"Афера" - читать интересную книгу автора (Автократов Алексей)

Алексей Автократорв
Афера

Человек, который затевает дела серьезные, должен и смотреться серьезно.


К примеру, бандюганский вид хорош в делах резких, прямых, открытых

- словом, в явных делах, где его недвусмысленная угроза подтверждает серьезность заявленных намерений. Хорош он и в охране, иногда даже в силовых структурах, где человек достигает успеха не потому, что носит форму и имеет полномочия, а потому, что страшен сам по себе.

Человек вида рваного вызывает сочувствие, но дела его мелкие (потому что к рванине и сочувствие мелкое, презрительное), хотя за день попрошайничества на хорошей точке или в метро имеет он столько, что жить вполне можно. И все же серьезную махинацию человеку вида зачуханного не поднять. Какое к нему может быть доверие?

Встречают-то, как ни крути, по одежке (толкуем шире - по внешности).

Фармазону (то есть аферисту) иметь приличный вид просто необходимо.


Вот хоть бы Андрей: сам из себя крупный, солидный, а разговор пусть и медленный, но слова - веские. Не говорит - печати кладет. Не фармазон - Государственный банк. А вот смотрит своими округлыми, чуть навыкате, глазами Андрей не совсем хорошо: есть в его взгляде, как выразился Ф.М. Достоевский, "что-то тихое, но тяжелое, что-то полное того странного выражения, по которому некоторые угадывают с первого взгляда в субъекте падучую болезнь". Падучая, может, не падучая, но с головой что-то, правда, не в порядке у Андрея - в дурдомах лежал неоднократно, а на учете в психдиспансере и сейчас состоит. И хоть утверждает он в кругу немногочисленных

"однокорытников", что "это понты, это для ментов, для отмазки, если схомутают меня все-таки", - нет ему в этом полной веры (да и ни в чем другом тоже нет - впрочем, взаимно). "Может, шизик, а может, и не шизик - считали фармазоны, - хоть голова и варит. Не голова, а

Дом Советов, нельзя не признать".


Ну а насчет, угадывает кто чего по его взгляду или не угадывает, дела до того нет Андрею, и работает он широко и спокойно.

Перво-наперво узнает Андрей в РЭУ, ЖЭКе по наводке компаньонов из милиции (на заре демократии это случалось сплошь и рядом), что в таком-то очень приличном доме в очень приличной квартире одиноко проживает совершенно неприличный гражданин - асоциальный элемент, можно сказать, ежедневно позорящий родной квартал пьянками и хулиганскими выходками.


Это безобразие, сразу понимает Андрей, такому элементу не место в оном доме и квартире, а место ему в двухкомнатной квартире в поселке городского типа "Свет Октября" Алексинского района Тульской области.

И познакомится с элементом этим Андрей на почве совместного распития спиртных напитков, и придет к нему в гости. И нальют они по первой, а потом по второй, и в разговоре узнает Андрей, что нет у собутыльника ни влиятельных родственников, ни друзей - серьезных бандитов (всякое в жизни бывает). И предложит тогда Андрей элементу на рассмотрение дельную мысль: поскольку жизнь - дерьмо и нет никакой правды на свете, то не все ли равно, где бухать? Если есть деньги, то бухать хорошо везде. Можно, например, бухать по адресу

(см. выше), где чистый воздух, мало ментов, и даже бабы там честнее, проще и покладистей. К тому же по новому месту жительства переселенца из гнилой, набитой проклятым мусорьем Москвы ждет сумма, эквивалентная грузовику водки с пропорциональным числом закуски.

Бухать - не перебухать и жизни новой радоваться.


Если пойдет алкашок на такое предложение (всякое бывает), то тут и криминала-то никакого нет - сплошная ай-люли-малина. Купит ему

Андрей в означенном (или другом) - поселке городского типа - двухкомнатную квартиру за три, много четыре тысячи долларов и еще четыре (это щедро) в рублях - чтобы пачка денег потолще казалась - на руки под расписку выдаст. Разумеется, после заключения и регистрации в Департаменте муниципального жилья нотариально оформленного договора купли-продажи алкашовой квартиры на имя нового владельца - какого-нибудь помощника Андрея. И через неделю продадут они эту квартиру, не запрашивая лишнего, тысяч за сорок-пятьдесят, отстегнут всем, кому положено, и останутся в огромной прибыли, и поделят ее в соответствии с коэффициентом трудового участия.


