"Вавилонские сестры и другие постчеловеки" - читать интересную книгу автора (Филиппо Пол Ди)

ОТТО И ТОТО В ООРТЕ

Перевод: Т. Бушуева, 2006.

Где-то за поясом астероидов действие наркотика начало постепенно ослабевать, и мы поняли, что вновь настал момент лизнуть лягушку.

– Доставай Боффо из клетки, – произнес Отто.

– Сам доставай, – огрызнулся Тото. – Последний раз его доставал я, и он нассал мне на руки.

– Послушай, кто из нас виртуальный, ты или я?

– Ты.

Косматый, огромный, совершенно голый, внешне ничем не отличимый от Тото медведеподобный Отто поднялся со своей теплой меховой кушетки.

– Ну ты сказанул! Ведь знаешь ничуть не хуже моего, что это я создал тебя по образу и подобию своему. Я сам, между прочим, от этого не в восторге, но что мне оставалось делать? И все из-за этого дурацкого Пансистемного закона: «Используй до конца, пока не износится, если этого мало, возьми еще...» Я просто не мог угнаться за всеми распоряжениями, которые получал, вот и создал тебя себе в подмогу. Так что теперь ты зарегистрирован на Венере. Ну-ка полюбуйся на свою левую пятку и увидишь свой татун.

Тото, сидя на краю своей кушетки, положил свою небритую, косматую левую нижнюю конечность на колено правой. На голой пятке ясно виднелась татуировка – личный регистрационный номер.

– Точно есть. Но можно подумать, у тебя нет.

Отто, подозрительно прищурившись, посмотрел на него.

– Ты на что намекаешь, косматая морда?

– Давай-давай, взгляни на свою пятку. Или слабо?

Отто, не садясь, согнул левую конечность в колене и покосился черед плечо на безволосую пятку. Затем медленно опустил.

– Черт! И правда есть. У меня на пятке тоже татун. И когда он там взялся?

– Он всегда там был, потому что это я создал тебя. А у меня татун, чтобы тебе не было обидно, будто ты один такой. А вообще я бы не советовал тебе злоупотреблять лягушкой – у нее от тебя едет крыша. Вот тебе и начинает казаться, будто ты – это подлинный я.

Отто хрюкнул на поросячий манер.

– Брехня! Ты нарисовал его мне на пятке, пока я спал! Признавайся.

– Может, и нарисовал. А может, и нет.

– Ладно, проехали. В конце концов, я-то знаю, что я – оригинал, а ты – жалкая копия. Ты не больше чем искусственно созданное и удерживаемое в вертикальном положении электромагнитное поле. А когда ты станешь не нужен мне, я просто растворю тебя, разложу на корнукопионы.

– Это еще кто кого растворит, виртуальный ты мой.

– Ладно, кончай препираться. Я сейчас достану себе лягушку.

– Давай-давай, только и мне оставь.

– Это мы еще посмотрим.

Отто направился через всю каюту туда, где на полке стояла объемистая коробка с вентиляционными прорезями на крышке. Открыв крышку контейнера, он залез в него обеими лапами и вытащил наружу огромную оранжевую лягушку размером с хлебницу. (Кстати, хлебница стояла рядом с коробкой и служила своего рода эталоном для сравнения.) Сжав лягушку в ладонях где-то в районе склизкой талии, он вытянул руку. Как и следовало ожидать, лягушка испустила в воздух щедрую струю ярко-фиолетовой мочи. Струя ударила в пол и тотчас была впитана ковровым покрытием. Отто расхохотался.

– Черт, промазала, – выругалась лягушка, – даже не попало тебе на ногу.

– Это ты верно заметил, Боффо. Потому что я Отто Оригинал, а значит, не такой тормоз, как Копия Тото.

Тото проигнорировал пущенную в его адрес шпильку.

– Давай-давай, продолжай в том же духе. Если бы не твои дурацкие шуточки, здесь можно было бы с тоски подохнуть.

Отто посмотрел в глаза несчастной обмякшей амфибии.

– Боффо, ты, случаем, не дрейфишь?

