"Резонанс бытия" - читать интересную книгу автора (Авраменко Олег)

Глава 19 Дейдра

Я как раз просматривала письма родителей, изъявлявших желание, чтобы их шестилетние дети, будущие первоклашки, с осени стали моими учениками, когда меня вызвала Хозяйка. Нет, не связалась со мной, а просто послала из Безвременья специальный сигнал-приглашение. Это было тем более странно, что всего лишь три часа назад я, как всегда по утрам, приходила окунуться в Источник, а она уже традиционно проигнорировала мой визит. Похоже, за это время что-то случилось. Что-то очень серьёзное.

Однако я не бросилась сломя голову в «нишу», а спокойно стала дописывать очередной шаблонный ответ, в котором назначала дату и время собеседования. Секунд десять спустя на связь вышла Тори:

«Дейдра, ты в Авалоне?»

«Да».

«Меня выз…»

«Меня тоже. Освобожусь через пару минут».

«Тогда и я не буду спешить. Сходим вместе, да?»

«Договорились».

Я закончила письмо, вложила его в конверт, запечатала и надписала адрес. Только после этого покинула свой кабинет и прошла в «нишу». Там снова связалась с Тори.

«Уже готова?» — спросила она.

«Да».

«Пошли».

Удерживая контакт, мы одновременно, хоть и с разных сторон бесконечности, перенеслись в Безвременье. Хозяйка уже ждала нас — но не на вершине Холма, как обычно, а стояла здесь, рядом с нами. Устремлённый на нас взгляд её изумрудных глаз был сердитым и одновременно каким-то растерянным.

— Ну что ж, теперь можете радоваться, — произнесла она ледяным тоном. — Феб и Вика добились чего хотели. Не без вашего содействия, разумеется.

— Это трудно назвать содействием, — заметила я с полнейшей невозмутимостью, хотя меня сжигало любопытство. — Я всего лишь не сообщила тебе о своих подозрениях, что Феб с Викой работают вместе. Причём виновата в этом ты и только ты. Я собиралась тебе сказать, но ты мне просто не дала. Набросилась на меня с безосновательными упрёками, обозвала лгуньей, хотя я выложила тебе всю правду о своём разговоре с Эландилом. Тогда я сама не понимала, что этот разговор был призван отвлечь меня от мыслей о Вике и Фебе, а также спровоцировать тебя на ссору со мной, на твои нелепые обвинения. После этого у меня пропало всякое желание откровенничать с тобой. Источник в точности просчитал мою реакцию — но так же точно он просчитал и твоё поведение. Он вчистую переиграл тебя.

— Так ты продолжаешь утверждать…

— Вот что, тётушка! — перебила я Хозяйку. — Если ты и дальше собираешься говорить со мной в таком тоне, я не стану этого терпеть. Лучше разыщу Вику с Фебом и обо всём узнаю от них.

— Я тоже, — поддержала меня Тори. — Веришь ты нам или нет, но мы понятия не имеем, что они сделали. Будь любезна, просвети нас — или мы уйдём.

— Хорошо, — вздохнула она. — Расскажу.

Мы не спеша направились к Источнику, и Хозяйка начала свой рассказ. О том, какая проблема возникла в связи с исследованиями профессора Альбы по искусственной имплантации Дара и как она её решила. О том, как целых три десятилетия всё было хорошо, пока Фиона не стала Стражем Порядка. А также о том, как, по наущению Фионы (именно такой была версия Хозяйки) и при содействии вышедшего из повиновения Источника, Феб вместе с Викой вмешались в её, Хозяйкину, компетенцию и несколько минут назад перенастроили функцию распределения Дара, заменив простой и надёжный запрет на набор неустойчивых инструкций. А вернуть всё, как было раньше, уже не получается, поскольку этому препятствует Порядок.

Само собой разумеется, что Хозяйка рассказывала обо всём с позиций своей абсолютной правоты. Сама ни словом не обмолвилась о каких-либо вредных проявлениях запретительных мер, на что недвусмысленно намекала Фиона. Но когда Тори поставила вопрос ребром — была ли угроза возникновения нежелательных побочных эффектов, то Хозяйке, которая при всех своих недостатках была честной и не склонной к вранью, поневоле пришлось перечислить эти самые побочные эффекты. При этом она охарактеризовала их как незначительные.

К тому времени мы уже дошли Источника, я по своему обыкновению уселась на парапет и закурила. Затем сказала:

— Ну, знаешь ли! Называть такие последствия незначительными… Хотя не буду с тобой спорить, всё равно без толку. Ты ведь страшно не любишь признавать свои ошибки. Главное, что твоя ошибка исправлена.

— И Ева получила Дар, — добавила Тори. — Потрясающе!

— Между прочим, — заметила я, — как раз это решение представляется мне спорным. Имею в виду не конкретно Еву, Лану или Амалию, а количественный перекос в сторону женщин, который возникнет уже в ближайшие десятилетия. Колдуны и так гораздо чаще вступают в смешанные браки, чем ведьмы, а теперь положение ещё больше усугубится. Многие женщины просто не найдут себе мужей.

— Если сильно захотят, то найдут, — возразила Тори. — Пора уже оставить в прошлом всю эту патриархальность[40]. А заодно отбросить нелепые предрассудки и начать планировать семьи таким образом, чтобы рождалось больше мальчиков. Это не слишком большая плата за обеспечение притока свежей крови в Дома.

— Приток и так есть, благодаря детям-полукровкам.

— Но не всем Домам помогает. Насколько мне известно, численность населения в Похьёле и Доме Осириса за последние тридцать лет не увеличилась, хоть и перестала уменьшаться, а Вавилон по-прежнему деградирует. Зато теперь вавилоняне точно решат свои демографические проблемы. Вполне допускаю, что царь Валтасар распорядится поставить Вике и Фебу прижизненные золотые памятники.

— А возможно, посмертные, — зловеще молвила Хозяйка.

Мы тут же уставились на неё.

— Надеюсь, ты шутишь, — сказала я.

— Попробуй только тронуть Вику! — агрессивно вскинулась Тори. — Я тебе такое устрою!

— Вику трогать не стану, — пообещала Хозяйка. — С ней пусть разбирается Мирддин. А вот Феба я обязательно накажу — он переступил все допустимые границы.

— Лучше не заводись, — посоветовала я. — Тебе же хуже будет. Я нисколько не сомневаюсь, что Источник дал Фебу твёрдые гарантии неприкосновенности. Попытаешься отлучить его — только опозоришься. Покажешь всем, что потеряла контроль над ситуацией. На твоём месте я бы вообще замяла это дело. Поверь мне: твоё решение проблемы с искусственным Даром не найдёт поддержки у большинства адептов. Уж точно не у моих родителей. И не у Бренды. И не у Софи. И не у Януса. И, уж конечно, не у Диониса. А Брендон, если и поддержит тебя, то исключительно из-за вашей особой дружбы. Что же касается Бронвен, то она непременно съязвит, что в бытность свою Хозяйкой не совершала столь вопиющих глупостей. Ты должна наконец понять, что тогда, тридцать пять лет назад, поступила тупо… Впрочем, я думаю, ты всё понимаешь, иначе позвала бы не только нас двоих, а устроила бы всеобщее собрание адептов. Но ты так не сделала, и мне совершенно ясно почему. Ты знаешь, что не права, просто не хочешь с этим смириться. И продолжаешь винить других — Фиону, Феба, Вику. А ведь они, по большому счёту, помогли тебе.

