"Смена командования" - читать интересную книгу автора (Мун Элизабет)

Глава 4

Из космоса колония Эксет-24 была похожа на рай: сапфировые моря и изумрудные леса, рыжевато-коричневые пустыни и оливкового цвета саванны и повсюду белые пятна облаков. Семена завезли на планету за двести лет до заселения ее животными организмами, и с тех самых пор за планетой постоянно вели пристальное наблюдение. Предполагалось, что колонизация планеты начнется только через сто лет, чтобы дать новой экосистеме время стабилизироваться, но уровень кислорода ни разу не падал ниже критической отметки. До начала освоения планеты здесь тоже была пригодная для дыхания атмосфера.

Но вот космопорт колонии, с точки зрения Сесилии, был совсем не симпатичным. У взятой напрокат яхты имелся свой собственный шаттл, и сквозь его широкое лобовое стекло можно было рассмотреть всю грязь и беспорядок. По обе стороны единственной взлетной полосы валялись брошеные грузовые контейнеры. Здания космопорта казались какими-то уродливыми нагромождениями. Все это напоминало космопорт на Пэтчкоке. На фоне зеленого леса вырисовывались белые конусы цементного завода, известковые печи, в которых известь и сланец перерабатывались в бетон для строительства.

На таможне сидела всклокоченная молодая особа с неподражаемым акцентом. Единственное, что ее интересовало, это наличие у вновь прибывших колониальных акций.

— Мне не нужны колониальные акции, — запротестовала Сесилия. — Я не собираюсь тут оставаться, я просто приехала в гости.

Молодая женщина пронзила ее неприязненным взглядом, взяла у Сесилии документы и проверила их с помощью специального устройства. Через минуту она уже вернула их обратно и снова пристально посмотрела на Сесилию.

— Зна-ачит, ни а-астаетесь.

— Нет, конечно же нет. Я приехала навестить племянника, Рональда Вандормера, и его жену.

— А-а-а! Ро-унн-ни! Пачиму сразу ни сказали?

— Я пыталась, — ответила Сесилия.

— Он си-ичас в офисе, — сказала женщина. — Можете туда пра-айти. — И она ткнула пальцем в сторону двухэтажной бетонной коробки.

Здесь, как и в большинстве колоний, самое необходимое инвесторы построили в самом начале заселения. В городке, окружавшем космопорт, было несколько мощеных улиц, остальные засыпаны щебенкой. Первая сотня зданий построена из бетонных плит. Остальные возводили из всего, что было под рукой. С точки зрения Сесилии, их уже и зданиями-то назвать было нельзя, какие-то наскоро выстроенные хижины из необработанного леса. Она также обратила внимание, что большинство людей несет вручную тяжелые вещи, не было никаких тележек, никаких автокаров.

С одной стороны двухэтажного «офиса» стоял невысокий забор, и за ним группа мужчин разбиралась с каким-то механизмом, назначение которого Сесилия никак не могла понять. Она окликнула мужчин и хотела было расспросить их о том, как найти племянника. Один из них поднял голову. Его лицо показалось Сесилии знакомым. Ронни? В глаза ярко светило солнце, она прищурилась, чтобы получше разглядеть… ну да, Ронни. Блестящий молодой аристократ, которого мог затмить разве что его лучший друг Джордж… И вот этот человек стоит сейчас перед ней в светло-коричневой, заляпанной грязью и машинным маслом блузе и таких же штанах. На ногах ботинки, которые уже навсегда потеряли свой изначальный цвет. И все-таки этот Ронни такой же красавчик, как и раньше, может, даже еще красивее.

Она не успела окликнуть его: он повернулся к ней спиной и вошел в здание, а остальные мужчины продолжали разбираться с механизмом. Сесилия прошла вслед за Ронни в комнату с грубо отделанными стенами и бетонным полом. Ронни просматривал что-то на экране компьютера.

— Ронни…

Он поднял голову, и глаза у него заблестели.

— Тетушка Сесилия!

— Я послала сообщение, — сказала Сесилия.

