгляд.

– Да. Насчет всего остального ты тоже прав. Я выбрала детскую комнату, поскольку знала, что он никогда туда не ходит. Все было сделано так, чтобы, вернувшись домой, – тогда я не знала, что он сбежит, – Грег ничего не заметил бы. Да, пожалуй, я зашла слишком далеко, но это не было враньем. Он убил ее.

– Неизвестно.

– Что?

– Вероятно, он просто наткнулся на ее труп, так же, как и ты.

– Ты серьезно? – Ее голос стал резким. – Разумеется, Грег убил ее. Кровь на полу была свежей. Он мог потерять все. У него имелись возможность и мотив.

– Как и у тебя.

– Разве у меня есть мотив?

– Ты хотела подставить мужа. И сохранить детей.

– Смешно.

– У тебя есть доказательства?

– Что?

– Доказательства. Я сомневаюсь, что полиция тебе поверит.

– А ты веришь?

– Я хотел бы увидеть доказательства.

– Какие, к черту, доказательства? – крикнула Эмили. – О чем ты говоришь? Тебе что нужно – фотографии?

– Любые факты, подтверждающие твою историю.

– Слушай, зачем мне ее убивать, Майрон? С какой стати? Она была нужна мне живой. С ее помощью я могла выиграть процесс.

– Хорошо, но давай представим, что у этой женщины действительно был компромат на Грега. Что-нибудь конкретное. Например, письмо или видеокассета. Предположим, шантажистка вела двойную игру. Она продала свой товар Грегу. Ты сама сказала, что он был там раньше тебя. Очевидно, он заплатил ей столько, что она решила разорвать вашу сделку. Затем ты вошла в ее квартиру. Увидела, что произошло. Поняла, что все шансы сохранить детей потеряны. И решила убить ее, чтобы подставить того, кто был больше всех заинтересован в се смерти, то есть Грега.

Эмили покачала головой:

– Чепуха.

– Ты ненавидела Грега, – напомнил Майрон. – Он сыграл с тобой в грязную игру, ты ответила тем же.

– Я ее не убивала.

Болитар посмотрел на улетающую стайку дроздов. Двор выглядел пустым, словно вымер. Он подождал пару секунд и повернулся к хозяйке дома:

– Я знаю про ту кассету. С тобой и Пробой.

В глазах Эмили вспыхнул гнев. Пальцы крепко вцепились в чашку. Майрон был почти уверен, что чашка сейчас полетит в него.

– Какого дьявола… – Эмили откинулась на стуле.

– Наверное, ты была в бешенстве, – сказал Майрон.

Эмили покачала головой. С ее губ сорвался звук, похожий на смешок.

– Ты ничего не понял, Майрон.

– Что?

– Это не была месть. Меня взбесило только одно – что эта запись может лишить меня детей.

– Нет, я отлично понимаю, – возразил Болитар. – Ты пошла на все ради детей.

– Но я ее не убивала.

– Расскажи о вас с Пробой.

Эмили насмешливо фыркнула.

– Вот уж не думала, что ты из таких, Майрон. – Она взяла чашку и сделала большой глоток. – Надеюсь, ты просмотрел всю пленку от начала до конца? – Издевка в ее голосе смешивалась с яростью. – Прокручивал в замедленном темпе целые куски? Повторял их? Расстегивал ширинку?

– Ответ – нет.

– Как много ты видел, Майрон?

– Достаточно, чтобы сообразить, что происходит.

– А потом остановился?

– Да.

– Я тебе верю. Ты всегда был паинькой.

– Эмили, я хочу помочь.

– Кому – мне или Грегу?

– Помочь выяснить правду. Надеюсь, ты сама в этом заинтересована.

Она пожала плечами.

– И когда у вас с Пробой… – Он сделал неопределенный жест.

Эмили рассмеялась над его неловкостью.

– Это было в первый раз, – ответила она. – Во всех смыслах.

– Я не осуждаю…

– А мне плевать, осуждаешь ты или нет. Интересуешься, что случилось? Так вот, ничего такого у меня раньше не было. Эта шлюшка меня соблазнила.

– Как?

– Тебе нужны подробности? Сколько я выпила, почему мне было одиноко, как ее ладонь легла на мое колено?

– Пожалуй, нет.

– Тогда вот тебе резюме – она меня соблазнила. В прошлом у нас было что-то вроде невинного флирта. Вскоре она пригласила меня в «Гленпойнт». Мне хотелось встряхнуться, я находилась в ужасном состоянии, на грани срыва. Одно цеплялось за другое. Мы пошли наверх. Конец резюме.

– По-твоему, Проба знала, что вас снимают?

– Да.

– Почему ты так уверена? Она что-нибудь говорила?

– Нет. Но я знаю.

– Откуда?

– Слушай, Майрон, хватит задавать мне дурацкие вопросы. Кто еще мог об этом знать и поставить в номер камеру? Она меня подставила.

Логично.

– Но зачем ей это понадобилось?

Эмили раздраженно поджала губы.

– Господи, Майрон, Проба спит со всей командой. Ты ее еще не трахнул? Нет, постой, дай подумать. Ты отказался, верно?

Эмили внезапно перешла в гостиную и рухнула на диван.

– Дай мне аспирин, – попросила она. – Он лежит в аптечке, в ванной комнате.

Майрон вытряхнул на ладонь две таблетки и налил в стакан воды. Вернувшись, он спросил:

– Можно узнать еще кое-что?

Она вздохнула.

– Я слышал, ты выдвинула обвинения против Грега, – произнес Майрон.

– Точнее, мой адвокат.

– В них все правда?

Она положила таблетки на язык, отпила воду и сделала глоток.

– Отчасти.

– Как насчет обвинений в насилии над детьми?

– Я устала, Майрон. Давай поговорим позже?

– Это правда?

Эмили взглянула ему прямо в лицо, и Болитара обдало полярным холодом.

– Грег хотел отобрать у меня детей, – жестко ответила она. – На его стороне были Деньги, связи, слава. Мне пришлось кое-что придумать.

Майрон направился к двери:

– Не выбрасывай этот плащ.

– Ты не можешь меня судить.

– Я хочу лишь одного, – пробормотал он. – Держаться от тебя подальше.