Глава 12

Бак зарегистрировался в отеле «Хилтон» Франкфуртского аэропорта под своим фальшивым именем. Он считал, что ему следует позвонить в Штаты до того, как его семья и коллеги услышат, что он погиб. В вестибюле он нашел телефон и набрал номер отца в Аризоне. С учетом разницы во времени там был полдень субботы.

— Мне очень жаль, папа, но вскоре ты услышишь сообщение о том, что я погиб от взрыва бомбы, атаки террористов или что-нибудь в этом духе.

— Какого черта, Камерон!

— Я ничего не могу тебе сейчас объяснить, отец, я только хочу сказать, что со мной все в порядке. Я сейчас за океаном, но лучше не буду говорить, где. Я вернусь в Штаты завтра, но на какое-то время мне придется лечь на дно.

— Заупокойная служба по твоей невестке, племяннице и племяннику состоится завтра вечером, — сообщил мистер Уильямс.

— О нет, отец, я засвечусь, если покажусь там. Мне очень жаль. Скажи Джеффу, что я очень сожалею.

— Так как же мы должны разгадать эту шараду? Не следует ли нам устроить панихиду и по тебе?

— Нет, я не собираюсь долго прикидываться мертвым. Как только люди из «Глобал» узнают, что со мной все в порядке, в секрете это долго не сохранится.

— Тебе будет угрожать опасность, когда тот, кто думает, что ты убит, все узнает? Так что ли?

— Наверняка, отец. Но давай на этом кончим разговор. Скажешь обо мне Джеффу?

— Скажу. Будь осторожен.

Бак перешел к другому телефону и позвонил в «Глобал». Изменив голос, он попросил секретаря соединить его с автоответчиком Стива Планка.

— Стив, ты догадаешься, кто это. Не обращай внимания на то, что ты услышишь в ближайшие двадцать четыре часа. Со мной все в порядке. Я позвоню тебе завтра, и мы сможем встретиться. Пусть все остальные верят тому, что услышат. Мне нужно остаться инкогнито до тех пор, пока я не получу действенную помощь. До скорой встречи, Стив.

В машине Хлоя молчала, так что Рейфорду пришлось бороться с желанием завести разговор. Хотя это было не в его характере, но сейчас он чувствовал, что решение по поводу услышанного на самом деле нельзя откладывать. Он хотел оставаться здравомыслящим, аналитичным. Он хотел разобраться, помолиться, обрести уверенность. Но обретет ли он благодаря этому полную уверенность? Может ли он стать более уверенным, чем сейчас?

Как же произошло, что Хлоя выросла такой настороженной, недоверчивой, что у нее выработалась привычка смотреть свысока на все то, что представлялось ему совершенно очевидным? Брюс был прав: ему открылась истина. И ему следовало поступать в соответствии с ней, прежде чем с ними произойдут какие-то роковые события.

Программы «Новостей» были заполнены сообщениями о преступлениях, мародерстве, о людях, которые извлекали выгоду из этого хаоса. Сообщалось об убийствах, изнасилованиях и тяжких телесных повреждениях. Более опасными, чем когда бы то ни было, стали дороги. Не хватало людей в службах экстренной помощи, воздушных и наземных диспетчеров. Не хватало и квалифицированных пилотов и экипажей для самолетов.

Бывало, что люди разрывали могилы своих близких, чтобы увидеть, не исчезли ли их тела. Под этой маркой работали мародеры, разыскивая ценности в могилах богатых людей. В сумерки стало страшно. Рейфорда стала беспокоить мысль о безопасности. Он не хотел ехать дальше, не просмотрев кассету и не утвердившись в том решении, которое он уже принял.

— Давай просмотрим ее вместе, — предложил он.

— Я бы не хотела, папа, я чувствую, к чему ты склоняешься. Но для меня это пока неприемлемо. Ведь это очень личное. Это дело не групповое, и даже не семейное.

— Я так не думаю.

— Нет-нет, не дави на меня. Посмотри ее сам, а я попозже.