— Хорошенькая помощь! — фыркнула Хозяйка. — К вашему сведению, они не только намутили с функцией распределения Дара, но ещё использовали Источник, чтобы напакостить Мирддину.

Мы с Тори обменялись быстрыми взглядами.

— А именно?

— Не знаю. — Чувствовалось, что эти слова дались ей с большим трудом. — Источник застал меня врасплох и перенёс вперёд во времени. А когда отпустил, я быстро обнаружила, откуда исходило заклятие — из дома Евы на Дамогране, но ничего исправить не могла. Дело было сделано, Вика уже скрылась, а Феб и Патрик радовались тому, что их жёны стали ведьмами. Примерно через минуту к ним заявился разгневанный Мирддин и потребовал объяснений.

— Каких?

— Он просто так и сказал: «Я требую объяснений! Что вы натворили, идиоты?! Где Вика?» Феб ему ответил, что не собирается давать никаких объяснений, а по поводу Вики выразился почти как ты, Тори: «Только тронь её, и будешь иметь дело со мной». Тогда Мирддин погрозил кулаком вверх (видно, догадывался, что я наблюдаю), крикнул: «Ну, если и ты, Дейдра, замешана…» — после чего ушёл. Я знаю Мирддина как очень сдержанного и уравновешенного человека, он не станет устраивать скандал по незначительному поводу. Надо очень постараться, чтобы вывести его из себя. А к несчастью для Вики, он не такой отходчивый, как я. Мне даже немного жаль её.

На этом Хозяйка сочла наш разговор законченным. Не попрощавшись, она развернулась и пошла прочь от нас, но через несколько шагов ненадолго задержалась и сказала:

— Полагаю, вы сейчас пойдёте прямиком к Фебу. Передайте ему, что я хочу его видеть. На мои вызовы он не отвечает.

— Ага, жди, — пробормотала Тори. — Так он и прибежит к тебе…

Когда Хозяйка вошла в рощу и скрылась за деревьями[41], я обратилась к Тори:

— Так что, нагрянем в гости к Фебу и девочкам? Мне не терпится увидеть новых ведьм.

Тори неуверенно покачала головой:

— Ну, не знаю… Пожалуй, что нет. Я должна разыскать Вику.

— Вот и спросим у Феба.

— Даже если он знает, не скажет. Посоветует самой связаться с ней.

— А если она не ответит?

— Всё равно буду искать. Я знаю её лучше, чем Мирддин, и надеюсь, что найду раньше.

— Тебе помочь? — предложила я.

— Спасибо, но лучше не надо. Это наше, сестринское дело. — Тори обняла и поцеловала меня. — До встречи, Дейдра.

— До встречи, — ответила я, опьянённая её поцелуем.

Выпустив меня из объятий, она сразу ушла. Я тоже покинула Безвременье и перенеслась в гостиную Евиного дома на Дамогране, где как раз проходил импровизированный фуршет. Феб и Патрик распивали шампанское, а в бокалах у девочек — будущих мам и новорождённых ведьм, — был какой-то безалкогольный напиток. Судя по цвету, апельсиновый сок.

При моём появлении оживлённая болтовня мигом прекратилась. Настороженные взгляды всех пяти пар глаз устремились на меня.

— Привет! — произнесла я как можно беззаботнее. — Что празднуете? То, как одурачили Хозяйку, или пополнение наших колдовских рядов? — С этими словами я посмотрела на Еву, Лану и Амалию.

— Так ты уже знаешь? — первым отозвался Феб; в голосе его чувствовалось напряжение. — Тебя прислала Хозяйка?

— Нет, я сама решила прийти. Хотя в одном ты прав: я только что была в Безвременье и говорила с Хозяйкой. Она очень сердита.

— Кто бы сомневался! — прокомментировал Патрик.

— Будешь ругать нас? — спросил Феб.

— Ни в коем случае, — ответила я. — Вы с Викой поступили правильно. Это меня очень утешает. Значит, не напрасно я две недели назад поссорилась из-за вас с Хозяйкой.

— Как это? — удивился он.

— Уже не имеет значения, — небрежно отмахнулась я. — Вы сделали, что планировали, а остальное неважно. Лучше угости меня шампанским.

— Да, конечно! — спохватился Феб.

Он поставил свой бокал на столик и взял бутылку. Я собиралась потянуться к Источнику и заказать для себя пустой хрустальный бокал, но Феб опередил меня.

— А вот это зря, — заметила я. — Хозяйка вполне могла воспользоваться случаем и затащить тебя в Безвременье против твоей воли.

Он с притворным безразличием пожал плечами.

— Ну, и пусть. Я не собираюсь прятаться от неё.

— Но и на её вызовы не реагируешь.

— А с какой стати? Она же видит, что сейчас я занят — отмечаю с девочками и Патриком наш успех. Если ей так не терпится, пусть сама приходит. Её мы тоже угостим.

Феб протянул мне наполненный бокал. Я взяла его и сделала глоток. Шампанское было весьма недурственным.

— Последний раз Хозяйка была в Экваторе ещё до вашего рождения. Вы, конечно же, знаете, как воспользовался этим Александр.

— Ещё бы, — кивнул Патрик. — Тогда он похитил мою маму. Если бы не счастливая случайность, я бы мог стать вторым Харальдом.

— Вот то-то же, — сказала я, усаживаясь в кресло. — С тех пор Хозяйка здесь не появляется.

— Зато Хранитель появлялся, — осмелев, вступила в разговор Лана. — Злой, как чёрт. К счастью, Вика вовремя убежала.

— Об этом я тоже знаю. И должна сказать, что меня удивила его реакция. Ведь Вика, насколько я понимаю, всего лишь не позволила Хаосу вмешаться и заблокировать возможность перенастройки функции.

— Должно быть, — предположил Феб, — Мирддина сильно задело, что Вика действовала за его спиной. Но ничего — побушует немного и угомонится.

По всему было видно, что он сам в это не верит. В голосе Феба я уловила затаённую тревогу. И одновременно — растерянность. Похоже, он точно знал, что Вика не ограничилась одним только сдерживанием Хаоса. Но, вместе с тем, вряд ли имел хоть малейшее представление о её планах.

Мы проговорили ещё минут двадцать, не спеша попивая шампанское, потом Феб, прихватив с собой Лану, отправился в Сумерки, чтобы отчитаться о произошедшем перед дедом Янусом. Патрик никак не мог решить, к кому сначала пойти — к своему отцу Кевину или к своей матери Дженнифер. При других обстоятельствах эта дилемма не стояла бы так остро, ведь отсюда до Царства Света было полтора часа пути по Туннелю, а до Астурии в буквальном смысле рукой подать. Но моё присутствие всё меняло — Патрик не сомневался, что я соглашусь подкинуть его с Амалией в Солнечный Град, поэтому продолжал раздумывать, совсем не замечая, что Ева, обычно сдержанная и флегматичная, начинает проявлять признаки нетерпения. Я догадалась, что она ждёт не дождётся, когда сможет позвонить Шону, и поторопила Патрика:

— Ну, давай уже, решай. У меня тоже есть дела.

