"Истина суфиев" - читать интересную книгу автора (Раджниш Бхагаван Шри)3. Исходя из контекстаСуфизм это не доктрина, а мастерство, метод внутреннего преобразования, алхимический способ превращения низшего в высшее, неблагородного металла в золото. Он не верит в разговоры о Боге. Он скорее верит в создание Бога. Он не верит в грандиозную философскую аргументацию — все это мусор. Он делает акцент на разрушении человеческой механистичности, на деавтоматизации человека, высвобождении в нем осознанности. Самовоспоминание — в этом вся его философия. Если вы способны понять одно-единственное слово — «самовоспоминание», это значит, что вы поняли все, в чем заключается суфизм. Человек живет, но без всякого воспоминания о том, кто он. Вы можете проделать тысячу и одну вещь, но неудача будет вашим роком. Вы обречены на неудачу, потому что бессознательное терпит неудачу. Успех принадлежит только сознанию, ибо только через сознание вы становитесь частью божественного космоса. А будучи бессознательными, вы остаетесь отъединенными. Будучи бессознательными, вы ограничиваетесь своими эго, вы становитесь похожими на остров А сознание растворяет эго, и вы становитесь едины с целым, гармонией с целым. Часть потерпит неудачу. Часть не может иметь успех. Успех принадлежит только целому. В этом смысл древнего высказывания «Сатьям евам джайяте» — побеждает только истина. Почему побеждает только истина? Потому что быть истиным — это быть с Богом, быть истиным — это быть с высшим законом существования, это быть сонастроенным Дао. А целое не может потерпеть неудачу. Индивидуальное обречено на неудачу. И до тех пор, пока вы не вспомните, вы так и останетесь индивидуальными. Как только вы вспоминаете, в это мгновение случается чудо, случается парадокс в самовоспоминании самость исчезает, и остается одно только воспоминание. В само-не-воспоминании нет воспоминания, одна только самость непрерывно движется. Самость и воспоминание не могут существовать вместе: их сосуществование невозможно. Суфизм можно свести к одному-единственному методу самовоспоминанию. Человек, который себя помнит, ведет себя по-другому. Он никогда никому не подражает, потому что, подражая, вы не достигнете. А если вам случайно повезло и выпало счастье встретить Будду, то учитесь воспоминанию. Не подражайте ему Если вы станете подражать Будде, вы станете лишь чучелом Будды, ложной, ни на что не годной сущностью. И вы будете становиться все глупее и глупее: подражатели всегда глупеют. Интеллигентность никогда не растет, благодаря подражанию — интеллигентность растет, благодаря эксперименту. Интеллигентность растет из-за принятия вызова. Интеллигентность растет из-за принятия вопросов и стремления найти на них ответы. А подражание означает, что вопрос даже еще и не возникал, а вы уже приняли ответ. Если вопрос еще не возникал, значит время еще не пришло — не сейте семена: они погибнут. Это будет напрасной потерей. А между тем такое случается: если вы встречаетесь с Буддой, то его бытие, его присутствие действует на вас магнетически — и вам хочется быть таким, как он. Грация его завораживает вас. И вам хочется научиться жить, как живет он. Вы начинаете бессознательно подражать. Это тоже происходит бессознательно. Он кажется таким прекрасным, он кажется таким спокойным к блаженным — кто не захочет ему подражать? Но, если вы будете подражать, вы упустите, потому что сознательно подражать невозможно. Его непременно нужно создать. Вы должны стать лабораторией. Вы должны стать экспериментом. Вы должны создать огонь Вы должны создать терпение. Вы должны создать множество составляющих внутренней химии, и тогда в один прекрасный день взовьется пламя. Тогда вы станете Буддой по-своему. Не копируйте! Не копируйте под копирку. Ваше глубинное бытие станет точно таким же, как у Будды, но ваша внешняя личность будет другой. Иисус есть Иисус, Кришна есть Кришна, Руми есть Руми, Мансур есть Мансур. На периферии они так различны, как только могут быть различны люди, но что касается глубинного ядра, то у них один и тот же, абсолютно один и тот же вкус Какой это вкус? Вкус этот — самовоспоминание. Тела различны. У Будды один внешний вид, у Мухаммеда — явно другой; их глаза, их ноги, их лица, их руки различны; их языки различны, их характеры различны. Мухаммед держит в руке меч, Будда же не прикоснется к мечу, никогда не прикоснется. У Кришны флейта — но вы не можете представить себе с флейтой Махавиру. Это невозможно. Иисус распят на кресте, в нем глубокая агония человечества, как будто вся агония всех людей сконцентрировалась в существе Иисуса. А Кришна танцует, как будто экстаз всех людей собрался воедино. Но если вы заглянете глубже в агонию Иисуса и экстаз Кришны, то вы обнаружите один и тот же вкус. Танцуя, Кришна помнит. Умирая, Иисус помнит. Молчаливо сидящий под деревом Будда полон самовоспоминания, и у Миры, отпускающей себя в танце, в глубочайшей сердцевине горит пламя самовоспоминания. Самовоспоминание — душа религии. А между тем мы всегда видим периферию. Если вы ко мне подойдете, вы увидите мою периферию, вы не увидите моего центра. Он не доступен обычным глазам. Пока вы не вырастите в себе глаза ученика, вы не сможете его увидеть Пока вы взрастите внутренние глаза, вы будете видеть лишь одну мою периферию. Периферия случайна, но центр не случаен — он существенен. Один и тот же центр может существовать при различных перифериях. Но обычные глаза будут видеть лишь внешнее, и это внешнее завладеет вами, и вы станете ему подражать в надежде, что «быть может, в один прекрасный день в результате постоянного совершенствования подражания мы достигнем центра». Но пути от периферии к центру не существует. Всегда, всегда