ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ОСНОВЫ ЖИЗНИ ЖИЗНЬ: ИСТОКИ И РАЗВИТИЕ

В информационном поле Вселенной хранится вся информация о прошлом, настоящем и будущем каждого элемента Вселенной. Эта информация содержится в подсознании каждого человека и, очевидно, каждого живого существа. Но не всем дано ее оттуда черпать. Канал передачи информации из подсознания в сознание перекрыт «заглушкой». При определенных условиях ее можно преодолеть. Например, в гипнотическом состоянии каменщик, который десять лет назад укладывал около 2000 кирпичей ежедневно при сооружении готических строений Нельского университета, давал полный отчет о местоположении и внешнем виде каждого уложенного им кирпича. Что это? Феноменальная па-мять? Отнюдь нет. Память как у всех. Это тот случай, когда под действием гипноза заглушка, перекрывающая инфор-мационный канал, соединяющий сознание и подсознание, хотя бы частично освобождает этот канал. Поэтому информация из информационного поля через подсознание и этот канал поступает в сознание. Информация есть всегда, она никогда не теряется, не забывается. Только не любой человек способен ее считать. Человек, который хотя бы частично может это делать, называется ясновидящим.

Вся Вселенная пронизана информационно-биологическим полем. Оно не возникло на какой-то стадии развития Вселенной, а существовало до материального ее воплощения. Это поле содержит в себе всю программу строения и развития Вселенной, в том числе и жизни. То, что мы наблюдаем, есть проявление этой программы.

Ученые имеют дело именно с этими проявлениями, а не с самой их первопричиной, хотя этого и не осознают. Открыв что-то новое в этом плане, они полагают, что доказали, что за наблюдаемыми фактами ничего не стоит.

Дескать, есть материя и ничего больше. Это все равно, что видеть движущийся паровоз и утверждать, что он движется сам по себе, без двигателей, без машиниста, без графика движения и т. д.

Так что же о жизни говорит современная наука?

Древнегреческий материалист Анаксимандр из Милета был сторонником эволюции материи. По его представлениям жизнь возникла в морском иле, а уже потом приспособилась к многообразию окружающих условий. Он считал, что и человек произошел от морского организма. Такое упрощенное миропонимание присуще мыслителям (ученым) во все времена, и в наши дни тоже. К счастью, оно не является единственным и преобладающим. Эти мыслители упорно искали доказательства того, что живое может происходить из неживого, и считали, что это доказывает факт появления личинок из червей в гниющих веществах. Получалось, что они появляются из ничего, а значит, жизнь зарождается самопроизвольно. Такой точки зрения придерживался даже Ньютон.

В наше время большинство ученых в это не верят. Они безоговорочно признают правильность принципа Реди, который гласит: «Живое происходит только от живого». Фран-ческо Реди жил в XVII веке. Он был придворным врачом Фернандо Медичи. Реди доказал, что белые «черви», появляющиеся в гниющем мясе, выводятся из яиц, которые откладывают мухи. Два одинаковых куска мяса он разместил в двух идентичных сосудах. К мясу в одном сосуде был обеспечен свободный доступ мухам. Другой кусок мяса был изолирован от мух. В нем-то черви и не появились.

Конечно, эти эксперименты не положили конец идее самозарождения жизни. В том же XVII веке бельгиец Ян Баптист ван Гельмонт, экспериментатор-физиолог, высказал мысль, что жизнь возникает в процессе брожения и предположил очень «оригинальные» способы выведения разных животных. Для выведения мышей он рекомендовал следующее:

«Если заткнуть грязной рубашкой отверстие сосуда, в который насыпаны зерна пшеницы, то брожение, вызванное присутствием грязной рубашки, видоизмененное испарениями зерна, примерно через 21 день превратит пшеницу в мышей». Такой примитивный подход не мог быть убедительным, и попытки доказать самозарождение жизни продолжались. Так, в это же время голландский торговец мануфактурой из Амстердама Антони Левенгук стал использовать микроскоп в биологических исследованиях. Особенно его привлекал мир бактерий и простейших. Как они возникают? Многочисленные наблюдения привели любопытного торговца к выводу, что бактерии и простейшие возникают не самопроизвольно, а заносятся с воздухом. Это умозаключение было подтверждено опытами итальянского натуралиста Ладзаро Спалланцани. Питательный бульон с бактериями он поместил в стеклянный сосуд и вытянул его горлышко так, что его можно было легко запаять. Экспериментатор запаивал сосуд в момент кипения бульона, когда в нем не должно было быть ни одной бактерии. После этого в запаянном сосуде бактерии не появлялись, как бы долго он ни хранился. Значит, бактерии самопроизвольно не появляются. Результаты Ладзаро Спалланцани дали плоды: француз Франсуа Аппер применил их для консервирования продуктов.