— Мы ничего не получали. — Он пожал плечами. — Наверное, оно где-то в почтовой корзине, но все так заняты… — Он выглянул в окно, там все было по-прежнему.

— У вас, похоже, много работы. — Сесилия внимательно рассматривала племянника. Она не ожидала, что с Ронни могут произойти такие перемены. И почему он ничего не говорит о смерти Банни? Ничего не спрашивает о Брюн?

— Много. Честно говоря, никогда не думал, что мне придется заниматься подобными вещами.

— Кто губернатор вашей колонии?

— Хм-м… я. После того как Мисктов сбежал.

— «Сбежал»?

— Да… все очень просто. Улетел с планеты, прихватив с собой почти все наши сбережения.

— Но… это же преступление.

— Конечно, — ответил Ронни. — Но никакой полиции поблизости нет и в помине, а анзибля у нас тут нет. Ни денег, ни связи.

— Ого. — Может, он ничего и не знает о покушении на Банни.

Сесилия снова оглядела комнату. Мало похоже на офис. Кое-что из мебели Сесилия узнала: она видела ее в летнем коттедже у матери Раффы. Обеденный стол завален информационными кубами и книгами. На диване — стопки книг, листы пластика и бумаги с чертежами какого-то строительного объекта. А поверх всего слой мелкой серой пыли и пепла.

— Но если принять во внимание все происшедшее, нам вполне удается сводить концы с концами. — Сесилия еще даже не успела хорошенько все осмыслить, а Ронни тем временем продолжал: — Просто… я очень многого не знал. И сейчас еще не знаю. Знаете, тетушка, можно изучить множество кубов и так всего и не узнать…

— Чего, например?

— Ну… цементные заводы работают нормально, у нас достаточно песка и гравия, то есть мы вполне сможем получать необходимое количество неармированного бетона. Но, судя по моим кубам, строить здания из такого материала опасно…

— А что говорят по этому поводу инженеры?

— Инженеры? У нас их нет. Знаю, знаю, в проспектах говорится, что они тут есть, но это не так. Тетушка Сис, девяносто процентов наших людей — это работники низшей квалификации… что вполне естественно… но здесь от них требуется высококвалифицированный труд. Они к этому не привыкли. Они привыкли выполнять какую-то одну функцию в мире, где все остальное продумано и сделано за них, но они понятия не имеют, как начинать с нуля. Фермеры знают, как получать большие урожаи на больших полях, но совершенно не представляют, каким образом подготовить участки земли под такие поля. Сантехники знают, как подсоединять друг к другу трубы в стандартных модульных зданиях, но не могут проложить новую канализационную и водопроводную сеть там, где до этого ничего не было. Именно этим и призвана заниматься группа инженеров — совместить стандартные проекты и стандартные навыки с местными условиями. Но у нас нет инженеров.

— Но раз дела так плохи, почему вы все еще здесь? Ронни упрямо посмотрел на нее:

— Мы не хотим уезжать, тетушка Сесилия. Мы хотим попытаться все сделать самостоятельно. Мы вложили в это дело все деньги, даже те, что были подарены на свадьбу.

— Все сбережения? Ронни покраснел:

— Не сразу, но, когда сбежал Мисктов, надо было что-то делать. Можно было откупиться и сбежать домой, как малые дети, но колония нуждалась в помощи. И поэтому мы вложили свои сбережения, чтобы поддержать остальных и попробовать привести все в порядок.

Этот Ронни совсем не был похож на избалованного юношу, которого она когда-то знала. Ни в голосе, ни в поведении не было ни капли раздражительности, нетерпеливости или избалованности. Он попал в беду и решил встретить ее лицом к лицу.

— А как Раффа? — спросила Сесилия.

— Замечательно… хотя, конечно, устает. — Ронни усмехнулся, но взгляд у него был встревоженный. — Она пробует организовать школу, но это непросто. Родители говорят, что дома много работы, и не хотят пускать детей в школу.

— Разве в число первых колонистов не должны входить профессиональные учителя?