об этом помните: пути от периферии к центру не существует. Но путь от центра к периферии существует вне всякого сомнения. Если меняется внутреннее, то автоматически меняется и внешнее — обратного же не происходит. Одним лишь изменением внешнего вам не удастся изменить внутреннее. На самом деле, меняя внешнее, вы станете лицемерными. Меняя внешнее, вы станете расколотыми, вы раздвоитесь Вместо того чтобы стать едиными, вы станете разделенными. А всякое разделение приносит страдания. И самое большее разделение происходит тогда, когда центр говорит на одном языке, а периферия — на другом, и тогда человек впадает в шизофрению. Эти два полюса будут расходиться все дальше и дальше, и человек не сможет сохранить свою целостность. Рано или поздно он распадется на фрагменты. А это и есть сумасшествие. Никогда не подражайте, иначе вы встанете на стезю сумасшествия. Поймите, но никогда не подражайте. Когда говорит Мастер, то, что бы он ни говорил, это верно в его контексте. Не вырывайте его утверждения из его контекста, иначе вы упустите смысл. И я знаю: даже вырванные из контакта, эти утверждения кажутся полными смысла, однако они уже больше не являются таковыми. Смысл никогда не бывает в словах, но он всегда бывает в контексте. С этой точки зрения все словари лгут, поскольку в словарях содержатся слова без контекста. Вы читаете слово «любовь». Какой теперь смысл может иметь слово «любовь»? Оно может иметь тысячу и один смысл, и оно может иметь тысячу и один смысл, потому что само по себе оно бессмысленно. Все зависит от его употребления и от контекста, в котором оно употребляется. Мужчина говорит женщине: «Я люблю тебя». А другой мужчина говорит: «Я люблю мороженое». Разве это один и тот же смысл? Иисус говорит «Любовь — это Бог». Когда Иисус говорит «любовь — это Бог» и вы говорите «я люблю мороженое», разве это один и тот же смысл? Тогда Бог будет иметь вкус мороженого. Нет, это не так. Смысл слова зависит от контекста. А контекст — громадное явление. Сделавший какое-то утверждение уже вовлечен в контекст. Если он Будда или Христос или если он суфий, тогда все, что он узнал и увидел, вовлечено в него. Не воспринимайте высказывания Будды так, как вы обычно воспринимаете. До тех пор, пока вы не поймете качество Будды, его внимательность, его осознанность, вы увязнете в непонимании. И что бы вы ни делали исходя из своего непонимания, это вызовет в вашей жизни лишь еще большие страдания, запутанность, смятение. Вместо того чтобы благословлять, вы станете проклинать. Именно это чаще всего случается с человеком. Существуют миллионы христиан, не знающих, что такое сознание Христа, и продолжающих читать Библию. Существуют миллионы буддистов, не знающих, что такое сознание Будды, и продолжающих читать Алмазную сутру. Существуют миллионы индуистов, не знающих, что такое сознание Кришны, и продолжающих читать Гиту. Отсюда — сумятица в мире. Поэтому в мире так много гнусности, невежества, посредственности. Люди читают Нагорную проповедь, Библию, Гиту, Дхаммападу, но какой в этом смысл? — смысл будет вашим смыслом. Смысл не может принадлежать Иисусу, Кришне или Мухаммеду. Всегда помните: когда вы читаете Библию, будьте предельно сознательными и отдавайте себе отчет, что вы вычитываете свой собственный смысл. Вы не можете прочитать то, что имеет в виду Иисус. Вы можете прочитать это лишь тогда, когда достигнете проблеска самовоспоминания Иисуса. Самсовоспоминание — ключевое слово суфизма. Это не доктрина, это мастерство. В нем нет ничего от магии или обряда; это наука настоящая психология. Буквальный смысл слова «психология» — «наука о душе». Западная психология не имеет права называться психологией; это не наука. Напротив, она отрицает существование души. Называть ее психологией абсурдно. Она всего лишь изучает поведение — и даже не поведение человека, а поведение крысы, для того чтобы понять поведение человека. Она сводит человека к крысе. В крысе содержится ключ: считается, что, если вы сможете понять крысу и крысиный ум, то вы сможете понять человека и человеческий ум. Мы на Востоке думаем с точностью до наоборот: до тех пор, пока вы не поймете Будду, вы не поймете человека. Вы только посмотрите, какое различие. Скиннер говорит, что, если вы сможете понять ум крысы, вы сможете понять и человеческий ум. Человек — это ничто иное как усложненная крыса. Крыса проста, и понять ее проще. Отсюда — одержимость психологов изучением крыс. А восточная психология, то есть настоящая психология, говорит до тех пор, пока вы не поймете Будду вы не поймете человека, потому что человек — это лишь семя Как вы можете понять семя, пока не увидите дерево? Выросшее во всю долину покрытое листвой, усыпанное цветами и плодами? До тех пор, пока семя не проявит себя полностью и не осуществится, оно будет всего лишь возможностью, и вы не сможете его понять. Если вы хотите понять семя, идите и изучайте дерево. Благодаря изучению дерева, вы узнаете, что такое семя и чем оно может быть. Мы на Востоке пытаемся понять Будду, чтобы понять человека. А вы на Западе пытаетесь понять крысу, чтобы понять человека. Это унизительно. Это оскорбительно. Западная психология - это еще не психология. Ей следует отказаться от такого названия! Это всего-навсего изучение внешнего поведения, а не внутреннего сознания Она отрицает существование чего-то внутреннего. Суфизм — это психология в подлинном смысле этого слова. Она зависит от внутреннего. Но тогда возникает одна проблема: слушая высказывания суфиев, будьте очень бдительны. Не истолковывайте их в соответствии с вашим пониманием, иначе вы упустите главное. Прежде чем довести высказывания суфиев до своего понимания вы должны