"Убежденный холостях" - читать интересную книгу автора (Шелдон Дороти)

3

Ложась спать, Ариадна поблагодарила бога, что день прошел спокойно. Дети возвратились к чаю, потом, хотя и без особой охоты, помогли ей с мытьем посуды. Они все еще держались настороженно, но просьбы ее исполняли, позволяя себе лишь некоторые оговорки. Вечером профессор позвонил узнать, как идут дела, и Ариадна, услышав чьи-то голоса рядом с ним – мужские и женские – и решив, что он проводит время со своими друзьями, живо представила, как он принимает в своем милом доме гостей. Но она ошибалась. Профессор звонил из ординаторской, куда зашел после операции выпить кофе.

На следующее утро, во время завтрака, Ронни хмуро сказал:

– Дядя Джонатан просил меня, когда мы пойдем в церковь, взять вас с собой.

– На утреннюю службу? Спасибо, буду рада пойти с вами.

Итак, они отправились в церковь, а к их возвращению мясо и пицца, заранее извлеченные Ариадной из морозильника, успели оттаять, так что осталось только поставить их на огонь, и они подоспели, пока она готовила картофельный гарнир и зелень. Еще она достала купленную вчера коробку с мороженым и разложила его по тарелкам, а сверху полила шоколадным сиропом.

Дети съели все, что она перед ними поставила, хотя и не сказали, понравилась ли им ее стряпня, а сразу, как закончили есть, доложили ей, что собираются пойти в гости к друзьям.

– Скорее всего, мы останемся там на чай, – добавила Дженни.

– Хорошо, идите. Но только я должна знать, где вы будете, на тот случай, если срочно понадобитесь. – Поскольку они хранили молчание, она пояснила: – Вдруг позвонит ваша мама или дядя и попросят у меня телефон дома, где вы находитесь. Собаку возьмете с собой?

– Конечно. И вообще, поменьше бы вы о нас беспокоились, мисс Браун.

– Ну, проще всего мне сказать вам, что я умываю руки, – бодро ответила Ариадна, – но вот беда, ваш дядюшка просил меня побыть здесь до тех пор, пока кто-нибудь из ваших не вернется, и я пообещала ему это. Лучше всего, если вы смиритесь и немного потерпите мое присутствие. – Она начала собирать грязные тарелки. – А теперь запишите мне номер телефона, по которому вас можно найти. Чай в половине четвертого, если вы решите вернуться раньше.

Ариадна готова была к их сопротивлению и весьма удивилась, когда Дженни вдруг позвонила предупредить, что они остались в гостях на чай и будут дома лишь к обеду. Это дало ей возможность не возиться с чайным столом, а сесть и составить меню на предстоящую неделю.

Потом, когда Ариадна готовила обед, в голову ей пришло, что может возникнуть одна проблема. Миссис Флинт сама ежедневно отвозила детей в школу и забирала их после занятий, иногда их брала из школы Петси. В гараже стоял автомобиль, но Ариадна, увы, не умела водить машину. Конечно, здесь наверняка курсирует школьный автобус, но Дженни училась в частной гимназии для девочек, в нескольких милях от Уикли, а Ронни – в лицее для мальчиков, расположенном совсем в другой стороне. Она сидела и некоторое время безрезультатно обдумывала, что делать, пока не решила дождаться детей и обсудить этот вопрос с ними; возможно, они и подскажут выход.

Нанимать авто? Она пребывала в сомнении. Как еще на это посмотрит профессор Мелвилл? Может, позвонить ему и спросить совета? Но не прошло и получаса, как профессор позвонил сам.

– Алло, – сказала она со вздохом облегчения.

– Ну, что случилось? – сразу спросил он. – В голосе у вас звучит отчаяние.

– Я действительно озадачена.

И она объяснила ему суть возникшей трудности.

– Так сразу не сообразишь. Но предоставьте это мне. У сестры немало приятелей в окрестностях. Кажется, сын ее знакомого врача ходит с Ронни в одну школу. Он может подвозить и его, а по дороге подбросит и Дженни. Думаю, он не откажет. Я вам перезвоню, так что не беспокойтесь.

И профессор тотчас повесил трубку, а она вернулась к своей стряпне. Хорошо ему говорить, чтобы она не беспокоилась, но что она станет делать, если он не сумеет договориться?