— Теоретически должны. — Ронни снова усмехнулся. — Я многого не знал, когда мы собирались сюда. Я считал, что во все колонии вначале доставляются готовые сборные дома, что первые пять лет там обязательно должны работать инженеры, врачи и учителя.

— Но все оказалось не так?

— Нет… по крайней мере, еще до исчезновения Мисктова я навел некоторые справки, и оказалось, что в большинстве колоний не хватает специалистов. Горстка малообразованных людей оказывается привязанной к какой-нибудь далекой планете и даже не представляет, к кому в Управлении колоний им нужно обратиться… этого не знает никто. Даже я… я посылал туда кучу запросов, и мне ни разу не ответили. Мы больше года не получали вестей от родственников, хотя трижды посылали им сообщения.

— Что ж, Ронни, я, видимо, добавлю тебе проблем, но…

— Сесилия! — В комнату, словно порыв весеннего ветра, ворвалась Раффа. — Как я рада тебя видеть! Мне так не хватает здесь друзей!

Девушка, нет, молодая женщина выглядела прекрасно, и по всему было видно, что она искренне рада встрече. Сесилия заставила себя собраться с мыслями, она должна была сообщить им неприятные известия.

— Рафаэлла, Ронни… вы что-нибудь слышали о Банни?

— О Банни? Нет, а что такое?

— Его убили несколько месяцев назад, предположительно это сделали союзники тех людей, которых казнили после освобождения Брюн…

— Подожди… Брюн была в плену? Кто ее захватил? Что с ней?

Сколько же времени Ронни и Раффа были отрезаны от мира? Сесилии трудно было поверить, что они действительно ничего не знают. Она постаралась вкратце все им рассказать и в конце добавила:

— И вот когда я задумалась, куда же лучше пристроить малышей, то вспомнила о вас и решила, что вы сможете найти им подходящих родителей.

— Это дети Брюн?

Ну вот, самое главное она уже сказала. — Да.

— Конечно, я возьму их к себе, — чуть ли не с гневом сказала Раффа, потом взглянула на Ронни. — Правда ведь, Рон?

— Естественно, — ответил тот. — Точно не знаю как, но мы справимся.

— Я привезла с собой нянек, у одной из них двое собственных детей. Она хочет остаться здесь навсегда. И еще деньги, Миранда хочет, чтобы дети получили образование.

— Если этих денег хватит на то, чтобы выписать сюда учителя, мы можем организовать школу, — сказала Раффа.

Сесилия понятия не имела, сколько именно требуется для этого денег, но если понадобится, она сумеет заставить раскошелиться родителей Раффы и Ронни. Ей еще предстоит разобраться, почему сюда к ним не поступают никакие сообщения из большого мира, ведь и ее послание не дошло.

— А где же малыши? — Раффа осмотрелась.

— Они все еще в шаттле, — ответила Сесилия. — Мне не удалось бы провести их через эту… эту даму в космопорте.

— А, Гэннер… бывшая подружка Мисктова, он бросил ее. Она-то рассчитывала, что будет губернаторшей, будет командовать всем и вся, но получилось по-другому. Теперь она всех ненавидит.

— Кроме красивых мужчин, — немного резко вставила Раффа. — Видели бы вы, леди Сесилия, как она обхаживает Ронни. Я знаю, что он не обращает внимания, но бывает так противно.

— Зато очень удобно, когда мне действительно что-нибудь нужно, — ответил Ронни. — Пойдем заберем малышей из шаттла. С малышами на руках я потеряю для Гэннер всю свою привлекательность.

К отъезду Сесилия поняла, что проблемы Эксет-24 не исчерпываются сбежавшим губернатором и отсутствием в колонии инженеров. Она никогда особенно не задумывалась о жизни колониальных миров (зачем добровольно обрекать себя на неудобства?), но точно могла сказать: того, что она увидела на планете, быть не должно. Няни с удивлением смотрели на то, как живут колонисты, они не ожидали, что придется мириться с такими тяжелыми условиями жизни, и Сесилии стоило немалого труда уговорить их остаться до ее следующего приезда.

