"Небесный танец" - читать интересную книгу автора (Он Джонко)

Глава 4

Наследство мага исчезло, но в комнате не осталось следов обыска. Напрашивался вывод: убийца знала, что искать, и где. Тем не менее, Шикаши имел в виду еще несколько версий. Первая: пакет был украден раньше; вторая: убийце просто повезло найти бумаги сразу; третья: она действовала очень аккуратно, имея целую ночь в своем распоряжении. Тем не менее, версия об осведомленности убийцы казалась наиболее вероятной, и сыщик стал ее раскручивать в первую очередь.

Мы составили список родственников и друзей Таирии и Нимы – всех тех, кто присутствовал на обряде почитания или часто посещал дом. Мы обходили их поодиночке и расспрашивали о том, кто что знает насчет наследства мага.

Каждому из них Шикаши в конце встречи задавал сакраментальный вопрос: "вы замешаны в убийстве?" – и выслушивал возмущенные ответы. А я в этот момент внимательно всматривался в ауру: не промелькнет ли там петля лжи или мутноватая полоска сомнения.

Первая маленькая удача улыбнулась нам, когда мы говорили с Шаликой – той самой торговкой, которая нашла тело.

– Кажется, я видела наследство мага, – сказала она нам.

На правах лучшей подруги, она часто бывала в доме близнецов и пользовалась их полным доверием. Однажды Нима купалась и попросила принести полотенце из комода, но не сказала, в каком ящике посмотреть. Поэтому Шалика выдвинула все ящики, прежде, чем нашла полотенце. В одном из них обнаружился всякий хлам: мусор, записи, портреты, сувениры и большой пакет, завернутый в пожелтевший пергамент. Шалика закрыла ящик, и забыла о нем, покуда сыщик не объяснил, что именно искал убийца.

Было это не так давно – около месяца назад. Для нас это означало, что версия насчет давней кражи отпадает. Все-таки убийство и наследство мага должны быть связаны.

Оказалось, что история про наследство широко известна в роду, став одной из семейных легенд. Никто не мог объяснить вразумительно, что за бумаги находятся в пакете, и каждый строил свои предположения. Одни говорили, что там, должно быть, бессмысленные записи старого маразматика, возомнившего, что оставляет потомкам ценные откровения. Другие, напротив, утверждали, что записи имеют огромное значение, вот только надо подождать, когда в роду появится маг снов, и тогда клан прославится. Тем не менее, ни оптимисты, ни пессимисты не знали точно, что же там, внутри.

– А я знаю, – заявила одна старуха, очередная дальняя родственница сестер-танцовщиц.

В первый раз за все время, пока мы обходили свидетелей, я почувствовал, что здесь нас не будут кормить досужими домыслами. Ауру старухи украшали строгие ровные линии – верный признак того, что женщина не врет, а также и того, что эта старая, физически немощная перечница сохранила в свои годы сильный и острый ум. Бабуся была не так проста, как выглядела.

Она придавала большое значение традициям и истории рода. Кажется, для нее это было особенно важно. Имена, даты, события – все это бережливо хранилось в памяти. Женщина жила среди теней былого – воспоминаниями, семейными легендами. Помню, у нее было очень мелодичное имя, которое больше подошло бы молодой девушке – Энфиалина. Но ведь когда-то и она была молода…

– Этот пакет передается из рук в руки очень давно, – рассказывала она. – Тот маг умер триста лет назад, и его ветвь родового древа цветет пышным цветом. Сейчас число его потомков перевалило за сотню, – рассказывала старуха. – Я знала бабку близняшек, мы были подругами, и я хорошо помню ее дядю. Именно он в свое время был хранителем наследства. Этот остолоп случайно разбогател, благодаря везению, но столь же внезапно разорился по собственной глупости. Тогда пакет отдали на сохранение бабке Таирии. Дело в том, что в завещании значилось: наследство мага должно храниться у богатой семьи, чтобы не служить источником лишнего искушения.

– А что, близнецы в самом деле богаты? – поинтересовался Шикаши. – Этот Небесный Танец, который они исполняли, получается, весьма доходное дело?