Хотя, если честно, никаких особых дел не было. Передо мной тоже стояла дилемма — с кем посплетничать о недавних событиях. Хотелось бы с Пенелопой, но нельзя, ей обо всём должен рассказать Феб. Так что я решила положиться на выбор Патрика. Если в Солнечный Град — поговорю с Бронвен. А нет — вернусь в Авалон, брошу монету и, в зависимости от результата, пойду к маме или Бренде. У каждого из трёх вариантов были свои недостатки. С Бронвен мы обязательно поцапаемся, это неизбежно; Бренда будет чересчур много умничать и постоянно перебивать; ну, а мама немедленно позовёт отца, который, конечно же, отправится за более детальной информацией к Хозяйке, но сперва нагрузит нас своими опасениями по поводу глубоких социальных пертурбаций, ожидающих колдовское сообщество в связи с предстоящим перепроизводством ведьм…

— Ладно, — наконец разродился Патрик. — Идём к моей маме.

— Ха! — сказала Амалия. — Я с самого начала знала, что ты так решишь. И чего было долго думать?

Мы попрощались с Евой и перенеслись в королевский дворец Солнечного Града, в «нишу» рядом с гостиной, которую Патрик делил со своей сводной сестрой Фионой. По понятным причинам, в последние пять лет Фи здесь редко бывала, ну а Патрик с детства отдавал предпочтение Авалону, родине отца. Тем не менее, на их здешние апартаменты никто не покушался, хотя они почти всё время пустовали.

Ребята поблагодарили меня за помощь и вышли из «ниши», а я, прежде чем направиться к Бронвен, из вежливости связалась с ней и предупредила о своём визите. Она не оценила моего такта и без околичностей послала меня к чёрту, заявив, что у неё есть более важные дела, чем точить со мной лясы. Я сразу поняла, что наша дорогая королева Света пустилась в очередной загул[42], пожелала ей хорошенько оттянуться и прервала контакт.

Я уже собиралась отчалить в Авалон, но тут в «нишу» вернулся Патрик.

— Ух, хорошо, что успел! Я забыл спросить: сегодня или вчера ты виделась с Гленном? Может, говорила с ним?

— Нет, — покачала я головой. — Ни сегодня, ни вчера. Только четыре дня назад. А что случилось?

— Да, собственно, ничего. Просто сегодня с утра мы собирались обсудить кое-какие вопросы, связанные с нашей группой, но Гленн не пришёл. И на вызовы не отвечает. Наверно, ещё не перестал злиться.

— На кого?

— На Шейна. Они крупно поссорились. В последнее время у них постоянно конфликты… Гм, и не только у них. Мы как раз и хотели обсудить это и решить, что делать дальше. Было предложение на год-другой разойтись, чтобы отдохнуть друг от друга, а Гленн, видно, не захотел ждать и проголосовал за эту идею ногами.

— Может быть, — сказала я.

Патрик ушёл, а у меня после этого разговора полностью переменились планы. Первым делом я попыталась связаться с сыном, но он не отозвался. Порой с ним такое бывало, и при других обстоятельствах я бы не стала беспокоиться из-за его молчания. Но сейчас мне пришла в голову мысль, что он мог помириться с Фионой, даже больше чем просто помириться, и заблокировал свой Самоцвет, чтобы никто не мешал ему. А это было плохо, очень плохо…

Вы только не подумайте, что я осуждала чувства Гленна к Фионе из-за их троюродного родства. Кому-кому, но не мне его упрекать — тем более, что речь шла о дочери Эрика. Дело было в другом: Фиона, как Владычица Порядка, могла иметь детей только от адепта своей Стихии, а значит, с ней Гленну пришлось бы довольствоваться приёмной дочкой. Конечно, Морвен прелестное дитя, но всё равно — мне это совершенно не нравилось.

Связавшись по очереди с несколькими друзьями Гленна и убедившись, что они не знают, где он, я совершила прыжок прямиком на Внешний Обод. Тут же передо мной возник Агнец, быстро опознал меня как «свою» и без единого слова удалился. А следом за ним появилась Фиона.

Если при нашей прошлой встрече она была просто печальной, то сейчас выглядела вконец измученной, какой-то дёрганной. Через силу улыбнулась мне и сказала:

— Здравствуй, Дейдра. Так ты уже в курсе?

— Да, — ответила я. — Виделась и с Фебом, и с Хозяйкой. Она очень зла на тебя. Подозревает, что именно ты всё организовала.

Фиона безразлично пожала плечами.

— Ну, и пусть. Мне всё равно.

Ей действительно было всё равно. И она нисколько не походила на девушку, которая помирилась со своим приятелем. Однако я спросила:

— Кстати, Фи, ты давно видела Гленна?

Фиона сразу разволновалась.

— Да, уже давно. А что?

— Ничего особенного, — сказала я. — Он где-то спрятался, не отвечает ни мне, ни Патрику. Я подумала, может, ты что-нибудь знаешь.

— Ага…

Тон, которым она это произнесла, был очень странным. Даже подозрительным. Что-то было не так…

А в следующую секунду меня обожгла огнём одна жуткая мысль.

— Фи, ты точно его не видела? Он точно здесь не появлялся? Он… — у меня перехватило дыхание, — он не пошёл по Стезе?

У Фионы было такое недоуменное выражение лица, что я мигом успокоилась.

— Нет, конечно, — ответила она. — Я бы ни за что не позволила. Да и Гленн не… А с чего ты взяла, Дейдра?

Я фыркнула.

— Только не надо этого. Не строй из себя невинность. Я знаю о ваших встречах. Знаю, что Гленн по уши влюблён в тебя.

— Он… тебе рассказал?

— Вроде того. Не он сам, а его фантом. И ещё я узнала, что Гленн обращался к Хозяйке с просьбой пустить его к Источнику — чтобы потом принять Силу Порядка. Ради тебя.

— О… — Фиона помолчала в угрюмой задумчивости. — Так вот почему ты испугалась, что он мог вступить на Стезю. Но уверяю тебя, этого не было. Гленн не приходил в Порядок уже целый месяц, с тех пор как мы поссорились. — Из её груди вырвался то ли стон, то ли всхлип. — А я так хотела, чтобы он пришёл. Так ждала его… Но он слишком гордый…

— Хоть это хорошо, — произнесла я холодно. — Надеюсь, ему хватит гордости и дальше не приходить. Надеюсь, он излечится от этого. Очень надеюсь… Ну, ладно, Фи, тогда я пойду. Не буду отвлекать тебя.

— Погоди, Дейдра! — Она порывисто схватила меня за руку. — Раз уже ты здесь, то… В общем, я хочу показать тебе кое-что. Ты никуда не спешишь?

— Особо никуда.

— Хорошо.

