"Вдоль по радуге, Или приключения Печенюшкина" - читать интересную книгу автора (Белоусов Сергей)

Глава седьмая Тайна Драконьей пещеры

Печенюшкин и его друзья добрались к Лизе с Аленой быстро, меньше чем за полчаса. Девочки, дожидаясь их, успели разыскать в кладовке уйму всякой ненужной ерунды. Бинокль без стекол, облезлый напудренный парик, стоптанный лаковый ботинок с острым загнутым носом, длинный лиловый шелковый шарф, проеденный молью, белая майка, разодранная в неизвестной схватке.

Практичная Алена разглядывала майку, соображая, может ли она еще пригодиться хозяину. На груди красовалось изображение кошки, а под ним темнела короткая надпись.

— Ри-та… — медленно прочла Аленка. — Лиза, смотри, эту киску зовут Рита, как девочку!

— Пума, а не Рита, — поправила образованная Лиза. — Буквы-то не русские. Это вот такой пуме Гокко всадил прямо в глаз стрелу, спасая Пиччи-Нюша.

— Такой маленькой?!

— Дурочка ты, Алена, — не выдержала сестра. — У тебя в «Айболите» крокодил на картинке нарисован, так выходит теперь, что все крокодилы такого размера, как в книжке?

— Ну и что! — не сдавалась девочка. — А Дюймовочка ведь в книжке нарисована такая, как была на самом деле! Ты мне сама говорила. Помнишь?

Пока Лиза подыскивала достойный ответ, в дверь осторожно постучали.

— Кто там?! — спросили сестренки хором.

— Венок из гуарама! — раздался веселый голос Печенюшкина.

— Свои, свои, Лизавета, отворяй! — это уже был Федя.

— Аленушка, солнышко, маленькая моя! — волновалась за дверью Фантолетта.

— Перстень Елизаветы! — воскликнула Лиза, вспомнив ответ на пароль, и распахнула дверь.

Аленка вспрыгнула на Фантолетту, повисла на фее, как радостная обезьянка, руками обвивая шею, а ногами обхватив бока. Престарелая волшебница с трудом удерживала равновесие. Радостные слезы текли по ее лицу. Сквозь облик дивной красавицы то проступали на мгновение, то исчезали вновь черты добрейшей бабушки. Лиза, Печенюшкин, Морковкин и Федя, обнявшись, закружились по комнате в хороводе. Змея отбивала кончиком хвоста такт веселой мелодии и даже пыталась что-то насвистывать. Словом, встреча вышла на редкость трогательной.

Печенильный автомат трудился на полную мощность, вырабатывая груды сладостей. Хозяин расставлял чашки, приглашая всех за стол.

— Уж сразу и чай!.. — огорчался Федя, вытирая руки о штаны. — Оголодал я с делами-то. Быка бы сейчас жареного да чару полуведерную Ессентуков номер семнадцать! Может, у тебя, друг Печенюшкин, найдется хотя бы котлетный автомат?

Печенюшкин виновато развел руками.

— Феденька! — вмешалась Лиза. — А ведь у меня в гостях ты овсяное печенье ел и даже хвалил.

— Так борщ же был сначала! — завопил голодный домовой. — Правильный был борщ, душистый, наваристый. И косточка мозговая…

Услышав о борще, Аленка забеспокоилась и вопросительно посмотрела на Фантолетту.

— Сейчас, сейчас, — взволновалась фея. — Все можно, заказывайте, кто что хочет…

Кобра, несмотря на уговоры присесть к столу, устроилась в углу комнаты на полу над миской парного молока. Федя ловко расправлялся с жареной бараньей ногой и гарниром из копченых лисичек.

Лиза увлеченно поливала кетчупом эскалоп с жареной картошкой. Морковкин неторопливо прожевывал свекольную котлетку, запивая ее минеральной водой.

Печенюшкин поглощал продукцию домашнего автомата, фея крошечными глотками прихлебывала чай, а Аленка, мечтательно глядя в потолок, все заказывала:

— Салатик с зеленым горошком и просто горошек отдельно, в тарелочке, с ложкой. Я им буду заедать. Хлебушек маслом намазать, только густо. Яичницу, нет, просто два яичка в мешочек. Чаек, только горячий и в двух чашечках, большой и маленькой. Я буду из большой в маленькую переливать, чтоб он быстрее остывал. Потом тортик черемуховый, и все.