А если заартачится асоциальный элемент алкашеский, не пойдет по-хорошему на щедрое Андреево предложение, то ведь можно и по-плохому: уронит ненароком Андрей в алкашовой квартире куда-нибудь за батарею пакет с веществом бурого цвета, которое еще называют

"план" или "паль", и/или ржавую, но снаряженную боевыми патронами обойму от "тэтэшника". А через полчаса позвонит из телефона-автомата и скажет только:


- В большой комнате за батареей.


И все. И придет в эту квартиру беда, милиция придет с понятыми, и найдут этот "план" и/или обойму с боеприпасами, и оформят изъятие, и поволокут алкашонка на нары, чтобы он не скрылся от следствия и не смог ему воспрепятствовать. А когда, повалявшись денька четыре на нарах, он узнает, что за хранение боеприпасов и/или наркотиков ему безусловно светит срок в три года, то совсем сломается, и тогда его вновь посетит Андрей. И объяснит ему, что все поправимо, надо только дать этим ментам бабки, получив их за счет продажи вышеупомянутой квартиры и переезда в известный уже "пгт", но в однокомнатную квартиру и с половинным против прежнего количеством водки в запасе.

И тогда менты эти продажные уголовное дело закроют. И согласится на это враз поумневший алкаш, и дальше все пойдет как по писаному.


Много, много живет в российских деревнях, поселках и малых городах очутившихся в них таким путем беспутных москвичей, а еще больше, не прижившись, бомжуют. Много, много денег загреб таким образом Андрей, но толком ничего не скопил - прогулял, пораздарил девкам, поотдал в долг без отдачи. Легкие деньги и уходят легко, потому что кажется, что легкими они будут всегда.


И еще по-другому кидал Андрей: сговорившись с другим таким же аферистом-фармазоном, получал от него у нотариуса генералку

(доверенность, по которой доверитель разрешал Андрею совершать все действия, связанные с продажей квартиры доверителя, в том числе заключение договора купли-продажи и получение денег. Сейчас немногие нотариусы идут на оформление договоров купли-продажи по генералке, а раньше - обычное дело) на продажу собственной аферистовой квартиры.

Нотариусу Андрей предъявлял паспорт совершенно постороннего человека с качественно в него вклеенной его собственной, Андреевой фотографией. Представляясь частным маклером или другом отъехавшего в командировку хозяина, Андрей по объявлениям в газете или другим способом находил покупателей, иногда человек пять разом, поскольку цена квартиры была привлекательной. С каждого из них после просмотра

Андрей брал задаток - одну-две тысячи долларов, - "поскольку когда нет задатка - нет и покупателя, кто дает задаток, тот и покупает, а остальные пролетают, как фанера над Парижем". На задаток Андрей аккуратно давал расписку от имени постороннего человека, владельца украденного или потерянного паспорта (те, кто от дачи задатка отказывался, как нетрудно понять, сохраняли свои деньги). Затем

Андрей начинал собирать все необходимые для совершения сделки справки, принимая по возможности новые задатки и ежедневно отчитываясь перед задаткодателями по телефону о проделанной работе

(жил он, разумеется, в съемной квартире). Одновременно Андрей думал, анализировал, решал: кто из всех его клиентов по сделке лучше всех подходит на роль основной жертвы? Кто, предположительно, наименее способен к решительным действиям, не сможет дать оборотку - например, не надеясь на суды, обратиться к бандитам? Кто наверняка не имеет покровителей во властных структурах? Кто, узнав, что его кинули, впадет в ступор, запьет, потеряет время? Наверняка это средний служащий, чернильная душа, во времена государственной сумятицы со страхом рискнувший-таки рвануть на себя кусочек жирного казенного пирога, и, не очухавшись еще от собственной смелости, глотает горстями таблетки, чтобы не просыпаться среди ночи в холодном поту. Примерно такого субчика и повлечет Андрей "в судный день" к нотариусу, разумеется, не к тому, что выдавал доверенность, а совсем к другому. И заключит Андрей от имени своего доверителя с