Мы переместились в Звёздный Замок. Но не в вестибюль, чтобы подвергнуться обычной процедуре чистки обуви, а сразу в один из коридоров то ли на втором, то ли на третьем этаже. Прямо перед нами находилась резная дверь из красного дерева.

— Сейчас ты увидишь одного человека, — сказала Фиона. — Пожалуйста, будь осторожна, не сболтни ничего лишнего. Позже я тебе всё объясню. Договорились?

— Да.

Фиона отворила дверь, и мы вошли в уютно обставленную комнату, в углу которой вполоборота к нам сидел за шахматным столиком стройный темноволосый парень с довольно привлекательным, хоть и слишком бледным, лицом. Казалось, он не заметил нашего появления, всё его внимание было сосредоточено на шахматных фигурах — видно, решал какой-то этюд.

Наконец парень сделал ход слоном и повернулся к нам. Теперь я его узнала. Мы с ним ни разу не встречались, но несколько дней назад Шон показывал мне мысленную картинку. Это был Бьёрн из Асгарда, сын покойного принца Зорана из Даж-Дома.

Он поднялся с кресла и с лёгкой улыбкой произнёс:

— Привет, Фиона. — А потом ко мне: — Здравствуй. К сожалению, я не знаю тебя. Или не помню. Ты младшая сестра Фионы?

— Нет, — ответила я. — Мы не сёстры. Просто родственницы. Меня зовут Дейдра.

— А я Бьёрн. Рад с тобой познакомиться, Дейдра… Или мы уже знакомы? Я, видишь ли, не помню. Фиона рассказала тебе?

На всякий случай я кивнула. Хотя Фиона ничего не рассказывала, я и так уже догадалась, что произошло. Вернее — что случилось. Слово «произошло» имеет более широкое значение, подразумевая также причины и обстоятельства. А «случилось» — просто следствие. Было очевидно, что Бьёрн потерял память. Но как и почему — большой вопрос.

А он снова обратился к Фионе:

— Ты опять где-то пропадала с самого утра. Девушки сказали, что у тебя дела.

— Я ходила встречать Дейдру, — объяснила Фиона. — Это был… неблизкий путь.

Вот ещё одна крупица информации. Фиона провела со мной на Внешнем Ободе не больше пяти минут, и если перед этим она не была где-нибудь ещё, то получается, что сейчас в Звёздном Замке время течёт очень быстро. Но насколько — я определить не могла. Как уже упоминала раньше, здесь у меня не было доступа к Формирующим, а связь с Источником находилась в пассивном состоянии.

Между тем Фиона подошла к шахматному столику и оценила позицию.

— А ты делаешь успехи.

— Да, — произнёс Бьёрн без всякого энтузиазма. — Хотя мне уже ясно, что в этой игре я никогда не блистал. — А мне объяснил: — Фиона ничего не говорит о том, кем я был. Назвала только моё имя, сообщила, что я потерял память в результате травмы, и эта же травма усыпила мой колдовской Дар. А всё остальное я должен вспомнить сам.

— Это правильно, — сказала я. — Иначе ты начнёшь путаться и не будешь уверен в том, что действительно вспомнил, а что принял на веру с её слов.

— Понимаю… — Он вздохнул. — Однако беда в том, что я до сих пор ничего не вспомнил. Разве то, что я родом из Асгарда. Но и это вряд ли было воспоминанием. Скорее логический вывод — моё имя плюс то, что мне легче всего думается на асгардском. Никаких чувств по отношению к своей предполагаемой родине я не испытываю.

— И не хочешь там побывать?

— Вообще-то хочу. Но только из любопытства. А чтобы тянуло туда… нет, не тянет. И в другие места тоже. Мне и здесь хорошо.

— А ты знаешь, где находишься?

Бьёрн посмотрел в окно на звёзды.

— Или где-то в космосе, или это просто красивая иллюзия. Фиона, опять же, не хочет говорить. И все служанки как в рот воды набрали. А гостей до тебя не было, ты первая. Но я сомневаюсь, что ты мне поможешь.

— Тут ты сам должен помочь себе, Бьёрн, — сказала Фиона. — А нам с Дейдрой пора.

Пожелав ему выздоровления, я вместе с Фионой направилась к выходу. Возле самой двери Бьёрн меня окликнул:

— Погоди, Дейдра! Один вопрос.

Я повернулась к нему:

— Да?

— Фиона моя жена?

Он явно рассчитывал застать меня врасплох: если я буду выглядеть изумлённой — значит, нет, а растеряюсь — да. Но я лишь сочувственно улыбнулась ему.

Покинув комнату с Бьёрном, мы прошли в другое крыло здания, в кабинет Фионы. Она устало опустилась в кресло и закурила.

— Давно он такой? — спросила я.

— Уже больше трёх месяцев. По его собственному времени, разумеется. Здесь оно ускорено.

— Да, я догадалась.

— И никаких признаков улучшения, — продолжала Фиона. — Потеряны абсолютно все личные воспоминания, остались только самые общие знания.

— Тем не менее, — заметила я, — он осознаёт себя колдуном. А обычно при диссоциативной амнезии колдуны забывают и о магии, и о Домах, начинают считать себя простыми смертными.

— Это при амнезии психогенного характера. Сильный стресс, чрезмерное напряжение — и, как следствие, бегство от реальности. А у Бьёрна была физическая травма, он пережил обширное кровоизлияние в мозг и клиническую смерть.

— Ясно. И как это произошло?

— По неосторожности. И по глупости… По моей глупости! — Казалось, Фиона вот-вот разрыдается. — Я не предупредила его… о некоторых вещах. А он… он даже не подозревал…

Я присела рядом с ней, благо места в кресле хватало, и обняла её за плечи.

— Ну-ну, успокойся. Истерика тут не поможет. И, кстати, насчёт помощи. Я так понимаю, ты ни к кому не обращалась?

— Нет.

— А это зря. Было бы нелишне проконсультироваться с Помоной. В крайнем случае, с Фебом. Они бы сохранили всё в тайне.

— Я знаю, но…

— Что «но»?

— Я не могу им довериться. Даже Фебу.

— Вот как? — удивилась я. — А мне почему доверилась?

— Потому что… — Фиона наконец расплакалась. — Тебе я тоже не должна… Но я просто не могу… не могу держать в себе… Это так тяжело!… Как подумаю, что Гленн…

Моё сердце ухнуло в холодную пустоту.

— Гленн? — спросила я дрожащим голосом. — При чём здесь Гленн?

Но я уже и сама всё поняла. И сейчас меня волновало только одно — жив он или…

— Это Гленн, — ответила Фиона, всхлипывая. — Он убил Бьёрна… а потом опомнился и оживил его… Но… видно, испугался, что он всё равно умрёт… и сбежал… спрятался… Я столько раз звала его… а он молчит…

От нахлынувшего облегчения у меня даже закружилась голова. Главное, что Гленн жив! А остальное…

— Расскажи мне всё, Фи.

