"Хуже, чем мертвый" - читать интересную книгу автора (Харрис Шарлин)

Глава 7

Пикап Доусона — Додж Рам — несмотря на то, что был помят снаружи, внутри содержался в должном порядке. Уже не новый автомобиль — лет пяти, возможно — содержался в исправности, как под капотом, так и в кабине.

— Доусон, ты не состоишь в стае, так ведь?

— Трэй. Трэй Доусон.

— О, прости.

Доусон пожал плечами, как бы говоря «не важно». — Я никогда не был хорошим стайным животным, — сказал он. — Не мог придерживаться этого образа жизни. Не мог следовать приказам.

— Так почему ты участвуешь в этой борьбе?

— Патрик Фурнан попытался меня разорить.

— Зачем ему это?

— В нашем округе не слишком много мастерских по ремонту мотоциклов, к тому же Фурнан купил представительство Харлей-Дэвидсон в Шривпорте, — объяснил Трэй. — Этот сукин сын прожорлив. Он хочет забрать себе всё. Его не волнует, что кто-то разорится. Когда он понял, что я не отдам свой магазин, то подослал ко мне нескольких своих парней. Они избили меня и разгромили магазин.

— Должно быть, они были действительно хороши, — сказала я. Было трудно поверить, что кто-то мог уделать Трэя Доусона. — Ты сообщил в полицию?

— Нет. В любом случае, копы Бон Темпса не лучшего мнения обо мне. Но я объединился с Олси.

Детектив Кэл Майерс, очевидно, выполнял только грязную работу для Фурнана. Именно Майерс помогал мошенничать Фурнану в борьбе за пост вожака стаи. Но я была действительно потрясена, что он пошёл на убийство Марии-Стар, которая была грешна только в том, что её любил Олси. Хотя мы видели это своими собственными глазами.

— А что у тебя за дела с полицией Бон Темпс? — спросила я, раз уж мы заговорили о этом.

Он засмеялся. — Я был полицейским; ты не знала?

— Нет, — ответила я с искренним удивлением. — Без шуток?

— В самом деле. Я работал в полиции Нового Орлеана. Но мне не нравилась политика, и мой капитан, извини, был настоящим ублюдком.

Я серьёзно кивнула. Прошло много времени с тех пор, как кто-то извинялся за сквернословие в моём присутствии. — Так что-то случилось?

— Да, в конечном счёте ситуация накалилась до предела. Капитан обвинил меня в пропаже денег со стола одного подонка, которого мы арестовывали в его доме. — Трэй покачал головой с отвращением. — Тогда мне пришлось уйти. Мне нравилась работа.

— Что тебе в ней нравилось?

— Каждый день отличался от предыдущего. Да, конечно, мы каждый день садились в машины и патрулировали. Это было одинаковым. Но каждый раз, когда мы выезжали — что-то происходило.

Я кивнула. Я могла это понять. Каждый день в баре тоже отличался от предыдущего, хотя наверно не настолько, как дни Трэя в патрульной машине.

Некоторое время мы ехали в тишине. Трэй думал о шансах Олси одолеть Фурана в борьбе за власть. Он думал о том, что Олси повезло, что тот встречался с Марией-Стар и со мной, и ещё больше повезло, когда исчезла эта сука Дебби Пелт. Скатертью дорога, думал Трэй.

— Можно я задам тебе вопрос? — спросил Трэй.

— Спрашивай.

— Ты имеешь какое-то отношение к исчезновению Дебби?

Я глубоко вздохнула. — Да. Самооборона.

— Молодец. Кто-то должен был это сделать.

Мы снова замолчали минут на десять. Сняв голову, по волосам не плачут. Олси порвал с Дебби Пелт прежде, чем я его встретила. Потом он назначал мне свидания пару раз. Дебби посчитала меня своим врагом и попыталась убить. Я достала её первой. Я смирилась с этим… настолько, насколько было возможно. Однако для Олси было уже невозможно относиться ко мне тем же образом. Да и кто мог обвинить его в этом? Он нашёл Марию-Стар, и это было хорошо.

Было хорошо.

Я почувствовала слезы, набегающие на глаза, и отвернулась к окну. Мы миновали ипподром, съезд к дому Пьера Босьера Мола и ещё несколько поворотов прежде, чем Трэй свернул с магистрали.

Некоторое время мы блуждали по окрестностям, Трэй смотрел в зеркало заднего вида так часто, что даже я поняла, что он наблюдает за всеми, кто следует за нами. Неожиданно Трэй свернул на подъездной путь и подъехал к задней стене одного из небольших домов с побеленными стенами. Мы припарковались под навесом рядом с другим пикапом. В стороне был припаркован маленький Ниссан. Там же было несколько мотоциклов, и Трэй посмотрел на них с профессиональным интересом.

— Кто здесь живёт? — я немного колебалась, задавая этот вопрос, но, в конце концов, я хотела знать, где нахожусь.