"чернильной душой" правильно оформленный договор купли-продажи и честь по чести подаст его на госрегистрацию. А получив на руки зарегистрированный договор, "чернильная душа" легко отдаст Андрею деньги и побежит к жене или в кабак обмыть свое приобретение. Откуда ему знать, что накануне сделки к первому нотариусу пришел хозяин квартиры и отозвал свою доверенность, поскольку передумал продавать квартиру. Заподозрил, конечно, нехорошую вещь нотариус, но что делать - такое требование законно. И доверенность аннулировал.

Сделка, проведенная по аннулированной доверенности, является ничтожной, недействительной с момента совершения. Потерял

"чернильная душа" свои денежки. Андрей порвет свой левый паспорт и спустит его в сортир, съедет со съемной квартиры и растворится в пучине мегаполиса. Аферист - хозяин квартиры восстановит свои на нее права и продаст вполне законным способом. Он объяснит следователю, что Андрея этого толком не знает, познакомились случайно, доверенность он выдал по своей простоте, а отозвал потому, что рассудил: глупо в наше время доверяться малознакомому человеку.

Воистину так.


Разумеется, опомнившийся лох может принять-таки контрмеры, напустить каких-нибудь бандитов, и хозяин вынужден будет какое-то время скрываться. Что же, издержки профессии. Аферисты всегда в череде меняющихся обстоятельств, это кровь такая, бурлящая.


А потом так еще кидал Андрей: снимет сам или через агентство какую-нибудь квартиру подороже да поприличнее и говорит хозяину:


- Не обижайтесь, но сейчас в Москве очень много квартирных афер, и бывает, сдают аферисты людям чужие квартиры. Мне не нужны приключения, поэтому я прошу вас показать мне свой паспорт и документы, подтверждающие, что это ваша квартира. А вот мой паспорт…


Паспорт этот опять же левый, но с Андреевой фотографией. Хозяин - честный человек, ему скрывать нечего, и он предъявляет свой паспорт и правоустанавливающие документы. Андрей смотрит, морщит лоб, шевелит губами.


- Вроде все в порядке, - говорит, - и вот вам оплата за первый месяц. Но сам я в документах разбираюсь не очень, спишу-ка я все выходные данные вот на эту бумажку и сегодня же проверю их подлинность через свои контакты в милиции. Если все в порядке - завтра заплачу вам еще за два месяца вперед и начну завозить вещи.


- Проверяйте на здоровье.


Назавтра Андрей говорит, что проверка прошла успешно, платит еще за два месяца и начинает завозить вещи. А еще он заказывает у специального своего мастера - Брательника - левый паспорт со своей фотографией, но на имя хозяина квартиры и с теми же выходными данными, что записаны у Андрея на бумажке. Одновременно он заказывает полный комплект фальшивых (высокого уровня) правоустанавливающих документов на имя реального владельца

(подразумевается - Андрея) со всеми данными: номером бланка документа, шифром ЕГРП (Единого государственного реестра прав), датой выдачи и занесения в базу и т.д. - именно эти данные он и выписывал на бумажку якобы для проверки. Если женат хозяин и квартира приобретена в период брака (является совместно нажитой собственностью) и, следовательно, нотариус потребует согласие супруги на продажу, Брательник всадит в паспорт новые даты, и квартира станет свободной от притязаний супруги. Сделает Брательник и справки РЭУ (квартира свободна, все выписаны по конкретному адресу, соответствующему новому адресу в паспорте хозяина - Андрея, печать, подпись), да и нельзя Андрею в РЭУ: там настоящего хозяина могут знать в лицо. А вот в БТИ можно и нужно - пусть хоть часть документов будут подлинными. И остается теперь подобрать лоха, "лоха голимого", который не сунется в РЭУ проверять, действительно ли выписаны жильцы. Главное же, согласится помимо задатка (без этого

Андрей с ним работать не будет) отдать хотя бы половину стоимости квартиры после совершения сделки купли-продажи у нотариуса (нотариус не в состоянии провести тщательную экспертизу брательниковской липы), но до подачи документов на госрегистрацию, где любую подделку, скорее всего, расколют.