Однако идея самовозрождения жизни продолжала привлекать исследователей и просто любопытных. Она широко дискутировалась уже в XIX веке. Поводом этому послужили опыты Эндрю Кросса. Он опустил пористый камень в смесь, состоявшую из соляной кислоты и кремнистого калия. После этого он пропустил через камень электрический ток. Исследователь утверждал, что при этом он наблюдал образование каких-то страшных существ очень малых (микроскопических) размеров. Полагают, что если это действительно имело место, то эти существа находились там еще до проведения опыта.

Самопроизвольное появление жизни обосновывалось и более авторитетными исследователями. Так, французский естествоиспытатель Бюффон, автор гипотезы о происхождении Солнечной системы путем столкновения, предложил свою версию самопроизвольного зарождения жизни. Он утверждал, что живая материя состоит из «органических молекул». Эти молекулы во время процесса распада могут перестраиваться и образовывать новые организмы из недавно умерших.

Знаменитый Лаплас, который был очень высокого мнения о своей гипотезе происхождения Вселенной (когда Наполеон спросил его, какое место в этой системе занимает Бог, Лаплас ответил, что допущение о существовании Бога для его системы излишне), также взялся разрешить вопрос о происхождении жизни. Вселенную Лаплас образовал из пылевого облака. Что касается растений и животных, то Лаплас утверждал, что на Земле они появились под действием солнечного света. И не только на Земле, но и на других планетах, условия на которых сильно отличались от земных. Лаплас полагал, что жизнь разнообразна, она должна приспосабливаться к самым различным условиям. Гипотеза о самопроизвольном зарождении жизни была поставлена под сомнение, когда ученые увлеклись идеей эволюции, согласно которой все виды (включая и человека) произошли от некоторых примитивных организмов.

Теория эволюции Дарвина основывалась не только на его собственных наблюдениях, но и на уже накопленных до него данных. Путешествия естествоиспытателей позволили накопить богатый материал о растениях и животных, который говорил о том, что все живое (растения и животные) составляет некую систему, что все взаимосвязано и развивается по определенным правилам и законам. Значительную часть материала накопил и систематизировал еще в XVIII веке видный шведский ботаник Линней.

Еще до Дарвина на этом поприще хорошо потрудился Ламарк. Он также отметил признаки системности во всем растительном и животном мире. Более того, он полагал, что объединение видов в группы родственных семейств возможно потому, что одни виды происходят от других. Ламарк пришел к выводу, что развитие (эволюция) растений и животных происходило путем приспособления растений и животных к окружающей среде. Далее приобретенные ими свойства передаются последующим поколениям. Дарвин же такой вывод считал ограниченным. Он утверждал, что новые виды возникают в результате случайных, беспорядочных изменений в наследственности, а эти изменения закрепляются в результате естественного отбора. Если так, то в самом начале, в далеком прошлом должна была существовать некая примитивная форма жизни, из которой образовались все виды. Это казалось логичным. Но каким образом эта жизнь возникла? Дарвин не решился ответить на этот сложнейший вопрос. В одном из своих последних писем (1882 год) он подчеркивает, что знания по этому вопросу столь скудны, что любая серьезная попытка объяснить происхождение жизни является преждевременной. Дарвин не видел возможности обосновать такой эксперимент, который однозначно мог бы подтвердить самопроизвольное зарождение жизни. В одном он не сомневался: жизнь, зародившись один раз, должна была развиваться, как и виды, которые образовались позднее. В частности, Дарвин писал? «Принцип непрерывности позволит в будущем установить, что принцип жизни является частью или следствием некоторого общего закона.»