Наконец, незадолго до возвращения детей, он снова позвонил.

– Миссис Стоун – жена доктора Стоуна, будет отвозить детей в школу в восемь часов утра и забирать их оттуда после занятий.

Ариадна поблагодарила профессора.

– Простите, что побеспокоила вас.

– А как же иначе. К кому же вам было обращаться? Он сказал это весьма сдержанным тоном, и его «всего доброго» прозвучало так, будто он насилу вспомнил о необходимости попрощаться. За ужином Ронни спросил:

– А как мы будем ходить в школу? Мама и Петси всегда отвозили нас на машине. Я не уверен, что вы умеете водить машину.

– Ты прав, не умею. Но миссис Стоун согласилась отвозить вас обоих и забирать после занятий. – Она улыбнулась. – Ваш дядя позаботился об этом. В восемь часов она будет подъезжать к калитке. А теперь хорошо бы приготовить все, что вам понадобится в школе, пока есть время до сна. Вы обычно берете что-нибудь с собой? Бутерброды или что-нибудь в этом роде?

– Ариадна, мы же не в муниципальной школе учимся, чтобы таскать туда завтрак!

Эту колкость Ариадна попыталась пропустить мимо ушей.

– Как насчет животных? Вы объясните мне, чем и когда их кормить и сколько раз в течение дня выводить Клайда?

– С ним просто, – сказал Ронни, – все видно по его поведению. Но не забудьте, что во время ланча он должен получить свой бисквит.

– Ну и киска сама попросит есть, – сказала Дженни. – Конечно, поскольку вы для нее чужая, она может удрать. И если это случится, то виноваты будете вы.

Ариадна хотела было обидеться, но потом подумала, что работа есть работа, ей за нее платят. А вслух спокойно сказала:

– О, я люблю кошек, надеюсь мы поладим с твоей Бонни. Но если ты боишься оставлять ее на мое попечение, мы найдем для нее в доме какое-нибудь место, где она будет в безопасности до твоего прихода.

Ронни строго взглянул на сестру и проворчал.

– Ничего с твоей киской не случится. Иногда ты бываешь ужасно глупа, Джен.

И бестактна, про себя добавила Ариадна.

Да, с этими детками нелегко управляться: они проковырялись с завтраком до последней минуты, так что у них почти не осталось времени собрать учебники, карандаши и все, что могло понадобиться в школе. С вечера они так и не подумали об этом. А когда Ариадна поднялась наверх, то увидела, что в комнатах у них сущий бедлам.

Наконец-то она осталась дома одна и первым делом убрала постели детей, прошлась кое-где пылесосом, повесила одну из гардин, упавшую на пол, и навела на кухне идеальный порядок. Помнится, Ронни что-то говорил о какой-то женщине, приходящей дважды в неделю убирать, но, может, миссис Флинт отказалась от ее услуг на время своего отсутствия. Ариадна вооружилась хозяйственной сумкой, надела поводок на пса и отправилась в деревню за овощами. Дети попросили на ужин печеной фасоли. Еще она хотела приготовить жаркое из мяса с овощами и салат. Дети просили ее купить кока-колы, но у нее появилось другое намерение. Без ложной скромности она могла сказать себе, что лимонад ее собственного изготовления заслуживал самых высоких похвал, так что она купила еще и с десяток лимонов в овощной лавке, где ей пришлось ответить на ряд вопросов ее хозяина. Мистер Броуди, добродушный лысый толстяк, любил поболтать.

– Малость поддерживаете миссис Флинт, э-э? Бедная леди! А тут еще Петси уехала не ко времени. Она была просто незаменимой, добрая душа. – Говоря, мистер Броуди во все глаза глядел на Ариадну. – Вы такая молоденькая, худенькая и собственными маленькими ручками таскаете для ее деток такие тяжести, я просто диву даюсь! Бедные детки, живут практически без отца, а теперь и матушка ихняя уехала. И никого у них нет рядом, разве что дядя навестит, да и тот, я слышал, слишком занятой человек. Наверно, приедет в этот уик-энд, э-э?

– Не знаю; все зависит от того, как пойдут у него дела.

Ариадна улыбнулась, и мистер Броуди подумал, что хоть девушку и не назовешь красавицей, но улыбка у нее просто ангельская.