подняться в своем осознавании и ближе подойти к суфиям. Таковы два способа понимания. Например, вы находитесь здесь со мной. Один способ заключается в следующем: все, что я говорю, вы истолковываете и сводите к вашему пониманию. Таков один способ понимания. На самом деле, однако, это способ непонимания. Другой способ является верным способом понимания: когда вы влюбляетесь в то, что я говорю, и потом пытаетесь приблизиться к моему осознаванию. Вы медитируете, становитесь более самоосознающими. Потом непременно растет свидетельствование. В поле наблюдения попадает больше энергии, так что вы можете подняться чуть выше над своим обычным уровнем понимания. Тогда вы постигаете суть. Эта проблема значительно усложняется тем, что суфии пользуются простым языком. И вы можете его понять. Что касается языка, то здесь нет проблем. Но что касается послания, то здесь большая проблема. Высказывания суфиев — это закодированные послания — с виду поверхностные они несут в себе великое сокровище. Суфизм не доктрина, поэтому он не интеллектуален. Он экзистенциален. Он тотален. Интеллект лишь крошечная часть. И надо же было случиться такой беде, что интеллект стал диктатором, захватил всю имеющуюся у вас власть, стал хозяином. Суфии говорят, что интеллект — великий слуга, хороший слуга, очень полезный слуга, но плохой хозяин. Он не может быть хозяином. На самом деле никакая часть не может быть хозяином. Ни сердце, ни руки, ни ноги, ни почки, ни легкие — никакая часть не может быть хозяином. Качество хозяина принадлежит органическому единству. Человеческому существу следует быть демократией, в которой каждая часть имеет свой голос и где ничто не мешает любой части функционировать с максимальной отдачей. И из этой гармонии всех частей возникает самовоспоминание. А потому надо помнить об одном: дзен антиинтеллектуален; но не так обстоят дела с суфизмом. Дзен иррационален, но не так обстоят дела с суфизмом. Суфизм — очень гармоничное видение. Он ни интеллектуален, ни антиинтеллектуален; он ни рационален, ни иррационален. Суфизм говорит у интеллекта есть свое место, это хорошая машина. Ее непременно нужно использовать, но только как машину Машина не должна становиться хозяином. Этот взгляд на человека, функционирующего как органическое единство, — один из величайших вкладов суфизма в человеческое сознание. Ни сердце, ни голова, ни что-нибудь еще не может стать боссом. Ваше существо не нуждается ни в каком боссе. Все должно функционировать; и мешать чьему-либо функционированию недопустимо. Из гармонии функционирования всех частей и возникает эта великая грация, называемая самовоспоминанием. Она не ум, ни душа, ни тело, но свойственна всему Она триедина. Она тотальна. Для дзен в какой-то мере характерно стремление к крайности. Он уходит от интеллекта к диаметрально противоположной крайности. Суфизм гораздо гармоничнее, умереннее. Он остается посередине. Он говорит, что нет нужды становиться на какую-либо точку зрения. Пользуйтесь всем, что дал вам Бог, но пользуйтесь таким способом, таким искусным способом, чтобы жизнь ваша стала оркестром. И мелодия, что польется из этого оркестра, будет самовоспоминанием. И это само воспоминание открывает в вас все тайны. У интеллекта есть своя роль; интеллект должен служить. Вклад его значим по двум причинам. Первая причина: когда вы движетесь по пути, интеллект помогает вам избегать падений. Интеллект не может дать вам истину — это ему не доступно, это выше его сил. Это относится исключительно к способности целого. Тем не менее, интеллект все же проделывает некоторую важную работу, черновую работу Он может показать вам, что ложно, он может показать вам, что неправильно. Он может показать вам, куда не стоит идти. Он может помочь вам исключать. А это большая работа. Когда вы стоите на перекрестке, то три из четырех дорог должны быть исключены — и этим занимается интеллект. Он абсолютно лишен способности говорить вам: «Это истинно. Следуй этому», Он не может вести вас прямо, но он может вам сказать: «Это, кажется, не верно». Почему? Потому что вся способность интеллекта заключается в способности сомневаться. Его функционирование — это функционирование сомнения. Он может сомневаться! Потому он может указать вам ложное. Он не способен доверять, поэтому он не способен указать вам истинное, но косвенными путями, если исключается ложное, вы подходите ближе к истине. А когда исключается все ложное и остается истинное, интеллект умолкает. Если он не хозяин, он умолкает. Если же он хозяин, он повторяет и повторяет, как старый граммофон: «Это ложно, это ложно»... Если это только раб, тогда он продолжает говорить «это ложно, это ложно», и как только он сталкивается с истиной... он просто умолкает. Он не может сказать «Это ложно». Это не является интеллектуальной способностью. Но когда интеллект умолкает, вы можете двигаться к истине. Чтобы найти настоящего Мастера, вы обязательно должны использовать свой интеллект. Ничто другое использовать вы не можете. А использовать его нужно так: не позволять быть вашим хозяином. Это превосходный компьютер, биокомпыотер, очень тонкий, очень сложный, значение которого трудно переоценить. На его создание природе понадобилось миллионы лет, и не спешите выбросить его на помойку. Пользуйтесь им! Его способностью сомневаться, его скептицизмом, его громадными преимуществами. Декарт начал свои философские исследования с сомнения. Он сделал своим отправным пунктом следующее: «До тех пор, пока я не найду что-то несомненное, я ни во что не поверю». Все было исключено. Бог был исключен, рай, ад были исключены, ангелы, дьявол — все было исключено... вся теология была сброшена со счетов. Но после этого он