"Тест на прочность" - читать интересную книгу автора (Воронин Андрей, Гарин Максим)

Глава 4 КРОВНАЯ МЕСТЬ

Отбывая в Ростов-на-Дону, Терпухин никому ни слова ни сказал о своих подозрениях. Но были еще люди, самостоятельно сделавшие те же выводы.

Месяцем раньше схватки, которая стоила Гоблину кисти, бывший байкер спровоцировал аварию недалеко от границы с Дагестаном. За рулем иномарки сидел восемнадцатилетний горец с молодой женой. Асфальт был мокрым после ливня с грозой, и «мере» раскрутило как волчок. Ударившись о дерево, машина перевернулась. Молодая аварка была мертва, парень остался калекой со сломанным позвоночником.

Он был племянником прокурора Махачкалы.

А прокурор не только по должности был могущественной в Дагестане фигурой, весь его род был одним из самых влиятельных в республике.

Вначале подозрение пало на людей из другого рода, но те доказали свою невиновность. Потом нашелся свидетель, видевший аварию своими глазами. Прокурор не мог точно знать, исполнял мотоциклист заказ или просто не справился с управлением. Он не стал обращаться в центр с просьбой объявить федеральный розыск, не стал даже задействовать подчиненных ему людей.

За преступление против рода должны отплатить его члены — это вопрос принципа. Найти не только мотоциклиста, но и его родню, его женщину. Найти всех виновных, воздать не только им, но и близким, на которых теперь тоже должна стоять несмываемая метка.

Общины выходцев из Дагестана имелись почти в любом российском городе. В отличие от вольного племени байкеров, у этих людей иерархия была четкой, подчинение полным. Поэтому еще зимой прокурор Рагимов получил важную новость: мотоциклиста, похожего на виновника аварии, видели на Урале, в районе Нижнего Тагила. Имелось, правда, отличие: у него была искалечена левая рука. Но сомнения разрешились быстро: в тамошней прессе и на телевидении появились сообщения об участившихся ночных авариях.

С Кавказа на Урал отправились трое. Уже на месте, в городе, получили заказанные винтовки с ночным прицелом. И залегли — каждый отслеживать свою трассу.

Когда дело касалось кровной мести, этим людям не занимать было терпения. Они могли вынести любые неудобства, претерпеть любые тяготы. Ночью и днем торчали каждый в своем, тщательно замаскированном лежбище со скудным запасом еды и питья. Но враг так и не появился — мотался исключительно по бездорожью или вообще покинул тамошние края, унюхав в темноте опасность.

Услышав об истории с храмом, о бреде напуганного сторожа, Рагимов снова воспрял. Ту же самую троицу снова отправили с поручением.

Только теперь каждый из стрелков путешествовал в машине с тщательно замаскированным тайником. Ни один мент без наводки такого бы не обнаружил. Зато аварцы заранее натренировались при первом подозрении извлекать оттуда оружие в течение нескольких секунд.

Трасса раскручивалась серой лентой. Туман давно растаял — на смену пришло знойное марево, где колебались и дрожали контуры машин, тополей, дорожных указателей.

Попались девицы в шортах, махавшие с большим энтузиазмом.

— Возьмем? Что-то настроение с утра романтическое! — крикнул Штурман, чтобы Юрий смог его услышать сквозь треск движка.

При габаритах «Урала» одна девица вполне могла впихнуться между водителем и Терпухиным. Двоих других мог запросто подсадить к себе Майк. А впереди, километрах в пятнадцати, озерцо и рощица.

— Как знаешь, машина твоя, — Юрий не считал нужным читать мораль.

Вздохнув, Штурман проскочил мимо девиц, наступив на горло собственной песне.

Попадались на дороге и другие соблазны — закусочные и шашлычные. Даже на скорости в сто — сто двадцать километров отчетливо различался запах дыма и аромат свежеприготовленного кебаба.

Трасса Ростов — Баку заслуженно считалась самой оживленной в направлении север — юг и окрестные жители это учитывали. На обочину выставлялось все, что душе угодно. Немолодые тетки продавали молоко — сидели на деревянных ящиках, выбрав тенистое местечко. Зеленели горы астраханских арбузов, рядом никого не было видно — кажется, подходи и выбирай.

Не всегда и не на всем своем протяжении трасса выглядела так гостеприимно. Но сейчас все совпало — и летний сезон, и беспроблемный отрезок пути.

Мотоциклисты гнали вперед, невзирая на все красочные картины. Штурман притормозил и свернул там, где на первый взгляд ничего стоящего не было. Прокатились немного по кочкам, заехали в заросли, откуда дохнуло влагой.

— Такой родник, что глоток идет за три.

Обновили воду в канистре, перекурили. Штурман отсидел уже восемь часов за рулем, теперь Терпухину предстояло его сменить. Рыжий байкер со свернутым набок носом передохнет пару часов и в свою очередь сменит Майка.

— Гоблин долго в одном месте не гостит. Может, гонит сейчас нам навстречу.

Ни один из спутников Атамана не мог похвастаться, что хорошо знает этого человека. К тому времени, когда они стали участниками байкерского движения, Гоблин уже основательно откололся от «команды». Не принимал участия в слетах, в тусовках, в дальних бросках на тысячи километров. Он уже начал жить своей особой жизнью, только никто еще не представлял какой.

Молодые считали, что Гоблин слишком заматерел, корчит из себя неизвестно кого. Он действительно был лет на десять старше и Майка, и Штурмана, и большинства других ребят. Таких, как он, ветеранов на юге России набралось бы немного.

Однажды Майку удалось перекинуться словом с Гоблином — чисто по пустякам. В основном этого человека знали понаслышке. Из-за своей замкнутости и высокомерия он стал на время одной из легендарных фигур «движения». До тех пор, пока его художества на дорогах не выползли на белый свет.

Отношение к нему байкеров можно было сравнить с отношением каратистов или бойцов кун-фу, которые узнали бы, что один из них подкарауливает по ночам случайных прохожих и калечит, иногда до смерти. Теперь одиночество Гоблина уже не было окружено ореолом. Его стали бы презирать, если бы не знали об уникальном мастерстве. Всем стоило опасаться его, но в особенности тем, кто привык перемещаться на колесах. Майк и Штурман отчетливо понимали: нечисть надо обезвредить.

— В этот раз мы его отловим, — улыбнулся Майк, вытирая с подбородка капли холодной воды. — У меня примета. Если проеду за нашу ростовскую городскую черту и ни разу гайцевская машина не попадется, тогда поездка сложится удачно на сто пудов. А если увижу, да еще с люстрой — обязательно стрясется что-нибудь, даже если пропустят меня без проблем.

К роднику спустился еще один знаток здешних мест. Тачку он оставил гораздо дальше: там, где мотоциклы скатились без особых проблем, на машине съезжать было слишком рискованно.

«Надо спрашивать при первой возможности, — подумал Терпухин. — В нашем деле даже пустые сплетни пригодятся».

Лысоватый водитель ничего не слыхал насчет бородача мотоциклиста с отрезанной левой кистью. Вместо этого решил потравить анекдоты и очень удивился, когда его не стали слушать, заторопились наверх.