— Это было два дня назад… по Основному Потоку. Бьёрн работал с Агнцами на пограничье Полярной Зоны, и к нему зашёл Гленн… То есть, конечно, не сам, это было далеко. Бьёрн послал за ним Ариэля — наверное, Гленн связался с ним, предложил встретиться… а Бьёрн ведь ничего не знал! Он понятия не имел, что Гленн точит на него зубы, обвиняет его в нашем разрыве… Чуть позже ещё четверо Агнцев видели их за разговором. А потом Ариэль нашёл Бьёрна в шатре… без сознания. А рядом был уже подостывший след от Туннеля…

Фиона замолчала, в её руке появился батистовый платочек, и она тщательно вытерла мокрое от слёз лицо. Затем продолжила:

— Ариэль доставил Бьёрна ко мне, а другие Агнцы, которых он вызвал, пошли по следу Туннеля. Хотя далеко не дошли — Гленн прихватил с собой меч Бьёрна и по пути высвободил из него энергию Порядка, которая посодействовала быстрому рассеиванию его следа.

— Ты точно уверена, что это был Гленн?

Она горестно вздохнула:

— Увы… Я тщательно исследовала чары, очень тщательно. Я не могла ошибиться.

— Гленн убил его, защищаясь?

Фиона угрюмо покачала головой:

— Я не обнаружила никаких следов схватки. Ни малейших признаков, что Бьёрн использовал боевые или защитные заклятия. По всему… по всему получается, что Гленн… ударил без предупреждения…

— Поэтому ты решила держать всё в тайне?

— Да. Поначалу я надеялась, что память быстро вернётся к Бьёрну, тогда я попрошу его молчать, и он меня послушается… Но он ничего не вспоминает…

— Амнезия может длиться годами, — сказала я. — И даже всю жизнь.

— Да, — кивнула Фиона. — И эта неопределённость сводит меня с ума. Я так хочу, чтобы всё наконец разрешилось. Я даже… — Она потупилась. — Я бы даже предпочла, чтобы Бьёрн тогда умер.

— Ой, Фи, не выдумывай!

— Нет, я не выдумываю. Сегодня ночью я видела сон… Впрочем, за сегодня я прожила много дней и ночей[43], но имею в виду самую последнюю. Я спала как раз перед твоим прибытием и мне снилось, что Бьёрн мёртв. Гленн убежал, не оказав ему помощи. И знаешь… стыдно в этом признаться, но мне тогда было легче… или проще. В любом случае, я хоть точно знала, что делать. А проснувшись, ещё не полностью прочувствовала реальность и мысленно стала репетировать предназначенную для короля Гунвальда речь, что Бьёрн не послушался моих увещеваний, пошёл по Стезе, потерял рассудок и был уничтожен Порядком… Когда же я сообразила, что на самом деле это был только сон, то… пожалела, что проснулась… Мне так стыдно, Дейдра!

— Тебе нечего стыдиться, — постаралась я утешить Фиону. — Ты до такой степени накрутила себя, что любую определённость готова принять как избавление… Эх, почему ты меня сразу не позвала!

Я встала с кресла и в задумчивости прошлась по кабинету. Потом остановилась перед Фионой и сказала:

— Нет, Фи. Что-то в этой истории не так. Это не может быть правдой.

Она обиделась:

— Думаешь, я солгала?

— Ни в коем случае. Но что-то упустила. Что-то неверно истолковала. Ты недостаточно хорошо знаешь Гленна. Пусть вы и встречались последние три года…

— Мы не…

— Неважно, как это называется. Важно то, что я лучше тебя знаю его. Не скажу, что знаю о нём всё. Конечно, нет. Зато я знаю, в какую сторону вертятся мысли в его голове. Знаю, на что он способен, а на что — нет. И с полной уверенностью говорю: он не мог поступить так, как следует из твоей версии событий. Я вовсе не утверждаю, что Гленн не убивал Бьёрна. Он вполне мог его убить — а потом, ужаснувшись содеянного, убежать и затаиться. Но он убежал не сразу. Сначала помог Бьёрну… Да, кстати, насколько качественной была его помощь?

— Гленн хорошо справился, — ответила Фиона. — Ничего не пропустил, исправил все значительные повреждения.

— Значит, он был собран и сосредоточен?

— Похоже на то. — Наконец она начала понимать, к чему я клоню. — Хотя я больше внимания обращала на смертельные чары, но… Да, безусловно, Гленн проделал всё тщательно и аккуратно.

— Тогда паника отпадает, — резюмировала я. — Он справился с ней, осознал свой поступок и свою ответственность за него. Решил спасти Бьёрна — и стал спасать его сам. Вот в чём неувязка. У Гленна множество недостатков, но он никогда не переоценивал свои знания, опыт и умение. Возможно, поначалу он надеялся, что обойдётся собственными силами. Возможно, он рассчитывал привести Бьёрна в чувство, попросить у него прощения и договориться, чтобы всё осталось между ними. Это я ещё допускаю. С трудом, но допускаю. Однако Бьёрн не очнулся, и уж тогда Гленн точно должен был вызвать помощь — тебя, меня или Феба. Скорее всего, меня. А вместо этого он пустился в бега… Совершенная бессмыслица!

Я снова задумалась и снова медленно прошлась по кабинету. Фиона сопровождала меня растерянным и тоскливым взглядом.

— Вот что, Фи, — произнесла я. — Мы должны выяснить, что на самом деле произошло тогда. Что заставило Гленна поступить так, как он поступил. Я не могу и не хочу ждать, пока к Бьёрну вернётся память. Нужно, чтобы кто-то заглянул в его разум и выудил оттуда необходимые сведения.

— Тори? Вика?

— Они заняты. Вика скрывается от Мирддина, а Тори её ищет. Если уже нашла, то помогает надёжнее спрятаться. В любом случае, им не до нас. Да и какой смысл прибегать к полумерам, если можно обратиться к Хозяйке.

Фионе моя идея совсем не понравилась. Она помедлила, подыскивая приемлемое возражение, затем сказала:

— Это безнадёжно. Хозяйка сейчас зла на меня. И на тебя, как я понимаю, тоже.

— Ну и что? Речь ведь идёт не о нас, а о Гленне.

— Всё равно мы ничего не добьёмся, — стояла на своём Фиона. — Хозяйка никогда не выдаёт сведений, которые узнала из мыслей других людей.

— Так от неё и не потребуется нарушать свои принципы. Пусть она расскажет самому Бьёрну, а он уже сообщит тебе.

— Нет, так не годится. Это повредит процессу восстановления памяти Бьёрна, а кроме того, он узнает про Гленна…

Тут я рассердилась:

— Хватит! Прекрати выдумывать отмазки. Я прекрасно понимаю, в чём действительная причина твоего нежелания привлекать Хозяйку. Дело не в Бьёрне и не в Гленне, а в тебе самой. Ты просто не хочешь выказывать перед ней свою слабость. Не хочешь просить её о помощи. Но сейчас не время для ложной гордости. Если тебе хоть немного, хоть самую чуточку дорог Гленн, ты должна быть не меньше моего заинтересована в выяснении правды.

Фиона пристыженно опустила глаза.

— Извини, Дейдра. Ты права. Сейчас не время… Когда ты поведёшь Бьёрна к Хозяйке?