— Но ты ведь знаешь, что я беспокоюсь о тебе, что я люблю тебя?

— Конечно.

— Но ты хоть посмотришь ее до завтрашней встречи в церкви?

— Пожалуйста, папочка. Ты только оттолкнешь меня, если будешь продолжать навязывать мне это. Я вообще еще не решила, пойду ли я туда завтра. Я наслушалась его болтовни сегодня, и он сам сказал, что завтра будет то же самое.

— Ну, а если я решусь завтра стать подлинным христианином? Я был бы рад, если бы ты была при этом. Хлоя бросила на него взгляд:

— Я еще не знаю, папа. Это ведь не церемония вручения диплома.

— А может быть, это и церемония. У меня такое ощущение, что мама и брат получили повышение, а я нет.

— Колоссально!

— Нет, я серьезно. Их признали достойными небес, а меня нет.

— Я больше не хочу сейчас говорить об этом.

— Ладно. Но позволь мне сказать еще одно слово: если ты не пойдешь со мной завтра, я бы очень хотел, чтобы ты просмотрела запись в мое отсутствие.

— Ох, я…

— Я бы очень хотел, чтобы ты решила это дело до нашего полета в субботу Полеты становятся все более опасными, и совершенно не представляешь, что может случиться.

— Папочка, остановись! Всю свою жизнь я слышала от тебя, как безопасно летать на самолетах. Всякий раз, когда происходила авария, находился кто-нибудь, кто спрашивал тебя, не боишься ли ты, не звонил ли колокол по тебе. Ты отвечал на это статистическими данными, согласно которым летать во много раз безопаснее, чем ездить в автомобиле. Так что не будем говорить об этом.

Рейфорд сдался. Он будет заботиться о своей собственной душе, молиться о дочери, но не станет навязывать ей веру.

Хлоя рано ушла спать, а Рейфорд сел перед телевизором и включил видео.

«Хелло!» — прозвучал приятный голос пастора, который был знаком Рейфорду по нескольким встречам. Заговорив, он сел на край скамьи в том самом помещении, где Рейфорд был совсем недавно.

«Меня зовут Верной Биллингс. Я пастор приходской «Церкви новой надежды» поселка Маунт-проспект, Иллинойс. Я могу представить ужас и отчаяние на ваших лицах, когда вы смотрите эту запись, потому что она предназначена для просмотра только после того, как люди Господа исчезнут с Земли.

То, что вы смотрите эту запись, свидетельствует о том, что вы оставлены. Несомненно, вы ошеломлены, шокированы, испуганы, полны отчаяния. Я хотел бы, чтобы. вы отнеслись к тому, что я вам скажу как к рекомендациям, как вам жить после того, как Христос восхитил Свою Церковь на небо. Именно это и произошло. На небо вознесены все, кто связал со спасением свою веру в Христа. Я покажу вам в Библии места, где определенно говорится о том, что случилось. Хотя теперь вы не нуждаетесь в доказательствах, потому что пережили самое поразительное в истории событие. Но эта запись была сделана до событий. Я уверен, что я уйду. И вы будете спрашивать себя, как он это узнал? Возьмите Библию и прочтите стихи с пятьдесят первого по пятьдесят седьмой пятнадцатой главы Первого послания к Коринфянам.

По экрану пошел текст Священного Писания. Рейфорд нажал кнопку «стоп» и взял Библию Айрин. Он не сразу нашел Первое послание к Коринфянам. Хотя перевод там оказался несколько отличным от того, что было на экране, смысл был тот же самый. Голос пастора продолжал:

«Я прочту вам то, что великий евангелист апостол Павел написал христианам церкви в городе Коринфе.

«Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся. Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие. Когда же тленное cue облечется в нетление и смертное cue облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою. Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа? Жало же смерти — грех; а сила греха — закон. Благодарение Богу,, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!»»

