"Невинный маг" - читать интересную книгу автора (Миллер Карен)

Часть первая

Глава первая

— Он здесь!

Мэтт вздрогнул от неожиданности и, резко выпрямившись, взглянул на стоявшую у входа в стойло девушку. Ее тонкие пальцы лежали на низкой, запертой на засов дверце в перегородке, на лице отражалось волнение. Испуганная лошадь, которую седлал Мэтт, вскинула голову и зафыркала.

— Спокойно, Баллодэр, глупенький. — Мэтт похлопал гнедого по шее и накинулся на девушку: — Что за привычка подкрадываться незаметно и громко кричать? Зачем ты это делаешь, Дафна?

— Прости, — как обычно без особого раскаяния, промолвила Дафна. — Ты слышал, что я сказала?

— Не совсем, — буркнул Мэтт, проверяя, как застегнута подпруга.

Дафна отодвинула засов, запиравший дверцу изнутри, и проскользнула в стойло. Со двора доносились оживленные голоса, смех и цокот подков по гравию. Конюхи повели лошадей на пастбище.

— Я сказала, что он уже здесь, — понизив голос, промолвила Дафна.

Поправив отделанную золотыми бляшками уздечку, Мэтт хмуро взглянул на девушку.

— О ком ты говоришь? О его высочестве? — Мэтт прищелкнул языком. — Что-то рановато он явился. Его высочество велел мне оседлать Баллодэра к девяти часам утра, а сейчас только…

Дафна нетерпеливо махнула рукой.

— Да нет, болван, я говорю вовсе не о принце Гаре!

Мэтт не сразу понял, что она имеет в виду, но потом внимательнее вгляделся в ее лицо, и сердце упало. Он прижался к теплой шее лошади.

— Уверена? Как ты об этом узнала? — Голос его дрогнул.

Он испугался. Если Дафна не ошиблась, если тот, кого так долго ждали, наконец пришел, значит, жизнь, которую Мэтт всем сердцем любил, несмотря на ее опасные тайны, подошла к концу. Этот ясный, теплый, пропахший жасмином и розами день знаменовал начало конца всего того, что было близко и дорого Мэтту.

Дафна с раздражением посмотрела на него.

— Как я узнала? Ты еще спрашиваешь? Я почувствовала его появление и от этого проснулась прошлой ночью. У меня даже мурашки побежали по спине. — Девушка нервно передернула худенькими плечиками. — Более того, я его видела.

— Видела?! — изумился Мэтт. — Ты хочешь сказать… во плоти? Это не было видением? Но когда? Где?

Запахнув плотнее шаль, Дафна подошла ближе и понизила голос до шепота:

— Сегодня рано утром. Я стала искать его по всему городу, и чутье привело меня к гостинице Верри. Он как раз выходил из нее.

— Но это же глупо, Дафна, — прошептал Мэтт, вытирая вспотевшие ладони о штаны. — А вдруг он заметил тебя?

Дафна пожала плечами.

— И что из этого? Он понятия не имеет, кто я такая и чего хочу. А вообще-то можешь не беспокоиться. Он меня не заметил. В ярмарочный день в городе полно народу. Я держалась в толпе и старалась не бросаться ему в глаза.

— По-твоему, он знает?

Дафна на минуту задумалась, вороша пальцами босой ноги желтую солому, устилавшую пол стойла.

— Возможно, — наконец промолвила она, но тут же покачала головой. — Впрочем, нет, не думаю. Если бы знал, то зачем тогда мы были бы нужны? Мы с тобой стали частью игры, которая еще не началась. — В темных глазах Дафны вспыхнул знакомый огонь. — Порой я ломаю голову, спрашивая себя, куда все это нас приведет? А ты?

Мэтта бросило в дрожь. Он боялся задумываться над подобными вопросами.

— Главное, чтобы это не свело до времени в могилу. А остальное как-нибудь переживем. Ты уже сообщила о его прибытии Вейре?

— Нет еще. У нее сейчас дел по горло. В Бейсингдауне какие-то неприятности. Да и что я могу сообщить ей, кроме того, что он в городе?

— Ты выглядишь такой спокойной и уверенной.