столкнулся с одной вещью своим собственным существованием — как вы можете в нем усомниться? Интеллект умолкает. Вы не можете взять под сомнение свое собственное существование, ибо оно вам необходимо хотя бы для того, чтобы взять его под сомнение. Если меня нет, то кто тогда делает это утверждение? Есть одна знаменитая суфийская история. Мулла Насреддин сидел в кафе и, по своему обыкновению, хвастался всем подряд. И вот он сказал «Никто не может сравниться со мной в щедрости». «Ну это уж это ты загнул, Насреддин!» — заметил его друг. — «Нам никогда не доводилось видеть в тебе и намека на щедрость. Ты даже ни разу не пригласил нас к себе домой на чашку чая — о какой щедрости ты говоришь?» «Приходите все», — заявил он. — «Я приглашаю к себе домой всех посетителей кафе! Сегодня вечером я закачу вам пир. Я всех приглашаю. Все приходите!» Он так разгорячился, что совсем позабыл о своей жене. Но чем ближе подходили они к дому, тем больше возвращались к нему чувства. Его обуял страх. Ведь его не было дома целый день. Жена, должно быть, в гневе! На самом деле он ушел еще утром купить овощей. И теперь она скорее всего в ярости. И вот он является не только без овощей, но еще с тридцатью людьми! Поравнявшись с домом, он сказал своим приятелям: «Подождите. Вы ведь все женаты, и понимаете, о чем я говорю. Давайте уж лучше первым войду я. Позвольте мне уговорить мою жену». Они поняли и остались ждать. Проходит полчаса, проходит час. Уже стемнело, и они стали чувствовать голод. «В чем дело?» — недоумевали они. И постучались в дверь. А Мулла сказал своей жене: «Я был глуп. Уж не знаю, что на меня нашло. Я случайно завел разговор о своей щедрости и влип в дурацкое положение, пригласив этих людей. И выход сейчас только один: когда будут стучаться, выйди и скажи им, что Муллы нет дома». «Но ты же с ними пришел, и они знают», — заметила его жена. «Об этом я сам позабочусь. Сделай же», — ответил Мулла. И его жена вышла со словами: «Что вы ждете? Вы что, дожидаетесь Муллу Насреддина? Его нет дома». «Это уж слишком», — возмутились гости. — «Он же с нами пришел! Вот тридцать свидетелей — он вошел, и никто из нас не видел, как он выходил. Он должен быть дома!» «Но его нет. Уходите!» — настаивала жена. Но они стали доказывать, Мулла же прятался сзади, и когда доказательств было более чем достаточно, и он увидел, что его жена находится в смущении, он забыл обо всем. Он вышел и сказал «Послушайте! Может, он и пришел с вами, но еще имеется и задняя дверь — он мог выйти через заднюю дверь И к чему все эти ваши доказательства?» Теперь он уже сам говорит, что мог выйти через заднюю дверь. Вы не можете сказать «Меня нет» — вы не можете сказать «меня нет дома». Это поставит крест на всем вашем намерении. Для того чтобы сказать «меня нет», необходимо ваше присутствие. Декарт столкнулся с фактом — с тем фактом, что «существую» вне всякого сомнения, в этом невозможно усомниться. И он обнаружил, что интеллект здесь умолкает. Интеллект не может ничего поделать. Сомневаться невозможно, потому что сомневаться — это значит уже доказывать. Интеллект нужно использовать, говорят суфии, но только как раба, а не как хозяина. И тогда, когда он столкнется с истиной, он умолкнет. Таково назначение интеллекта. И второе назначение: когда вы открываете истину, то именно благодаря интеллекту появляется как-то возможность поделиться ей с другими. Когда вы ее открыли, то благодаря интеллекту вы можете изобрести методы, техники, ситуации, необходимо для того, чтобы направить в нее других. Интеллект не враг — его можно использовать. Прежде чем достичь он может пригодиться в исключении лжи, а после достижения он может оказаться полезным в прояснении истины, в намеке на истину — он может стать пальцем, указывающим на луну Поэтому помните: суфии вовсе не против интеллекта. Но в то же время не забывайте: интеллект не должен быть хозяином дома. Никто не должен быть хозяином дома. Вся ваша целостность должна функционировать в гармонии. И тогда, когда в вас больше не будет никакого хозяина, снизойдет настоящий Хозяин. Это Бог. Если у вас есть свой собственный хозяин, он не позволит войти настоящему Хозяину. Это может быть интеллект, это может быть сердце, это может быть логика, это может быть вера — все что угодно — но если в вас есть свой собственный хозяин, настоящий Хозяин не сможет в вас войти. Для прихода настоящего Хозяина не окажется пространства. Хозяин только один — это Бог. А теперь перейдем к этой красивой истории... Прежде чем я в нее войду, я должен напомнить еще об одном: это не исторические факты, это притчи. Не стоит принимать эти истории за происходившее на самом деле. Почему я вам об этом напоминаю? Потому что на днях Ашока написал мне письмо. Мы обсуждали одну историю, одну из самых красивых суфийских историй о дервише, попросившем царя наполнить его нищенскую чашу, «чтобы доказать, что ты действительно царь. Если ты не в состоянии наполнить даже нищенскую чашу бедного просителя милостыни, то какой ты после этого царь? И о каком еще владычестве ты говоришь?» Итак, в нее посыпались золотые монеты, но то была не обычная нищенская чаша, а волшебная. И все, что в нее сыпалось, тут же исчезало, и чаша оставалась пустой, как ни в чем не бывало. Суфии показывают великую истину. Эта нищенская чаша — желающий человеческий ум. Вы можете ее все наполнять и наполнять, вы можете наполнить ее вами царствами мира, и они будут исчезать, и чаша желаний останется пустой. Даже Александры умирают пустыми, Наполеоны умирают пустыми, Адольфы Гитлеры умирают как нищие. И лишь те, кто поняли тщетность желания, умирают как цари. Они и живут как цари. Будда живет как царь. Именно поэтому Иисуса совсем