–

Он протянул ей сдачу, и Ариадна спросила:

– Здесь, кажется, живет некая миссис Притти? Дети не уверены, договаривалась ли с ней миссис Флинт, чтобы та приходила убирать дом, пока она сама в отъезде.

– Благодарите бога, дорогуша, и не было нужды договариваться с ней. Здесь все друг друга знают, так что ни о чем не надо специально просить. Миссис Притти была здесь нынче с утра пораньше и собиралась зайти к вам как обычно.

– Прекрасно. А когда?

– Завтра и в пятницу. Около восьми, не позже.

– О, прекрасно, – опять сказала Ариадна и, пожелав говорливому хозяину лавки доброго здоровья, удалилась.

По возвращении ей предстояло переделать множество дел: перемыть посуду, погладить белье, приготовить что-нибудь к чаю, когда объявятся дети. Она испекла яблочный пирог и овсяное печенье, пожарила картофель для жаркого, потом перекусила сама и занялась лимонадом. Это был старый рецепт, предлагающий погрузить мякоть лимонов в кипящую воду и понемногу добавлять сахар, а затем, когда все это будет остужено, бросить туда несколько веточек мяты.

Дети ворвались в дом как ураган, на ходу сбрасывая шапочки и пальто и спрашивая, скоро ли чай.

Ариадна вышла в холл встретить их и довольно твердо сказала:

– Чайник закипает, все остальное уже на столе, так что когда вы соберете разбросанные вещи, аккуратно повесите их, переобуетесь и вымоете руки, милости прошу к столу.

Они изумленно уставились на нее. Дженни завела было старую песенку; «Петси всегда…», но продолжать раздумала, а принялась собирать разбросанную одежду. Вскоре ее примеру последовал и Ронни. Под присмотром Ариадны дети повесили одежду на вешалку, вымыли руки и только потом угрюмо поплелись в кухню.

Ариадна расстаралась для этого чаепития: на столе были красиво расставлены блюдо с маслянисто поблескивающим овсяным печеньем, клубничный джем в хрустальной вазочке и яблочный пирог.

– Неужели вы это все сами приготовили? – удивленно спросил Ронни.

– Да, сама. А теперь скажите мне, когда вы будете ужинать? После того, как сделаете уроки?

– Обычно мы ужинаем, когда захотим есть, – надменно сказала Дженни,

– А-а! Поняла! Вы сами себе приготовите ужин? Ну и прекрасно!

– Заткнись, Джен! – оборвал сестру Ронни. – Не будь идиоткой, мы же не умеем готовить.

Ариадна позволила им немного побраниться, а затем сказала:

– После чая сделаете уроки, поужинаете. Зато потом у вас останется время делать, что хочется.

– Вы просто деспот, мисс Браун. Нет, скорее, педант, – заявила Дженни. – Мы всегда делаем, что хотим.

– И я тоже, – холодно ответила Ариадна, – Берите еще пирог….

Поздно вечером, когда дети улеглись, позвонил профессор, и она сообщила ему, что дела у них идут превосходно.

– Дети будут огорчены, что не поговорили с вами…

– Да, я поздновато звоню, извините. Завтра позвоню пораньше.

– Новостей никаких? – спросила Ариадна вкрадчиво.

– Нет, пока никаких. Думаю, вы должны быть готовы остаться дней на десять. Хотите, я свяжусь с вашим отцом?

– Спасибо, но в этом нет необходимости. Я сказала Мэрион, что меня не будет больше недели.

Вежливо пожелав ей спокойной ночи, профессор повесил трубку.

Жизнь обретала некое шаткое равновесие; дети не испытывали к Ариадне пылкой симпатии, но все же худо-бедно слушались. Дважды в неделю появлялась миссис Притти[1], особа, чья внешность и манеры мало соотносились со значением ее фамилии: крупная женщина лет под шестьдесят, с лицом, будто вырубленным из скалы, и раскосыми глазами, приводящими собеседника в замешательство.

Она говорила басом, дымила, как паровозная труба, а гладко зачесанные волосы полыхали ярким каштановым цветом совсем не идущим к ее лицу. Итак, во вторник в дом маршевым шагом вступила миссис Притти, провозгласив, кто она и что она, и сразу же заявив, что Ариадна мало похожа на человека, способного справиться с парочкой этих сорванцов; еще она заявила, что намерена выдворить себя из кухни не раньше, чем получит свою обычную чашку чая.