Старуха не согласилась:

– Нет, танцы – это баловство. Но бабка Таирии была очень состоятельна. К тому же и рассудительна, а мать бережлива, и девочки унаследовали их черты. Они, хотя и не приумножили состояние, но и не растранжирили его. Таирия и Нима жили прилично, но скромно на те деньги, которые зарабатывали сами, храня бабкино богатство для своих будущих семей и детей.

Я напомнил старухе, как она обмолвилась, что знает о содержимом пакета.

– В самом деле знаю. Видите ли, в завещании нет запрета на то, чтобы заглядывать в пакет.

– Вот как?!

– Да. И Азано однажды показывал мне эти бумаги.

– Азано – это…?

– Это дядька бабки близнецов – тот, кто был хранителем наследства. Так вот, Азано однажды вскрыл его и показал мне, а потом сложил все обратно и запечатал.

– Но что же там было?

– Какие-то вычисления и схемы. Это по твоей части, – сказала старуха, обращаясь ко мне, – Я разбираюсь в истории, а в магии ни в зуб ногой. Скажу только, что копировать все эти записи было бы пустым занятием.

– Почему?

– Да потому, что там все зашифровано. Представляешь? Чуть-чуть картинок, а все пояснения к ним – сплошная абракадабра.

– Вот тебе на! Не понимаю… тогда какой во всем этом смысл?! – воскликнул я. – Что толку, если наследник получит записи, в которых все равно не сможет разобраться?

Старуха посмотрела на меня очень насмешливо и пояснила:

– Он получит не только записи. Есть еще одна часть наследства, тайная. Эта часть – ключ.

Оказалось, Азано проболтался. Вернее так: у Азано был двоюродный племянник, который проболтался Азано, а тот растрепал еще кое-кому, включая нашу свидетельницу. Таким образом тайное стало явным, но не настолько широко известным, чтобы войти в семейные предания. Об этом знали, но немногие. Именно племянник Азано был очередным хранителем ключа.

Свидетельница не помнила имени этого человека, и не могла сказать, жив ли он еще. Но она пообещала покопаться в архивах. Шикаши заинтересовался содержимым пакета, хотел больше деталей, но и тут память подвела старую женщину.

Тогда я предложил применить черный опар, чтобы вызвать из прошлого старые воспоминания. Она была не против, и я отправился в магическую лавку Цитадели.

Лавка волшебства – мне нравилось это место. Можно сказать, что меня сюда тянуло. Здесь накопилось много соблазнительных вещиц – амулеты, ингредиенты, артефакты, фолианты с магическими формулами. Большинство из них относились к категории "только для магов". Цитадель не хотела лишних конкурентов, и во все времена ограничивала торговлю колдовскими причиндалами.

Закончив Школу Магии, я получил самостоятельность формально, а, нанявшись на работу к Шикаши, обрел и фактическую, денежную независимость. У меня образовался небольшой избыток монет, и я стал частым гостем магазинчика Черного Крыса.

Хозяина так и называли – "Черный Крыс". Наверняка это была кличка, но он не обижался. Так получилось, что мы быстро сдружились, и как-то раз в порыве откровенности он признался, что приторговывает из-под полы и понемногу занимается контрабандой. Ничего особо страшного, но, вообще то, если бы я об этом доложил, он бы отправился прямиком в тюрьму. Все же Черный Крыс не ошибся в недавнем студенте: будучи сыщиком, занимаясь ловлей серьезных преступников, которые убивали, насиловали, пускали по ветру целые кланы, я стал снисходительно смотреть на мелкие нарушения закона. Но разве я один такой, не совсем законопослушный?

– Покупаешь для себя? – спросил Черный Крыс, ставя на прилавок баночку с порошком.

Каждый раз, продавая мне черный опар, он задавал этот вопрос, и я отвечал "да". Открыв рот, я чуть было не сказал по привычке то же самое, но вовремя осекся.

– Нет… для одного человека.

Черный Крыс тоже привык к тому, что я покупаю порошок исключительно для себя, и удивился:

– Надо же, я думал опар нужен только магам снов для Поиска и всего такого. Ладно. Тогда мне полагается спросить пол и возраст твоего "человека".