– Это еще с какой стати? У нас здесь горы жрачки, корабль с курса сбить невозможно, ведь он будет поумней, чем вы двое, вместе взятые. И вообще я точно знаю, что вы меня не обидите – кишка тонка. Так с чего мне дрейфить?

Надо сказать, Отто никак не ожидал от Боффо такого смелого ответа.

– Что ж, пожалуй, ты прав. Но ведь есть уйма других вещей, от которых пробирает мандраж.

– И что это за вещи?

– Ну, такие большие, огромные. Вселенских размеров.

– Например?

– Ну, скажем, эпидемия. Повальный мор.

– Каждый микроб получил свой серийный номер, каждый вирус запатентован.

– А как насчет голода и физических страданий?

– Все наделены способностью фотосинтеза. А кто не хочет, пусть пеняет на себя, его живо отправят на переработку. И если вы не восстановили прежний ваш вид, значит, это ваш собственный выбор, и некого винить, кроме как себя самих.

– А если солнце взорвется сверхновой?

– Ну и что? В таком случае надо просто передвинуть планеты на другие орбиты, где не так жарко.

– А злые пришельцы из глубин космоса?

– Похоже, космический колодец иссяк, и все они передохли от жажды.

– А тепловая смерть вселенной? Ты об этом подумал?

– Старая песня, только никто ее больше не слушает. Можно подумать, тебе неизвестно, чем все дело кончится?

– Вот он тебя и подловил, – вмешался в разговор Тото. – Или ты забыл про привидения?

– Я думал, это просто лягушачьи галлюцинации.

– А вот и нет. Корабль зафиксировал их присутствие. Нам действительно нанесли визит наши далекие потомки из будущего – прокрались сквозь лазейку во временном континууме. Давай я воспроизведу тебе их появление.

– Черт, этого мне еще не хватало! Я просто подначиваю Боффо, чтобы он выдал нам с тобой побольше наркотика – уж если улет, так улет со скоростью света!

– Настоящий человек никогда бы так не лопухнулся насчет этих привидений...

– У настоящего человека голова забита серьезными вещами – ему нет дела до каких-то там привидений из конца света, которые для нас бесполезны.

С этими словами Отто принялся нещадно трясти Боффо.

– Ну-ну, давай дрейфи.

– Я... меня сейчас вырвет...

И Боффо отрыгнул плевок прозрачной желчи на мохнатую грудь Отто. Тот с нескрываемым омерзением передал лягушку Тото.

– Видишь, а все из-за тебя.

Тото взял лягушку и посадил ее на кушетку рядом с собой.

– Боффо, я хочу, чтобы ты для меня кое-что представил. Ты не против?

– В принципе нет. Валяй.

– Представь себе пару желтых ног, что вырастают из болота, в котором когда-то жили ты и вся твоя многочисленная родня. Эти желтые ноги уходят вверх, высоко-высоко, куда-то в заоблачные выси, исчезая в белом пушистом облаке, из-за которого торчит длинная, сильная шея, которая, в свою очередь, кончается головой со злобными черными глазенками – птичьими. А чуть ниже этих злобных глаз из головы вырастает острый клюв, почти в целую милю длиной – да нет, в тысячу миль. И поэтому спрятаться тебе некуда, и клюв приближается к тебе, опускаясь все ниже и ниже, и ты дрожишь от ужаса и готов наложить...

– Ой, только не это!

Из желез на голове лягушки начинает сочиться вязкая жидкость.

Отто моментально выхватывает у товарища Боффо и, припав ртом к противной бородавчатой коже, начинает с жадностью слизывать шершавым языком каждую каплю.

– А-а-а-а-ах!

Тото выхватил у него сарторизованную лягушку и принялся, причмокивая, слизывать свою долю. Затем, на нетвердых ногах, попытался засунуть Боффо назад в его контейнер, но вместо этого по ошибке запер лягушку в хлебнице.

– Я чувствую, как электроны в моей амигдале повыскакивали из своих обит!

– Мой мозг размером больше гелиосферы!

Отто ни с того ни с сего потянул на себя рычаг управления кораблем. В данный момент тот формой напоминал гриб, на шляпке которого устроилась человекообразная гусеница, чья нижняя часть тела сливалась со шляпкой гриба.