Слишком оптимистичные попытки объяснить жизнь на основе только комбинации химических элементов Дарвина не обнадеживали. Он подчеркивал, что сейчас основные химические вещества, характеризующие процессы в живом организме, нигде в мире не могут существовать иначе, чем в составе живого. Они быстро уничтожаются как на открытом воздухе, так и в результате химических реакций. Их уничтожают и живые организмы. Однако Дарвин отмечал, что в прошлом условия были иными. В 1871 году он писал:

«Часто говорят, что все те условия, необходимые для первого появления живого организма, которые могли существовать когда-либо, в прошлом, имеются и в настоящем. Но если (и, увы, какое большое «если»!) мы могли бы представить себе небольшой теплый пруд, содержащий все виды солей аммония и фосфорной кислоты, свет, тепло, электричество и т. д. и образовавшееся химическим путем белковое соединение, готовое испытать еще более сложные изменения, то в настоящее время такая материя была бы немедленно уничтожена или поглощена, чего не произошло бы до образования живых существ». Выдающуюся роль в решении этих вопросов сыграл Пастер. Его современник Рудольф Вирхов выдвинул гипотезу о том, что живые клетки всех организмов (вплоть до человеческого) возникают только от других клеток. Они являются потомками прежних клеток. Отсюда следовало, что весь процесс жизни (как в рамках роста отдельного индивидуума, так и в движении от поколения к поколению) является просто последовательностью клеточного деления. Ясно, что эта гипотеза была несовместимой с идеей самозарождения жизни. Однако уязвимость ее очевидна. Поэтому многие ученые и мыслители продолжали обсуждать проблему возникновения жизни. Так, директор Музея естественной истории в Руане Феликс Пуше полагал, что некоторые составные части воздуха, например кислород, были решающими факторами в процессе самопроизвольного появления бактерий в веществе, которое подвержено гниению.

Что же касается Пастера, то его позиция была четкой и однозначной. Он категорически отвергал возможность самопроизвольного зарождения жизни. Он утверждал, что живое, даже в такой низшей форме, как бактерия, может возникнуть только от другого живого. Что же касается брожения, то он не сомневался в том, что вызывающие его организмы находятся во взвешенном состоянии. Свою правоту Пастер доказывал экспериментами. Так, в 1800 году он выехал из Парижа, взяв с собой 73 запаянных сосуда. В каждом из этих сосудов находился бульон, способный к брожению. Но он был стерилизованный посредством нагревания. Первую свою остановку Пастер совершил около кожевенного завода его отца поблизости от гор Юра. Здесь экспериментатор открыл 20 сосудов. При этом в них проник свежий воздух. После этого Пастер их запаял. Через некоторое время в восьми из этих 20 сосудов были обнаружены признаки брожения. На следующем этапе своего эксперимента Пастер поднялся на вершину горы Мон-Пуне в Юре (840 метров над уровнем моря). Здесь он открыл еще 20 сосудов. Впоследствии в пяти из них были обнаружены признаки органической жизни. После этого экспериментатор поехал в местечко Шамони у подножья Монблана. Это высочайшая вершина Альп. Здесь Пастер нанял мула и проводника, чтобы поднять экспериментальное оборудование на большой ледник на склоне горы Мер-де-Гляс. Эксперимент проводился по всем правилам с соблюдением всех предосторожностей. Так, Пастер отламывал запаянное горлышко каждой бутыли стерильными щипцами. При этом он держал высоко над головой и бутылку, и щипцы. Это давало ему право утверждать, что в сосуд могли попасть только бактерии из горного воздуха. После этого он запаивал сосуд, соблюдая те же предосторожности. Для запаивания стекло сосуда расплавляли на пламени. Там, на леднике, было открыто, а затем запаяно тоже 20 сосудов. Но через некоторое время только в одном из них проявились признаки заражения бактериями. Результаты эксперимента свидетельствовали о том, что чем выше над уровнем моря, тем меньше вероятность заражения бактериями. Другими словами, можно было утверждать, что гниение вызывается организмами, которые на больших высотах встречаются реже, чем на уровне моря.