- А почему я должен быть уверен, что, получив зарегистрированные документы, вы заплатите мне хоть копейку? - спросит Андрей. - В договоре купли-продажи записано, что расчеты между сторонами произведены полностью. А я от вас получил только маленький задаток.

Нет, рискую здесь я… Так что расплатитесь до регистрации.


Не каждый лох найдется, что отвечать. Андрея устроит и вариант

"половина - до регистрации, половина - после". В этом случае он, получив половину платы, отойдет якобы на минутку - в туалет и исчезнет, ляжет на дно, предоставив всем прочим участникам сделки решать возникшие проблемы самостоятельно. Его навар, даже за вычетом накладных расходов, составит десятки тысяч долларов.


И еще по-всякому кидал Андрей, и почти всегда успешно, но не все коту масленица. Покупал однажды он в качестве частного маклера большую квартиру на Арбате одному солнцевскому предпринимателю и вовсе не собирался его кидать - чай, голова-то одна на плечах. И купил. И позвал предприниматель этот других предпринимателей и коммерсантов на пир по случаю новоселья. И прорвало в тот день канализацию в квартире (дом-то дореволюционный, трубы сгнили), и ржали все эти бизнесмены так, что, может, в Кремле слышно было. И предприниматель велел тогда Андрея сыскать и пришить. И сбежал тогда в Америку Андрей - родня у него в Америке, и там схоронился. А когда через года полтора замочили того предпринимателя другие предприниматели и коммерсанты - тогда вернулся.


Но к концу девяностых годов в Москве порядок денежных расчетов при совершении сделок купли-продажи недвижимости на вторичном рынке жилья (то есть жилья, в котором раньше кто-то проживал, в отличие от новостроек, которые считаются первичным рынком) окончательно устоялся. Теперь покупатель перед совершением сделки у нотариуса стал в присутствии продавца закладывать деньги в банковскую ячейку на время (от недели до месяца) регистрации сделки в

Москомрегистрации, а продавец мог их забрать оттуда, только предъявив зарегистрированный по всем правилам договор купли-продажи оной недвижимости на имя нового владельца - того самого покупателя.

Плюс еще, конечно, паспорт и документы об аренде ячейки (в разных банках по-разному). Если же регистрация договора по любым причинам не происходила, покупатель имел еще несколько дней для того, чтобы забрать свои деньги. Как показала практика, эта схема расчетов является оптимальной и устраивает всех, кроме аферистов и лохов.


И заскучал Андрей - крутить аферы с левыми правоустанавливающими стало сложно, авансов больших частному маклеру никто не дает

(максимум пятьсот долларов), левые документы куда дороже стоят.

Организовывать признанку (см. ниже) - и долго, и хлопотно, и прибить могут, а он теперь пуганый стал. Да, строго говоря, пора и остепениться уже - молодым вечно не будешь. И стал Андрей себе крупное дело высматривать, одно, но такое, чтобы в Штатах как-то первоначально обустроиться позволило. Здесь-то при новых условиях что ему делать?


А пока, чтобы не терять квалификацию и вернее на такое крупное дело выйти, решил он в какое-нибудь агентство недвижимости устроиться, и притом в отдел аренды. Квартирами же в основном интересовался - для VIP-клиентов. Остальное - так, для поддержания штанов было (и только по-честному), поскольку решил Андрей по мелочам больше не размениваться.


Рассудил же Андрей следующим образом: раз деньги кинутого лоха ему из банковской ячейки до регистрации сделки не выдадут, значит, нужно пройти регистрацию. А если брательниковскую подделку на регистрации расколют, значит, правоустанавливающие должны быть подлинными.