В голосе Мэтта слышался упрек. Дафна, как всегда, прекрасно владела собой. А у Мэтта от страха все переворачивалось внутри, к горлу подкатывал комок тошноты, а рубашка уже промокла от холодного пота. Почувствовав его состояние, Баллодэр раздул кроваво-красные ноздри и начал настороженно прядать ушами. Мэтт судорожно вздохнул и погладил лошадь по морде.

— Как ты можешь быть такой спокойной? — жалобно спросил он.

Дафна улыбнулась.

— А с какой стати мне нервничать? Я видела во сне, что он придет. Вот он и пришел.

Со стороны Мэтта было глупо ожидать от Дафны утешения и поддержки. Дафна всегда оставалась самой собой — язвительной, загадочной, невозмутимой и одинокой. Мэтт был знаком с ней шесть лет и по своему опыту знал, что с этой женщиной бесполезно спорить. На нее нельзя обижаться. Ведь не будете же вы упрекать лошадь в том, что у нее четыре ноги и хвост?

Невзрачное лицо Дафны озарилось озорной улыбкой. Она читала мысли Мэтта с такой же легкостью, как завсегдатаи ее книжной лавки читали книги.

— Мне нужно идти, — сказала она. — Принц будет здесь с минуты на минуту. Кроме того, у меня еще много дел.

Блеск в ее глазах показался Мэтту подозрительным.

— Каких еще дел? — хмуро спросил он.

— Встретимся сегодня вечером в «Гусе» за кружкой пива, — сказала Дафна, пропустив его вопрос мимо ушей. — Возможно, тогда я тебе что-нибудь расскажу.

— Дафна!

Но она уже выпорхнула из стойла и задвинула засов на дверце. Ее иссиня-черные, собранные сзади в узел волосы блестели в лучах солнца, падавших в широкий створ ворот конюшни.

— Приходи в пивную часов в семь. И не опаздывай! — бросила она через плечо, ловко увернувшись от Беллидона, тащившего два больших ведра воды.

Выйдя через главные арочные ворота конюшни, Дафна исчезла за дверцей калитки в крепостной стене, окружавшей Башню, резиденцию принца. Тем временем его высочество, намеревавшийся выехать по делам, уже приближался к конюшне, где его ждала оседланная верховая лошадь. Золотистые волосы принца блестели на солнце. На его губах играла улыбка.

Вздохнув, Мэтт бросил последний взгляд вслед женщине, с которой был связан крепкими узами, и, отогнав тяжелые мысли, вышел во двор, чтобы приветствовать сына своего господина.

В Доране, столице королевства Лур, ярмарочный день был в самом разгаре. На центральной площади царила суета. В первый день каждого месяца — какая бы ни стояла погода — эта площадь оглашалась криками торговцев. Сюда стекались жители города и приезжие и устраивали настоящее столпотворение. Площадь в этот день походила на сеть, в которой трепыхается пойманная рыба.

Стоявший посреди шумной толпы Эшер чувствовал, что у него голова идет кругом, в ушах звенело от крика и шума, а в нос били неприятные резкие запахи пота, дыма и коровьего помета, смешанные с ароматами пряностей, цветов и сладостей. От запаха жарящейся на вертеле домашней птицы и свежего хлеба сосало под ложечкой. Пустой желудок требовательно урчал.

Большинство торговцев были его соплеменниками, олками. Темноволосые, проворные, трудолюбивые, они весело и бойко продавали свои товары. Фрукты, овощи, мясо, живые цыплята, свежая рыба, свечи, книги, ювелирные изделия, конская сбруя, мебель, картины, хлеб, часы, конфеты, выпечка, шерсть, рабочая одежда, роскошные наряды… Здесь можно было купить все, что угодно, были бы деньги.

— Ленты! Прекрасные ленты! Покупайте ленты, шесть куиков дюжина!

— Фрукты! Спелые фрукты!

— Эй, парень, посторонись! Осторожнее! — услышал Эшер окрик сзади и едва успел увернуться от рогов огромного шоколадно-коричневого быка, которого торговец вел на веревке к загонам, где торговали домашним скотом.

Бык прошел мимо, посверкивая вставленным в нос кольцом и стуча копытами по булыжной мостовой.

— Проходи, проходи, не стой здесь! — закричала на Эшера толстая торговка фруктами, одетая в ярко-зеленое платье и испачканный соком передник. — Ты загораживаешь мой товар от покупателей!

Набравшись смелости, Эшер обратился к ней:

— Может быть, вам нужен грузчик или чернорабочий?

