"Открытие мира (Издание второе, переработанное и дополненное)" - читать интересную книгу автора (Ляпунов Борис Валерианович)

ПЕРВЫЙ ГРАЖДАНИН ВСЕЛЕННОЙ

С Ленинских гор открывается великолепный вид на Москву. Город как будто прикрыт легкой дымкой, но даже издали можно различить высотные здания, извилистую ленту реки, золото кремлевских куполов. Еще не успели подрасти молодые деревья на широких проспектах. Еще идет стройка в обширном Юго-Западном районе, где все встают и встают ряды новых домов. Но уже знакомым и привычным стал пейзаж, в центре которого — архитектурный ансамбль университета. Здесь, на самом высоком месте столицы, будет поставлен памятник Ленину. И здесь, неподалеку от университетских зданий, ставших символом передовой советской науки, воздвигнут обелиск в честь нашей замечательной победы — запуска первого искусственного спутника Земли. Это дань благодарного народа тем, кто своим героическим трудом открыл человечеству дорогу во вселенную, открыл эру космических путешествий.

Горький сказал как-то, что нужно, чтобы человек удивлялся самому себе — своему могуществу, своей дерзости, своему безумству храбрых. Спутник сильнее, чем что-нибудь другое, поразил каждого из нас — наглядно, весомо, зримо. О спутниках говорили ученые, политические деятели, люди всевозможнейших профессий, национальностей и убеждений. Из их высказываний составились бы целые тома. Поэты воспевали спутник в стихах. Скульпторы в символических образах изображали этот бросок в космос. Документальные фильмы показывали, как это было, фильмы фантастические — что будет дальше. Глядя на фантастические картины небесных полетов, люди воспринимали их теперь как реальность: в этом была не только сила искусства кино, но и сознание, внушенное спутниками, — они лишь начало большого пути!

Пожалуй, в том-то и состояло одно из великих достижений, переворот, вызванный в умах людских крошечным искусственным космическим телом. Люди впервые столь ощутимо, с такой огромной силой убежденности осознали — да, началось! Началось то, о чем мечтали с древнейших времен, о чем слагали легенды и сказания, писали романы. Мысль уносилась и в будущее и в прошедшее, потому что в нем заложены истоки сегодняшней победы.

Как-то раз, когда я был еще школьником, почтальон принес мне бандероль с заветным обратным адресом: «Город Калуга, К. Э. Циолковский». Это был ответ на мое письмо. Маленькие брошюрки со множеством таблиц, выкладок и странных формул, в которых вместо алгебраических символов стояли сокращенные слова, открыли для меня новый мир. Многое было непонятно сначала, но, читая и перечитывая эти книжки, с годами проникая в них все глубже и глубже, я видел картины, захватывающие воображение.

Перед глазами проносились фантастические пейзажи иных миров, ставших доступными человеку. Люди в скафандрах вступали на поверхность Луны, Марса, наблюдали то, что считалось навсегда скрытым от нас, — невидимую с Земли сторону нашего естественного спутника, разгадывали тайну марсианских каналов, видели своими глазами Землю из глубин мирового пространства, Землю-планету.

С чувством гордости за человеческий гений, за русский гений, открывший безграничные перспективы познания мира, закрывал я маленькие книжки, полученные из Калуги.

Вот и теперь, много лет спустя, когда я пишу о покорении вселенной, это чувство целиком владеет мною. Его разделяют, вероятно, все, кто мечтает о космических рейсах, кто желает вести ввысь межпланетные корабли. Его разделит каждый, кто поймет, насколько труден путь, который привел нас к знаменательному дню — 4 октября 1957 года.

Двадцатый век — век величайших изобретений и открытий. Он принес победы электротехники, в которой человек нашел, по выражению Столетова, ключ к решению самых фантастических задач ума, принес триумф электроники и радио, начало завоевания воздуха.