не поняли: ведь он объявил себя царем, настоящим царем. И говорил своим ученикам: «Я пришел, чтобы принести Царство Божие на землю». И политики были очень напуганы: «Уж не соперник ли он? А то, чего доброго, соберет армию и рано или поздно объявит себя царем». А он говорил о совершенно ином царстве! Он говорил не о царстве этого мира: речь шла о том царстве, которое приходит, когда исчезает желание. Да, были цари, Будда, Христос — однако они не были царями в обычном смысле этого слова. И суфий демонстрировал тому владыке тщету всего, что у него имелось, полную тщету всей его собственности. Наша собственность сделана из материала под названием сон. И она исчезала в той нищенской чаше. Это была одна из самых красивых притч — но это была притча — поймите. На самом деле не происходило ничего подобного. Но Ашока написал мне письмо. Он помешан на магии. Из-за этого он много лет жил с Сатьей Саи Бабой, полагая, что должно существовать что-то настоящее, которое человек может произвести из ничего: швейцарские часы, золотые монеты, священная зола — должно быть нечто великое. Он пришел ко мне, он стал саньясином, он растет прямо на глазах, однако Сатья Саи Баба, судя по всему; остается в нем хронической болезнью. Она каким-то образом у него затянулась, и он не может упустить возможность. Но он растет, и рост его прекрасен. Я полностью удовлетворен. Однако этот старый ум нет — нет да и встанет у него преградой на пути. В тот день, когда исчезнет весь старый ум, он испытает опыт сатори. И я жду этого дня. Услышав эту притчу, он тут же за нее ухватился. Он сказал: «Вы так превозносите этого суфия, проделавшего этот величайший номер со своей нищенской чашей — благодаря нему исчезли золотые монеты. Вы так высоко цените этого человека. Отчего же Вы осуждаете Сатью Саи Бабу? Он ведь делает обратное: создает золотые монеты из ничего. А этот суфий делал наоборот. Позволил золотым монетам исчезнуть в ничто. Оба делают одно и то же, но с разных сторон, в разных направлениях. Вы же так цените суфия и осуждаете Сатью Саи Бабу — почему?» Во-первых, это притча. Человека, который это делал, не существовало. Во-вторых, помочь людям увидеть, что их золото по сути своей есть ничто иное как сон — значит помочь им двигаться к духовности. А дать людям иллюзию того, что золото может быть произведено из ничего — значит заставить вас все больше увязать в этом мире. Этот суфийский дервиш помог царю увидеть тщету всей его собственности. А Сатья Саи Баба просто потворствует бедным людям в их жажде золота, просто помогает людям становиться более мирскими, материалистичными. Люди, окружающие Сатью Саи Бабу — материалисты. Вам не найти среди них ни одного духовного человека. Зачем духовному человеку туда идти? Чего ради? Духовного человека не интересует магия, его не интересуют оккультные силы, и золото его так же не интересует. Духовный человек со всем этим покончил! Потому он и духовный. Его поиск — это поиск того, что за пределами смерти. Его поиск — это поиск самовоспоминания. Сатья Саи Баба не может произвести из ничего самовоспоминание. Никто не может это сделать. Самовоспоминание должно создаваться каждым человеком самостоятельно. Это трудное путешествие, великое странствие. Прежде всего, суфийские истории — это притчи. Я не говорю, что это исторический факт. И вопрос работа Сатьи Саи Бабы очень мирская, тривиальная, нечестивая; она не имеет ничего общего со священным, в ней нет ничего священного. Люди, которых все это интересует, — бедные люди, ищущие средства обогащения, или больные ждущие исцеления, или калеки, парализованные, слепые и т.д... Но это не духовный поиск. Духовный поиск — это поиск не внешних глаз, а внутренних. И духовный поиск — это поиск не внешнего здоровья, а внутренней целостности. В такой бедной стране, как Индия, люди, подобные Сатье Саи Бабе, могут собрать толпу. Люди бедны и жаждут вещей — но вам не найти среди них духовных людей. Это совершенно иное измерение. Помните: все суфийские истории — это только притчи. Они что-то выявляют, что-то символизируют. Они несут послание, но не принимайте их за факты, за исторические факты. Итак, притча: Этот суфийский учитель должен был разоблачать ложных учителей. В этом и состоит работа Мастера — в разоблачении ложного. Люди пишут мне: «Почему Вы разоблачаете Сатью Саи Бабу? Или Муктананду или Шивананду? Почему?» Ложное должно быть выявлено. Чем больше вы узнаете о ложном, тем лучше вы поймете истинное и настоящее. А уму легче понять ложное. Но стоит только уму понять, что является ложным, как вам станет все легче и легче двигаться в направлении истины. А иначе можно стучаться в тысячу и одну дверь и тратить попусту свое время. Кто такой ложный суфий? Тот, кто претендует. Тот, в ком еще есть присутствие. Тот, существо которого еще не переполнено любовью. Тот, кто все еще жаждет любви других. Тот, кто требует внимания. Постарайтесь это понять. Почему вы требуете внимания? Потому что вы пусты. Если муж не уделяет внимания своей жене, она начинает злиться. Если муж приходит домой и жена не обращает на него внимания, он приходит в ярость. Откуда такая жажда внимания? Почему вы требуете так много внимания к собственной персоне? Потому что вы пусты. Глубоко внутри вы до того бедны, что если никто не обращает на вас внимания, у вас возникает такое чувство, что вы вообще не существуете. Все ваше существование поставлено в зависимость от внимания людей. Это коренная причина; так рождаются политики. Политика это ничто иное как стратегия привлечения внимания. Политик — самый бедный человек в мире, так как он нуждается в тысячах и тысячах людей и их внимании, причем нуждается постоянно — только тогда он может