— Аманда, — ответил он. Он ждал, когда я пройду вперёд. Я преодолела три ступеньки, ведущие к чёрному входу, и нажала кнопку звонка.

— Кто там? — прозвучал приглушённый голос.

— Сьюки и Доусон, — сказала я.

Дверь осторожно открылась, вход загораживала Аманда, так что мы не могли видеть, что происходит за её спиной. Я не слишком много знаю о пистолетах, но у неё, похоже, был большой револьвер в руке, неотрывно целившийся мне в грудь. Уже второй раз за два дня на меня наставляют оружие. Внезапно, я почувствовала сильный холод и небольшое головокружение.

— Хорошо, — резко сказала Аманда после осмотра.

Олси стоял за дверью, держа наготове дробовик. Когда мы вошли, и его собственное чутье распознало нас, он вышел из-за двери и отступил. Он положил дробовик в кухне на стойку и сел за стол.

— Олси, я сожалею о Марии-Стар, — сказала я, выдавливая слова через окоченевшие губы. Нацеленное на вас оружие просто ужасает, особенно с близкого расстояния.

— Я ещё не осознал этого, — его голос был безжизненным и плоским. Я поняла, что удар от её смерти ещё не поразил его. — Мы собирались жить вместе. Это спасло бы ей жизнь.

Не было никакого смысла в рассуждениях «что было бы». Это было просто одним из способов истязать себя. То, что случилось, было уже само по себе плохо.

— Мы знаем, кто это сделал, — сказал Доусон, и дрожь пробежала по комнате. В доме было больше вервольфов — я могла их теперь ощутить — и они все насторожились от слов Трэя Доусона.

— Что? Как? — Я не успела заметить, как Олси оказался на ногах.

— Она убедила своих ведьм провести реконструкцию, — сказал Трэй, кивая в мою сторону. — Я видел это. Это были два парня. Одного я никогда не видел, значит, Фурнан привлёк некоторых волков извне. Вторым был Кэл Майерс.

Большие руки Олси сжались в кулаки. Он, казалось, не знал с чего начать. У него было множество реакций. — Фурнан нанял помощь, — сказал Олси, наконец, собравшись с мыслями. — Значит, мы вправе убивать без предупреждения. Мы схватим одного из ублюдков и заставим его говорить. Мы не можем привезти заложника сюда; кто-нибудь заметит. Трэй, куда?

— Собачья Шерсть, — ответил тот.

Аманда не была в восторге от этой идеи. Этот бар принадлежал ей, и использование его как места для казни или пыток не привлекало её. Она открыла рот, чтобы возразить. Олси мгновенно оказался перед ней и зарычал, его лицо исказилось во что-то, что не было лицом Олси. Она сжалась и согласно кивнула.

Олси ещё больше повысил голос для своего следующего заявления. — Кэл Майерс должен быть убит при встрече.

— Но он член стаи, а членов стаи судят, — сказала Аманда и сжалась, справедливо ожидая бессловесный рык гнева Олси.

— Вы не спросили о человеке, который пытался меня убить, — сказала я. Хотела разрядить ситуацию, если это вообще возможно.

Будучи настолько взбешённым, Олси был все еще слишком порядочным, чтобы напомнить мне, что я жива, а Мария-Стар нет, или, что он любил Марию-Стар намного больше, чем когда-либо был привязан ко мне. Хотя обе мысли пришли ему в голову.

— Он был вервольфом, — сказала я. — Лет двадцати и ростом приблизительно пять футов десять дюймов. Чисто выбрит. У него были каштановые волосы, синие глаза и большая родинка на шее.

— О, — протянула Аманда. — Это похоже на как-его-там, нового механика в магазине Фурнана. Работал там с прошлой недели. Лаки Оуэнс. Ха! Кто был с тобой?

— Я была с Эриком Нортманом, — ответила я.

Наступило долгое, не слишком дружелюбное молчание. Вервольфы и вампиры — прирождённые конкуренты, если не отъявленные враги.

— Значит, парень мёртв? — спросил Трэй, и я кивнула.

— Как он нашёл вас? — голос Олси был уже более разумным.

— Интересный вопрос. Мы с Эриком были на автостраде по дороге домой из Шривпорта. Возвращались из ресторана.

— Кто знал, где ты была и с кем? — спросила Аманда, пока Олси, глубокомысленно сверлил взглядом пол.

— Или, что вы должны будете возвращаться вечером домой по автостраде. — Трэй прямо таки вырос в моих глазах; он был прав со своими практическими и уместными идеями.

— Я сказала только моей соседке, что иду обедать, но не сказала куда. Мы встречались там кое с кем, но его можно не принимать в расчёт. Эрик знал, потому что выполнял обязанности шофёра. Но Эрика я знаю, и тот человек не мог никому рассказать.

— Как ты можешь быть настолько уверенной? — спросил Трэй.

— Эрик закрыл меня собой от выстрела. А человек, на встречу с которым он меня отвозил, был родственником.