— Я выясню, почему до вас не доходят сообщения, — пообещала она Ронни. — И найду всех необходимых специалистов. Вы молодцы…

Молодые люди очень старались найти выход из тяжелого положения и они ни на что не жаловались, а Сесилия считала, что это самое главное.

— Я вернусь через несколько месяцев, — пообещала она.

— Так говорят все, — ответил Ронни, но без упрека.

По пути на Сириалис Миранда обдумывала дальнейшие действия. Если она обратится к семейным экспертам, Харлис наверняка попытается ее остановить. У Миранды совсем мало времени, но она должна успеть собрать все необходимые данные.

Банни вначале посмеивался над ее желанием завести собственные архивы отдельно от семейных, но Миранда настояла на своем. Компьютеры, в которых хранились данные, не имели никаких внешних соединений и работали за счет солнечной энергии. Тогда Банни сказал, что паранойя — наследственная болезнь семейства Мигер. Сейчас она крепко сжала губы, вспомнив его тогдашний смех и свой резкий ответ… она была молода и слишком уверена в себе.

Ну что ж. Не зря ее родственники столько веков занимаются информационными технологиями. Она тогда настояла, Банни позволил себя уговорить. В результате ее личный, и очень полный, архив хранился отдельно, не в большом доме (там была ложная копия), а в дальнем охотничьем домике. Каждый раз, когда они приезжали на Сириалис, в архив добавлялись новые папки.

Конечно, с помощью Кевила ей было бы намного легче, но Миранда надеялась справиться и без него. Ей было нужно только время. Но как раз времени-то и не было.

Прислуга встретила Миранду с симпатией и уважением. У Харлиса, наверное, были здесь свои шпионы и союзники, но обнаружить их не удавалось. Первые несколько дней она ничего особенного не делала, только принимала соболезнования и отвечала на вопросы о планах на будущее.

Несмотря на присутствие слуг, ей было очень одиноко в огромном доме… она все время думала о том, что никогда уже Банни не будет спускаться по лестнице, никогда не выйдет ей навстречу из библиотеки, никогда не будет сидеть во главе большого стола. В конюшне и на псарне она тоже постоянно думала о том, что его больше нет рядом. Каждый охотничий сезон она ездила вместе с ним, но делала это только, чтобы угодить Банни, который обожал охоту на лис и любил, когда она была рядом.

В первый же вечер, который ей пришлось провести в их большой общей комнате, она невольно вернулась мыслями к Сесилии. Интересно, куда та увезла малышей? Похоже, Сесилия точно знала, куда полетит… Впрочем, она всегда отличалась решительностью.

Но что такое она сказала Миранде еще до разговора о малышах? Что-то об убийцах Банни, о каком-то заговоре, Миранда напрягала память, но мысли все время путались. Столько всего произошло за последние недели, столько волнений по поводу имения… и вообще, она так устала от всех переездов. Так ничего толком и не вспомнив, она пожала плечами и легла спать.

Миранда вспомнила этот разговор, только когда была уже в охотничьем домике далеко на севере от имения. Здесь на склонах гор еще лежал снег. Миранда сделала копии всех необходимых документов и сама удивилась, как много понадобилось для этого кубов. Потом аккуратно сложила все в специальную сумку, чтобы взять с собой, когда полетит назад. Было уже слишком поздно, она решила не рисковать и не лететь ночью, тем более что усталость давала о себе знать. Разогрев суп, Миранда устроилась у камина с двумя кружками: горячий суп в одной, какао в другой. Она осталась довольна собой. Копии документов можно изучить повнимательнее и в большом доме, а система внешнего наблюдения не отметила появления у планеты каких-либо кораблей. Значит, вряд ли Харлису удастся помешать ей.

Она снова задумалась о судьбе малышей, потом о Сесилии, а потом память выдала ей забытую часть их разговора. Конечно, Банни убила не Милиция Нового Техаса, она и сама в это мало верила, хотя они, конечно, могут и убить, и изувечить. Но… Педар Ор-региемос?