жить. Это его пища, его поддержка. Он пожирает человеческое внимание. Ему необходимо внимание, и не важно, будет ли оно позитивным или негативным. И это причина всех совершаемых в мире преступлений. Разница между политиками и преступниками не так уж велика. С точки зрения психологии, это один и тот же тип. Политик пытается использовать принятые в обществе средства, а преступник, отчаявшись, берется за средства, не приемлемые для общества. Один человек в Америке убил семерых без всякой на то причины. Посторонних! Он просто шел по пляжу и застрелил семерых человек Он никогда их раньше не встречал. Он даже не видел их лиц. На суде его спросили: «Зачем?» А он ответил: «Я хотел, чтобы моя фотография было помещена на первых страницах газет. И я счастлив! Теперь я что-то из себя представляю. Все меня знают. Я не умру «никем». Все меня знают. Вы можете вынести мне любой приговор — смерть так смерть — но я уже достаточно пожил никем. Я шел, и никто не обращал на меня внимания — а теперь все знают, что я существую, что я что-то значу». Загляните поглубже в ум преступника, и вы найдете это. Такой же ум имеет и политик. Если политик добивается успеха, то он постепенно становится преступником. Чем больше власти он имеет, тем преступнее он становится. Он безгрешен только тогда, когда лишен власти. Его безгрешность наступает лишь при его бессилии. Но стоит только ему возыметь власть, как все прочее перестает его волновать, и тогда он совершает все то, против чего всегда выступал. А между тем каждый в этом смысле является политиком. Если вы жаждете внимания и стремитесь, чтобы вас замечали, то это значит, что в вас сидит политик. А политика — это яд. Если вы идете по улице и никто не говорит вам «привет», никто не говорит «доброе утро», никто на вас не смотрит, как вы себя будете чувствовать? Вы будете чувствовать себя пустым местом. И это ранит. А если это ранит, то это говорит лишь об одном: у вас нет никакого самоосознания. Иначе это было бы не нужно! Человек самоосознания может жить в абсолютном одиночестве и быть при этом совершенно счастливым. Он может двигаться в толпе, но ни на одно мгновение ему не придет в голову что кто-то должен обращать на него внимание. На самом деле он бы предпочел оставаться без всякого внимания, чтобы он мог делать свои дела и никто ему в этом не мешал. Присутствие подлинного суфия таково, что он не требует к себе внимания. А ложный суфий тут же распознается, потому что он требует внимания. Увидев, что ему нравились знаки внимания, люди его покинули. Эта история, судя по всему имеет отношение к людям большого понимания. Это старая-старая притча. Люди издавна знают, что значит быть по-настоящему религиозным. Быть по-настоящему религиозным — значит быть без эго. Истинно религиозный человек переполнен любовью. Он не выпрашивает любви или внимания. Истинно религиозный — это тот, кто полностью вычеркнул самого себя, кто стал отсутствующим. А когда человек становится отсутствующим, в нем начинает присутствовать Бог. Чем больше вы как вы отсутствуете, тем больше будет присутствовать в вас Бог. Простой способ: послать ученика к лжеучителю и наказать ему прислуживать тому так, чтобы тот уже не мог без него обойтись И, увидев это, люди исчезли бы. То был совершенно другой мир. Все люди знали о религиозном сознании. Теперь этот человек заинтересовался чьим-то разоблачением. Одной стороной этой болезни было чье-то желание внимания, значимости, превосходства, удовлетворения эго. А другой стороной этой болезни было желание другого его разоблачить Почему этот человек заинтересован чьим-то разоблачением? Слушая историю, которую рассказывал Мастер, он не заинтересовался самим Мастером, не заинтересовался поиском настоящего суфия. Напротив: он заинтересовался в том, чтобы куда-то пойти, отыскать лжепророка и вывести его на чистую воду. А что вы намерены из этого извлечь? И это есть вы? Если настоящий Мастер решает кого-то разоблачить, это уже совсем другое дело. Это делается из сострадания — из сострадания к тем, кого обманывает мошенник. А также из сострадания к самому этому мошеннику: ведь когда вы обманываете других, вы обманываете ис самих себя. Когда настоящий Мастер кого-то разоблачает, то это делается не из-за гнева. Не из-за вражды: это делается из сострадания. Рассказывают, что У Махавиры был ученик по имени Гошалак. Он был мошенником. Он учился: у Махавиры. И был его учеником лишь для того, чтобы кое-чему научиться и самому стать Мастером. И Махавира продолжал учить его из сострадания — прекрасно зная, что у того на уме и какой у него нечестный, хитрый ум, он продолжал его учить. И вот в один прекрасный день тот исчез и провозгласил себя Совершенным Мастером. Махавира засмеялся и сказал: «Странно, ведь он еще даже не стал совершенным учеником! Что уж там говорить о Совершенном Учителе!» И, движимый состраданием, Махавира отправился в тот город, где Пэшалак все это объявил. Он пришел к тому человеку и спросил: «Гошалак, что ты делаешь?» И вот — посмотрите, какие бывают люди. Гошалак был так хитер, что сказал: «Кто Вы? Я Вас никогда не видел». А ведь он прожил с Махавирой двенадцать лет. «Ты меня не видел?» — удивился Махавира. — «И не жил со мной двенадцать лет?» «Посмотрите!» — воскликнул Гошалак. — «Этот человек вообразил, что он достиг, а сам не может понять и простой вещи. Да, тело осталось прежним, но душа-то исчезла. И в меня теперь снизошел Бог. Он использует тело Гошалака, чтобы провести в мир настоящую религию». Люди бывают очень хитры. Махавира не мог поверить своим глазам, не мог поверить, что можно быть настолько хитрым. А ведь этот человек обманывал многих. Но как долго способны вы обманывать? В конце концов, в