– Вы говорите с живым воплощением разума корабля «Григорий Беарфорд», – произнесла гусеница. – Чем могу быть вам полезен?

– Вокруг спутника Сатурна, планеты Тетис, на орбите болтается спасательный модуль. Измени наш курс, чтобы мы могли его перехватить.

– Дайте мне время для подтверждения. – Гусеница немного помолчала, затем продолжила: – На самом конце моих датчиков действительно обнаружено крошечное черное тело, которое может оказаться спасательным модулем. Однако от него не исходит сигнала бедствия. Могу я поинтересоваться у вас, откуда вам о нем стало известно?

– От Боффо, – ответил Отто. – У него временами случаются стохастические озарения. А теперь пошевеливайся, меняй курс.

– Команда может быть принята.

– Все мои команды могут быть приняты, ты, недоумок! Я ведь как-никак человек!

– Простите, но мне сквозь пол виден регистрационный номер у вас на пятке.

Отто сердито обернулся на Тото.

– Видишь, к чему приводят твои безмозглые шуточки, идиот. Теперь корабль отказывается признать во мне оригинал!

– А ты и так не оригинал.

– Все, с меня довольно. Корабль, раствори это жалкое подобие человека!

– Команда не может быть принята, так как исходит от копии.

– Чер-р-р-р-р-т!

Отто бросился к гусенице, но та живо слилась со шляпкой гриба, прежде чем он успел ее ухватить, и в результате сам налип на грибную шляпку, которая тотчас поехала вниз, к полу.

Поднявшись на ноги с коврового покрытия, Отто обернулся к Тото, готовый растерзать собрата по путешествию в клочья. Но в следующий момент о себе дали знать неприятные последствия приема лягушачьего наркотика.

– Моя головенка трещит по швам!

– Мои мозги пожирает черная дыра!

Отто, пошатываясь, направился к хлебнице.

– Ладно, сейчас достану немного манны, авось полегчает.

Он открыл хлебницу и засунул туда руку. В следующее мгновение его едва не вывернуло наизнанку.

– Боффо обоссал всю нашу манну.

Из хлебницы донесся лягушачий хохот. Отто с омерзением захлопнул крышку.

– Пусть посидит в собственной луже, – посоветовал Того. – А насчет манны не бери в голову, корабль быстро сделает новую порцию.

Однако не успел Отто отдать кораблю приказ, как из пола вновь вырос гриб с гусеницей на шляпке.

– Мы на орбите, всего в нескольких секундах полета от спасательного модуля, – объявила гусеница, она же живое воплощение разума корабля «Григорий Беарфорд».

– А почему так долго?

– Когда поступил ваш приказ, мы были по другую сторону Солнца от Сатурна.

– Ладно, были, значит, были.

– Каков наш следующий шаг?

Отто покосился на Тото.

– Моя головушка все еще раскалывается. Пойду-ка я лучше приму немножко манны. А ты, если хочешь, решай сам.

Тото задумчиво почесался.

– Коль мы угрохали столько времени и сил, чтобы попасть сюда, значит, надо взять этот модуль на борт.

– Должен заметить, что это весьма примитивная модель, – попыталась предостеречь их гусеница. – «Макбрайд-Аллен». Насколько мне известно, такие выпускались в далеком прошлом. Что, если внутри окажется что-нибудь действительно опасное?

Тото испепелил гусеницу полным презрения взглядом.

– Кто это прожужжал нам все уши, будто обладает всеми необходимыми мощностями для обработки информации в оптико-протеиновых схемах? И еще большими производственными мощностями в корнукопионовых камерах, чем вся Земля двадцатого века вместе взятая? А наш ежечасный энергетический бюджет превышает земной годовой за вышеназванный период? И теперь ты заявляешь нам, что не в состоянии справиться с какой-то там плевой задачкой. «Что-то опасное», тоже мне сказанул!

– Не имея явных подтверждений своим подозрениям, однако доверяя себе более, чем вам, я тем не менее вынужден подчиниться.

Грибная ножка уехала в пол, но тут из другой части корабля вернулся Отто, неся, словно два кружевных веера, два ломтика манны. Один он вручил Тото.

– Спасибо. Ты отличный слуга.