Только как это организовать? И Андрей придумал, как…


Долго ли, коротко - запиликал музыкально телефон в отделе

VIP-аренды, и узнал поднявший трубку Андрей, что некий человек, Петр

Александрович, имеет намерение сдать в аренду на длительный срок принадлежащую ему по праву собственности четырехкомнатную квартиру на Остоженке, в пяти минутах ходьбы от метро "Кропоткинская", общей площадью в сто двадцать два квадрата, жилой - в семьдесят восемь, а кухня шестнадцать, потолки - три сорок, евроремонт, охрана, домофон, балкона нет. И хочет он сдавать квартиру за восемь тысяч долларов в месяц, желательно иностранцу, поскольку нашим особой веры нет. Но урезонил его Андрей: и иностранцы разные бывают, сбежит за границу, где там его искать? А недавно обратился, мол, к Андрею, помощник руководителя московского представительства ЗАО "Сибирско-Уральский прокат" и просил подыскать для босса представительскую квартиру в центре - такое вот счастливое совпадение.


- Разумеется, Петр Александрович, - проникновенно и доверительно предупредил Андрей, - я сейчас не могу гарантировать, что его босс арендует именно вашу квартиру, но это вполне вероятно. Разумеется, сначала квартиру и подлинники документов на нее должен посмотреть я, поскольку наше агентство не желает попасть в двусмысленное положение, если что не так. Я готов выехать прямо сейчас.


И, никому на фирме своей ни слова не сказав, побывал Андрей в квартире этой и посмотрел документы на нее. Оказалось - хорошие документы.


- А временная регистрация в этой квартире возможна, Петр

Александрович? Здесь кто-нибудь прописан?


И отвечал хозяин, что никто не прописан, но никого регистрировать здесь он не будет. Ма-ало ли что потом…


- А выписку из ЕГРП не брали, Петр Александрович?


- Какую выписку?


- По ней можно проверить, не существует ли на квартиру прав у других людей. Я буду вынужден это проверить - это моя работа. Под судебным, прокурорским, иными запретами не состоит?


- Я вас не понимаю.


Для выяснения всех этих обстоятельств (в агентстве, дескать, требуют) Андрей записал все выходные данные правоустанавливающих документов и паспорта хозяина квартиры. А собираясь уходить, потупил несколько глаза и, как бы стесняясь, сказал:


- Хороших квартир довольно много, а денежных арендаторов мало.

Бывает, что хозяин квартиры, если с ним не торгуются, платит посреднику небольшую комиссию.


И мелькнуло понимание в глазах хозяина. "Вот зачем ты про выписки, про запреты какие-то плел… Данные на бумажку выписывал… Тебе денег хочется". Вслух он сказал:


- Это не проблема. После разрешения вопроса по существу и в разумных пределах, конечно…


Андрею было глубоко плевать на эту дурацкую комиссию, ему надо было сформировать в голове хозяина свой образ - "мелкий прощелыга, вымогающий подачку". Таких людей не опасаются, не воспринимают всерьез. И вместе с тем, зная Андреев меркантильный интерес, хозяин будет надеяться, что Андрей действительно приведет к нему этого сибирско-уральского босса. И не обратится к другому агенту в ближайшие несколько дней. Управлять поведением лоха - и сласть, и суть работы фармазона. В том и перец, и мак, и хлеб его насущный.


И еще сказал хозяин уже тоном требовательным, что надо завершить дело и получить двухмесячную оплату в течение недели, поскольку он намерен застать еще весну на юге прекрасной Франции. И подтвердил

Андрей, что весна во Франции - это хорошо.


А про себя подумал, что нечего больше ждать, дело подходящее, надо его делать и дергать из страны.


- Есть чего?


Андрей просунул голову в окошечко пункта проката спортинвентаря одной из московских горнолыжной трасс и посмотрел на старшего Вялого странным своим взглядом. Тот немного опешил:


- А-а, это ты? Заходи в дверь, чего в окошко лезешь-то?


Странный он, Андрей, правду говорят - шизик. Лоха кинуть на большие деньги, развести семейство лошиное на квартиру ему раз плюнуть. А вот в пункт проката сразу не вошел: без приглашения неудобно как-то. Вообще в своей частной жизни (но только не на работе) нападала на него какая-то заторможенность, застенчивость, что ли. И чтобы застенчивость эту компенсировать, войдя, он по-мальчишески не поздоровался, хотя не видел обоих братцев Вялых без малого год.