Эта женщина оказалась настоящим сокровищем. Не выпуская изо рта сигареты, она прошла по дому очистительным ураганом, а потом помогла Ариадне с приготовлением ланча, попутно поведав о всех жителях деревни.

– Плохих-то людей у нас по пальцам перечесть, – говорила она, – вот и миссис Флинт очень даже приятная женщина, только детки ее, доложу я вам, нуждаются в твердой руке. А все эта Петси – добрая душа, совсем их избаловала! Такая жалость, что их дядя не может присмотреть за племянниками, вообще-то он хороший, обходительный, но малость того… Рассеянный, я бы сказала. Зароется своей красивой башкой в книжку, ну прямо как книжный червяк какой-нибудь, прости господи, и не видит вокруг себя ничего. Тут ты ему хоть каких дамочек предоставь, он и не заметит. А вам-то, красавица моя, он нравится?

Ариадна часто заморгала. Никто раньше не называл ее красавицей, и это, как оказалось, слышать весьма приятно.

– Да, он симпатичный мужчина, хотя я его почти не знаю. Дети его очень любят.

– Он, слыхать, собирается сюда приехать на выходные? Стало быть, хоть чуток поучит ребятишек уму-разуму. И потом, учеба учебой, это понятно, но не ближний свет каждый день добираться до этого треклятого лицея, так что Ронни скоро переведут на пансион в одну преотличную школу. – Миссис Притти выпила три чашки чая и, уже вставая, чтобы идти наводить чистоту в ванной при детских комнатах, крикнула, обернувшись через массивное плечо: – А чай, милочка, я люблю покрепше…

Сделав соответствующие выводы, Ариадна к следующему визиту миссис Притти заварила крепкий чай и приготовила такую огромную чашку, из которой мог бы напиться и слон. Миссис Притти осушила эту чашку в один присест, и, съев добрый кусок пирога, испеченного Ариадной, спросила:

– Сам-то как, приедет на выходные?

– Не знаю. Говорил, что приедет, если не появится срочных дел.

Миссис Притти пожала плечами.

– Оно, конечно, доктора бывают нужны… Он ведь, слыхать, хирург? Или нет? Но не связывайтесь с ним. Какой прок от этих ученых сухарей?! Один тут говорил мне, что курение вредно здоровью. Что вы на это скажете? Да я всю жизнь сигареты изо рта не выпускаю, а вы только посмотрите на меня!

Ариадна никак не могла понять, каким глазом глядит на нее миссис Притти: такого сильного косоглазия она еще в жизни не встречала.

– Я вижу, миссис Притти, что вы в своей лучшей форме, – тактично ответила Ариадна. – Но все же от курения действительно пользы мало…

Миссис Притти разразилась громким жизнерадостным смехом.

– Моя старая бабка бывало говаривала: жить вообще вредно. Это к смерти приводит. Вот я и не переживаю. У вас у самой-то, милочка, есть дружок?

– Нет. Я некрасивая, – сказала Ариадна как о чем-то привычном.

– Да кто вам сказал? Да хоть бы и так, что с того? Гляньте-ка на меня, разве я красивая? А дважды была замужем. – И тут миссис Притти опять разразилась смехом. – Красота только то, что поверху, круги на воде – разошлись, и нет их. Вот что, милочка моя, надо помнить…

Затем миссис Притти поспешила покинуть кухню, поскольку хотела управиться с уборкой до одиннадцати.

Размышляя над рассуждением миссис Притти о красоте, Ариадна думала, что пожилая женщина в общем-то права, но все же лучше иметь красивое лицо.

Наступила суббота, но от миссис Флинт и от Петси – ни слуху ни духу. Ариадна как могла успокаивала ребят и мечтала, чтобы их дядя наконец позвонил, чего он не делал уже два дня. Она написала отцу, что будет отсутствовать еще несколько дней, но ответа от него так и не получила, а звонить домой не хотела, зная, что Мэрион начнет капризничать и уговаривать ее вернуться. Но как она бросит детей на произвол судьбы. Они в ней так нуждались.