Рейфорд был в смятении. Кое-что он смог уловить, но остальное показалось ему какой-то тарабарщиной. Он снова включил телевизор. Пастор Биллингс продолжал:

Я перескажу вам некоторые места, чтобы вы их поняли ясно. Когда апостол говорит, что не все мы будем спать вечным сном, он говорит, что это тленное облечется в нетление, и это будет длиться вечность. Когда это случится, когда уже умершие христиане и те, кто еще живы, обретут свои нетленные тела, произойдет восхищение церкви.

Каждый, кто верил в жертвенную смерть, погребение и воскресение Иисуса Христа, ждал, что Он снова придет за ними. Когда вы смотрите эту запись, они все уже видят исполнение обещания Христа, Который сказал: «…приду опять и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я».

Я верю, что все эти люди были в буквальном смысле взяты с Земли, оставив все материальное. Когда вы обнаружите, что исчезли миллионы людей, исчезли дети, — вы поймете, что я говорю вам правду. Мы. верим, что до определенного возраста Бог не считает ребенка ответственным за те решения, которые должны приниматься сердцем и разумом, при полном осознании своего поступка. Вы также обнаружите, что из утробы матерей исчезнут не родившиеся дети. Я могу только представить муки и страдания мира, лишенного любимых детей, и глубокое отчаяние родителей, которые их потеряют. — Пророческое послание Павла коринфянам говорит, что все это произойдет во мгновение ока. Может быть, вы будете видеть близких людей, стоящих перед вами, — и вдруг они исчезнут. Я сочувствую тем, кто переживет этот шок.

Библия говорит, что сердца людей содрогнутся от страха. Это означает, что у многих произойдут сердечные приступы, а некоторые в отчаянии будут совершать самоубийства. Сейчас вы знаете лучше меня, какой хаос породит исчезновение христиан на транспорте, утрата пожарных, полицейских, работников различных чрезвычайных служб.

В зависимости от того, когда вы будете смотреть эту запись, вы обнаружите, что во многих местах вступили в силу законы военного времени. Чрезвычайными мерами власти попытаются воспрепятствовать преступным элементам совершать грабежи и устраивать побоища из-за дележа бесхозного имущества. Правительства зашатаются, возникнут международные конфликты.

Вы будете задаваться вопросом: почему это произошло? Некоторые верят, что это Божий суд над безбожным миром. На самом деле это должно случиться позже. Как бы странно это ни прозвучало — это последняя попытка Бога привлечь к Себе внимание каждого, кто до сих пор не обращал на Него внимания или даже отвергал. Для тех, кто остался, Он предусмотрел длительный период испытаний и невзгод. Он отделил Свою Церковь от испорченного мира, который стремится идти собственным путем, предаваясь наслаждениям.

Я верю, что цель Бога состоит в том, чтобы оставшиеся критически оценили самих себя, оставили безумную погоню за наслаждениями и самоутверждением, обратились к Библии в поисках истины и ко Христу — за спасением.

Завергю вас, что ваши близкие, ваши дети, ваши друзья, ваши знакомые не были похищены какими-то злыми силами, не стали жертвами вторжения из внешнего пространства. Возможно, что такое объяснение станет наиболее распространенным. То, что до сих пор казалось вам нелепым, теперь может показаться разумным. Но на самом деле это не так.

В Священном Писании говорится, что появится великая ложь, которую провозгласит и воплотит в себе самозванный вождь мира. Сам Иисус предсказывал его появление. Он говорил: «Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; иной придет во имя свое, его примете».

Я предупреждаю вас остерегаться подобного вождя человечества, который явится из Европы. Он окажется великим обольстителем, который будет двигаться вперед с такими знамениями и чудесами, что многие поверят, будто он Бог. Среди тех, кто остался, он найдет много приверженцев, многие поверят, что он чудотворец.

Этот обольститель будет обещать процветание, мир и безопасность. Но в Библии говорится, что он будет выступать против Самого Всевышнего и ослабит влияние Его святых. Поэтому я призываю вас остерегаться нового вождя, обладающего великой харизмой, который будет пытаться подчинить себе мир в это страшное время хаоса и замешательства. В Библии этот человек называется Антихристом. Он будет раздавать множество обещаний, но не исполнит их. Вы же должны верить обещаниям Всевышнего, данным через Его Сына — Иисуса Христа.