– Женщина, старая. "Полагается?" Зачем тебе это?

Черный Крыс пренебрежительно бросил:

– Эх ты, студент… Знаешь ли ты, что черный опар имеет противопоказания? Его нельзя беременным и старикам. Если бы ты дал опар этой твоей бабке, она могла бы окочуриться раньше времени.

Кажется, я вспотел и побледнел, осознав, что чуть было не совершил фатальную глупость. Но кто же мог знать? Неужели я прогулял именно те лекции, на которых могли говорить об этом? Помнится, тогда у меня как раз случилась первая любовь… или вторая… или третья. Не помню, но, в общем, меня поглотило одно из ранних романтических увлечений, и учеба отошла на второй план.

Узнав, что черный опар мне нужен для того, чтобы освежить воспоминания старухи, Черный Крыс предложил мне другое снадобье. Оно было гораздо дешевле и безопаснее.

Но и слабее. Результат получился более, чем скромным. Нашей свидетельнице удалось вспомнить и зарисовать пару схем, виденных в книге, и короткий обрывок текста, звучавший как полная абракадабра. Стало ясно, что "взломать" этот шифр без ключа нереально.

– А схемы? Они тебе о чем-то говорят? – спросил Шикаши.

– Это ауры. Не целиком, а только схематическое изображение основных элементов.

– Чьи?

– Ну… судя по всему, ауры двух каких-то мужчин, магов… ничего особенного.

– Искать их бесполезно, небось? Триста лет прошло… многовато даже для магов.

Я кивнул и заметил, что картинки вообще содержат маловато деталей для Поиска. Там нужна целая куча подробностей.

– Получается, что исследование предка Таирии как-то связано с аурами… – пробормотал сыщик заинтересованно.

Он задумался, но я прервал его размышления, чтобы огорчить:

– Шикаши, он же был магом снов, как и я! У нас большая часть заклинаний так или иначе связана с аурами. Так что эти картинки ровно ничего не значат. Вот если бы можно было расшифровать тот текст… он ведь был написан под схемами и, наверное, служил для пояснения…

Так получалось, что кратчайшая тропинка расследования вела к племяннику Азано.

Мы надеялись, что у клана Таирии есть нужные записи в архивах, и эта надежда оправдалась. Род мага бережно хранил свою историю, в нем даже был свой архивариус, который занимался составлением генеалогического древа и ведением истории клана. Этим архивариусом была как раз старушка с красивым именем – Энфиалина.

Мы узнали имя двоюродного племянника дяди бабки Таирии (вот как!). Это был некий Сенсейм Аперу. Само собой, он порядком постарел, но помирать пока не собирался.

– И вы хотите, чтобы я сказал вам ключ?! – восклицал он. – Это закон наследства, это воля покойного, мой род честно хранит ключ многие годы, и вы хотите разрушить связь поколений?! Нет, нет и нет!

– Послушайте, но ведь наследство украдено, – увещевал его Шикаши. – Если мы не найдем записки мага, то ключ будет бесполезен, и воля покойного в любом случае будет нарушена.

Старик не внимал голосу рассудка и продолжал упираться:

– Записи пропали? А кто за них отвечал? Разве я? Нет, отвечали эти богачки. Правильно говорят: много уважения к своему добру – мало уважения к чужому. Вот и пропердели, потеряли наследство покойного, нарушили его волю. А я не собираюсь. Пусть их семья покрыта позором, но я не хочу покрывать свою!

И так далее в том же духе. Я долго упрашивал вредного старикашку, а Шикаши, тем временем, помалкивал, погрузившись в раздумья, предоставив мне упражняться в красноречии. Хранитель ключа злился, и готов уже был послать меня куда подальше:

– Я вообще не хочу тебя слушать, я очень стар и у меня плохо со слухом!