Жаль, конечно, что они к ней столь безразличны, но она способна понять это – в их глазах она недостаточно взрослый человек, не намного старше их, кроме того, она – существо мелкое, незначительное, не способное быть авторитетом. Их комфортабельный мир оказался перевернутым вверх дном, и они неосознанно ощущали потребность на ком-то это выместить…

Профессор все не звонил. Ариадна вдруг осознала, что очень рассчитывала на его приезд в уик-энд. Может быть, его отсутствие – добрый знак того, что ей не придется долго оставаться здесь, в Уикли. Но и эта мысль не казалась утешительной. Конечно, здесь за городом восхитительно, приятная местность, несколько уютных магазинчиков и лавок, повсюду приветливые люди, но ее мучила неустроенность Мэрион и отца. С тех пор, как умерла ее мать, Ариадна автоматически взвалила на себя все домашние заботы, распоряжение семейными финансами и необходимость опекать младшую сестру. Даже в агентстве она всегда брала только такую работу, которая позволяла бы ей каждый вечер приходить домой…

Во второй половине дня, во время прогулки по саду, Ариадна немного успокоилась и вернулась в благодушное расположение духа. После ужина Ронни и Дженни отправились к себе наверх послушать музыку, а потом спустились в гостиную посмотреть телевизор и весьма ее удивили, покорно отправившись спать по первому ее слову.

На следующий день Ариадна встала рано: она предполагала, что они пойдут в церковь, а раз так, надо заранее подготовить все для ланча. Утро стояло яркое и солнечное, и кошка Дженни выбралась в сад следом за Клайдом. Ариадна наполнила едой их миски и оставила дверь приоткрытой, чтобы животные могли вернуться после прогулки обратно в дом. Потом поставила чайник – чашка чая будет добрым началом дня…

Приготовив все для завтрака еще с вечера, теперь она достала листья салата, бекон, гусиный паштет и яйца и нарезала хлеб для тостов.

Дети обычно поднимались с постели и одевались подолгу, так что придется поторопить их, если они действительно собираются попасть в церковь к началу службы. Девушка отпила глоток чая, повязала поверх домашнего платья фартук, засучила рукава и принялась чистить картошку.

Услышав клацанье собачьих когтей по керамическим плиткам, она, не оборачиваясь, сказала псу:

– Ваш завтрак в миске, сэр, – и добавила: – А Бонни с вами?

Отложив чайную ложку, она сделала пару глотков чая и только тогда обернулась. В дверном проеме с кошкой в руках стоял профессор Мелвилл. Он довольно долго смотрел на ее волнистые светлые волосы, спадающие на плечи, практичное домашнее платье, ничем не выдающее секретов ее хрупкой фигуры, рукава, закатанные по локоть…

– Доброе утро, мисс Браун, – вежливо-безлично сказал он. – Простите за вторжение в столь ранний час. Решил вдруг поехать…

Ариадна вытерла руки и достала еще одну чашку.

– Доброе утро, профессор Мелвилл. Дети будут рады вашему приезду. Чашечку чая? А может, что-нибудь перекусите? Я быстро…

– Я и позавтракаю с вами, если не возражаете. А сейчас с удовольствием выпью чая. Только не прерывайте из-за меня своих дел. Уверен, что их у вас по горло. Как вы тут? Все хорошо?

– Да, спасибо. Мы собирались пойти в церковь, поэтому нужно заранее подготовить все для ланча…

Он допил чай, еще раз наполнил обе чашки и поинтересовался:

Вы, наверно, совсем замучились? Миссис Притти хотя бы заходит?

– О да, она сущее спасение, мне бы одной никогда не справиться со всеми делами. – Ариадна перебросила непокорные локоны за ухо и взялась за следующую картофелину. – Вы, надеюсь, останетесь на ланч?

– Определенно, и на чай и на обед, если не возражаете. У меня новости, сестра звонила перед моим выездом сюда. Дети, наверное, ждут не дождутся весточки от нее?

Ариадна дочистила картошку и принялась за кочан капусты.

– Может, мне позвать их, поторопить? Они не очень спешат одеваться.

– Наверное, лучше мне самому подняться к ним. А у вас пока будет время переодеться… – сказал он, не спуская с нее глаз.

Ариадна внезапно покраснела, и профессор неожиданно пожалел, что сказал так. Ведь он явился без предупреждения. Теперь надо бы как-то загладить вину.

– Так я поднимусь и потороплю детей. Если мне удастся побыстрее стащить их оттуда, мы поможем вам по хозяйству…

Он улыбнулся ей, но ее захлестнула волна гнева.