Библия учит нас, что за восхищением Церкви последует семь лет испытаний и невзгод, во время которых будут происходить страшные вещи. Если вы не приняли Христа как своего Спасителя, ваши души находятся под угрозой. Из-за множества катаклизмов, которые произойдут за это время, вашей жизни постоянно будет угрожать опасность. Если вы обратитесь к Христу, вам, возможно, все равно придется умереть, но вы умрете как святые мученики.

Рейфорд остановил запись. Он готовился к тому, что пастор будет говорить о спасении, а тут речь пошла о невзгодах и испытаниях. Утрата близких людей, осознание своей гордыни, которая закрыла тебе путь на небеса, — разве этого не достаточно? Должно стать еще хуже? А что это за «великий обольститель», о котором говорил пастор? Может быть, он чересчур увлекся в своей проповеди? Но ведь пастор не был шарлатаном. Это был искренний, порядочный, заслуживающий доверия человек. Если все то, что пастор сообщил о будущих исчезновениях, оказалось правдой — а Рейфорд в глубине души сознавал, что это так, — значит слова этого человека заслуживают внимания и доверия.

Пришла пора расстаться с ролью скептика, которого никогда не могут до конца убедить ничьи свидетельства. Теперь он располагал доказательствами: опустевшие кресла в самолете, одинокая постель, разбитое сердце. Теперь надо переходить к действиям. Он снова нажал кнопку пуска.

«Сейчас не имеет никакого значения, почему вы остались на Земле. Вы могли быть слишком эгоистичны, высокомерны, погружены в мирские заботы. Возможно, вы просто не находили времени, чтобы разобраться, какие требования Христос предъявляет вам. Главное, что у вас есть еще один шанс. Не упустите его.

Исчезновение праведников и детей, последовавший за этим хаос, отчаяние оставшихся — все это свидетельствует о том, что я сообщаю вам истину. Молитесь, чтобы Бог не оставил вас, помог вам. Стремитесь скорее обрести дар спасения. Не поддавайтесь обольстительным словам и ухищрениям Антихриста, который скоро объявится. Знайте, он сумеет обольстить очень многих. Не окажитесь в их числе.

Приблизительно за восемьсот лет до первого пришествия Христа пророк Исайя в Ветхом Завете предсказал, что возникнут конфликты между великими царствами и они исчезнут в огне. Я считаю, что это относится к третьей мировой войне термоядерной войне, которая унесет миллионы жизней.

Библейские пророчества — это предсказание хода истории. Я призываю вас разыскивать книги с их толкованием, отыскивать сведущих людей, которые по каким-либо причинам не приняли всей душой Христа и поэтому были оставлены. Так вы узнаете о предстоящих событиях и сумеете приготовиться к ним.

Вы станете свидетелями смены правительств и религий. Будут вестись войны, бушевать инфляция, широко распространятся разрушения и смерть, муки праведников и даже разрушительные землетрясения. Приготовьтесь ко всему этому.

Бог хочет простить вам ваши грехи и обещает вам небеса. Вчитайтесь в одиннадцатый стих тридцать третьей главы Книги пророка Иезекииля: «…не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был».

Если вы примете Божье послание о спасении. Святой Дух снизойдет на вас, и вы духовно возродитесь. Не нужно вникать ни в какие тонкости теологических учений. Вы можете стать чадами Божиими, просто обратившись к Нему с молитвой сейчас, вместе со мной…»

Рейфорд остановил кадр и увидел озабоченность на лице пастора и сочувствие в его глазах. Он понимал, что друзья и знакомые, не исключая его родную дочь, будут считать его ненормальным. Но для него все это звучало как откровение истины. Он ничего не понял насчет семи лет невзгод и этого нового вождя-обольстителя, который должен появиться, но осознал, что ему в его жизни необходим Христос. Он нуждался в прощении грехов и уверенности в том, что однажды на небесах он воссоединится с женой и сыном.