Я передёрнула плечами.

— Чем скорее, тем лучше. Зачем ждать?…

Безвременье встретило нас с Бьёрном своей обычной неизменностью. Здесь, у подножия холма, мне была знакома каждая травинка, каждый цветочек. Всякий раз, когда я приходила сюда, они оставались такими же, как и при всех моих предыдущих визитах. Всю флору Безвременья, от громадных дубов до мельчайших побегов, Источник в точности копировал из сегмента в сегмент. Так продолжалось, сколько я помню себя, и так, наверное, было за много лет, десятилетий, столетий и тысячелетий до моего рождения.

Как правило, на всех людей, попавших сюда впервые, Безвременье производит сильное впечатление. Простых смертных поражает диковинный пейзаж, а колдуны и ведьмы в первую очередь обращают внимание на присутствие громадной, космической мощи, исходящей от Источника. Бьёрн не чувствовал эту мощь, поскольку его колдовской Дар после травмы пребывал в спящем состоянии. Однако те общие, базовые знания, которые он сохранил в своей памяти, подсказывали ему, что в безграничной Вселенной есть множество самых странных и удивительных мест. Возможно, среди этих знаний присутствовала и кое-какая информация об Источнике, но она не вызывала у него ни малейших ассоциаций с окружающей обстановкой.

Впрочем, нельзя сказать, что Бьёрн оставался совсем уж невозмутимым. Но он молчал и никаких вопросов не задавал — за три с лишним месяца Фиона приучила его поменьше спрашивать, а стараться понять всё самому. И я видела — он старался. Хотя безрезультатно…

Когда мы начали подниматься по склону холму, внимание Бьёрна полностью сосредоточилось на Хозяйке, которая ожидала нас наверху. Озабоченность постепенно исчезла с его лица, уступив место безмерному восхищению. Все мужчины так реагировали на мою тёзку — её совершенная, утончённая красота (хоть, по мне, и несколько холодноватая) просто сражала их наповал.

Достигнув вершины холма, мы остановились перед Хозяйкой. Всё это время, пока мы шли, она смотрела исключительно на Бьёрна, начисто игнорируя меня. И обратилась только к нему одному:

— Ну, здравствуй, Бьёрн.

— Здравствуй, прекрасная госпожа, — ответил он. — Мы были знакомы?

— Лично, нет. Но я много о тебе слышала.

— Надеюсь, только хорошее. Правда, я не знаю, каким был раньше. Очень хочется верить, что достойным человеком. Видишь ли…

— Да, вижу, Бьёрн. Ты потерял память. А теперь отчаянно жаждешь её вернуть. Мне жаль разочаровывать тебя, но это невозможно.

Бьёрн весь поник.

— Ты уверена?

— Увы, да. Твой разум лишился всех личных воспоминаний. Я не знаю, что именно с тобой произошло, чувствую только, что ты был мёртв, а потом вернулся к жизни. И в этом есть нечто странное, необъяснимое. Твоё тело ожило через две или три минуты после смерти, поэтому мозг не подвергся необратимым изменениям. Но, вместе с тем, твоя душа просуществовала отдельно от материальной оболочки несколько часов или даже несколько дней. Не понимаю, как это могло случиться.

— Разные потоки времени? — предположил Бьёрн с крайне неуверенным видом человека, который пытается говорить о вещах, о которых имеет весьма и весьма смутное представление.

— Исключено. Душа, атман, суть — неважно, как её называть, — не подвержена влиянию временных течений. Она остаётся привязанной к телу, пока существует хоть малейшая возможность его возвращения к жизни. Однако твоя душа… грубо говоря, потерялась. Потом она нашлась — но уже лишённая твоего прежнего «я». И после её воссоединения с телом все личные воспоминания стёрлись из твоего мозга, как чужеродные.

— Навсегда, безвозвратно?

— Практически да.

На какое-то время Бьёрн задумался.

— А что значит твоя оговорка «практически»?

— На самом деле ничто на свете не пропадает бесследно. Каждый человек — неотъемлемая часть мироздания. Его разум, сознание — тоже. Ну, и память, конечно. Когда ты умрёшь, уже по-настоящему, твоя душа обретёт целостность воспоминаний. Но тебе ещё рано думать о смерти, впереди у тебя долгая и насыщенная жизнь, ты успеешь наверстать упущенное. И хотя ты забыл себя, всё равно остался самим собой — твоя сущность сохранилась в неприкосновенности.

— Неужели никак нельзя вернуть мою память при жизни? — спросил Бьёрн.

— Теоретически такая возможность есть, — ответила Хозяйка, которая не любила лгать. — Это единение с одной из Мировых Стихий. Только я не советую прибегать к такой радикальной терапии. Порядок, вернув тебе воспоминания о прошлом, почти со стопроцентной вероятностью убьёт тебя. Хаос оставит в живых — но ты наверняка лишишься рассудка. Впрочем, узнав о своём прошлом, ты и сам не захочешь связываться с Хаосом.

— Порядок… Хаос… — медленно произнёс Бьёрн. — Я знаю о них… совсем немного. «Порядок» звучит лучше, чем «Хаос», но слова часто бывают обманчивы… А ещё есть Источник — третья Стихия…

Я ожидала, что вот сейчас он оглянется вокруг и воскликнет: «Ба! Так я же у Источника!» Но нет — ничего подобного.

— Правда, Источник далеко, — продолжал Бьёрн. — И, если не ошибаюсь, он недоступен.

— Совершенно верно. В отличие от Порядка и Хаоса, доступ к Источнику жёстко ограничен. А тебя он точно не примет, потому что ты…

Вдруг Хозяйка осеклась, а на её лице появилось выражение крайней досады. Наконец она соизволила заметить моё присутствие, однако взгляд, которым одарила меня, был далеко не ласковым

«Это и твоя вина! — послала мне сердитую мысль[44]. — Если бы ты не покрывала Феба с Викой, если бы сообщила о своих подозрениях…»

«А может, хватит уже? — перебила я. — Нашла время для нотаций!»

«Как раз самое время, — настаивала Хозяйка. — Вот ты в прошлый раз так убеждённо доказывала, что Феб и Вика поступили правильно. А в результате после их штучек Источник совсем обнаглел. Начал командовать мной!»

«О чём ты… — начала было я, но тут меня осенила догадка. — Неужели он хочет Бьёрна?»

«Не просто хочет, а требует! И не намерен отпускать его, пока тот не примет Силу».

«Ну и ну! — сказала я изумлённо. — Чем же Бьёрн ему приглянулся?»

«Источник считает, — ответила Хозяйка, не скрывая своего скептицизма, — что он послужит Мировому Равновесию».

«Ха! Так уж и послужит! Фанатик Порядка останется фанатиком даже с Силой Источника».

«В том-то и дело. А ещё я сомневаюсь, что Бьёрн долго пробудет моим адептом. Из того, что я знаю о нём от Шона, из того, что сама прочла в его душе, могу с большой долей уверенности предположить, что он, вернув себе память, не замедлит променять Силу Источника на Янь. А сейчас это крайне нежелательно. Хотя с воцарением Фионы Порядок значительно умерил свою агрессивность, его перевес над Хаосом, возникший ещё во времена Артура Первого, никуда не делся. Появление у Порядка такого сильного адепта, как Бьёрн, лишь усугубит ситуацию».