Сесилия ничего не сказала о том, что когда-то Педар делал предложение Миранде. Возможно, она этого и не знала. Миранда никогда его не любила, ее раздражала суетливая помпезность Педара. Но тот был уверен, что за Банни она вышла только из-за денег. Он даже сказал ей об этом однажды. Как же ей хотелось тогда ударить его по лицу!

Неужели Педар? Возможно ли это? Каким образом он мог это сделать, разве что рапирой, ведь в свое время он неплохо фехтовал. Наверное, и сейчас еще фехтует. Но Сесилия могла и ошибаться. Для убийства должна иметься причина. Какая выгода Педару от того, что Банни мертв?

Миранда поняла, что волнуется, только тогда, когда кружка с какао выскользнула у нее из рук. К счастью, какао успело остыть. Она вытерла пятно, собрала осколки и постаралась привести себя в порядок.

Педар принадлежал к числу партии омоложенных, которые всех, у кого нет возможности пройти омоложение, считали потенциальными врагами. Она вспомнила, как шесть, нет, скорее восемь лет назад на одном из приемов у Кемтре завязался спор об омоложенных и эйджеистах. Педар тогда во весь голос заявил, что противостояние закончится кровавой резней. «Или они убьют нас из зависти, или нам придется убить их, что— бы спасти себя», — сказал он тогда, но кто-то его остановил, успокоил, и разговор закончился.

Неужели он смог бы убить Банни из-за этого? Может, он имел отношение к группе людей, которая совершила это? Тогда кто его сообщники?

Миранда отогнала от себя эти мысли. Нужно было отдохнуть, следующим утром ей предстояло дальнее путешествие, а после этого много работы. Но Миранда еще долго не могла уснуть, от гнева и злости сводило живот.

На следующий день она была уже в главном доме поместья. В который раз прошла мимо застекленных витрин с выставленным в них оружием, но вдруг остановилась. Банни фехтовал только потому, что этого требовало аристократическое воспитание, он поддерживал ей компанию так же, как она поддерживала компанию ему во время охоты. Но у него была необъяснимая страсть к старинному оружию, и холодному, и огнестрельному.

Его коллекция была смешанной, хотя чувствовалось, что она составлена тщательно и с любовью. Длинные клинки представлены в одной витрине, короткие в другой, короткоствольное огнестрельное оружие отдельно от длинных стволов, в напольных витринах со стеклянным верхом выставлены шлемы, нагрудники, перчатки.

Миранда остановилась перед витриной со шпагами. Самые широкие расположены внизу: широкая шпага, две сабли — одна прямая, вторая слегка изогнутая. Два палаша, рапира, пять эспадронов, четыре фехтовальные рапиры. Эти рапиры висели парами, друг напротив друга и крест-накрест.

Повинуясь порыву, Миранда открыла витрину и, сняв широкую шпагу, повернула клинок, пристально всматриваясь в неровную, покрытую разводами поверхность хорошо отбитой стали. Потом постучала по клинку костяшками пальцев. Сталь слегка зазвенела, и Миранда почувствовала, что клинок еще достаточно острый.

Интересно было бы узнать историю этой шпаги. Банни считал, что это старинная копия еще более древнего оружия. Но когда они провели сканирующий анализ клинка, то обнаружили под гравировкой из рун на клинке следы человеческой крови. Крови было совсем немного, и невозможно было ничего сказать точно, удалось только определить, что следам около двухсот лет, но… Миранда не раз задумывалась о том, какую тайну хранила эта шпага.

С саблями все было гораздо проще. Одна из них была специально изготовлена в подарок одному из предков Банни на пятидесятую годовщину свадьбы. На ней даже осталась дарственная надпись. Эта сабля никогда не использовалась в бою, только на церемониях: во время праздничных шествий ее несли поднятой высоко вверх, во время похорон клали сверху на гроб. Вторая сабля принадлежала офицеру и тоже, как считала Миранда, использовалась только во время церемоний. В коллекцию она попала около двухсот лет тому назад из семейства, о котором Миранда ничего не знала.