Рейфорд сидел, обхватив голову руками. Его сердце колотилось. Сверху, где отдыхала Хлоя, не доносилось ни звука. Он был наедине со своими мыслями, наедине с Богом и он ощущал Его присутствие. Он опустился на колени, на ковер. До сих пор Рейфорд никогда не становился на колени для молитвы, но сейчас он остро переживал серьезность этой минуты и был полон благоговения. Он нажал кнопку «пуск» и отбросил пульт дистанционного управления. Затем он простер ладони и опустил на них голову, лицом касаясь пола. Прозвучал голос пастора: «Молитесь вслед за мной» — и Рейфорд начал.

«Господи, я признаю, что я грешник! Я раскаиваюсь в моих грехах. Прости меня и спаси. Прошу Тебя об этом во имя Иисуса, который умер за меня. Теперь я во всем полагаюсь на Него. Я верю, что безгрешной крови Христа достаточно для моего спасения. Спасибо, что Ты слышишь меня и принимаешь. Спасибо за то, что Ты спасаешь мою душу».

Речь пастора продолжалась, он цитировал стихи из Библии, в которых содержались обещания, что всякий обратившийся к Богу будет спасен и что Бог не отвергнет никого, кто стремится к Нему. Рейфорд оставался в той же позе. В конце записи пастор сказал:

«Если вы искренны — вы спасены. Вы заново родились. Вы — чада Господа».

Но Рейфорду хотелось продолжить общение с Богом. Он хотел перечислить все свои прегрешения. Он понимал, что прощен, но, подобно ребенку, хотел, чтобы Бог знал, что за человек к Нему обратился.

Он раскаялся в своей гордыне: в том, что гордился своей рациональностью, своими взглядами, своими способностями. Он раскаялся в своих вожделениях, в том, что пренебрегал женой, что стремился к наслаждениям. И в том, что обожал деньги и вещи. Когда он закончил, он почувствовал себя очистившимся. Его напугало то, что говорилось в записи о грядущих тяжелых временах, но он знал, что встретит их истинно верующим человеком, а не таким, каким был прежде.

Следующая его молитва была посвящена Хлое. Он будет постоянно заботиться о ней, молиться за нее до тех пор, пока она не присоединится к нему в этой новой жизни.

Как только Бак прибыл в аэропорт Кеннеди, он сразу позвонил Стиву Планку.

— Оставайся на месте, Бак, изменник! Ты представляешь, кто хочет с тобой разговаривать?

— Совершенно не представляю!

— Сам Николае Карпатиу!

— Ну, хорошо!

— Нет, я серьезно! Он находится здесь, и с ним твой старый друг Хаим Розенцвейг. Наверно, Хаим пел тебе дифирамбы. А за ним и вся пресса. Так что Карпатиу пригласил тебя. Сейчас я приеду за тобой, и ты мне расскажешь, какую штуку ты отмочил. Но ты жив — и сейчас получишь грандиозное интервью, которое так хотел получить.

Бак резко повесил трубку. «Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой, подумал он. — Кто стоит за этими международными террористами и бандитами, за всей грязью на Лондонской бирже и в Скотланд-Ярде? Наверняка, это Карпатиу. Но если меня любит Розенцвейг, со мной ничего не случится».

Рейфорд никак не мог дождаться следующего утра, чтобы отправиться в «Церковь новой надежды». Он стал разыскивать по всему дому книги, которые приобретала Айрин. Большая часть из них оказалась очень трудной для понимания. Но он так жаждал заново ознакомиться с историей жизни Христа, что, не отрываясь, перечитывал все четыре Евангелия, пока не стало совсем поздно, и он заснул.

Предавшись чтению, Рейфорд отчетливо осознал, что теперь он снова стал членом семьи, которая включает его жену и сына. Хотя и напуганный тем, что говорил пастор о зловещем будущем после восхищения Церкви, он был воодушевлен обретением новой веры. Рейфорд понимал, что когда-нибудь он окончательно соединится с Богом и Христом, и он больше, чем когда-либо, хотел того же для Хлои.