— Спасибо, сынок, — закудахтала торговка, — но я уже наняла крепкого парня, у которого силенок побольше, чем у тебя. Если ничего не собираешься покупать, ступай своей дорогой и не мешай мне торговать!

Эшер покраснел от смущения, но не сразу отошел от прилавка. Улучив удобный момент, когда торговка отвернулась, он схватил с большой груды фруктов сочный тэшу и смешался с толпой.

Быстро расправившись со сладким плодом, Эшер облизал губы. Это было все, чем ему сегодня удалось позавтракать. Если он не найдет работу, об обеде и ужине можно забыть. Висевший на поясе кошелек был почти пуст. Свои скудные сбережения Эшер потратил на дорогу. Заплатив вчера вечером за ночлег, миску супа и кусок хлеба, он остался на мели.

Но несмотря на это, его не оставляло прекрасное настроение. Он добрался до Дораны, огромного города, обнесенного мощной крепостной стеной! Видели бы его сейчас родные! Братья, конечно же, позеленели бы от зависти, если бы узнали, что он находится в столице.

Эшер давно бредил этим городом. Он вырос на рассказах Оле Хемпа, который, вернувшись из очередного плавания, собирал вокруг себя толпу мальчишек. Это был единственный в Рестхарвене человек, который побывал в Доране. Развалившись на своей любимой скамье вблизи гавани, Оле Хемп потягивал трубку и рассказывал детям о великолепии столицы так красочно, что у них учащенно бились сердца и глаза от изумления выходили из орбит.

— Дорана — вот это город! — приговаривал он. — Больше Рестхарвена раз в двадцать. Дома там высокие, как деревья в лесу, и разноцветные. Радуют глаз. А в пивных, уж поверьте мне, эль течет рекой. А какие там запахи! Просто слюнки текут. Из кухонь пахнет жареными поросятами и ягнятами. На вертелах зажаривают таких огромных быков, что их мяса хватило бы, чтобы накормить весь Рестхарвен.

Мальчишки, слушавшие Оле, в этом месте тяжело вздыхали, потирая животы. Они месяцами не ели ничего, кроме рыбы.

Однако больше всего их воображение будоражили рассказы о Стене Барлы, волшебной преграде, расположенной в горах и охранявшей подступы к городу. Оле утверждал, что ее можно увидеть из Дораны.

— А ты ее видел? — наперебой спрашивали мальчишки.

— О да, — уверял их Оле Хемп. — Стену Барлы можно увидеть в полдень при ясной погоде на безоблачном небе. Она похожа на яркое сияние. Эта стена защищает нас, олков, от опасностей внешнего мира, оставшегося за ее пределами.

В этом месте кто-нибудь обязательно задавал вопрос:

— А как же доранцы, Хемп? Стена их тоже защищает?

И Хемп всегда отвечал одно и то же:

— Конечно, защищает. Но, похоже, они собираются возвести стену, которая защищала бы только их одних.

Последние слова он произносил едва слышно, хотя доранцы жили в тридцати милях от Рестхарвена. Но у доранцев, слывших волшебниками, был чрезвычайно тонкий слух, и к тому же они не любили критики в свой адрес.

Эшера вдруг охватила ностальгия, и он, встрепенувшись, постарался отогнать мысли о доме. Вдали, над горной цепью, в лучах утреннего солнца сверкала Стена Барлы. Оле Хемп был прав в одном: эта стена стояла и будет стоять до конца времен.

Услышав смех и говор доранцев, Эшер, не удержавшись, взглянул на них. Мимо него проходила группа местных жителей. Он уже составил о них кое-какое мнение. Доранцы, как правило, высокорослы, с серебристыми или золотистыми, цвета спелой пшеницы, волосами, заплетенными в косы и украшенными драгоценными камнями. У них красивые ясные глаза, зеленые, серые или голубые, а кожа отличается молочной белизной. Они стройны и изящны и предпочитают одеваться в шелка, парчу, бархат и кожу. Всегда держатся обособленно и когда идут по рынку, люди невольно расступаются перед ними, почтительно уступая дрогу.

Доранцы обладали магической силой, она окутывала их, как невидимый плащ. Гордо вскинув головы, они вышагивали с таким надменным видом, как будто считали, что куда бы ни ступила их нога, там непременно должны вырасти весенние цветы, источающие тонкий аромат.