самый последний момент вся его жизнь стала для него слишком тяжела. И в последний момент он объявил: «Я лгу. Я тот самый человек, который был учеником Махавиры. Я обманывал людей — я ничего не знаю. И преждеЮ чем я умру, я хочу чтобы стало известно, что я лгал. Пожалуйста, простите меня и идите к Махавире. А я теперь не в состоянии идти, я очень болен, но мне бы хотелось упасть к его ногам и умолять о прощении. Теперь уже слишком поздно, но я ведь обманывал». В людях сидит неистребимое желание — претендовать. А на внутреннее богатство претендовать легче, потому что очень трудно его опровергнуть. Настоящий Мастер разоблачает ненастоящего из сострадания — сострадания к тем, кого он обманывает, а также из сострадания к нему самому ибо он тоже напрасно растрачивает свою жизнь. Однако этим не следует заниматься тому, кто еще не познал. Вы только посмотрите: то что сказано, и то, что услышано, совершенно разные вещи. Люди всегда слышат то, что могут услышать. Все девушки из офиса во время рабочего перерыва нагрянули в кафетерий, где было много народу, чтобы попить кофе. Одна из них зажгла сигарету и начала выпускать кольца табачного дыма. Сидящая рядом с ней пожилая дама прямо-таки вышла из себя. «Мисс», — сказала она, — курение — это ужасная привычка. Я бы скорее предпочла курению супружескую измену». «Я бы тоже», — согласилась девушка, — «но, видите ли, в течение рабочего перерыва на это просто не хватит времени». Люди слышат то, что они могут услышать. Один человек зашел в психиатрическую клинику, набив табаком правое ухо. «Да, Вам, определенно, нужна моя помощь», — заявил врач. «Я в этом тоже не сомневаюсь», — согласился посетитель. — «У вас найдется спичка?» Никогда, ни на одно мгновение не верьте, что вы слышите то, что вам сказали. И лишь изредка, совершенно случайно бывает так, что вы слышите именно то, что вам сказали. И все из-за вашего затвердевшего ума! Ведь затвердевший ум все это интересует. Роберт был убежден, что он каннибал, и его жена, в конце концов заставила его обратиться к психиатору. Когда Роберт после своего первого посещения врача вернулся домой, жена спросила: «Скажи мне, что из себя представляет этот психиатор?» «Очень вкусный!» — просиял Роберт. У каждого есть затвердевший ум, и вы слышите из этого затвердевшего ума. И до тех пор, пока вы не научились слышать без ума и отстранять ум, вы так и будете слышать то, что вам не говорили. Например, Мастер говорит: «Не позволяйте мошенникам обманывать себя». Он же не говорит: «Идите и разоблачите мошенников». Однако этот человек думает: «Какая изумительная идея!» Он попался на крючок идеи. Она привлекла его — эта самая идея разоблаченья кого-то. Именно идея доказать, что кто-то мошенник, именно идея кого-то испытать, именно идея заставить кого-то почувствовать собственное ничтожество способна дать вам огромное наслаждение, наслаждение от пытки, насилия, садизма. А как он мог сделать то же самое? Он не был послан суфийским Мастером — он отправляется самовольно. А ведь он не суфий! Он не понимает главного: в чем тут дело, кто настоящий Мастер, а кто мошенник. Он что-то вырвал из контекста. И случилось прямо противоположное. Жизнь очень тонка. До тех пор, пока вы не будете двигаться в правильном контексте, вы можете делать то же самое, однако результат окажется прямо противоположным. Что же на самом деле произошло? В течение трех лет он с такой преданностью служил Мастеру, что заставил людей подумать: раз человек может вызвать такую преданность, то это должен быть великий Мастер. Он упустил самую суть. В той истории подлинный суфий послал своего ученика сыграть роль, послал его действовать: «Действуй так, как будто ты проявляешь внимание к Мастеру ложному, Мастеру, чтобы он попал от тебя в зависимость, все больше и больше зависел от твоего внимания. И пусть люди увидят, как он жаждет внимания». Во втором же случае случилось обратное: этот человек не осознавал того, что он делал. Он думал, что ему нужно преданно служить. И он служил! Однако это служение доказало людям, что такое возможно, лишь если это настоящий Мастер, иначе как может человек на протяжении трех лет так глубоко служить и быть с Мастером в таких тесных, таких близких отношениях? И собрались тысячи! Акцент другой. В первом случае акцент ставился на создании во мнимом Мастере потребности; во втором акцент ставился на служении и самой ревностной преданности. И все было перевернуто с ног на голову И, конечно, он разозлился - три года растрачено впустую. И не просто растрачено, он вдобавок еще стал орудием привлечения к лжеучителю тысяч людей. Дело не в методах. Дело не в техниках. Все дело во внутренней осознанности, с которой вы ими пользуетесь. Например, на Востоке веками использовали в качестве техники мантру. А теперь Махариши Махеш Йоги привнес ту же самую технику на Запад с одной маленькой разницей — однако эта маленькая разница так велика, что разрушила весь метод. На Востоке мы использовали мантру, но с одной условием: в мантре нельзя было потеряться. Вы повторяйте «Рама» или «Кришна» или «Аум» или «Аллах» или какое-то другое слово — это может быть и ваше собственное имя — вы повторяете «Аум, Аум, Аум», однако сами вы не теряетесь в этом повторении. Вы останетесь свидетелем. Вы должны наблюдать за этим звуком. «Аум, Аум, Аум», и вы должны оставаться свидетелем, свидетелем на холме. А если вы не свидетель, то это повторение «Аум, Аум» будет только усыплять. Оно дает вам хороший сон. В хорошем сне нет ничего плохого, но он не даст вам пробуждения И не случайно, что трансцедентальная медитация Махариши Махеш Йоги известна на Западе как «немедикаментозный транквилизатор». Именно этим она и являетс.