Рейфорд решил больше не приставать к ней и не говорить ничего, пока она не спросит сама. Она так ничего и не сказала до тех пор, пока утром он не собрался уходить в церковь. «Когда-нибудь я пойду с тобой, — сказала она. Обещаю тебе это. Но пока я не готова».

Рейфорд преодолел в себе желание предупредить ее, чтобы она не тянула слишком долго. Ему хотелось попросить ее, чтобы она просмотрела видеозапись. Она знала, что он просмотрел запись, но ни о чем его не спросила. Он перемотал пленку и оставил ее в видеомагнитофоне, надеясь и молясь про себя, чтобы она просмотрела ее за время его отсутствия.

Рейфорд подъехал к церкви около десяти часов и был поражен тем, что смог найти место для машины только в трех кварталах от здания. Помещение было переполнено, все скамьи были заняты, в том числе и на хорах. Рейфорд не нашел для себя свободного места и остался стоять позади. Некоторые взяли с собой Библии. Не было почти ни одного нарядно одетого человека. Это были испуганные, доведенные до отчаяния люди.

Брюс начал ровно в десять. Он попросил Лоретту занять место в дверях, чтобы приветствовать всех опоздавших. Несмотря на то, что собралось много людей, он не стал включать верхний свет, подниматься на кафедру. Он поставил единственный микрофон перед первым рядом, и заговорил просто, без пафоса.

Прежде всего он представился и сказал:

— Я не поднимаюсь на кафедру, потому что это место предназначено для людей, имеющих призвание и получивших специальную подготовку. Сегодня я нахожусь на месте проповедника потому, что здесь нет нашего пастора. Раньше такая огромная толпа в церкви привела бы нас в ужас, — сказал он. — Но я не собираюсь говорить о том, как замечательно видеть всех вас здесь. Вы пришли сюда, чтобы узнать, что произошло с вашими детьми и близкими. Я убежден, что смогу дать ответ. Конечно, мне, как и вам, он не был известен до сих пор. Иначе меня не было бы здесь с вами. Сегодня мы не станем петь псалмы, не будем делать объявлений, за исключением одного: в среду в семь вечера мы будем заниматься изучением Библии, как это и планировалось. Мы не станем сейчас принимать пожертвований. Мы намерены начать делать это со следующей недели, чтобы оплачивать наши расходы. У нас есть кое-какие деньги в банке, но мы должны оплатить ипотеку и произвести текущие расходы.

Затем Брюс рассказал собравшейся аудитории все то, что он сообщил накануне Рейфорду и Хлое. В церкви царила абсолютная тишина, был слышен только голос Брюса. Многие плакали. Он продемонстрировал видеозапись. Добрая сотня людей молилась вместе с пастором. В конце Брюс призвал их регулярно приходить в «Церковь новой надежды».

Потом он добавил:

— Для меня не секрет, что многие из вас по-прежнему настроены скептически. Возможно, вы верите, что все произошло по воле Бога, но вам это не нравится, и вы возмущены Его действиями. Если вы захотите вернуться, чтобы высказаться и задать вопросы уже сегодня вечером, я буду здесь. Но я не хотел бы предоставлять вам эту возможность сегодня утром, потому что многие присутствующие здесь еще только осваивают азы веры. И я не хочу, чтобы смешались совершенно разные вопросы. Пусть останутся те, кто уже утвердился в вере, и я дам прямой ответ на любой вопрос. Я хочу предоставить слово тем, кто сегодня принял Христа и готов исповедать это перед нами. Библия учит, что следует открыто объявлять о нашем решении и нашей позиции. Не стесняйтесь, подходите к микрофону.