В ответ Отто только по-поросячьи хрюкнул. Вскоре вновь появилась гусеница, чтобы доложить о положении дел.

– Вокруг модуля создана оболочка из усиленного нейтрония, объемом примерно в пятьдесят тысяч кубических метров. Отметки на поверхности модуля свидетельствуют о том, что когда-то он служил в качестве спасательного челнока космического корабля «Мятная скрежесть». Или, может, «Свежесть». Опознавательный номер стерся за столетие бомбардировок космической пылью и воздействия ионизирующих полей. Я был вынужден восстановить информацию по нескольким молекулам краски, что остались на корпусе...

– Хватит заливать, – бесцеремонно оборвал его Отто, набив полный рот манны. – Главное, проверь, что там внутри.

– Что уже делается... Самое примитивное сканирование при помощи служебного тумана выявило внутри модуля единственного обитателя, который находится в состоянии стазиса. Теперь, когда туман рассеивается, он, вернее, она пробуждается...

– Она!

– Женщина!

– Эй, ты чего там тянешь резину. Гони ее сюда, и поживей!

Закрытая на задвижку хлебница заходила ходуном – это Боффо заметался внутри, пытаясь вырваться наружу.

– Выпустите меня! Пожалуйста, я тоже хочу на нее взглянуть! Обещаю вам, я больше не буду писать на вас! Ну пожалуйста, я вас очень прошу. Я люблю, когда эти киски меня лижут. Посмотрите сами, мои экзокриновые железы уже сочатся восхитительными, сладкими полипептидами.

– Цыц! – Отто стукнул по хлебнице кулаком. – Будешь сидеть здесь как миленький, пока я не скажу, что можно вылезать наружу.

Хлебница утихомирилась, зато к вентиляционной прорези приник нехороший, зеленого цвета завистливый глаз.

– Как я вас ненавижу!

Но Отто уже отвернулся и вместе с Тото уставился на выпуклость, что образовалась в полу их каюты.

Выпуклость росла в размерах буквально на глазах, выпячиваясь все больше и больше, хотя до размеров Отто и Тото ей было еще далеко. Затем на этой почке проявились чешуйки, которые в свою очередь превратились в лепестки, которые в свою очередь начали раскрываться наподобие лотоса вокруг высокого центрального лепестка.

Внутри межзвездного летательного аппарата стояла юная женщина: с короткими светлыми волосами, среднего роста, один глаз зеленый, другой фиолетовый. Одета она была в одну-единственную полоску красной металлизированной ткани, которая начиналась, крепясь каким-то непонятным образом, у щиколотки, вилась далее вокруг ноги, исчезала где-то в области промежности, выныривая наружу между ягодицами, далее спиралью обвивалась вокруг талии, затем покрывала одну грудь и, наконец, на манер ошейника обвивала шею, оставляя половину тела голой.

Увидев близнецов, космическая гостья в изумлении вытаращила глаза.

– Я... меня зовут Голди Лиддел. А вы? Кто вы такие?

Отто заговорил первым.

– Позвольте представиться. Мое имя Отто Оригинал. А это Копия Тото.

Тото предпочел не спорить по поводу такой вопиющей лжи, а просто сказал:

– Я очарован.

Девушка осторожно сделала шаг наружу из цветка, который тотчас снова слился с полом.

– Вы кто? Разумные медведи?

– Да нет же! Мы самые настоящие люди, хотя и слегка модифицированные. Так, чуть-чуть, самую малость. Вернее, я человек, а Тото всего лишь моя разумная копия, сделанная из корнукопионов.

Голди с интересом обернулась по сторонам.

– Где я?

– На борту космического лайнера «Григорий Беарфорд», идущего курсом из Шеффилд-Сити, Венера, – вмешалась гусеница. – В настоящий момент мы находимся в окрестностях Сатурна, где и наткнулись на ваш спасательный модуль.

– Да это не модуль, а настоящий гроб! – Голди даже передернуло. – Помню, как меня туда запихали, когда наша «Мятная свежесть» угодила в передрягу. Мне тогда сказали, что меня вот-вот подберут. А что потом – ничего не помню. И сколько я в нем проторчала?