Но у Пастера оказался очень активный оппонент Пуше. Он также проводил опыты по той же проблеме. При этом он собирал образцы, которые подверглись действию воздуха также в разных местах — на равнине в Сицилии, на горе Этна и у моря. Пуше получил результаты, отличные от результатов Пастера. На основании своих экспериментов он заключил, что весь воздух «одинаково подходит для образования органического вещества», независимо от того, находится ли он в центре переполненного людьми города, над морем или же на вершине горы. Чтобы окончательно опровергнуть результаты Пастера, Пуше организовал экспедицию с запаянными сосудами в горы Маладетта, которые выше горы, на которой проводил опыты Пастер. В результате во всех открытых сосудах на большой высоте было обнаружено брожение. Не только научная, но и вся интеллектуальная общественность была встревожена расхождениями в опытах Пастера и Пуше. Но в конце концов опыты Пастера были признаны безупречными. Кульминационная точка была поставлена 7 апреля 1864 года, когда Пастер по предложению Академии наук прочитал лекцию в Сорбонне о своих результатах. Его слушал цвет парижского общества, в том числе Жорж Санд и Дюма-отец. Суть проблемы Пастер сформулировал так: «Может ли материя организоваться сама по себе? Другими словами, могут ли живые существа появляться на свет без родителей, без предков?» При этом Пас-тер отметил, что полемика проходила «между двумя направлениями мысли, старыми, как мир, которые известны как материализм и спиритуализм». В частности, он в своей лекции сказал: «Вот была бы победа материализма, господа, если можно было бы показать, что материя могла сама себя организовать и породить жизнь. О! Если бы мы могли наделить материю этой другой силой, которая называется жизнью.… Какой смысл прибегать к идее изначального творения; в самом деле, перед чьей таинственной силой человек должен преклоняться? Какая необходимость в идее Бога-творца?» Итог в своей лекции Пастер подвел так: «В настоящее время не известно ни одного случая, который давал бы право утверждать, что микроскопические существа появились на свет не из зародыша и без участия родителей, сходных с ними. Те, кто это утверждает, стали жертвой иллюзий, жертвой неправильно проведенных опытов, где были допущены ошибки, которых они не сумели избегнуть».

Действительно ли Пуше провел свои опыты неаккуратно? Бактериолог Рене Дюбо провел анализ опытов Пастера и Пуше и пришел к очень любопытному заключению. Получалось, что оба экспериментатора в определенном смысле были правы. Дюбо полагал, что чистый воздух активизировал бактерии в сосудах Пуше. Но это произошло не путем самозарождения, а вследствие пробуждения жизни в спорах бактерий, которые уже до этого находились в запаянных сосудах. Дюбо подчеркивал, что ни Пастер, ни Пуше не понимали, что часто бактерии выдерживают высокие температуры и не погибают.

Спустя десять лет после своей знаменитой лекции Пастер заявил, что у химических веществ, входящих в состав живой материи, имеется особое свойство, которое фундаментальным образом отличает их от неживой природы. Сейчас говорят, что эти атомы и молекулы являются биогенными.

Пастер в качестве доказательства ссылался на свою работу, которая впервые привлекла к нему внимание ученых. Это было исследование причины, по которой винная кислота, образующаяся при брожении винограда, поворачивает плоскость поляризации световых волн, тогда как виноградная кислота, имеющая тот же химический состав, что и винная, таким свойством не обладает. Это различие возникает из-за асимметрии структуры молекул, имеющих отношение к процессу жизни. Пастер утверждал, что это не чисто химический процесс, а, скорее, проявление «силы», корни которой лежат в асимметрии самой Вселенной.

Шведский ученый Сванте Аррениус (один из первых лауреатов Нобелевской премии по химии) предложил проблему происхождения жизни существенно сузить. Он не ставил вопрос о происхождении жизни вообще, во Вселенной, а задался вопросом — как жизнь возникла на Земле. Он предложил самое простое решение проблемы: жизнь занесена на Землю из других мест в космосе. Эту гипотезу назвали «теорией панспермии». Но оказалось, что не было ни теории, ни панспермии. Любые зародыши жизни за время своего путешествия в космосе должны неизбежно облучаться солнечным ультрафиолетом и погибнуть. Поэтому на Землю им таким путем не попасть. Что касается самой идеи, то ее, собственно, нет, поскольку все равно остается неясным, как зародилась жизнь, неважно где, на Земле или на другой планете.