В тех краях, где вырос Эшер, трудно было встретить хоть одного доранца. Эшер видел представителей этого народа только пару раз в своей жизни. На морском празднике Большого Улова в Рестхарвене, как правило, именно доранца избирали королем. Среди сборщиков налогов и счетчиков, переписывавших население, тоже в основном были доранцы. Когда олки болели, и им не могли помочь целители из числа соплеменников, они обращались к доранцам, и те вылечивали их. Но в основном этот народ селился в больших городах королевства или жил уединенно в своих обширных поместьях.

Эшер понятия не имел, чем они занимались. Наверное, разводили скот, возделывали землю, ловили рыбу в реках, выращивали виноград точно так же, как олки. Но, кроме того, доранцы знали магию.

Он скривил губы в усмешке. Жизнь по законам магии была, на его взгляд, противоестественной. Доранцы подчиняли себе мир, изменяли его по своей прихоти, им не надо было напрягаться и трудиться в поте лица. Что знал этот обладающий магической силой народ о реальном мире? О связи с ним человека, который должен подчиняться его ритмам, улавливать едва различимые голоса природы и действовать в согласии с ними?

Ничего! Несмотря на все свои магические способности, доранцы ничего не понимали в жизни.

Вздохнув, Эшер двинулся вперед. Если он будет стоять как столб, то вряд ли найдет себе работу.

Расталкивая зевак локтями, юноша пробирался сквозь плотную толпу собравшегося на ярмарочной площади народа. По пути он спрашивал торговцев, не нужен ли им работник, но повсюду получал отрицательный ответ. Вскоре Эшер начал нервничать. Не так он представлял себе осуществление своей мечты. Эшер полагал, что найти работу будет несложно.

Среди торговцев было очень мало доранцев. Но Эшер в конце концов вынужден был обратиться к ним, однако и здесь получил отказ. С тяжелым сердцем подошел юноша к прилавку, за которым стояла молодая женщина. С мягкой улыбкой она щелкнула пальцами, и одна из игрушечных собачек, выставленных на продажу, тут же залаяла и сделала кувырок. По другому щелчку стоявший на прилавке клоун в ярком наряде с блестками начал жонглировать тремя желтыми шариками. Собака снова затявкала и попыталась поймать шарик в воздухе.

Собравшиеся у прилавка зеваки засмеялись. Эшер, нахмурившись, повернулся и пошел прочь. «Проклятые доранцы, — думал он, — даже игрушки не могут продать без колдовства!»

В центре рыночной площади стоял фонтан, изрыгавший воду, словно кит. Его украшала высеченная из зеленого камня скульптура Барлы с вытянутыми руками и зажатой в кулаке молнией. В чаше фонтана поблескивали в солнечных лучах брошенные в воду трины и куики. Эшер достал из кошелька последний медный куик и бросил его в фонтан.

— Мне нужна работа! — промолвил он, глядя в каменное лицо изваяния. — Я не прошу ничего сверхъестественного. Надеюсь, ты мне поможешь?

Эшер спрыгнул на землю с каменного бортика чаши. Он был несколько разочарован, потому что в глубине души надеялся, что Барла ответит ему. Несмотря на то что он не отличался набожностью и редко ходил в храм, Эшер, как и все жители королевства, верил в Барлу и старался соблюдать все законы, полагая, что вполне заслуживает за это награды.

Хотя его преследовали неудачи, он не желал верить в то, что мечта так и останется мечтой. В этом огромном людном городе наверняка найдется работа. Возможно, сейчас какой-нибудь олк ищет честного парня с сильной спиной, готового работать с утра до вечера за горячую пищу, крышу над головой и небольшую плату. Эшер хотел наняться к торговцу или ремесленнику, но всегда избегал олков со странностями, живших в больших городах. Эти городские олки не лучше доранцев. Изнеженные белоручки, они купались в роскоши и нанимали себе слуг с рекомендациями, правильным произношением и приличной одеждой, стоившей столько, сколько отец Эшера выручал за годовой улов макрели. Такие олки ему не нужны, а он не нужен им.

Эшер был простым рыбаком из Рестхарвена и знал себе цену. Он не сомневался, что где-нибудь в городе найдет человека, который по достоинству оценит его трудолюбие. Вне зависимости от того, поможет Барла или нет, он подыщет себе работу.