– А когда вы угодили, как вы выразились, в передрягу? – поинтересовалась гусеница, она же разум корабля.

– Минуточку... Кажется, в октябре. У меня как раз закончились месячные. Да-да, пятнадцатого октября!

– Она имела в виду год, – вздохнул Тото.

– А-а-а, в двадцать девятом.

– Значит, вы провели в подвешенном состоянии около столетия.

– Черт! Выходит, мой контракт уже давно истек!

– Какой такой контракт? – навострил уши Отто.

– «Мятная свежесть» должна была доставить на Тетис новую партию шлюх для борделя. Несколько сотен хорошеньких сговорчивых би-мальчиков и девочек без комплексов. Предполагалось, что мы будем обслуживать тамошних ледорубов, занимающихся заготовкой пресной воды. Я надеялась заработать хорошие деньги, чтобы потом прикупить себе домик на Марсе. Его ведь уже сделали пригодным для обитания...

– Шлюхи для борделя! – хохотнул Отто.

– Ледорубы! – осклабился Тото.

– Черт побери! Да мы взяли на борт живое ископаемое! – воскликнул Отто.

Голди нахмурилась.

– Как это невежливо с вашей стороны говорить в мой адрес подобные гадости. Я ничуть не устаревшая, совершенно современная разумная личность.

– Зря ты так о себе думаешь, Голди-Молди. Теперь мы существуем по ту сторону Сингулярности.

– Так, значит, это все-таки оказалось правдой? Помню, об этом только и делали что трубили на весь свет, но разгадать секрет не удавалось никому. Потерпите лет пять, говорили, но и через пять лет ответа как не было, так и нет... И так всякий раз. Загадочная точка, после которой все уже не такое, как раньше. И что теперь?

– В двух словах – человечество уподобилось Господу Богу. Оно получило в свои руки бесконечное могущество, толком не зная, как им распорядиться, – ответил ей Тото. – Теперь за нас все делают машины, но закон обязывает каждого гражданина придумать для себя творческое занятие, независимо от того, есть в этом необходимость или нет. Чаще всего нет. Именно поэтому мы здесь и находимся. Мы решили, что сможем придумать что-нибудь эдакое, если слетаем на задворки Солнечной системы и посмотрим на нее как бы под другим углом. Мы как раз взяли курс на облако Оорта, но потом решили сделать крюк, чтобы прийти вам на помощь.

Голди подошла поближе к Отто и Тото.

– Знали бы вы, как я вам за это благодарна! В принципе мы с вами не так уж отличаемся друг от друга, несмотря на разницу в сто лет.

И Голди принялась поглаживать гигантским медведям мохнатую грудь. Откуда-то из их нутра послышалось довольное урчание – ну точно как гризли, набившие брюхо лососиной. Довольная собой Голди приблизилась к ним вплотную.

– А теперь, мои милые мишки, признайтесь старушке Голди, но только честно. Скажите, я действительно похожа на допотопное ископаемое? Или, плюшевые мои, вы изменили свое первоначальное мнение?

Отто издал громогласный рык, Тото последовал его примеру. Голди отпрянула, изобразив испуг.

– Только не надо меня пугать, мишеньки! – произнесла она, поднося руки к шее, и полоса блестящего материала, что составляла ее костюм, спиралью упала па пол, а сама Голди осталась в чем мать родила.

Из хлебницы донеслись стенания Боффо.

– Эй, так нечестно! Вы меня слышите? Ну-ка живо слезайте с койки и выпустите меня, я тоже хочу. Сами знаете, со мной кайф будет еще тот!

Боффо на мгновение умолк, прислушиваясь к сопению в каюте.

– Черт, мне плохо видно!..

Увы, ему ничего не оставалось, кроме как надуться и обиженно засопеть – даже громче, чем те, что были в каюте.

А потом воцарилась тишина.

Спустя несколько часов гусеница отложила свой кальян и учтиво покашляла.

– Что тебе надо? – грубо спросил ее Отто.

– Я полагаю, что те, кто уничтожил «Мятную свежесть», теперь пытаются сделать то же самое с нами. Надеюсь, вы не забыли, что в океанских водах под поверхностью Тетис обитают разумные существа...