я Она годится для того, чтобы дать вам сон, но она не годиться для того, чтобы заставить вас пробудиться. А духовность — это пробужденность, а не хороший сон. Хороший сон хорош сам по себе. Хорош с точки зрения физиологии, психологии, но он не обладает духовным измерением. Духовное измерение открывается тогда, когда вы становитесь пробужденными. Настоящий медитирующий остается пробужденным даже во время сна. Вот почему Кришна говорит в Гите: «Когда весь мир спит, йог все равно бодрствует». И дело не в том, что он сидит в сиддхане и распевает без устали «Рама, Рама, Рама» — он тоже спит, но при этом спит только его тело, спит его психологический механизм, а его осознанность ярко горит. Этот метод имеет огромную ценность. Однако из-за интерпретации Махариши Махеш Йоги — он утратил всякую ценность Он стал лишь ухищрением, техникой, попыткой помочь людям — небольшим расслаблением. Но он не является духовным. Это не медитация и вовсе не трансцедентальная медитация. Лишь маленькая разница, и все меняется. Если вы и в самом деле хотите понять, что такое суфизм, вам самому придется стать суфием. Если вы хотите узнать, что значит быть христианином, вам самому придется стать Христом — меньшее не подойдет. И вся беда в том, как говорит Фридрих Ницше, что первый и последний христианин умер на кресте. И это произошло со всеми великими Мастерами. Люди становятся подражателями. Когда вы входите в тесный контакт с Буддой, не становитесь буддистом — становитесь Буддой. Когда вы входите в тесный контакт с суфийским Мастером, не становитесь суфистом — становитесь суфием. Единственный способ узнать — это стать самому. Кто-то спросил на днях... спрашивала женщина, должно быть, ищущая. Она задавала много вопросов. Но я не отвечал. Я ждал подходящего момента. Она еще не стала частью моего бытия. Вопросы ее были правильными, но я не отвечаю на вопросы: я отвечаю вопрошающим. Я ушел от ответа. Совсем недавно она спросила: «Могу ли стать последователем, не становясь учеником? Могу ли я стать последователем, не становясь саньясинкой?» Это невозможно. Тогда вы будете просто чужаками, зрителями. Вы должны окраситься в мое бытие. Вы должны подойти так близко, как это только возможно. Дело не в смене одежды — это всего лишь жест. Жест, показывающий, что вы готовы, даже если вашему бытию предстоит умереть в новом цвете, вы готовы. Вы делаете жест! Меняете имя, вы просто показываете: «я готов порвать со своим прошлым», «я готов отречься от своего прошлого», «я готов совершить прыжок в будущее, в неизвестное», «я доверяю Вам», «я готов пойти с Вами, куда бы Вы ни шли», «я не стану требовать никакого обещания, никаких гарантий», «я готов пойти на эту авантюру Риск привлекает меня». Вы можете находиться здесь. Вы можете слушать меня, не будучи частью меня, но тогда вы будете слушать по-своему, вы будете интерпретировать все по-своему. И однажды это случится, вы можете это даже практиковать, но по-своему, и результат окажется противоположным. И тогда не пеняйте на меня. Не говорите, что произошел обратный эффект, что я говорил одно, а вышло все наоборот. Это должно происходить в полном контексте. Ко мне пришли несколько людей и сказали: «Мы не можем делать динамическую медитацию. Она кажется такой сумасшедшей». Этот страх особенно характерен для индусов, занимающих высокие посты. Несколько дней назад здесь находился один крупный политический деятель, министр. Он говорил: «Вы только научите меня. И я буду делать это дома. Я не могу делать этого здесь, ведь, если люди увидят, что я танцую и кричу что они подумают? А ведь я должен еще думать и об избирателях. И если на страницах газет появится моя фотография, на которой я кричу и прыгаю, то меня сместят с этого поста. Я буду делать это дома». Мне понятна его проблема — однако у себя дома он будет делать по-своему. Он внесет в нее небольшие изменения, чтобы его соседи не услышали, чтобы жена не была шокирована, чтобы дети не подумали, что их папа сошел с ума. Он изменит и здесь, и там; он превратит ее во что-то другое, но тогда и результат будет совершенно другим, иногда даже противоположным. И тогда он станет думать, что я дал ему что-то не то. Это мое поле! Когда вы здесь что-то делаете, вы это делаете в правильном контексте. Это энергетическое поле. Вы здесь не одни; сотни других людей делают то же самое. Вы можете быть движимы этой энергией. И вы достигнете таких высот, каких вам никогда не достичь в одиночку. Здесь я доступен; здесь вы можете поверить, что ничего плохого не произойдет. А у себя дома, делая в одиночку медитацию, вы испугаетесь, вы можете очень испугаться Вас может охватить страх — страх безумия, бесноватости и т.д. А здесь станьте саньясинами, станьте частью меня, угоните во мне и дайте мне утонуть в вас. Станьте суфиями, если хотите узнать, что такое суфизм. Другого способа узнать не существует. Единственный способ узнать — это быть — причем в правильном контексте, в правильном отношении, в правильной ситуации. Я создаю здесь ситуацию. Это алхимическое поле. Это не обычный ашрам. Это научная лаборатория Здесь преобразуются люди. Люди движутся в новых направлениях, квантовыми скачками, достигая новых сфер. И вы не можете все наблюдать со стороны. И не будьте глупцами: не смотрите со стороны и не думайте, что вы попробуете это сделать вернувшись домой. Эффект может быть обратным. И тогда не пеняйте на меня. Станьте частью меня, если это вас привлекает. И распахнется великая дверь., войдите в нее. Мастер сказал: « Если ты хочешь применить мои методы, стань саньясином, чтобы я не мог тебе однажды сказать: «Увы, в твоей попытке применить саньясинские методы был один изъян — ты не был саньясином». |
|
|