12

Лесосека действительно оказалась недалеко, и добраться до нее было нетрудно, потому что туда вела старая лежневая дорога. В глубине вырубки притулилась ветхая покосившаяся будка.

Мишка опять обогнал всех, ворвался внутрь и торжествующе заорал:

— Нашел! Нашел!

«Ориентир шестой — спаленная молнией большая береза. Азимут 60, расстояние 620 м (682 п. ш.)».

— Ты, Петька, не знаешь случайно, где эта береза? — допытывался Мишка. — А то мы сейчас как дали бы дёру без всякого компаса!

Овсянников пожимал плечами:

— Да кто ее знает. Мало ли в лесу бывает горелых деревьев? Не будешь же на все обращать внимание.

— Расслабиться! — распорядился Вася. — Последний привал ровно пять минут, и снова побежали. Учтите, никому не будет роздыху. Так что готовьтесь.

— Что толку, — пригорюнился Ваня Ермошкин. — Пионерлагерские давно уже там побывали. Они небось и с малышами время не теряли, и лосиху из ямы не тащили.

— Спокойно, без паники.

Мишка Шестаков, у которого лоскуты теперь висели только от колен, подсел к Спиридону и спросил:

— Что, устал? Больше всех с этой Милькой возился…

— Уйди лучше! — сверкнул на него глазами Спиридон.

— Да ладно тебе… Я, знаешь, тоже всякое зверье люблю. Я так думаю, если бы не ты, Васька увел бы нас по маршруту. И лосиха бы тогда погибла. И лосенок тоже.

— А тебе-то что? — Вадька все еще настороженно косился на заклятого врага.

— Как что?! Давай пять! Больше не стану тебя бить. Но и ты не озорничай! Вон как мои штаны распластал. Что я мамке-то скажу?

— А ты не дерись!

Они снова встали друг против друга, как бойцовые петухи. Потом Мишка вдруг рассмеялся, стукнул Спиридона по плечу и сказал добродушно:

— Ну и ёж же ты, Вадька! Чисто как я. Хватит обижаться, идти надо.

Группа снова двинулась в путь.

Все-таки это было большое дело, что с ними пошел Петька Овсянников! Хоть приходилось по-прежнему смотреть на компас и считать шаги, но с Петькой все-таки было спокойнее. Он находил то знакомые тропки, то муравейники, то поляны — от этого лес уже не казался чужим, и ребята шли по нему увереннее.

Опаленную и сваленную молнией березу следопыты обнаружили на холмике, возвышавшемся посередине небольшой полянки. И первое, что бросилось в глаза, — приколотый сучком к холмику листок бумаги с нарисованным на нем кукишем.

Увидав это, Вася остановился как вкопанный.

— Все ясно, — уныло произнес он. — Полный разгром.

Беспокойная его команда тоже поникла головами.

— Позор, конечно, большой, — помолчав, продолжал Вася. — Мы все-таки местные, а вот поддались, выходит. Правда, были ведь для этого причины, так что особенно унывать не надо. А, что я говорю! Никаких причин не существует, если не сделано дело.

— А по-моему, тут была нечестность! Или неправильность. Дали пионерлагерским в помощь деда Савку, они с ним и в ус не дули, — сказал Мишка.

— Эй, кто там меня поминает? — раздался вдруг скрипучий голос. Ребята ошеломленно поглядели в сторону, откуда он донесся, и увидели сидящего под елкой деда Суслика.

— Ты что, дедушка, здесь делаешь?

— Сижу вот, отдыхаю. Ребята-то оставили меня, обратно одни побежали. Шибко торопятся, вишь, а у меня уж прыть не та. Ты, дескать, дедушко, вперед нас довел, спасибо, а обратно уж мы по старому следу сами добежим. Только я их и видел.

— Что ж они так-то? — гневно воскликнул Спиридон. — Сами ушли, а человека оставили. Вам сколько лет, дедушка?

— А семьдесят четвертый, внучок. Ничего-о, я еще ходить-то молодец, всех обгоню, да вот со вчерашнего дня ноги что-то гудят, спасу нет.

— Ну, обратно с нами дойдете, — предложил Вася. — Вы отдохнули или нет еще? А то мы подождем.

— Да ступайте! — отмахнулся дед. — Еще не хватало — будете меня по лесу водить. Я вот встану да потихоньку почапаю в Петраки, там у сватьи Дарьи заночую, а утром уж в Максимово двинусь. Эй, а Санька-то где?

— Санька ушел в Максимово, с важным поручением.

— Ну-ну… С поручением — это ладно. Вы только скажите там нашим, чтобы меня на теряли. Ступайте, ступайте. Эти-то ребята недавно ушли, полчаса не прошло еще. Ти-ихо идут, устают быстро. Как вы их не перегнали?

— Да так уж, не перегнали… — угрюмо произнес Вася.