Эшер должен был это сделать, поскольку хотел выполнить обещание, данное отцу.

Громкое мычание коровы внезапно вывело его из задумчивости. Неподалеку находился загон, где торговали домашним скотом… Ну, конечно! Как он мог забыть о нем?! Надо было начать поиск работы именно там. С фермерами и скотоводами он сможет быстро найти общий язык. Им наверняка нужны помощники.

В душе снова вспыхнула надежда. Но тут на противоположном конце площади началось какое-то странное движение. Поднялся шум, раздались крики, свист, аплодисменты. Вытянув голову, юноша увидел одетых в сине-малиновые мундиры городских стражников, маршировавших вниз по склону холма, на котором возвышался, блестя на солнце, дворец.

Эшер подошел поближе. Торговцы скотом никуда не уйдут, а пять минут, которые он потратит на то, чтобы утолить врожденное любопытство, ничего не решат.

— Дорогу! — раздавался над площадью громовой голос. — Дайте дорогу его высочеству принцу Гару!

Толпа заходила ходуном, передние ряды стали напирать на задние, и Эшер почувствовал, что его толкают со всех сторон. Он не понимал, что происходит. Почему все пришло в такое движение при появлении принца? Принц живет в этом городе, люди видят его чуть ли не каждый день… Так зачем же так волноваться и неистовствовать, пытаясь увидеть этого человека?

Сам он, бормоча проклятия и толкаясь, пытался устоять на месте. Ему необходимо было видеть члена королевской семьи. Эшер хотел, вернувшись домой, с полным правом хвастать тем же, чем, бывало, хвастался Оле Хемп. Он представил, как отец от гордости за него будет краснеть и смущенно улыбаться.

Наконец стражники расчистили дорогу, и по ней двинулся принц на гнедом породистом жеребце, держа поводья одной рукой. Конь был великолепен, а сбрую украшали горевшие огнем на солнце драгоценные камни. У Эшера перехватило дыхание от зависти. Хорошо быть принцем! В его конюшнях наверняка стоит несколько сотен чистокровных скакунов.

Впервые в жизни Эшер пожалел о том, что не родился в королевской семье.

Принц был не менее красив, чем его конь. Золотистые, словно спелая пшеница, и длинные, как у девушки, волосы были завязаны на затылке в хвост. Зеленая шелковая рубашка и коричневые кожаные штаны принца выглядели безупречно. Начищенные черные сапожки ослепительно блестели на солнце. На голове посверкивал серебряный, украшенный рубинами венец. Принц с улыбкой махал рукой толпе, из которой неслись восторженные крики и пожелания долголетия и процветания.

Значит, вот он какой, его высочество принц Гар. Даже в далеком Рестхарвене слышали о нем. Гар, Лишенный Магической Силы. Гар Калека. Некоторые даже шепотом называли его Гар Позорище. Для олка он был слишком белокурым, а для доранца убогим, лишенным магической силы. Такие слухи о нем ходили в тех местах, где жил Эшер.

Но судя по приему, который Гару устроили местные олки, их не смущало то, что у него отсутствовали магические способности и он после смерти отца не сможет с помощью колдовства устанавливать погоду в королевстве по своему усмотрению. Городские олки считали встречу с принцем достаточным поводом для визга, восторженных криков и неистовых плясок. Почему, интересно? Какой толк в маге, который не может колдовать? Это то же самое, что корабль без парусов. Так рассуждал Эшер.

И, похоже, не один он так думал. Большинство доранцев на площади встретили появление принца молча. Казалось, им не было дела до сына короля, отправившегося на прогулку нюхать цветочки на лоне природы. Заметил ли принц осуждающие взгляды соплеменников? И придавал ли он им какое-нибудь значение? Трудно ответить на эти вопросы. Во всяком случае Гар ничем не выдал своего недовольства. Разве что в глубине его зеленых глаз на мгновение зажегся холодный огонек.

Эшер фыркнул. Сдался ему этот принц! И зачем он тратил драгоценное время, думая о нем?

Тем временем королевский сын поравнялся с ним. Если бы Эшер протянул руку, он мог бы дотронуться до его стремени. Стараясь не терять присутствия духа, Эшер бесстрашно смотрел в лицо принца, хранившее беззаботное выражение. Гар тоже, не мигая, смотрел на него.