Что ожидал он увидеть в семь часов утра? Смеет смотреть на нее, как на нечто, достойное жалости? Вслух она лишь холодно сказала:

– Прекрасная идея, мистер Мелвилл.

И, поставив чашки в раковину, вышла из кухни, не взглянув на него.

Стоя под душем и переодеваясь, она слышала голоса детей и смех их дяди. Новости, должно быть, добрые, значит, скоро она сможет вернуться домой. Вот и хорошо, вот и слава богу, твердила она себе, безжалостно скручивая волосы в тугой пучок.

Когда Ариадна вернулась на кухню, там не было ни души. Надев поверх юбки и блузки фартук, она принялась за стряпню.

Они вошли все вместе, и Дженни с порога торжествующе заявила:

– Скоро, мисс Браун, вы сможете вернуться домой. Мама приезжает.

– Весьма приятная новость, я рада за вас. Вашему папе наконец-то стало получше?

Она раскладывала по тарелкам яичницу с беконом, а профессор подавал тарелки на стол. Включив тостер, он велел племяннице разливать чай.

– Мой шурин поправляется, но еще слишком слаб для переезда домой, ему придется еще остаться недели на две. А сестра уже выезжает.

– Когда вернется мама, Ариадна может быть свободной, – сказал Ронни, как бы между прочим.

Профессор недовольно вскинул брови.

– Думаю, ваша мама была бы только рада иметь столь прекрасную помощницу. Я просто не представляю, как вы справитесь без нее, ведь Петси еще не скоро освободится…

Ариадна, склонившись над едой, ни на кого не смотрела, удрученная словами мальчика.

Завтрак подходил к концу, и профессор встал из-за стола.

– Ронни, будь любезен, собери посуду и сложи ее в раковину. Тебе, надеюсь, это по силам? А ты, Дженни, убери масло, джем и все остальное в холодильник. Через пятнадцать минут мы отправляемся в церковь. Собираемся в саду, у калитки.

Профессор повернулся к девушке и сказал:

– Мисс Браун, я помою посуду, а вы пока можете спокойно собраться.

– Думаю, раз вы приехали, мне лучше остаться дома, – сухо сказала Ариадна.

– Мы огорчили вас? Прошу прощения за всех. Вы, должно быть, уже настроились на возвращение домой. Эти детишки, смею сказать, действительно не подарок, вам с ними пришлось нелегко…

– Нет, не совсем так. Они очень славные, и мне было хорошо здесь. И потом меня не так просто вывести из себя, профессор Мелвилл.

Последние слова прозвучали довольно колко.

– Умение справляться со столь сложной работой, как ваша, вызывает у меня восхищение, мисс Браун, – спокойно ответил он.

После отъезда троицы, Ариадна поднялась к себе, заправила постель и, поскольку Дженни и ее братец не утруждали себя подобным занятием, привела в порядок и их постели, затем вернулась на кухню, чтобы сварить кофе. Обычно жизнерадостная, сейчас она была подавлена, размышляя, в основном, о Мелвилле. Какой абсурд! Что это она себе вообразила? С чего бы он стал относиться к ней душевнее и дружелюбнее? Кто она такая? Просто особа, нанятая им для работы. У него даже не было времени для более обдуманного выбора, и, хотя он ведет себя с ней деликатно, она для него лишь мисс Браун, наемная работница. Сегодня, застав ее в затрапезном домашнем платье, он стоял и смотрел на нее так… И еще эти неубранные волосы… Можно себе представить, что он при этом думал. Ну, как бы там ни было, миссис Флинт возвращается, и скоро всему этому придет конец. Ну а дети будут только рады ее исчезновению из их жизни, И чем она им так не угодила? Вот они, легки на помине. Она услышала их шумное возвращение в дом, ставя молоко на огонь.

– Дядя Джонатан зашел в поместье, к своим знакомым, выпить чашку кофе с бренди. Он придет к ланчу, – небрежно бросил Ронни, входя на кухню. – А кофе еще не готов?

– Сразу же подам, как только вы повесите свои вещи.

Им, конечно, не нравилось, что с ними говорят столь нравоучительно, они привыкли, что им во всем потакают, их баловали с рождения, но все же, хоть и скрепя сердце, дети сделали, как она велела.

– А дядя обещал прокатить нас до Сомерсет Форреста, – заявил Ронни.