— Лопнешь, Ленка! — пробормотала Лиза, жуя.

— А печенье я после тортика поем, — спокойно закончила Алена, не обращая внимания на невнятную реплику сестры.

Обед закончился. Аленка, конечно, не справилась со своим заказом. Она съела два яичка, немножко салата, ложку горошка, повеселела и заверила фею, что остальное доест потом. Впрочем, в голосе ее убежденности не чувствовалось.

— Пропадет пища! — сокрушался Федя. — Бутерброд засохнет, салат испортится, тортик зачерствеет. Доешьте, братцы, чтоб не оставалось!

Все отводили глаза.

— Ладно, — решился домовой. — Сам доем. Впрок. Да и то — вряд ли скоро подкрепиться придется. Время тревожное, силы нужны как никогда. Давай, Печенюшкин, рассказывай, что там у нас дальше. — Он придвинул к себе остатки.

— Дальше… — проговорил Печенюшкин, задумчиво глядя на девочек. — Дальше у нас Драконья пещера.

— Ой, гиблое место! — подскочил Федя. Он даже подавился салатом и надолго закашлялся.

— В пещеру никто не сможет проникнуть, — солидно произнес Морковкин. — Весь Волшебный совет, лучшие маги Фантазильи заколдовывали вход. Я тоже принимал участие.

— Да, — согласился хозяин. — Никому из нас, жителей Волшебной страны, в пещеру не попасть. Только Лиза с Аленой могут это сделать. Вот потому-то Ляпус и пытался захватить их любой ценой. Послушайте, девочки, что это за пещера.

На восток от замка Уснувшего Рыцаря тянется дубовый лес, кончаясь в предгорьях. Дальше ввысь поднимаются неприступные отроги из голого камня. Высоко в горах затерян вход в пещеру, мрачную, темную, зловещую. С незапамятных времен драконы в глубокой старости прилетают туда умирать. Умирающий дракон заползает внутрь и там, испуская последний вздох, превращается в камень. Представьте: темный тоннель, неровный пол под ногами, эхо от каждого шага — жуть! — вы идете с факелом в руке, и колеблющееся пламя выхватывает из тьмы чешуйчатые гигантские тела и оскаленные морды каменных чудовищ.

Конечно, бояться нечего, они неживые, но не так-то просто заставить себя в это поверить. Даже если вдруг при вас в пещеру заползет умирающий дракон, он никого не тронет. Просто доберется до места, где обрывается строй его безмолвных собратьев, и застынет там навсегда.

Раньше вход в пещеру был открыт для всех, и любой из жителей Фантазильи хоть раз да видел кладбище драконов. В ступах добирались, на метлах, на коврах-самолетах, кто на чем горазд. Мусор всякий оставляли в пещере, фантики, объедки, стаканчики пустые из-под мороженого. Надписи делали на память на боках у драконов. «Привет из Тень-Фонтании». «Мохнатик и Капустка здесь были». Фу! Некоторые даже отбивали чешуйки и уносили с собой. И тогда Волшебный совет запретил посещать пещеру. Вход заколдовали, и с тех пор никто, кроме умирающего дракона, не может попасть туда. Любой из жителей Фантазильи, или пришлый, проживающий в стране больше двух лун, переступив порог пещеры, сразу превратится в старый осиновый пень. Никакое волшебство не помогает.

Только Лиза и Алена могут войти в Драконью пещеру и вернуться обратно. А пещера длинная. До конца ее нужно идти целый час.

— Какое там — час! — перебил Федя. — А два часа не хочешь! Они же маленькие.

— Может, и два, — не стал спорить Печенюшкин. — Устанут, бедные. Ладно, я знаю, как им помочь… Так вот. В конце пещеры есть крохотное озеро с живой водой. Надо набрать две склянки и принести их обратно. Одна девочка может принести только одну склянку. Если наберет больше, превратится в куст шиповника сразу, как только выйдет из пещеры.