– Уж не черви ли Кларка?

– Кто такие эти черви Кларка? – поинтересовалась Голди.

– Исконные обитатели спутников Сатурна, – пояснил Тото. – Они изгнали с планеты твоих сексуально озабоченных ледорубов в том же году, когда был уничтожен ваш корабль. Человечество же, прежде чем смогло отреагировать на их действия, оказалось за точкой Сингулярности и потому больше не нуждалось в этой захолустной планетке. Так что оттуда никто не вернулся.

– К нам приближается целый флот самонаводящихся ракет, – доложил корабль. – Что я должен предпринять?

Отто только зевнул.

– Сотри эту планету в порошок, раз уж мы оказались здесь.

Голди спустила с койки ноги.

– Приказ выполнен, – доложила гусеница.

– Ух ты, вы, ребята, я смотрю, парни решительные. Но неужели в этом действительно была необходимость? Даже если это всего какие-то там червяки?

– Ничего, зато кто-то потом может покорпеть в свое удовольствие, восстанавливая утраченный биологический вид. Кстати, малышка Голди, это навело меня на одну мысль. Помнится, ты что-то там сказала, отчего в моем Оригинальном Мозгу зародилась кое-какая идея.

– Говори, это будет твоя первая.

Отто проигнорировал подколку.

– Доставь нас в облако Оорта, гусеница. А пока, крошка Голди, позволь я покажу тебе наш корабль.

Понадобилось около часа, чтобы показать гостье все основные механизмы корабля «Григорий Беарфорд», в том числе двигатели Быстрой Перемотки Вперед. К концу этого часа Тото, Отто и Голди оказались в дальнем конце корабля перед закрытой дверью.

– За ней расположена та часть судна, куда входить строжайше запрещено, хотя в принципе туда можно войти.

– Ой, и что там такое?

Отто и Тото печально посмотрели друг на друга.

– Не помним. Лягушка разрушила нашу краткосрочную память. Но я точно припоминаю, там находится что-то такое страшное-престрашное, с чем лучше не связываться. Так что держись отсюда подальше.

– Понятно, новая версия Синей Бороды, – прокомментировала Голди. – Но я все равно попробую.

Вернувшись в каюту, где она впервые познакомилась с мохнатыми близнецами, Голди услышала, что из хлебницы доносятся чьи-то всхлипы. И прежде чем медведи успели ее остановить, она извлекла на свет божий зареванного Боффо и нежно, по-матерински, прижала к груди.

– Ну-ну, не распускай нюни, глазастик. Скажи, кто тебя обидел?

– Я... – Боффо с новой силой зашмыгал носом, – я хочу, чтобы меня полизали.

– И это все? – удивилась Голди.

– Не делай этого! – попытался остановить ее Тото.

Увы, слишком поздно, потому что Голди уже вовсю слизывала капельки сладкой жидкости, что выступили на голове у Боффо.

В следующее мгновение лягушка выскользнула из безжизненных рук Голди, а сама она рухнула на пол. На лице ее читалось неописуемое блаженство.

Отто поднял Боффо с пола.

– Ты, жадный ублюдок! Ты только посмотри, что ты натворил! Можно подумать, тебе неизвестно, что несарторизованное человеческое существо не в состоянии потреблять эту твою гадость!

– Это вы сами поступили нечестно, – хныкал Боффо. – Оттянулись по полной программе, пока я торчал в хлебнице!

– Но мы в отличие от тебя только попользовались ею, мы ее не убивали, – произнес Отто, бесцеремонно засовывая амфибию в ее коробку.

Пол уже вовсю поглощал тело прекрасной Голди.

– Постараюсь в самое ближайшее время ее реанимировать, – пообещала гусеница. – А пока мы сделали остановку на расстоянии примерно сорока тысяч астрономических единиц от Солнца, на самых дальних подступах к облаку Оорта, именно отсюда к нам в Солнечную систему прилетают кометы.

Отто довольно потер лапы.

– Великолепно. А теперь поступим вот как: сделаем Землю пригодной для обитания!

– Но разве Земля и без того не пригодна для обитания? – удивился Тото. – По крайней мере до сих пор она считалась обитаемой планетой.