Рейфорд сразу направился вперед. Но когда он двинулся к проходу, то почувствовал, что многие уже опередили его. Десятки людей выстроились в очереди, чтобы рассказать свои истории, поведать о своих духовных исканиях. Большинство было такими же как он: подошедшими к истине благодаря близким и друзшям, но так и не признавшими ее полностью. Их рассказы были трогательными,» никто не уходил из церкви, даже когда часы пробили полдень. В очереди стояли еще сорок или пятьдесят человек. Всем хотелось рассказать о тех, кто их покинул. Наконец, в два часа, когда все устали и проголодались, Брюс сказал:

«Я закрываю наше собрание. У нас не было сегодня традиционной церковной службы с пением. Но я чувствую, что сейчас мы должны вознести хвалу Господу за то, что произошло. Давайте споем простой хорал поклонения Господу».

Брюс запел гимн на текст из Священного Писания, восхваляющий Бога-Отца, Его Сына Иисуса и Святого Духа. К нему присоединились все люди в церкви умиротворенно, благоговейно, прочувствованно. Рейфорд был слишком потрясен, чтобы петь. Один за другим люди переставали петь, произнося слова одними губами или продолжая петь молча, про себя — так они были потрясены. Рейфорд чувствовал, что это был самый трогательный момент в его жизни. Он жаждал разделить его с Айрин, Рейми и Хлоей.

Даже после того как Брюс закрыл собрание, люди не хотели расходиться. Многие знакомились друг с другом. Было очевидно, что складывается новая община. Название церкви было как никогда соответствующим. Новая надежда. Все уходящие пожимали Брюсу руку, никто не ограничился кивком головы. Когда Рейфорд подошел проститься, Брюс спросил его:

— Вы заняты сегодня вечером? Не могли бы вы прийти ненадолго?

— Сначала я хотел бы повидаться со своей дочерью, но потом приду.

Рейфорд рассказал Хлое, где он был. Она не стала расспрашивать его о собрании, только заметила:

— Это было так долго? Там было много народу? На оба вопроса он ответил ей только взглядом. Он принял решение ничего не говорить ей, пока она сама не спросит. Он надеялся и молился, чтобы, наконец, проснулось все лучшее в ней. И если тогда он сможет рассказать ей обо всем, что произошло сегодня, возможно, она захочет быть вместе с ним. По крайней мере, она поймет, как это подействовало на него.

В небольшом ресторане около Арлингтон Хейтс Рейфорд встретился с Брюсом. Тот выглядел изможденным, но счастливым. Он рассказал Рейфорду, какая волна эмоций нахлынула на него.

— Мое горе из-за потери семьи по-прежнему остается таким острым, что я с большим трудом могу делать что-либо. Я все еще испытываю чувство стыда за мое прошлое лицемерие. Но с тех пор как я раскаялся в своих грехах и искренне принял Христа всей своей душой, буквально через несколько дней Он благословил меня. Это больше, чем я мог мечтать. В моем доме — одиночество, холод, мучительные воспоминания. Но посмотрите, что произошло сегодня. Я привел к Пастырю это новое стадо, дал им смысл жизни.

Рейфорд только кивнул. Он чувствовал, что Брюс нуждается в собеседнике, чтобы выговориться.

— Рей, — сказал Брюс, — церкви обычно возглавляют пасторы, получившие образование в семинарии, или старейшины, прожившие всю свою жизнь как христиане. К сожалению, такой роскоши у нас теперь нет. Я не знаю, какого типа руководство будет у нас. Не имеет никакого смысла выдвигать старейшин, когда временный пастор, как я сам себя называю, является по сути новообращенным христианином, как и все остальные. Нам требуется ядро людей, которые будут заботиться друг о друге и о церкви. Лоретта и еще несколько человек, с которыми я встретился в ночь восхищения, отчасти уже представлчют собой такую группу. К ним присоединилась еще пара пожилых людей, которые годами посещали церковь, но по каким-то причинам также упустили свой шанс. Я понимаю, что это будет неожиданно для вас, но я должен просить вас присоединиться к нашей небольшой инициативной группе. Мы будем приходить в церковь до начала воскресной утренней службы, собираться по средам вечером для изучения Библии, а по другим дням у меня дома. Мы будем молиться друг за друга, отчитываться друг перед другом, углублять свои знания, чтобы вести новую общину. Готовы ли вы присоединиться?