«Да, пожалуй», — согласилась я.

«Так что ты видишь, — продолжала Хозяйка, — Источник далеко не всегда прав. В этот самый момент я пытаюсь убедить его, но он отказывается меня слушать и стоит на своём… Чёрт! Если бы ты знала, как он на меня давит…»

«И что ты собираешься делать?»

«Не знаю. Не могу придумать способа урезонить его. Он вошёл во вкус конфронтации со мной… Впрочем, ещё есть шанс. Если сам Бьёрн откажется, Источник будет вынужден отпустить его».

«Ага, понятно, — сказала я. — Ты воспользуешься его незнанием, изобразишь Источник в наихудшем свете, чтобы Бьёрн предпочёл и дальше оставаться с амнезией, чем принять Силу».

«Увы, так не получится, — с сожалением ответила Хозяйка. — Источник не примет выбор, основанный на искажённом представлении фактов».

«Вернее, на обмане, — уточнила я. — Тогда у тебя нет шансов».

«Боюсь, что действительно нет…»

Тем временем Бьёрн вопросительно смотрел на Хозяйку, озадаченный её внезапным молчанием. Потом перевёл взгляд на меня и, наконец, всё понял — видно, в его памяти сохранилось общее знание о возможности мысленных разговоров.

— Извините, — произнёс он с неловкостью. — Если я вам мешаю…

— Нет, ни в коем случае, — тут же отозвалась Хозяйка. — Это ты извини мою бестактность. Просто я должна была кое-что обсудить с Дейдрой. Зато теперь я полностью в твоём распоряжении. Нам ещё о многом надо поговорить. — И ко мне: — А тебе, Дейдра, не обязательно при этом присутствовать. Можешь перейти в следующий сегмент и там уже встретить нас.

Я небрежно пожала плечами.

— Вот и отлично, не буду вам мешать. Скоро встретимся, Бьёрн.

С этими словами я перенеслась вперёд ровно на один квант времени Основного Потока — в сегмент Безвременья, который непосредственно следовал за тем, в котором находилась раньше.

Всё вокруг осталось прежним, исчезли только Хозяйка с Бьёрном — чего, собственно, и следовало ожидать. Я начала спускаться по пологому склону к роще, гадая о том, чем всё закончилось. Одна моя часть хотела, чтобы Бьёрн любой ценой вернул себе память и смог рассказать, что же на самом деле произошло между ним и Гленном. А другая половина моего «я», более рассудительная и мыслящая не личными, а глобальными, вселенскими категориями, понимала, что в данном случае Хозяйка права — от того, что Бьёрн обретёт Силу Источника (и суть важно, променяет её потом на Янь или нет), ничего хорошего не будет.

И всё же странно. Зачем Источнику понадобился Бьёрн? Что он ещё замышляет?

А ведь точно что-то замышляет…

Погружённая в раздумья, я углубилась в рощу, а уже при походе к прогалине увидела в просвете между широкими стволами деревьев Бьёрна, который стоял недалеко от водоёма и блуждал взглядом по окрестностям. Похоже, он высматривал меня, однако потерял ориентацию и не мог точно вспомнить, с какой стороны его привела Хозяйка. Самой же Хозяйки рядом не было — наверное, не захотела снова встречаться со мной.

Ускорив шаг, я миновала последние деревья и вышла на открытую местность. Заметив меня, Бьёрн двинулся мне навстречу. Уже по тому, как сильно изменилась его походка — теперь он шагал твёрдо, уверенно, целеустремлённо, — я поняла, что память вернулась к нему. А когда он приблизился, я получила дополнительное подтверждение, разглядев выражение его лица — решительное, волевое, сосредоточенное, жёсткое, даже суровое. Как на меня, Бьёрн, страдавший амнезией, выглядел симпатичнее.

— И снова здравствуй, принцесса, — произнёс он совсем другим тоном, чем раньше. — Теперь я могу поприветствовать тебя, зная, кто ты. Извини, что принял тебя за младшую сестру Владычицы.

— Ничего страшного, — ответила я. — Что двоюродная тётка, что младшая сестра, невелика разница… Так ты всё помнишь?

— Почти всё. Источник вернул мне всю память за исключением небольшого фрагмента, предшествовавшего моей смерти. Надеюсь, твой сын Гленн восполнит этот пробел.

Я с трудом подавила разочарованный вздох.

— В том-то и дело, что я не знаю, где Гленн. Он не отвечает на мои вызовы.

— Не беспокойся, принцесса, — сказал Бьёрн. — С ним всё в порядке, он цел и невредим.

— Откуда тебе известно?

— Источник сообщил. Будучи там, — он кивнул в сторону водоёма, — я повстречал Владычицу… то есть, её образ, созданный Источником.

— Такие образы мы называем фантомами, — объяснила я. — Они обладают всеми признаками личности реального человека.

— Да, Хозяйка мне говорила. По её словам, Источник может передавать через них ту или иную информацию.

— Да, верно, — подтвердила я. — Так что же Фиона рассказала тебе о Гленне?

— Не особо много. Только то, что он жив и вскоре даст о себе знать. Я спрашивал у Владычицы, что со мной произошло, но она не захотела отвечать. Сказала лишь, что я не могу помнить те события, поскольку они, при естественном порядке вещей, привели бы к моей смерти — окончательной и бесповоротной. Дескать, эти воспоминания были несовместимы с тем фактом, что я остался в живых.

— М-да, — произнесла я. — Звучит очень загадочно. А что последнее ты запомнил?

— Разговор с твоим сыном. Он пришёл ко мне… — Бьёрн немного помедлил. — В общем, за пару недель до этого у нас было столкновение. Тогда Гленн хотел вызвать меня на дуэль, так как считал, причём совершенно безосновательно, что я… ну, кое в чём виноват. Детали не имеют значения. Позже он понял свою ошибку и предложил встретиться. Я послал за ним Агнца Ариэля, мы уладили недоразумение и спокойно поговорили. Гленн даже помог мне переслать на компьютер принца Шона новые данные по резонансу… а вот дальше я ничего не помню. И как ни стараюсь, вспомнить не могу. Со слов Хозяйки я понял, что некоторое время был мёртв, но потом то ли сам ожил, то ли меня оживили. Она сказала, что больше ничего не знает и посоветовала обращаться со всеми вопросами к тебе или к Владычице.

Бьёрн замолчал, устремив на меня выжидающий взгляд.

— Лучше поговори об этом с Фионой, — ответила я. — Всё, что мне известно о случившемся с тобой, я узнала от неё. Если хочешь, пойдём к ней прямо сейчас.

— Да, пойдём, — согласился Бьёрн и задумчиво посмотрел на спокойную гладь Источника. — Мне здесь делать нечего.