Но были другие открытия, с иной судьбой. Они принадлежали будущему. Воплотить их сразу в жизнь было трудно, доказать правоту идей нелегко, если нет других доказательств, кроме веры и расчета. Такие открытия встречали в штыки, замалчивали, пытались опорочить, наконец просто объявляли ересью многое из того, что не укладывалось в рамки привычных категорий, представлений, понятий. Так случилось и с идеей межпланетных путешествий.

Константин Эдуардович Циолковский был ее крестным отцом. История жизни Циолковского хорошо известна. Большая часть ее — сражение, борьба с тупостью власть имущих, с консерватизмом «официальной» науки царской России.

«Горе и гений» — так красноречиво назвал он одну из книг, написанных незадолго до революции. Горечью веет от его строк: «Тяжело работать в одиночку, многие годы, при неблагоприятных условиях, и не видеть ниоткуда ни просвета, ни содействия… Я истощил все усилия…»

У Циолковского были все основания так писать. Глухая стена равнодушия, заговор молчания окружали новатора. Лишь немногие разделяли веру в осуществимость того, о чем так страстно мечтал ученый.

В начале века он уже создал основы теории и техники межпланетных путешествий, и было ясно, что им принципиально решена труднейшая техническая задача. Но напрасно ученый добивался признания и поддержки. Ему никто не хотел помогать, и неизвестно, что сталось бы с одним из величайших открытий современности, если бы не Великая Октябрьская социалистическая революция. Это она открыла дорогу Циолковскому, его смелым идеям.

Значение трудов знаменитого деятеля науки неоценимо. Он не только дал технический эскиз межпланетного корабля, но и с исчерпывающей для своего времени полнотой принципиально разработал двигатель, управление, старт, спуск, навигацию, энергетику ракетного полета, рассмотрел условия жизни в мировом пространстве.

Циолковский — идейный руководитель будущих покорителей межпланетных пространств, создатель новой науки — звездоплавания. Но ценность его наследства неизмеримо больше. Ведь межпланетные путешествия и завоевание межпланетных пространств будут новой вехой на пути открытия вселенной.

Циолковский облек в плоть и кровь дерзкую мечту человечества и блестяще доказал возможность ее осуществления. Недаром его называют «первым гражданином вселенной».

Вот почему золотая медаль Академии наук СССР, присуждаемая за выдающиеся работы в области межпланетных сообщений, носит имя К. Э. Циолковского. Ею отмечаются лучшие исследования ученых, работающих в области астронавтики.

Богатейшую россыпь идей находим мы в сочинениях основоположника звездоплавания. Многие из них станут достоянием техники грядущего. По собственным словам Циолковского, он никогда не претендовал на полное решение вопроса. Это вполне понятно: он лишь первым осветил тьму незнания.

Прошло время, и в разных странах разные ученые пришли к тем же выводам, что и Циолковский: французский инженер Эсно-Пельтри — через десять лет, немецкий профессор Оберт — через двадцать, американский профессор Годдард — через шестнадцать.

Русский механик Юрий Кондратюк разрабатывал теорию космических путешествий, не только повторяя сделанное Циолковским, но и внося новое. Энтузиаст межпланетных сообщений инженер Цандер отдавал все силы любимому делу, стремясь соединить теорию с практикой. Еще не осуществленная мечта уже уносила жертвы. Погиб при испытании ракетного автомобиля страстный поборник идеи полета в мировое пространство немецкий инженер Макс Валье, взрывом ракеты убило инженера Рейнгольда Тиллинга. Однако жертвы и трудности не пугали «работников великих намерений», как называл Циолковский «людей ракеты». Их усилиями развивалась и крепла ракетная техника, с каждым днем приближаясь к решению великой проблемы.

Наконец настал день, когда мощный гул двигателей возвестил о начале первого полета в небо. Родился первый искусственный спутник Земли. Среди тех, кто участвовал в его рождении, на первом месте — Константин Циолковский. И потому его имя по праву будет начертано на памятном обелиске, воздвигнутом в Москве, на Ленинских горах.