- Чего стоишь у дверей, иди сюда. Слышь, Андрей, - крикнул из полумрака младший Вялый, лязгая в простеньком сейфе ключом, - давненько тебя не было видно.


Андрей вдоль длинных стеллажей со стоящими на них вертикально горными лыжами прошел в глубину помещения и остановился у колченогого столика, на который Вялый успел вывалить штук двенадцать красненьких паспортов.


- А мы уж думали, тебя - того… Хотели было другому сдавать. Где пропадал-то?


- Мог бы сдать другому - сдал бы. - Голос Андрея обрел уверенность, потому что это уже начиналась работа. - Нет у тебя никого. Лампу поярче добудь. Не видно ни хрена.


Вялые не были преступниками, криминальный мир они не любили и боялись его, себя же считали людьми глубоко порядочными, да в основном, пожалуй, так оно и было. Паспортов они не крали, не находили на улице… А вот откуда эти паспорта появлялись. Если лыжи, выданные напрокат, были не очень дорогими, то Вялые брали в качестве залога за них не деньги, а паспорт клиента. Очередь за лыжами выстраивалась длиннющая, тут не того, чтоб дотошно сличать фотографию на документе с физиономией его владельца. Да и не граница здесь, в конце концов, не секретная лаборатория… Даже если кто-то и подсунет вместо своего чужой, ворованный или найденный паспорт, то самое худшее, что при этом последует, - пропадет пара лыж. Жулик, конечно же, унесет их с собой - затем и чужой документ подсовывал.

Но для Вялых - это потеря плановая. Доход от большого оборота сданных по паспортам напрокат лыж существенно превышал сумму, которую они должны будут вернуть хозяину за украденные.


А паспорта: куда их девать? Найди Вялые документы на улице, они, может, сдали бы их в милицию или отвезли бы по адресу владельца.

Здесь - другое дело, здесь паспорта эти выступали как некое негодное платежное средство, вроде фальшивого доллара, который следует по возможности реализовать, чтобы минимизировать убытки. Здесь это - бизнес.


Андрей быстро просматривал паспорта начерно: браковал принадлежащие женщинам, азиатам, кавказцам, зеленым юнцам и преклонным старцам. Такие паспорта он складывал ровной стопкой на дальнем от себя краю стола. Другие - мужчина, гражданин Российской

Федерации, возраст от тридцати до сорока, фамилия русская, родился в

Москве, паспорт выдан в Москве, зарегистрирован тоже в Москве -

Андрей клал рядом с собой. Таких паспортов оказалось только три. Их

Андрей подверг дополнительному просмотру - не хватало еще ему самому схавать левый паспорт. Так: потрепанность паспорта и всех его страничек - равномерная (все три не потрепаны); явных следов переклейки отдельных страниц не имеется, и их нумерация не нарушена, серия и номер паспорта на страничке с фотографией соответствуют таковым на остальных страничках. Брак - зареги-стрирован… Расторгнем.


Личная подпись - у одного заковыристая и отработанная, наверно, писучий человек, у остальных - элементарная, как у школьника, наверно, работяги.

Теперь - фотографии. Рост, вес, посадка головы - это по фотографии не определишь (фотограф всем говорит: "Сядьте прямо, не сутультесь"), главное - тип лица. Вот у этого лицо округлое, глаза маленькие и поставлены близко, а у Андрея все наоборот. И остальные не очень-то похожи. Фотографию придется менять. Ладно, сделает

Брательник. И решил Андрей эти три паспорта взять - вполне можно с ними работать. А Вялым сказал, что фуфло это, за них даст по семьдесят баксов, а остальные ему вообще не нужны.


- Мы их держали, тебя ждали…


- А ты их другому отдай. Он ведь есть у тебя - другой?


Ответом послужило враждебное молчание. Андрей не любил зря обижать людей. Это просто глупо. Оставшиеся у него за спиной, обиженные даже по мелочи люди впоследствии могли принести неприятности.


- Вот видишь, нету. Мне не нужны эти паспорта, но я их возьму по триста рублей - для коллекции… - Андрей бросил на стол три сотки баксов. - И никогда не гони порожняк, попадешь в глупое положение.