— Лучше я пойду без Алены, — быстро сказала Лиза. — Наберу большую склянку, а потом разольем ее в две маленьких.

— Тогда, — ответил Печенюшкин, — живая вода станет самой обыкновенной. И такое уже бывало.

Но это еще половина дела. Добыв живую воду, одной из девочек необходимо проникнуть к источнику негрустина, другой — к источнику газирона. Затем обе они должны в одну и ту же секунду нырнуть в источники, держа в руках по открытой склянке. Здесь, к сожалению, тоже никто из жителей Фантазильи не сможет их заменить — он неизбежно наглотается воды, отравленной соком гуарама.

— А если просто вылить живую воду в источник? — вмешалась Лиза.

— В волшебной книге написано — нырнуть.

— Я плавать не умею, — заревела Алена с ходу. — А-а-а!

— Да ты что! — воскликнула Лиза. — Тут столько волшебников, неужели они тебя не научат!

— Конечно! — оживился Федя. — Обучим за милую душу. Кроль, брасс, баттерфляй, все, что хочешь, выбирай.

— Выпьешь чудесную таблеточку, птичка моя, — прижимала Фантолетта Аленку к себе. — Выпьешь таблеточку и даже ножки не замочишь.

— Не понимаю, — сказал Морковкин вежливо и язвительно. — Что общего имеют сила, хитрость, ловкость с искусством плавать и нырять?

Волшебники заспорили было, но кобра немедленно погасила спор. Змея заявила непреклонно: свою королеву и ее родную сестру, а, значит, принцессу пустыни, она со своими собратьями спасут из источника мгновенно. Даже воды в уши не позволят набрать.

— Ну, а что же все-таки случится потом? — выпытывала Лиза.

— Источники навсегда очистятся от яда! — торжественно ответил Печенюшкин. — Газирон и негрустин перестанут быть отравой, превратятся в противоядие от зла и покорности злодеям. Ляпус издал приказ: всем трижды в день пить свежие негрустин и газирон. Значит, не пройдет и несколько часов, как народ Фантазильи будет свободен.

— Не думай, что я боюсь, — проговорила Лиза. — Мне просто непонятно, почему никто из фантазильцев не может нырнуть в источник? Ведь живая вода сразу сделает напиток целебным, и нырнувший не сможет отравиться.

— Да ты что, газировку не пила? — не выдержал Федя. — И мимо фонтанов не ходила? Источник же пузырится, пузырьки лопаются, ветер вокруг водяную пыль разносит. За десять шагов не подойти, уже отравишься. А вам с Аленой нипочем. Вот и соображай, подруга.

— Да-а… — протянула Лиза. — Теперь я все-все поняла. Страшновато, но почетно. Представляешь, Аленка, может, нам с тобой когда-нибудь в Фантазилье памятник поставят. Будем на нем стоять каменные или бронзовые, в пышных платьях, со склянками в руках. Ой, нет, это, наверное, очень дорого.

Волшебники засмеялись.

— Не сомневайся, Лизок, — солидно ответил Федя. — Будет памятник. Средства позволяют.

Аленка дергала фею за рукав.

— А пока я там буду понарошке тонуть — я же все равно не отравлюсь, живот не заболит — можно газировки попить? Она такая вкусная…

— Можно, — успокоила Фантолетта. — Можно и сейчас попить. Вот тебе пирамидка, маленькая моя.

— А Ляпус-с-с? — прошипела неожиданно кобра. — Он может догадаться о наших планах?

— Наверняка, — сказал Печенюшкин. — И будет охранять источники, как зеницу ока. Есть две одинаковые волшебные книги. Тысячи лет назад старый Ипсилон и его сын Кинкас — великие провидцы будущего — написали их. С тех пор ни одна попытка скопировать любую из книг не удавалась. Кончаешь переписывать страницу — она обращается в пыль.

Одна из книг была у Великого Мага. Вторую, точно такую же, по его просьбе хранил я. Моя на месте, в тайнике, сегодня проверял. А книга Великого Мага исчезла. За день до трагических событий в Фантазилье. Кто еще мог ее украсть, кроме Ляпуса либо его шпионов?

— Выходит, — подытожил Федя, — Ляпус знает, что мы должны сделать, и попробует нам помешать.