Наконец, видя, что у меня ничего не получается, сыщик взял дело в свои руки:

– Судя по всему, Ниму убили ради записей мага, которые зашифрованы, – заметил Шикаши. – Таирии теперь ничего не грозит, так как она потеряла свою часть наследства. Открыв пакет, убийца увидит, что записи зашифрованы, и поймет, что ему нужен ключ. После этого он придет сюда, и убьет господина Сенсейма. Затем расшифрует записи, и…

Сыщик говорил очень тихо, а Сенсейм прислушивался, затаив дыхание. Он прекрасно понял последние слова. И куда только делись проблемы со слухом?

– Постойте, – Сенсейм прервал сыщика. – Я подумал… пожалуй, я пойду вам навстречу… но с одним условием.

– Что за условие?

– Барды… барды должны узнать о моем позоре. Если уж мне суждено нарушить волю покойного, я хочу понести наказание за это в полной мере. Так пусть я буду опозорен!

Судя по ауре, вредный старикашка очень испугался. Очевидно, он хотел избавиться от смертельно опасной информации и надеялся, что убийца узнает о том, что ключа у него больше нет. Болтливые барды были для этого как нельзя кстати. Если минутой раньше Сенсейм боялся опозориться, то теперь он, напротив, страстно этого позора желал. Шикаши в своем репертуаре. Вот что значит специалист по допросам!

Ключ оказался листком бумаги, на котором подробно описывался порядок расшифровки записей мага. Секретный код был изящным и надежным; я убедился, что мои впечатления были верны: без ключа никто не смог бы раскрыть шифр.

Я не мог выполнить нужные вычисления в уме, так что расшифровку пришлось отложить до возвращения домой. Я переселился, когда стал работать в сыске, и сейчас жил в той же гостинице, что и Шикаши.

Когда мне удалось расшифровать единственный фрагмент текста, который у нас был, мои волосы встали дыбом, и я без стука ворвался в номер сыщика.

– Шеф! Это… это… это просто задница, а не наследство!!

– Эйо, ты применяешь слишком мягкие ругательства для своего возраста… – съязвил он. – Расшифровал? И что там было написано?

– "До и после аркана". Представляете?!

– Эээ… не совсем. Что тебя так возбудило? Да кончай ты подскакивать, как блохастый пес, и объясни толком!

– "До и после аркана". Это надпись под схемами! А схемы изображают что?

– Ауры…

– Именно! Я думал, это ауры двух мужчин. Нет, Шикаши! Это ауры одного человека до и после применения аркана. Вы представляете, что это значит!?

– Видимо, что-то важное, если ты до сих пор так орешь, – заметил сыщик. – Но лучше бы ты говорил потише, ведь и у стен есть уши…

Он преувеличивал, у нас был амулет против подслушивания, но я все-таки понизил голос и объяснил поспокойнее:

– Поиск, любой Поиск идет по ауре. Если человек изменит свою ауру, его никто не сможет найти магическим путем. А сейчас всех крупных преступников, шпионов и так далее ищут именно так – по ауре. Если какой-то маг снов однажды увидит вашу ауру, он сможет найти вас на очень большом расстоянии всего за одну ночь. Помните, как мы поймали Невзрачного Душегуба? Я запомнил его ауру, когда он бежал. Это более-менее стандартный метод, и потому важных людей и всякие важные места охраняют маги снов. Волшебник смотрит на ауры, а если случается какое-то преступление, он может найти любого человека, который покажется подозрительным. Если даже он забудет ауру, есть черный опар, чтобы вспомнить все мельчайшие детали, необходимые для Поиска.

Наконец, до Шикаши дошло:

– Ты хочешь сказать, что этот древний маг ухитрился изменить чью-то ауру? И, если научиться применять такое волшебство к другим, тогда будет невозможно найти преступника или шпиона по ауре?

– Дело даже хуже, Шикаши. В том тексте сказано: "аркан". Заметьте: не "заклинание", а "аркан". Арканом мы называем заклинание, которое является только одним из множества, несколько арканов составляют группу заклинаний. Поскольку сейчас не существует никаких заклинаний по изменению ауры, значит предок Таирии придумал целую новую группу арканов. Я думаю, в его бумагах написано, как применить это заклинание к любому человеку.

– Похоже, найдется немало желающих, убить за это наследство, – пробормотал Шикаши.

– Да уж…