Я взяла его за руку, мы перешли из Безвременья в Сумеречную Рощу Пробуждения, а сразу после этого — на Внешний Обод Порядка, где нас ждала Фиона. Хотя говорить «ждала» — большое преувеличение, поскольку мы отсутствовали лишь какую-то секунду, да и ту потратили на промежуточные остановки по пути туда и обратно.

— Ого! — произнесла Фиона, мигом почуяв в Бьёрне Силу Источника. — Вот так сюрприз!

А Бьёрн подошёл к ней и опустился на одно колено.

— Прости, Светлейшая, что в последнее время я вёл себя столь непочтительно. Меня оправдывает только потеря памяти.

— Тебе не за что просить прощения, — сказала ему Фиона. — И встань, пожалуйста. В конце концов, теперь ты адепт другой Стихии.

— Временно, госпожа, — ответил Бьёрн, поднявшись. — Мне не нужна Сила Источника, я хочу и дальше служить Порядку. Позволь мне пройти по Стезе.

Во взгляде Фионы мелькнула обречённость.

— Ты сам знаешь, что не нуждаешься в моём разрешении. Стезя доступна для каждого колдуна. И у меня больше нет оснований отговаривать тебя — наделённый защитой Источника, ты сможешь овладеть Силой Порядка, не подвергая опасности свою жизнь и рассудок. Так что решение за тобой.

— Но я вижу, ты недовольна, госпожа, — заметил он.

— Не то чтобы недовольна, просто… Я ведь так старалась убедить колдовское сообщество, что сейчас Порядку не нужны адепты. А ты создашь нежелательный прецедент.

— Не создам, Светлейшая, — почтительно и в то же время настойчиво возразил Бьёрн. — Мой случай будет исключением, подтверждающим общее правило. Ведь я приму Янь взамен Силы Источника.

Она вздохнула.

— Ну, ладно, воля твоя… А теперь расскажи, что с тобой произошло.

Разумеется, Фиона имела в виду обстоятельства его смерти. Однако Бьёрн начал с того момента, когда мы прибыли в Безвременье и пересказал весь свой разговор с Хозяйкой — как выяснилось, после моего ухода она даже не пыталась хитрить с ним, а честно объяснила, что по неизвестной ей причине Источник решил дать ему свою Силу. Только после этого Бьёрн поведал о том, как окунулся в Источник и на Пути Посвящения вернул себе память, за исключением последнего, предсмертного фрагмента, а перед Кругом Адептов (он прошёл только первый уровень, дальше идти не захотел) повстречал фантом Фионы, от которой и узнал, что эти воспоминания для него утрачены навсегда.

Настоящая Фиона была озадачена.

— Значит, несовместимы с тем фактом, что ты остался в живых? — повторила она. — Лихо закручено! Очень лихо. А ещё те Хозяйкины слова о потерявшейся душе… Похоже, Дейдра, ты была права. Во всей этой истории действительно что-то не так.

— В какой истории, госпожа? — вежливо осведомился Бьёрн, изображая спокойствие, хотя было видно, что он сгорает от нетерпения. — Что со мной произошло?

— Кто-то неизвестный поразил тебя заклятием остановки сердца, — принялась лгать Фиона (а точнее, смешивать правду с ложью). — Ни личность убийцы, ни хотя бы его почерк я установить не смогла, так как поверх его чар старательно поработал Гленн, возвращая тебя к жизни. А потом почему-то сбежал, оставив тебя в шатре раненного, без сознания. С тех пор он скрывается, на вызовы не отвечает. И это… — Фи на секунду умолкла и взволнованно перевела дыхание. Всё-таки она не решилась лгать до конца. — Это заставило меня думать, что именно Гленн нанёс тебе смертельный удар. Возможно, в пылу ссоры, не контролируя себя.

Бьёрн решительно покачал головой:

— Нет, Светлейшая, это исключено. Не скажу, что мы с Гленном стали друзьями, но у него больше не было причин испытывать ко мне враждебность. Я не представляю, из-за чего мы могли поссориться. Наверняка был кто-то третий, который напал на меня, а Гленну удалось от него скрыться. Потом он вернулся и помог мне… Хотя нет, тут концы с концами не сходятся. Если Гленн вернулся, то почему потом снова убежал? И почему он никому не…

Бьёрн продолжал говорить, но дальше я его не слушала. С тех пор, как мы покинули Безвременье, я почти непрерывно[45] вызывала Гленна, и вот сейчас он мне ответил. Мысли его были нечёткими, как у человека, который только что проснулся. Или очнулся.

«Да?… Дейдра, ты?…»

«Гленн, дорогой! Наконец-то! — Я не стала спрашивать, где он, так как уже определила его местонахождение. — Как ты? Что с тобой?»

«Ну… вроде ничего. Только… я не понимаю…»

«Это не страшно. Главное, ты цел. А с остальным мы вместе разберёмся».

Я уже собиралась уйти в прыжок, но Фиона мигом почуяла, что я активизирую свою связь с Источником, и, перебив рассуждения Бьёрна, быстро спросила:

— Дейдра, ты куда?

Я решила, что таиться нет смысла, и ответила честно:

— Гленн объявился. Иду к нему.

— Я с тобой. — Она крепко схватила меня за локоть и обратилась к Бьёрну: — А ты жди меня здесь, ясно?

— Да, гос…

Окончание слова он произнёс в пустоту, так как мы уже перенеслись в Сумерки Дианы, на лужайку между домом и помостом для репетиций. Гленн стоял в нескольких шагах от нас, не слишком уверенно держась на ногах — очевидно, только что поднялся с травы. Его лицо было бледнее обычного, подёрнутые поволокой глаза выражали растерянность и недоумение, но в целом он выглядел нормально.

— Дейдра… Фи…

Прежде чем я успела сделать хоть шаг и сказать хотя бы слово, Фиона подбежала к нему, первым делом влепила пощёчину и тут же обняла его.

— Слава Митре, с тобой всё в порядке… Где ты пропадал? Что ты натворил!

От такого напора Гленн вконец обалдел.

— Я натворил? — произнёс он, вопрошающе глядя на меня. — Я… не знаю. Я был у Бьёрна, мы разговаривали, пили пиво, а потом… потом я проснулся здесь… Он мне что-то подсыпал?

Фиона выпустила его из объятий.

— Так ты тоже не помнишь?

— Что не помню?… И как это — «тоже»?

— Сформулируем иначе, — решила вмешаться я. — Что ты последнее помнишь?

— Ну… Кажется, я помогал Бьёрну наладить компьютер… Да, точно! У него слетел протокол совместимости с Шоновым «Маком», я всё исправил и переслал доклады Агнцев. Ещё мы смотрели результаты расчётов… — Гленн замолчал и аж зажмурился, стараясь вспомнить дальнейшее. — По-моему, как раз в этот момент я отключился… Неужели Бьёрн действительно опоил меня? Или заклял?… Надо проверить.

Впрочем, я уже занялась этим. Но Фиона оказалась проворнее и получила результаты раньше.

— Свежие признаки оглушающих чар, — сообщила она. — Вернее, признаки их действия. А от самих чар ничего не осталось. Все следы начисто стёрты. Так мог сделать…

— …только Источник, — закончила я.