— Увы! — подтвердил Печенюшкин. — Это так.

— Значит, надо украсть его и связать! — загорелась Лиза. — А еще лучше — убить! Эх, вы.

— Салатик мне давал с зеленым горошком, — тихо сказала Алена. — Играл со мной, песенки пел. Может, его просто нашлепать?

— Не так его легко выкрасть, — заметил Печенюшкин. — Есть у нас свои разведчики в тылу врага — Шиба и Мануэла. Но, я уверен, Ляпус теперь не станет доверять никому, а сам спрячется.

— Но откуда-то он должен руководить, — вмешался Морковкин. — У источников Ляпус приготовил нам решающую, последнюю ловушку. Если сумеем как-то его перехитрить, победа за нами.

— Я! — закричала Лиза. — Спорим, я придумала! По-моему, здорово! Рассказать?

Волшебники переглянулись. Видно было, что им не хочется обижать девочку, но во всех взглядах сквозило сомнение. Даже Федя, самый старый Лизин друг, старался не смотреть на нее.

— Да, да, конечно! — спохватился Печенюшкин после паузы. — Говори, Лизонька. Мы тебя очень внимательно слушаем.

— План вот какой. Сначала Ляпус устроит засаду у входа в Драконью пещеру. Правильно? Ведь если мы не добудем живой воды, нечего и соваться к источникам. А если Ляпус сумел сделать девять кукол, точь-в-точь как Аленка, то вы и подавно сможете приготовить сколько хочешь кукол — таких, как мы с ней. И вот у пещеры появляется первая пара кукол, а с ними, допустим, Морковкин и Федя. Наглотаются волшебных таблеток — вот они, таблеточки, — и разбросают массу ляпусовой нечисти. Только пусть никого не убивают — жалко ведь. Вывести из строя на часок-другой, и ладно. Потом начнут отступать и, как бы случайно, притворятся погибшими, например, позволят захватить девочек в плен. Пока их отведут к Ляпусу, пока разберутся, что это куклы, пройдет время. И еще часть солдат отвлечется, потащит их под конвоем. А в эту пору появляется следующая пара кукол. Их ведут, допустим, Печенюшкин и кобра. Потом третью пару кукол опять поведут Федя и Морковкин. И так сколько угодно. Заморочим им головы, пока никого у пещеры не останется, и мы с Аленкой спокойно туда войдем. А уж мы-то не подкачаем. Если что, я Алену и на спине могу понести. Ура?

— Ура-а-а!! — раздался дружный возглас. Федя, плача, бросился к Лизе целоваться.

— Ох, Лизок, — всхлипывал он между рыданиями, — на пенсию мне пора, старому дурню. Я ведь не поверил, будто ты можешь что-то стоящее придумать. Нет, как выросла! — завопил он вдруг с гордостью. — Выросла-то как!

Фантолетта светилась тихой радостью. Морковкин довольно кивал, а кобра страшным раздвоенным языком ласково облизывала Лизины руки.

— Вот так, друзья-фантазильцы, — объявил Печенюшкин. — Девочка оказалась умнее нас всех. И, заметьте, без всяких таблеток. Есть, правда, еще одна деталь — как девочкам с живой водой беспрепятственно выйти из пещеры. Но тем временем Ляпус стянет все силы к источникам, а мы у пещеры, ожидая Лизу и Алену, будем начеку. Думаю, все пройдет благополучно.

— Ну, а у источников? — Федя, как всегда, был самым обстоятельным.

— Источники, — сказал Пиччи, — я беру на себя. Представьте, у меня тоже есть неплохой план. Итак, к делу!

Высоко в горах, неподалеку от Драконьей пещеры затерялась маленькая каменистая площадка. Сейчас на ней возвышались огромный валун, вытянутый в длину, и три островерхих камня поменьше, издали напоминавших по форме елочки. Попасть на площадку было бы трудно даже самому опытному скалолазу. Скала, что заканчивалась площадкой, вздымалась в небо вертикально, и глубокая пропасть со всех сторон окружала ее. Но если б внимательный наблюдатель чудом оказался на площадке, он мог бы заметить вот что. Огромный вытянутый синеватый камень походил на троллейбус, словно кто-то водрузил здесь грубо отесанный памятник обитателю городских улиц и площадей. Островерхий камень побольше казался старушкой в чепце, а два остальных — застывшими рядом девочками.

