УЛИЧНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ

Рассказав сказку, Лошадка привела Катю к себе в конюшню. Там было светло и чисто. На стенах — картинки. На картинках — и поля, и леса, и горы, и сёла, и города.

— Смотрю на картинки, — сказала Лошадка, — и мечтаю о путешествиях.

Ни стола, ни стульев, ни кровати в конюшне не было. Ведь все лошади спят и обедают стоя.

Лошадка надела себе на морду мешок (он называется торбой). Другая торбочка, поменьше, досталась Кате.

И вот стоят они: Лошадка на своих четырёх ногах, а Катя на четвереньках, как настоящий жеребёнок, — и смотрят друг на дружку. Лошадка не спеша жуёт овёс, а Катя вертит своей торбочкой и так и сяк, и рот открывает пошире, и язык высовывает подальше, а достать еду не может. Ведь лицо у неё не такое длинное, как у Лошадки, и рот не на конце, а где-то посерёдке.

Так стояли они и поглядывали друг на дружку, и обеим хотелось что-то спросить. Наконец, Лошадка не выдержала, стряхнула торбу, радостно заржала и сама же смутилась, а потом очень робко спросила:

— Катя, ты меня любишь? Катя кивнула в ответ, тоже стряхнула торбочку, поднялась с четверенек и сказала:

— Мама Лошадка! Что ты положила в торбочку? По-моему, там не овёс, а что-то сладкое. Я даже лизнула!

— Теперь ты навсегда меня разлюбишь, — испугалась Лошадка, — потому что я, глупая, надела на ребёнка торбочку. Там конфеты. Бери их, пожалуйста, руками. Только скажи, ты совсем меня разлюбила или ещё любишь хоть вот столечко?

Увидев, что дочка наелась, и ещё раз услышав, что Катя её любит, Лошадка предложила:

— А теперь поскачем!

Катя встала на четвереньки и приготовилась бежать за Лошадкой. Но Лошадка сказала:

— Ну-ка встань и отряхни ладошки! Ты же ребёнок, а не жеребёнок! Лошадь и человек скачут по-разному: человек на лошади, а лошадь по дороге.

Катя взобралась на Лошадку и стала очень большой, наверное выше Мишки.

— Что нужно сказать, Катенька, чтобы я поскакала? — спросила Лошадка.

— Лошадка-милая-я-очень-тебя-люблю-по-ехали-скорей-пожалуйста-а-то-мне-ужасно-хо-чется-скакать! — ответила девочка.

— Не совсем так, — поправила её Лошадка. — Нужно крикнуть: «Но!»

— Но! — крикнула Катя.

И они поскакали. Сначала трусцой, потом рысцой, а потом и рысью.

А навстречу им неслись дома, башни и мосты Игрушечного города. Они были сложены из мозаики и цветных кубиков. Были даже кубики с буквами: вот совсем круглое «О», а вот похожая на «О», только с отломанным бочком, буква «С».

— Мама Лошадка! — крикнула Катя. — Мишка говорит, что из букв можно не только дома складывать, но и целые слова, например «МАМА».

— Глупости говорит, — не поверила Лошадка, — а ты повторяешь!

Тут появился ветер и начал дуть прямо в лицо. Он всегда откуда-то берётся, если скакать побыстрей.

— Ой, как хорошо! — кричала Катя, — Мама Лошадка, я тебя очень люблю!

Дома слились в один разноцветный забор, похожий на радугу.

— Иго-го! — радовалась Лошадка.

— Эге-гей! — кричала Катя.

И вдруг, заметив скачущую Лошадку, отчаянная Курица зажмурила глаза, вытянула шею и помчалась наперерез. (Она всегда так делала, увидев, что кто-то едет.) За Курицей бежали цыплята. Вот сейчас, сейчас они попадут прямо под копыта.

А Лошадка ничего не заметила. Как раз в эту минуту она повернула голову и спросила:

— Катя, ты меня любишь?

— Лошадка, миленькая, стой! — кричала Катя. — Ну, пожалуйста!

Лошадка продолжала скакать. Ведь она забыла научить Катю короткому слову «Тпру!», которым останавливают лошадей. И тогда Катя на полном скаку спрыгнула вниз. Лошадка остановилась. Курица с цыплятами были спасены.

А по улице уже мчалась и гудела «скорая помощь».