Рейфорд растерялся.

— Я не знаю… Для меня это так ново…

— Мы все в таком же положении.

— Да, но вы, Брюс, получили хоть какое-то образование. Вы знакомы с предметом.

— Но я упустил самое важное.

— Хорошо. Я скажу, что меня в этом привлекает. Я жажду познания Библии. К тому же, мне нужен друг.

— Мне тоже, — сказал Брюс. — Конечно, в этом есть риск. Но мы добьемся успеха, если будем поддерживать друг друга.

— Если вы готовы рискнуть, я присоединяюсь, — сказал Рейфорд. — Но только если вы не рассчитываете на то, что я буду играть какую-нибудь руководящую роль.

— Договорились, — сказал Барнс, протягивая руку. Рейфорд пожал ее. Оба они улыбнулись. У Рейфорда было чувство, что это было началом отношений, родившихся из трагедии и нужды. Он надеялся, что их развитие будет успешным. Когда Рейфорд, наконец, добрался до дому, Хлоя хотела услышать все. Она удивилась тому, что рассказал отец, но со смущением сказала, что до сих пор не посмотрела видеозапись.

— Но я сделаю это сейчас, папа, до того как мы отправимся в Атланту. Ты в самом деле вник во все это, ведь так? Мне хочется разобраться, даже если после этого для меня ничего не изменится.

Минут через двадцать, когда Рейфорд уже переоделся в пижаму и настроился на то, чтобы отдохнуть, Хлоя позвала его.

— Папа, я совсем забыла. Несколько раз звонила Хетти Дерхем. У нее был очень возбужденный голос.

Она сказала, что работает с тобой.

— Да, — ответил Рейфорд. — Она хотела, чтобы ее назначили на мой следующий рейс. А я отказал ей.

Наверно, она узнала об этом и хочет узнать, почему.

— А почему ты отказал ей?

— Это долгий разговор. Когда-нибудь я расскажу тебе.

Зазвонил телефон. Это был Брюс.

— Я забыл вам сообщить, — сказал он, — если вы согласились стать членом нашей инициативной группы, вот вам первое задание. Вы должны встретиться сегодня со скептиками и разочарованными.

— А вы, оказывается, крутой начальник, а?

— Я вас пойму, если это не входило в ваши планы.

— Брюс, — ответил Рейфорд, — нет другого места (кроме небес, конечно), где бы я хотел сейчас быть. Я буду там. Я даже захвачу с собой на это собрание Хлою.

— Какое собрание? — спросила Хлоя, когда он повесил трубку.

— Минуту, — сказал он, — я только позвоню Хетти и успокою ее.

Рейфорд был удивлен, что Хетти ничего не сказала о расписании полетов.

— Я только что узнала неприятную новость, — сказала она — Ты помнишь журналиста из «Глобал уикли» на нашем рейсе? Ну, того, который подключил свой компьютер к нашему телефону?

— Очень смутно.

— Его звали Камерон Уильямс. После рейса я разговаривала с ним по телефону пару раз. Я пыталась позвонить ему из Нью-йоркского аэропорта вечером, но не дозвонилась.

— Ну?

— Я только что услышала в новостях, что он был убит в Англии при взрыве автомобиля.

— Ты шутишь!

— Да нет же. Не странно ли это? Рейфорд, иногда я не понимаю, как я могу все это пережить. Я была почти незнакома с этим человеком, но меня чуть не хватил удар, когда я это услышала. Извини, что беспокою тебя, но я думала, ты его помнишь.

— Нет, ничего, Хетти. Я понимаю, как подавляет тебя все это, потому что, то же происходит и со мной. Нам надо о многом поговорить.

— Да?

— Не можем ли мы как-нибудь встретиться?

— Я подавала заявление, чтобы меня назначили на твои рейсы, — сказала она. — Может, получитсГ?

— Может быть, — ответил он. — А если нет, я приглашу тебя пообедать вместе с о мной и Хлоей.

— Я буду рада, Рейфорд, очень рада.