Произнеся эту фразу самым что ни на есть дружеским тоном, Андрей аккуратно переложил две стопки паспортов в разные отделения черного кожаного портфеля в стиле "ретро" (он в одежде вообще косил не то под буржуя предреволюционной поры, не то под ответработника пятидесятых годов - конечно, если позволяли обстоятельства), отсалютовал Вялым рукой и стал пробираться к выходу. Теперь - к

Брательнику.


Брательник был человек рассудительный, лет уже степенных и многосемейный. Закончил в свое время "Строгану" и стал художником, а каким - того не ведаем, но не так чтобы очень хорошим. Бывал и в граверах, ювелирах, упражнялся одно время в изготовлении фальшивых ассигнаций, но испугался и бросил. В последние лет пятнадцать сильно увлекался компьютером и очень хорошо его освоил, особенно те программы, которые связаны с обработкой изображений и оформлением печатной продукции. Он очень прилично зарабатывал, имея вполне легальные заказы от больших и малых издательств и редакций самых разных направлений, и не уклонялся от уплаты налогов. Оба его балбеса сына заканчивали вузы и готовились перенять на свои узкие спины часть Брательниковой ноши на поприще ХТОПП - художественно-технического оформления печатной продукции. Но успешный глава семейства своей работой удовлетворен не был. Вся эта бодяга, оформление каких-то тупеньких книжечек, журнальчиков с голыми девками являлась ремеслом, а не искусством, она не давала ему возможности проявить свой потенциал Мастера, яркой индивидуальности.

Ее, бодягу эту, мог выполнить любой средней руки специалист


Свое истинное призвание он нашел лишь годам к сорока и совершенно случайно. В начале девяностых годов Брательник мастырил и ставил на поток всякие "удостоверения рэкетира", "удостоверения дебила",

"негра", "марсианина" и т.д., с баснословным успехом расходившиеся с лотков на Арбате. Для пущего эффекта в удостоверение, скажем, марсианина вклеивалась фотография покупателя, снятая Брательником тут же на месте и отпечатанная в соседнем подвале. Венцом всего являлась гербовая печать с надписью "Управление делами ЦК КПСС.

Отдел расстрелов". Это была хорошая, качественная работа, можно сказать - авторская. И потому дорогая. Иное дело - ксивы такого же рода, но сырые, липкие от сочащегося из всех щелей непросохшего канцелярского клея, без всякой фотографии и с размазанной печатью.

Их предприимчивые кооператоры продавали раза в три дешевле. А потому предприятие Брательника стремительно теряло доходность, и думал он уже линять с Арбата, когда однажды к нему подошел прилично одетый господин и спросил:


- Печать сам лил и резал?


- Предположим.


- А еще что можешь? По гербовой бумаге можешь? Розовый листок можешь?


Брательник не понял сразу, что такое розовый листок, но с гербовой бумагой сталкивался еще по фальшивым ассигнациям.


- Предположим.


- Тогда чего ты тут ловишь? Пойдем, обкашляем некоторые вопросы, может, придем к консенсусу.


Через полчаса в кооперативном кафе прилично одетый господин, представившийся Андреем, предложил Брательнику выдержать экзамен: изготовить по образцам розовый листок (свидетельство о праве собственности на жилище) и передаточный акт. Кроме того, следовало вклеить в чужой паспорт фотографию Андрея, на которой тот выглядел лет на десять моложе.


Экзамен Брательник провалил. Нет, сам текст, цвет, оттенок розового листка, круглая печать и угловые штампы были исполнены безукоризненно, а вот бумага не годилась никуда. Любой нотариус легко обнаружил бы подделку. Передаточный акт Брательник соорудил

"на пятерку". С паспортом вышла заминка - отретуширована фотография была очень технично, а вклеена и проштемпелевана сзади неаккуратно: не было у Брательника штемпеля.


- Ну что же, первый блин комом, - прокомментировал Андрей, - но ты работать можешь, я сразу вижу. Если желание есть, конечно. В общем, так: за комплект этот плачу две штуки баксов - я своих никогда не обманываю. И ментам не сдаю. Думай, как сделать розовый листок, еще лучше подлинную бумагу достать. Мой мастер сейчас в отъезде на три года, спросить не у кого… Да он бы и не сказал. Паспорта тоже мыть придется, запасайся смывкой, мастикой, пером подходящим.