Ариадна подала детям кофе с бисквитами, потом все же спросила:

– Это лес в окрестностях Старминстер-Касла?

– Вы там бывали? – удивленно спросила Дженни.

– Нет, но здесь, в гостиной, я нашла журналы и прочитала об этом месте. Клайд будет рад прогуляться с вами.

Дети отправились к себе, а она сразу принялась за стряпню, решив, по случаю приезда профессора, накрыть стол для ланча в столовой. Она и дети привыкли есть на кухне, это было удобно всем. Но понравится ли это их дяде? Когда он появился на пороге, девушка спросила:

– Вы не возражаете, если я накрою в столовой?

– Как хотите, хотя на кухне есть очень приятно. – А ланч готов? Мы хотим съездить в Сомерсет Форрест, это недалеко. К тому же там есть прелестная чайная – взбитые сливки и прочее…

– Вы можете чего-нибудь выпить, профессор, пока я накрою на стол.

– Мы оба выпьем. Я уже малость принял у очаровательной госпожи Кэмпбелл, она и с собой дала мне бутылочку вишневого ликера домашней выделки.

Профессор вышел и вернулся через несколько минут с пузатой бутылочкой темно-синего стекла.

– Восхитительный аромат… Вы, конечно же, поедете с нами?

– Боюсь, нет, профессор. Дети так ждали вас, им наверняка не захочется делить с кем-то ваше общество.

– Ну, я в этом не уверен. – Он немного растерянно взглянул на нее. – Но если вы предпочитаете остаться, дело ваше. Наверное, приятно пару часов посидеть в тишине, уютно устроившись с книжкой в кресле.

Она заверила его, что именно так и собирается провести время, вот только приготовит все к ужину, догладит оставшееся белье и напишет письмо домой. Ариадна подумала: она ведь и так все время рядом с ними, ее присутствие только испортит им удовольствие от прогулки.

Шерри согрело ее приятным теплом и слегка опьянило, так что она решила ограничиться половиной порции. Да и время звать детей к столу.

Стряпня удалась ей на славу: бифштексы были нежными и сочными, жареный картофель с зеленью, аппетитно разложенный на тарелках рядом с огурцами и шпинатом, поджидал порцию ароматного мяса. Ариадна, глядя, как Мелвилл режет мясо, тихо сказала:

– Простите, возможно, вам хотелось что-то более изысканное, но я не знала, что вы приедете, а дети очень любят бифштексы.

– Да что вы, это же мое любимое блюдо! Должен заметить, счастлив будет тот, кто станет вашим мужем, мисс Браун.

Профессор и не заметил, что дети, уткнувшись в тарелки, старались подавить смех, но Ариадна сразу же отметила это. И тогда она легко и непринужденно заявила:

– Да, возможно, скоро я выйду замуж, и у меня будет свой собственный дом.

Увидев всеобщее замешательство, она испытала чувство удовлетворения. Профессор выглядел крайне удивленным, новость будто даже огорчила его. Очнувшись, он поторопил детей, чтобы они скорее очищали тарелки. После того как ребята помыли за собой посуду, все трое вышли за калитку и стали усаживаться в машину.

– Мы вернемся часам к шести, – сказал Мелвилл Ариадне. – Вы успеете к половине седьмого с ужином? Я думаю часов в девять выехать в Лондон.

Напоследок он пожелал ей приятно провести время, и она смотрела, как автомобиль покатил от дома и вскоре скрылся из поля зрения. Затем, вернувшись в дом и почувствовав, что ей не хочется оставаться здесь, предаваясь грустным размышлениям, Ариадна решила посидеть с книгой в саду. Она быстро приготовила свой фирменный яблочный пирог, так полюбившийся Дженни, подготовила тесто, чтобы запечь в нем сосиски, а недоглаженное белье отложила на завтра. Одевшись потеплее, Ариадна взяла книгу и вышла в сад. День был приятный, еще холодноватый, но солнечный, так что она с удовольствием расположилась на одной из садовых скамеек.

Кошка последовала за ней и уселась к ней на колени. Глаза девушки, обратившиеся было к книге, неожиданно закрылись, и она все же предалась размышлениям, от которых сбежала из дома, захотелось даже поговорить с кем-нибудь, но кроме Бонни, посоветоваться ей было совершенно не с кем.