Палаши были действительно старинными. История одного тянулась с двадцатого века. Миранда даже пробовала фехтовать им, но так по-настоящему и не заинтересовалась этим видом оружия. Рапиры были ей гораздо ближе. У этой, например, такая элегантная и удобная рукоятка. Миранда вынула рапиру из ножен и несколько раз прочертила ею в воздухе.

И тут же ощутила какое-то чувство вины. О чем только она думает? Миранда быстро убрала рапиру назад в ножны. Да ни о чем. Она закрыла витрину на ключ. Все это бесценные старинные предметы. Если ей захочется пофехтовать, в зале достаточно современного оружия.

Да и времени было в обрез. Миранда направилась в большую квадратную комнату, бывший кабинет Банни. Надо было разобраться, что же такое сделал Харлис.

Алътиплано

Люси Суиза рассчитывала на то, что ажиотаж, вызванный известием об обручении ее двоюродной сестры Эсмей с представителем другой планеты, хоть немного отвлечет внимание родственников от ее собственных планов. Но беседа за обеденным столом все равно коснулась того, о чем ей так не хотелось говорить. Она еще не успела проглотить ложку горячего маисового супа, как папаша Стефан неожиданно начал обсуждать последний квартальный отчет:

— …Расходы на оборудование, которое никому не нужно. Мы много веков прекрасно обходились без иностранных рынков сбыта, зачем теперь нам это понадобилось? Я заявляю, что нам это не нужно. Люси! Не говори мне, что все это предложила Эсмей!

Люси быстро проглотила суп и, конечно, обожгла рот, но удержалась и не закашлялась.

— Нет, папаша Стефан, конечно нет. Но мы с ней обсуждали, что дальше делать с табуном, я сама занималась этим вопросом…

— «Занималась»! — Папаша Стефан мог спокойно не дослушать даже генерала, что значила какая-то незамужняя девушка. — Ты понятия не имеешь, что значит по-настоящему чем-то заниматься. Ты купилась на всю эту чепуху в инопланетных журналах. Зачем только ты их читала! Если бы была жива матушка… Неожиданно для себя Люси прервала его. Видимо, эта особенность передавалась в их семье по наследству.

— Но прабабушки нет в живых. Теперь Эсмей Невеста Земель, а она вполне одобряет мои действия. Представителям других планет нужен генный материал от наших табунов, нам же нужен такой же материал от их животных.

— Ты не дала мне договорить! — Папаша Стефан сказал это достаточно спокойно, но, казалось, он может взорваться в любую минуту.

— До этого ты не дал договорить мне, — ответила Люси. Она слышала, как зашептались ошарашенные родители, но не обратила на это внимания. Она вся была поглощена разговором. — Оборудование для лаборатории генной инженерии — это моя идея, я несу за нее полную ответственность. Я согласовала все с Невестой Земель, она одобрила мои планы и разрешила мне закупить все необходимое.

— Такое поведение недостойно Невесты Земель, — простонал папаша Стефан. — Ей следовало бы экономнее расходовать сбережения и уж тем более не пускать их по ветру…

— Как было с проектом по ирригации на реке Барли? — Санни не могла упустить момент, чтобы не уколоть папашу Стефана относительно единственной большой ошибки, которую допустил он сам. Будучи еще молодым, он решил, что ирригация засохших береговых земель принесет большую пользу. Воду брали из реки Барли. Прабабушка, которая тогда только-только стала Невестой Земель, позволила ему взять большую сумму денег на реализацию этого проекта. Бюджет эстансии был перерасходован на целое десятилетие вперед.

— Это совсем другое дело, — ответил папаша Стефан.

— Вовсе нет, — вставила Люси. — Мой проект не вышел за рамки бюджета, на самом деле я уложилась даже в меньшую сумму, чем та, которую одобрила Невеста Земель. Мне помогли другие хозяйства, занимающиеся разведением породистых лошадей.