- Экспертиза все равно покажет…


- До экспертизы не дойдет, не волнуйся. Мне главное пройти нотариуса. И вообще - это не твоя забота, если я товар беру, значит, беру. Ты оригиналы-то возьми для наглядности, а если научишься смывать - смой. Они уже засвечены, по ним ничего не сделаешь, но бланк пригодится. Вот еще паспортов парочка для тренировки - учись.

Я через месяц позвоню, поговорим про твои успехи. А если передумаешь

- забудем намертво.


Этот разговор надолго определил судьбу Брательника. Не месяц и не два, а целый год прошел, пока он выучился - человек небесталанный - основам новой и, как выяснилось, увлекательной и достойно оплачиваемой профессии - фабрикатора поддельных документов. Он лепил левые розовые листки (к первичным документам доверие выше), передаточные акты, свидетельства о смерти вполне живых людей, выписки из домовой книги, где в качестве выписанных значились люди, которые в самой домовой книге числились как постоянно проживающие.

Печати и штампы Департамента муниципального жилья в его исполнении не отличались от подлинных, а оттиснуть штамп в паспорте о расторжении брака любым, на выбор, загсом было для него сущей ерундой. Брательник имел образцы подписей и личных печатей многих реально действующих нотариусов. Случалось ему совершать от имени, но без ведома некоторых из них нотариальные действия, легко попадающие в категорию "должностные преступления". Не сразу, но в полной мере освоил он и паспорта: состарить или омолодить вклеиваемую на место прежней фотографию нового пользователя, подгоняя ее к дате последней вклейки фотографии прежнего владельца, смыть любую запись или все записи и сделать новые по выбору заказчика составляло для него лишь вопрос времени. Он обзавелся внушительным арсеналом технических средств - от небольшого брошюровального пресса до полусотни различных склянок со смывками, мастиками, тушью, клеем, десятками образцов бланков различных учреждений и многими-многими другими атрибутами своего, нет, не ремесла, а искусства. Все это хозяйство хранилось в тайнике и использовалось в кабинетике маленького, аккуратного и теплого подмосковного домика, купленного Брательником по документам давно бомжующего, а может, уже и умершего человека.


- Пять дней, Брательник. Пять дней на правоустанавливающие максимум, а паспорт можно потом. Два конца, если сделаешь, как с куста, ты меня знаешь. И еще: придется тебе самому показаться клиенту. Будешь московским представителем компании

"Сибирско-Уральский прокат". Больше некому сейчас, а вид у тебя подходящий. Десять штук.


- Не мой профиль.


- Пятнадцать. За полчаса без риска. Поставишь закорючку, и все, не мне тебя учить. Тут делать нечего.


- Ладно.


Через неделю Андрей, Брательник и нанятый одноразово для пущей солидности и страховки здоровенный бык Виктор (который был не в курсе дела) явились в квартиру Петра Александровича для заключительных переговоров и подписания договора об аренде. Андрей и

Брательник остались у входа, а Виктор под недоумевающим взглядом

Петра Александровича обошел всю квартиру, осмотрел все закоулки и утвердительно кивнул Брательнику головой: все, дескать, чисто.


- Хорошо, - сказал Брательник, - подожди меня в машине, Виктор.


Виктор опять кивнул головой и вышел из квартиры. Его роль была окончена, свои двести долларов он заработал. Тогда квартиру в сопровождении хозяина степенно обошел Брательник.


- Петр Александрович, квартира меня устраивает. Цена аренды тоже, тем более что платит моя фирма. Арендная плата будет перечисляться на указанный вами счет в указанном вами банке. Разумеется, вам придется платить налоги, поэтому арендная плата может быть несколько увеличена.


- Но позвольте…


- Скажем, до девяти с половиной тысяч.


- Позвольте, я предупреждал, что хочу уехать и мне нужна предоплата…


- Я знаю. Мы решим этот вопрос. За первые два месяца я заплачу наличными, но в дальнейшем - только через банк. Наши финансисты не любят операций с наличной валютой.