Внезапно тень пробежала по лицу принца. Но тут какая-то девица бросила ему розу, и Гар отвел взгляд от Эшера. Цветок упал на шею лошади, и она испуганно встрепенулась. Принц вцепился в поводья обеими руками и удержал лошадь на месте.

Эшер, придя в замешательство, отступил в толпу, несмотря на проклятия и угрозы тех, кого теснил и толкал. Ему было не до них. Все его мысли были заняты принцем. Гар произвел на Эшера неизгладимое впечатление. В нем чувствовалась сила, властность и грация. Этот человек был рожден для того, чтобы повелевать. Кроме того, он отличался от других людей чем-то неуловимым.

«Ерунда! — стал внушать себе Эшер. — Принц просто очень богат, к тому же он доранец, пусть и не обладающий магическим даром. Вот и все. Ничего особенного в нем нет».

Эшер тряхнул головой, стараясь избавиться от странного наваждения. Не нужно ему было стоять и смотреть на Гара, разинув рот. Отец не похвалил бы за это, а, пожалуй, схватил бы за ухо и увел прочь. Пора заняться своими делами.

Эшер уже хотел было повернуться и направиться к загону со скотом, но тут впереди раздался взрыв, а затем истошный крик. Эшер взглянул в ту сторону и увидел, что из палатки, где продавали ракеты и фейерверки, в небо взметнулся фонтан зеленых и желтых искр. Толпа завопила.

Конь принца, который и без того уже сильно нервничал, испуганно заржал и встал на дыбы. Его королевское высочество не удержался в седле и рухнул на землю в грязь. Охваченное паникой животное готово было сорваться с места и умчаться прочь. На его губах выступила пена.

— Баллодэр! — закричал принц, когда конь перепрыгнул через него.

— Ловите его! — раздался повелительный голос начальника стражников.

Эшер, не раздумывая, бросился вперед, расталкивая тех, кто стоял у него на пути. Выбежав наперерез испуганной лошади, он вцепился в болтающиеся поводья и повис на них, чтобы остановить животное. Юноша не раз выходил в море, где приходилось в шторм и непогоду убирать и снова поднимать паруса. Он привык к опасностям, море закалило его характер. Остановить на скаку запаниковавшую лошадь было ничуть не труднее, чем вытащить из воды сети, полные бьющейся, трепещущей рыбы.

Эшеру было жаль благородное животное, которое могло переломать себе ноги из-за какого-то недоумка, не сумевшего удержаться в седле.

Лошадь протащила несколько шагов повисшего на поводьях Эшера, а потом стала брыкаться и бить копытами, стараясь освободиться от него. Из-под копыт летели искры. Толпа ахнула и отпрянула от взбесившегося животного и смельчака, пытавшего усмирить его. От напряжения кровавая пелена заволокла взор Эшера. Кожаные поводья выскальзывали из вспотевших рук.

Но Эшер в конце концов добился своего. Конь замер на месте, дрожа всем телом. Его ноздри широко раздувались от натужного дыхания. Но он больше не закатывал глаза, и это был добрый знак.

Внезапно кто-то вырвал поводья из рук Эшера.

— Баллодэр, ты чего испугался? Это всего лишь фейерверк! Надеюсь, ты в порядке, дурачок? — раздался рядом голос принца.

У Эшера голова раскалывалась от боли. Он и не заметил, как в пылу борьбы конь рассек ему лоб, и теперь из раны текла кровь.

Принц тем временем провел рукой по ногам коня, проверяя, не получил ли его любимец травму. На человека, спасшего Баллодэра, он не обращал никакого внимания. Задетый за живое Эшер откашлялся.

— С ним все в прядке. — Эшер не испытывал страха перед принцем, полагая, что королевский сын такой же человек, как и все остальные. От большинства Гар отличался, пожалуй, только тем, что одевался у дорогого портного. — Похоже, лошадь не пострадала, если не считать, что сильно испугалась.

Принц посмотрел на Эшера. Судя по огоньку, зажегшемуся в глубине глаз, он узнал молодого человека, которого совсем недавно видел в толпе. Намотав поводья на руку, принц выпрямился и вытер ладони о штаны.

— Слава Барле, что все обошлось, — промолвил Гар и поцеловал массивное золотое кольцо на указательном пальце левой руки. — Этот конь — подарок его величества.