— Это только усугубляет дело, — папаша Стефан даже не обратил внимания на вопрос о бюджете. — Ты ввела в это дело чужих людей…

— Которые в течение многих поколений считались нашими союзниками, — ответила Люси. — Кроме того, я собираюсь замуж за Фила… — Вообще-то, она не хотела говорить об этом сейчас.

— За Филипа? Какого Филипа?

— За Филипа Викариоса, — спокойно ответила Санни. Она с упреком взглянула на Люси.

Папаша Стефан какое-то время сидел молча, затем повернулся и посмотрел на Казимира и Бертольда.

— Она выходит замуж за Викариоса?

Люси нисколько не сомневалась в том, что рассказала ей Эсмей, но сейчас, когда увидела подтверждение этому на лицах родственников, по спине пробежал холодок.

Бертольд пожал плечами.

— Эсмей не возражает, насколько я понимаю.

— А ты, Кази? Казимир кивнул.

— Семья Викариосов действительно наши союзники, Пол мой друг…

— А она знает…

— Дети, можете идти, — вмешалась Санни.

Двоюродные братья и сестры уже широко раскрыли глаза и приготовились слушать, и вот их выпроваживают из комнаты. Младший брат Люси бросил на нее последний взгляд, и девушка поняла, что он потом припрет ее к стенке и постарается все выведать. Когда дети вышли из комнаты, Люси сказала:

— Я знаю. Эсмей все рассказала мне. Она сказала, что теперь это не имеет никакого значения, что она не обижается на их семейство и что если Филип добр ко мне…

— «Добр»! При чем здесь доброта! — Папаша Стефан побагровел.

— Очень даже при чем, — ответила Санни. — Но ты этого не поймешь…

— Спокойствие! — вмешался Казимир. Он редко вступал в семейные споры, но сейчас был как раз один из тех редких моментов, когда требовалось его умение командовать. — Слишком многое поставлено на карту, зачем поминать старое, зря тратить силы и энергию на то, чтобы просто кричать друг на друга. Как доверенное лицо Невесты Земель, я знаю, что она действительно одобрила желание Люси выйти замуж за Филипа Викариоса. Она также одобрила предполагаемые затраты на покупку оборудования, чтобы в дальнейшем экспортировать генный материал. Она смогла убедить и меня, и других попечителей, что дело стоящее. Но основной вопрос заключается в том, что сама Невеста Земель собирается выйти замуж за представителя другой планеты. Жить она будет не на Альтиплано. Многие землевладельцы попытаются воспользоваться этим, чтобы ослабить наше влияние в Гильдии. Я не вижу способа убедить Эсмей поступить по-другому, вы все прекрасно знаете почему. Так что я предлагаю прекратить все споры и дрязги и подумать о том, как свести к минимуму неприятные последствия этих действий для всего семейства Суиза.

Люси не ожидала подобного проявления здравомыслия от дяди Казимира. К ее удивлению, папаша Стефан принялся доедать обед. Он, правда, набрасывался на куски каттелопа как на врага, но делал это молча. Санни так же молча доела свой суп. Бертольд положил себе целую гору картофеля под красным соусом и принялся неспеша его поглощать. Казимир посмотрел на Люси:

— Ты все сказала нам, Люси?

— Да, дядя.

— Эсмей говорила тебе что-либо о передаче титула и обязанностей Невесты Земель?

Люси почувствовала, как начинает краснеть.

— Да… но…

— Она имела в виду тебя. — Казимир спокойно сложил руки и посмотрел поверх них на Люси. — Ты дала согласие?

— Я сказала ей, что должно пройти время, — ответила Люси. — Мне всего…

— Две Невесты Земель были такими же молодыми, как ты. Ты даже на целый год старше Сильвии. — Люси никогда не слышала о Сильвии, хотя, как и остальные дети, она с раннего детства запоминала имена всех Невест Земель семейства Суиза. — Наверное, было бы хорошо, если бы она сама объявила тебя своей преемницей. И твое замужество тоже поможет нам. Все это подтвердит, что семейство Суиза не имеет никакого отношения к межпланетной политике.