– Можно подумать, мне это неизвестно! Но пораскинь-ка своим скудным умишком. Если мы для начала подвергнем ее бомбардировке тысячей комет, точно так же, как когда-то наши предки поступили с Марсом, то сотрем с ее лица все человечество, всю земную цивилизацию. Зато представь себе, сколько потом нам придется попотеть, чтобы восстановить все как было!

Тото восхищенно покачал головой.

– Должен признаться, Отто, что с этой своей блестящей идеей ты превзошел все ограниченные возможности копии. Давай приступим к делу, и поскорей!

Но в этот момент корабль наполнил хор ангельских голосов, и в следующее мгновение в воздухе материализовались и сами их обладатели.

– Снова эти привидения из конца света, – раздраженно фыркнул Отто.

– И они испускают постоянный поток корнукопионов, – спокойно добавила гусеница.

– Да-да, – подтвердили небесные голоса, – мы вернулись сюда, чтобы постараться вас урезонить. Мы ваши потенциальные потомки из Точки Омега в будущем. И мы здесь для того, чтобы остановить вас. Если только вы воплотите в жизнь ваш безумный план, мы так никогда и не появимся на свет!

– Не кажется ли вам, что аргумент весьма сомнителен? – спросил у них Тото.

Главный ангел (Он? Она?) поднял руку, сделав властный жест.

– Молчать! Вы передумали или нет?

– А вы заставьте нас!

И тогда корабль наполнился ослепительным сиянием. Когда же оно померкло, обоих близнецов на его борту не было и в помине.

А спустя пару секунд из пола вновь возродилась Голди. Встав во весь рост, она обвела изумленным взглядом каюту.

– Отто? Тото? Где вы? Эй!

На ее голос из коробки откликнулся Боффо.

– Кроме тебя и меня, здесь больше никого нет.

– Ах, это ты, противное создание. Угомонись.

Голди подошла к грибу и ткнула пальцем в гусеницу, но поскольку та лежала в полном отрубе, то никак не среагировала.

– Черт, кажется, на сей раз я вляпалась в настоящее дерьмо.

С этими словами Голди отправилась бродить по кораблю.

Вскоре она очутилась рядом с запретной дверью.

– А что, если?.. А почему, собственно, и нет?

Но не успела она открыть дверь, как та распахнулась сама собой.

А позади нее стоял Отто. Или Тото.

С той разницей, что этот Отто (или Тото) ростом ей доходил лишь до колен и был соответствующих пропорций.

– Кто ты такой?

– Меня зовут Тоот, – ответил ей плюшевый медвежонок. – Я и есть оригинал. Приношу извинения за неудобства, доставленные вам моими копиями. Корабль в данные минуты делает все возможное, чтобы вернуть себя к жизни, включая и ту информацию, что стала известна от ангелов. Если вдруг наши гипотетические потомки вдруг снова нагрянут сюда, им будет куда труднее нас одолеть.

– Ничего не понимаю!

Тоот объяснил, что, собственно, произошло.

– Так, значит, ты все-таки намерен довести до конца идиотскую задумку Отто и Тото? – поинтересовалась Голди.

– Разумеется. Согласись, идея просто-таки грандиозная. Я так и знал, что, если этих двоих предоставить самим себе, они что-нибудь эдакое надумают.

– А как же я?

– Тебе понравится, если я буду называть тебя Евой?

– Ой, мишенька, это так романтично! – прочирикала Голди. – И главное, ты мне ужасно подходишь!

– Еще бы, а ты как хотела? И вот теперь, когда нам удалось уничтожить препятствие, которое в противном случае удерживало бы наших далеких потомков вне временного континуума, перед нами возникает грандиозная, но благородная задача.

– И что же это такое? – полюбопытствовала Голди, чувственно поглаживая макушку нового знакомого.

– Сейчас мы с тобой нырнем в первую попавшуюся временную дыру и устремимся в Точку Омега, чтобы занять их место. Мы, а не они – вжик! – переживем конец света и запустим в действие новую вселенную.

– Ой, мишенька, это даже круче, чем кольцо с бриллиантом!

– А ты как думала?

А еще мы взяли с собой Боффо.