И, действительно, это были наши старые знакомые. Фантолетта ужасно боялась, что Лиза или Алена упадут со скалы в пропасть. Фея уговорила девочек превратиться в камни ненадолго, обещая, что они будут все видеть и слышать. За компанию старушка заколдовала также троллейбус и саму себя. Да и для маскировки это было неплохо. Пролетит невзначай вражеский лазутчик на метле, на ковре-самолете, на батарее парового отопления, посмотрит вниз — никого, камни и камни.

Часа два назад Печенюшкин, Федя, дон Морковкин, кобра и десяток — для начала — кукол улетели с площадки. Улетели без всяких приспособлений, даже руками не махали. А кобре и нечем было махать, разве что хвостом. Пестрая вереница, издали похожая на журавлиный клин, быстро удаляясь в сторону пещеры, пропала в конце концов из виду.

И очень скоро стали оттуда доноситься приглушенные расстоянием звуки боя. Девочкам, превращенным в камни, казалось, что слух у них обострился невероятно. Лязг оружия, хриплые крики, тяжелое падение тел, визг кукол, попавших в плен… Потом наступала тишина, а через какое-то время все повторялось снова, и хотя слов нельзя было различить, смысл происходящего не ускользал от детей и так.

У Аленки страшно чесалось левое ухо, хоть плачь. Но поднять каменную руку, заплакать, закричать, позвать на помощь она не могла. Это было настолько обидно и непривычно, что у девочки от возмущения резко подскочила температура. Прохладный горный воздух вокруг камня зашипел, превращаясь в пар.

И в это мгновение, откуда ни возьмись, появился на площадке Печенюшкин. Он тяжело дышал. В глазах еще горел азарт боя — видно, только что перенесся сюда прямо от пещеры. Мигом поняв обстановку, герой взмахнул рукой, кудрявая сиреневая тучка поспешила сверху и, застыв в метре над каменной Аленкой, пролилась теплым дождиком.

Едва тучка растаяла, ко всем превращенным вернулся прежний вид. Алена ревела, захлебываясь.

— Да! — выкрикивала она, рыдая. — Себе всю страну хотите спасать, а меня водой поливаете, как огурец! А потом к драконам в зубы! А потом и бассейне будете топить! Умрешь тут и даже ушко не почешешь!

Фея обняла Аленку крепко-крепко.

— Леночка! — взмолилась она. — Это я виновата. Задремала от горного воздуха. Не сердись, рыбка моя! Глаз теперь с тебя не спущу!

Девочка притихла.

— Я не буду больше, — сказала вдруг она. — Это вы меня простите. Некогда плакать, летим скорей к пещере. Я часто обижаюсь, потому что — папа говорит — у меня характер мамин. — Она вздохнула. — А мама говорит, что папин.

— Ну и отлично! — обрадовался Печенюшкин. — Скорей в троллейбус. Враги в растерянности, от пещеры отступили, Ляпус лично с огромным войском прибыл к источнику негрустина. Кобра, Федя и Морковкин на страже. Муха не пролетит.

У входа в пещеру, заросшего диким шиповником, единственной зеленью среди голых камней вокруг, шло прощание. Вот позади остались последние напутствия, и девочки шагнули внутрь. Взявшись за руки, они уходили все дальше в глубь пещеры. Вокруг было темно, лишь чуть мерцала узкая тропка под ногами. В кармане у каждой — на крайний случай — лежало наготове по волшебной красной таблетке бесстрашия. Пройдя еще несколько шагов, они остановились, как по команде, взглянули друг на друга, согласно кивнули и достали по маленькой розовой светящейся горошине. Это был специальный подарок Печенюшкина.

Алена вставила горошину в правое ухо, Лиза — в левое, и тотчас тишина вокруг них расступилась, а вместо нее зазвучал знакомый неторопливый голос их друга и спасителя:

— Диана и Гокко вот уже недели две жили на берегу озера в чудесном убежище Пиччи-Нюша…