— Великолепный подарок, — одобрил Эшер. — Рад, что мне удалось его спасти. Кстати, со мной тоже все в порядке. Можете за меня не беспокоиться.

Прислушивавшаяся к их разговору толпа ахнула, и по ней прокатился ропот. Один из городских стражников нахмурился и подошел ближе. Принц вскинул голову и испытующе посмотрел на юношу. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, но Эшер мужественно выдержал тяжелый взгляд его высочества. Через мгновение лицо принца разгладилось и уголки губ дрогнули.

— Нет, с тобой не совсем все в порядке, — сказал он. — У тебя пробита голова, и из нее, как я посмотрю, вытекли последние мозги. Может быть, ты получил еще какие-нибудь раны?

Толпа загудела, люди сгрудились, стараясь подобраться поближе, чтобы послушать, как заезжий наглец дерзко беседует с особой королевской крови. Осторожно дотронувшись до лба, Эшер посмотрел на руку и увидел кровь на кончиках пальцев.

— Ничего страшного. Во время бритья у меня бывают порезы и похуже. — Он нахмурился. — А что касается моих мозгов, то они нисколько не пострадали. Уверяю вас, с головой у меня все в порядке.

Стражник в ужасе ткнул Эшера в спину.

— Заткнись, мужлан! Ты должен почтительно разговаривать с принцем и назвать его «ваше высочество», иначе тебя бросят в темницу.

Принц поднял руку, приказывая стражнику замолчать.

— Не беспокойся, Гримволд. Подозреваю, что наш герой приехал сюда издалека и не знает столичных порядков. — Принц достал из кармана носовой платок, открыл висевшую рядом с седлом фляжку и смочил ткань бледно-зеленой жидкостью. — Это вино, — объяснил он, протягивая Эшеру платок. — Боюсь, оно будет жечь, но это лучше, чем попавшие в открытую рану грязь и конский пот. Кстати, откуда ты приехал?

Буркнув «спасибо», Эшер решил, что этого слова достаточно для выражения благодарности принцу. Взяв носовой платок, он приложил его к ране и, почувствовав страшное жжение, судорожно вздохнул.

— Я приехал из Рестхарвена, — сказал он и, поколебавшись, добавил: — Ваше высочество. — Взглянув на запачканный кровью платок, Эшер спросил: — Хотите, чтобы я вам его вернул?

Губы принца скривились в усмешке.

— Нет, спасибо.

«Неужели этот ублюдок смеется надо мной?» — вскипел Эшер.

— У вас уйма таких платков, да?

Улыбка принца стала шире.

— Во всяком случае, достаточно для того, чтобы не жалеть о потере одного из них. Я никогда не бывал в Рестхарвене.

— Знаю, — сказал Эшер и, поймав на себе сердитый взгляд стражника, добавил: — Ваше высочество.

— Так почему же ты так невзлюбил меня? — помолчав, задумчиво спросил принц. — И после того, как я дал тебе свой шелковый носовой платок, твоя неприязнь ко мне только возросла.

Эшер почувствовал, как кровь прилила к лицу. Мать недаром твердила: «Твой поганый язык не доведет тебя до добра».

— Нельзя сказать, что я вас невзлюбил, ваше высочество, — пробормотал он. — Ведь я вас совсем не знаю.

Принц кивнул.

— Верно. Но это легко исправить, — сказал он и обратился к оцепеневшему стражнику: — Гримволд, мне кажется, мы достаточно повеселили народ. Живо разгони толпу, пусть люди займутся своими делами. Я хочу поговорить с этим достойным человеком с глазу на глаз. — Гар снова повернулся к Эшеру. — Если, конечно, ты никуда не спешишь.

Принц с вызовом и иронией смотрел на молодого человека. С языка готова была сорваться очередная дерзость, но он прикусил его.

— Нет, ваше высочество, я никуда не спешу, — сдержанно кашлянув, сказал он.

— Превосходно! — воскликнул принц и похлопал Эшера по плечу. — В таком случае я с чистой совестью отвлеку тебя отдел на несколько минут. Гримволд, ты меня слышал?!

Взяв под козырек, Гримволд бросился исполнять распоряжение принца. Вскоре толпа рассеялась, и Эшер остался один на один с принцем королевства Лур.