В 1936 году была опубликована книга советского ученого А. И. Опарина «Возникновение жизни на Земле». Англичанин Дж. Холдейн также предложил свой вариант решения проблемы. Оба исследователя исходили из материалистических представлений о строении мира. Краеугольным камнем в их аргументации было то, что первичная атмосфера Земли не содержала кислорода. В атмосфере с кислородом жизнь зародиться не могла, поскольку образование сложных веществ блокировалось окислением. Но поскольку первоначальная атмосфера Земли содержала аммиак, углекислый газ и водяной пар и не содержала или почти не содержала свободного кислорода, то в ней могла возникнуть жизнь. Конечно, правильно говорить не «возникнуть», а проявить себя, реализоваться, поскольку истинным источником жизни является информационно-биологическое поле Вселенной. Но будем пользоваться общепринятой терминологией. Углерод, который являлся частью земной атмосферы, в настоящее время находится в связанном виде в отложениях угля или в других ископаемых остатках живых организмов. Раньше этот углерод в атмосфере был в виде углекислого газа. Из этого углекислого газа впоследствии и образовался (выделился) свободный кислород. Этот процесс выделения кислорода из углекислого газа начался только после того, как растения начали перерабатывать углекислый газ в углеводы. Пока же в атмосфере свободного кислорода не было, химические «кирпичики» имели достаточно времени, чтобы соединиться в сложные молекулы, которые делают возможным проявление жизни. В присутствии кислорода процесс остановился бы из-за окисления. Синтезирование первичных «кирпичиков» происходило под действием солнечного ультрафиолетового излучения, которое облучало смесь углекислого газа, аммиака и воды. Как известно, органические соединения, в отличие от неорганических, строятся вокруг атомов углерода, которые обычно соединены в цепочку. Под действием солнечного ультрафиолетового излучения возникает большое разнообразие органических веществ, в том числе сахароза, и некоторые вещества, из которых строятся белки.

Современная земная атмосфера задерживает значительную часть солнечного ультрафиолетового излучения. Главную роль в этом играет озон и вообще кислород.

Первичные формы жизни развивались в среде без кислорода. Такие формы жизни существуют и сейчас. Например, бактерии, которые вызывают столбняк и газовую гангрену, не могут существовать в среде с кислородом. Любопытно, что некоторые из высших организмов повторяют свою эволюционную историю в период эмбрионального развития. Это предоставляет нам удивительную возможность: судить об их эволюции, которая длилась очень долго, по кратковременному эмбриональному их периоду. Оказывается, что они также первое время после оплодотворения живут без кислорода.

Эмбрион в этот начальный период получает энергию в процессе превращения сахара в молочную кислоту в результате брожения. Так же получают энергию и бактерии, которые делают молоко кислым. Это же свойственно и некоторым млекопитающим, в том числе и человеку в первые недели его внутриутробной жизни. Во всех случаях энергия получается в процессе брожения.

Надо иметь в виду, что процессы брожения различных организмов мало отличаются друг от друга. В то же время процессы, в которых расходуется кислород и выделяется нужная энергия для высших форм, весьма разнообразны. Из чего можно заключить, что эти источники энергии характерны для более поздней стадии развития.

Как реально могло происходить проявление жизни? Синтез должен был происходить в результате случайных взаимодействий. Условия были такими, что органические соединения в питательном бульоне ничем не поглощались. Поэтому они становились все более обильными и разнообразными. В конце концов стали образовываться огромные сложные молекулы, способные производить копии самих себя. Правда, это было возможно в том случае, если они находились в особой смеси, состоявшей из меньших молекул. Эти меньшие молекулы могли присоединяться к огромным сложным молекулам. Для развития процесса дальше необходимы условия, при которых самовоспроизводящиеся молекулы заключены в резервуар, содержащий подходящие вещества. Таким резервуаром является живая клетка. Сама клетка могла образоваться по-разному. Одна из возможностей может реализоваться, когда в растворе смеси находится много различных белков и других макромолекул. Тогда они могут образовать коацерватные капли с характерными свойствами. Затем некоторые из молекул перемещаются к поверхности капельки, образуя защитный слой, отделяя тем самым содержимое капельки от окружающей среды. Такие «коацерваты» могут поглощать одни органические вещества из окружающей жидкости и отторгать другие. В этом и состоит одно из важнейших свойств живых клеток. За счет вновь поглощаемого вещества капельки разрастаются до тех пор, пока не достигнут определенных размеров. После этого они делятся, так же как делится капля воды. Другими словами, размножение происходит до того, как образуется система, снимающая копию со структуры и функций клетки. Это и есть система наследственности. Вопрос наследственности мы рассмотрим отдельно. Здесь укажем только, что по современным представлениям химия наследственности должна возникнуть до того, как станет возможным размножение.