– Послушай, Бонни, – сказала она кошке, – ведь эта работа не будет длиться вечно. Ничего приятного в ней нет. И надо прямо сказать – дети меня не любят, да, вот именно, не любят. Я для них часть нарушенного хода их жизни, разве не так? И, если быть честной, мне эта работа тоже не по душе. Гораздо приятнее делать что-нибудь, что доставляет людям радость, когда они говорят тебе: «Как вы хорошо с этим справились, мисс Браун!» И с какой стати я согласилась задержаться на такой работе? На новые туфли мне бы и так хватило… Ох, если бы я была такой же красивой, как Мэрион!

Кошка внимательно дослушала девушку до конца, повела ушами, а затем вернулась к прерванному умыванию, всем своим поведением давая понять, что ценит Ариадну, что ценила бы ее даже в том случае, если бы та была хромой или лысой, поскольку она, кошка, из тех существ, которые не забывают, кто именно вовремя наполняет их миску едой.

Ариадна вошла в дом как раз ко времени чая, а вскоре после этого заявились и все остальные. Выдержав привычное сражение с детьми за то, чтобы одежда была аккуратно повешена на вешалку, девушка спросила, довольны ли они поездкой, и была удивлена, получив подчеркнуто вежливый ответ. Она и не догадывалась, что дядя во время поездки здорово отчитал их за то, как холодно и недружелюбно они обращаются с Ариадной, и когда они поплелись за ней в кухню и предложили свою помощь, она решила, что этот день, в конце концов, прошел не так уж плохо.

Профессор вошел в дом следом за детьми, и все они сели ужинать, а после ужина дети, послушав распоряжения дяди, пошли к себе наверх и принялись заводить пластинки. Со стороны лестницы раздались оглушительные аккорды, и профессор спросил раздраженно:

– Как вы можете выносить эту какофонию?

– Ну, на самом-то деле, с трудом, но ведь это их дом, не так ли? Да и длится это обычно не больше часа, потом они включают телевизор.

– Ну как, вы, надеюсь, отдохнули от нас за несколько часов нашего отсутствия? – Он продолжал сидеть за столом, предложив и ей: – Пожалуйста, присядьте, нам надо кое-что обсудить…

– Я тут вела записи расходов… – заговорила она, усаживаясь на краешек стула.

– Да, да, но не беспокойтесь об этом. Если нужно еще денег, я дам сколько нужно перед отъездом.

Профессор взглянул на нее через стол, а она ждала, что он скажет.

– Вы ведь не любите меня, мисс Браун? – вдруг заявил он.

– Силы небесные! С чего вы взяли, профессор? Поверьте, вы мне очень даже симпатичны. Другое дело, что я почти не знаю вас, если вы понимаете, что я имею в виду. Но какое, в сущности, это имеет для вас значение? Думаю, после возвращения мисс Флинт, мы с вами больше никогда не увидимся, и вы немедленно забудете о моем существовании.

Мелвилл долго молчал. Потом вдруг задал еще вопрос.

– Вы сказали, что намерены выйти замуж. Это правда?

Она удивленно посмотрела на него, слегка покраснев.

– Да нет, в общем-то.

– Рад слышать. У вас есть какие-то устремления? Может, вы хотите сделать карьеру топ-модели?

– Я? Ну что вы! – Ариадна рассмеялась. – Разве я гожусь для этого? Они все высокие и тоненькие и носят такие сногсшибательные туалеты…

– У вас тоже красивые ноги, мисс Браун.

С ума сойти! С чего она взяла, что он рассеянный? Глядит на нее сущим ястребом. Даже глаз не отводит.

– Итак, ваше будущее – еще непрочитанная книга…

– Ну почему? Надеюсь, мне подвернется следующая работа. – И вдруг неожиданно для себя спросила: – Почему вы зовете меня мисс Браун? Это так официально…

Профессор смущенно улыбнулся.

– Ну, вы такая строгая!.. – Он вдруг взглянул на часы и заторопился. – Мне пора ехать. – Выудив из кармана бумажник, он передал ей сто фунтов. – Возьмите, у вас, наверное, на хозяйство ничего не осталось… Сообщайте мне, когда я позвоню, как идут дела. А теперь пойду попрощаюсь с ребятами.

Вскоре все трое стояли у калитки и смотрели, как уезжает машина профессора, и Ариадна, вспоминая их разговор и озадаченная им безмерно, пыталась понять, что тут к чему, и не могла.