Можно спорить о том, где — в открытом океане, устьях рек, прудах или другом мелководье — были лучшие условия для эволюции жизни. Некоторые полагают, что соединения, участвовавшие в реакции, должны предварительно прилипать к поверхностям глины или минералов. Если все это происходило в открытом океане, то предварительно должна была образоваться капелька с оболочкой из масляной пленки. Она должна была иметь все составные части, включая способность к самовоспроизведению. Дальше такой организм должен был разрастаться с невероятной быстротой. Его размеры ограничиваются запасами пищи. На следующем этапе рост приостанавливается, пока один из таких организмов не наталкивается на способ производства собственной пищи с помощью хлорофилла, который основан на использовании солнечной энергии для фотосинтеза. Этот момент в эволюции жизни является решающим. С этого момента жизнь становится независимой от случайного синтеза углеводов в океане. Наступает период биологической эволюции с удивительным разнообразием видов растений и животных.

А.И. Опарин писал: «Должно быть понятно, что сколь бы недолговечным ни был организм и сколь элементарным он ни казался на первый взгляд, он, тем не менее, бесконечно сложнее, чем любой простой раствор органических веществ. Он обладает определенной динамически стабильной структурной организацией, которая основывается на гармонической комбинации строго координированных химических реакций. Было бы бессмысленным ожидать, что такая организация может случайно возникнуть за более или менее короткий промежуток времени из простых растворов или нерастворимых веществ».

Сложен не только человеческий организм, но и бактерии. Все они выполняют разные обязанности, что делает возможным существование их общества как единого целого. Ведь в ничтожной клетке имеется примерно 10 миллионов молекул. В организме человека примерно столько же клеток. Значит, для эволюции первой клетки, которая возникла из первичного бульона, потребовалось столько времени, как и для эволюции человека из одноклеточных организмов.

Если не считать, что жизнь развивалась по заранее заданному плану, то все должно было происходить (по Опарину) так. Вначале химические элементы должны были построиться в огромные молекулы, содержащие тысячи атомов. Затем эти молекулы должны были найти эффективные пути совместной работы, которая составляет сам процесс жизни. Механизм наследственности должен был развиваться прежде, чем появилась любая генетическая система. Было ли все это последовательностью случайных взаимодействий между атомами и молекулами? Конечно, нет! Структура больших молекул живого вещества не является совершенно случайной. Речь должна идти о молекулах белков, нуклеиновой кислоты, жиров и полисахаридов.

Белки — это важный, структурный материал всей живой природы. Будучи ферментами, они служат катализаторами, которые ускоряют химические реакции. Каждая молекула белка состоит из сотен аминокислотных звеньев, которые скреплены в цепочку. Эта цепочка обычно образует спираль. На этой спирали имеются перекладинки. Ими служат атомы водорода. Эти перекладинки сохраняют положение спирали в пространстве неизменным. В состав белков входят только 20 аминокислот. Их комбинации могут образовывать бесчисленные последовательности с различными функциями. Непрерывность жизни обеспечивают нуклеиновые кислоты. Дезоксирибонуклеи-новая кислота (ДНК) в ядре клетки является хранилищем программы, по которой функционирует клетка. Рибонуклеиновая кислота (РНК) — передаточным звеном. Она переносит информацию от ДНК к тем частям клетки, в которых образуются белки. В ходе этого процесса аминокислоты сцепляются друг с другом в соответствии со строением ДНК.

Что касается самих ДНК, то они представляют собой двойные спирали, наподобие винтовой лестницы огромной длины. Строение ее и состав строго определен. Так, белковые стороны этой лестницы состоят из единиц сахара и фосфатов, а перекладинки состоят из соединенных в пары пуринов и пиримидинов. В ДНК имеется только четыре пурина и пиримидина. Это аденин, цитодин, гуонсин и тимин. Именно они переносят информацию от ДНК. Что же касается РНК, то она состоит из тех же веществ, только вместо ти-мина в их состав входит урацил.

Запасом энергии служат жиры. Они принимают участие в образовании структуры клетки. Молекулы жиров состоят из скелета связанных друг с другом атомов углерода, на котором крепятся атомы кислорода и водорода. Полисахариды представляют собой цепочки молекул сахара. Эти молекулы накапливают сахар (так же, как и в крахмале) и в виде целлюлозы служат компонентой клеточных стенок. Молекула целлюлозы сложная и большая. Она состоит примерно из 200 глюкозных единиц. Полисахариды относятся к углеводородам.

Обратим внимание на то, что основными жизненно важными веществами являются водород, кислород, азот и углерод. И это не случайно. Именно эти элементы наиболее распространены во Вселенной. Углерод, водород и кислород входят в состав всех описанных молекул. Азот содержит только белки и нуклеиновые кислоты. Во многих белках содержится и сера. Фосфор является важной составляющей нуклеиновых кислот.