Аманда и Трэй не представляли, насколько маленькой была моя семья, так что не поняли весомости моего заявления. Но Олси, знающий больше, уставился на меня. — Ты это выдумала, — сказал он.

— Нет, не выдумала. — Я уставилась на него в ответ. Знаю, это был ужасный день для Олси, но я не была обязана разъяснять ему свою жизнь. Но мне вдруг пришла в голову мысль. — Официант — он был вервольфом. — Это бы многое прояснило.

— Как называется ресторан?

— Les Deux Poissons. — У меня было не слишком хорошее произношение, но вервольфы кивнули.

— Кендол там работает, — сказал Олси. — Кендол Кент. Волосы длинные рыжеватые? — Я кивнула, и он погрустнел. — Я думал, что Кендол перейдёт на нашу сторону. Мы пили пиво пару раз вместе.

— Это первенец Джека Кента. Всё, что он должен был сделать — телефонный звонок, — сказала Аманда. — Возможно, он не знал…

— Это не оправдание, — возразил Трэй. Его низкий голос вибрировал в маленькой кухне. — Кендол должен знать Сьюки с выборов на пост вожака стаи. Она друг стаи. Вместо того, чтобы сказать Олси, что она находится на нашей территории и должна быть защищена, он позвонил Фурнану и сказал ему где Сьюки, а может и когда она уехала. Упростил Лаки ожидание.

Я хотела возразить, что нет никакой уверенности, что всё произошло именно так, но когда подумала, поняла, что именно так оно и было, или, по крайней мере, очень похоже. Просто чтобы убедиться в верности своей памяти, я позвонила Амелии и спросила её, не говорила ли она кому-то из звонивших, где я была прошлой ночью.

— Нет, — ответила она. — Я говорила с Октавией, которая тебя не знала. Мне звонил тот парень — вер-пума, с которым я познакомилась на свадьбе твоего брата. Поверь мне, ты не упоминалась в этой беседе. Олси звонил — настоящее огорчение. Таня. Я ничего ей не сказала.

— Спасибо, соседушка. Ты пришла в себя?

— Да, я чувствую себя лучше, и Октавия готова вернуться к семье, у которой она гостит в Монро.

— Хорошо, увидимся позже, когда вернусь.

— Ты успеешь на работу?

— Да, я должна. — С тех пор как я провела ту неделю в Роудсе, мне приходилось делать все возможное, чтобы придерживаться графика хотя бы некоторое время, иначе другие официантки начали бы коситься на меня и Сэма, прощающего мне все опоздания. — Я повесила трубку. — Она никому не сказала.

— Значит ты, и Эрик, обедали в дорогом ресторане с каким-то мужчиной, — сказал Олси.

Я скептически на него посмотрела. Это высказывание было совсем не по делу. Я сосредоточилась. Никогда не попадала ментально в такой беспорядок. Олси горевал по Марии-Стар, чувствовал вину, потому что не защитил её, возмущался, что я оказалась вовлечена в конфликт и, прежде всего, горел желанием разбить кому-нибудь череп. Вишенкой, венчавшей весь этот коктейль, была ненависть Олси к тому, что я провела вчерашний вечер с Эриком.

Я попыталась держать свой рот закрытым из уважения к его потере; мне были понятны его смешанные чувства. Но я поняла, что неожиданно и полностью устала от него. — Хорошо, — сказала я. — Веди свою войну. Я приехала, когда ты меня об этом просил. Я помогла тебе, когда ты меня просил, и в выборах лидера стаи и сегодня, в ущерб и расстройство себе. Шёл бы ты, Олси… Возможно, из Фурнана выйдет вервольф лучше, чем из тебя. — Я развернулась на пятках и уловила взгляд Трэя Доусона, смотревшего на Олси, пока я выходила из кухни и спускалась по ступенькам под навес для машин. Если бы там была урна, я бы её пнула.

— Я отвезу тебя домой, — сказал Трэй, появившийся рядом со мной, и я подошла к грузовику, благодарная ему за возможность уехать. Когда я вылетала ураганом, то не думала, что произойдёт потом. Было бы не очень хорошо, если бы мне пришлось возвращаться и искать в телефонной книге номер такси.

Думаю, Олси ненавидел меня после гибели Дебби. Очевидно, тогда ещё ненависть не была абсолютной.

— Какая ирония, не правда ли? — сказала я после некоторого молчания. — Вчера вечером меня чуть не застрелили, потому что Патрик Фурнан думал, что это расстроит Олси. А не далее как десять минут назад я бы поклялась, что это невозможно.

Трэй выглядел так, как будто скорее будет резать лук, чем участвовать в этом разговоре. После долгой паузы он сказал. — Олси ведет себя как свинья, но на него слишком много всего навалилось.

— Я понимаю, — ответила я и закрыла рот, чтобы не сказать ещё что-нибудь.

Когда я вернулась, было уже пора идти на работу. Я была настолько расстроена, что когда переодевалась, чуть не порвала свои чёрные брюки, с такой силой я их стягивала. Я расчесывала свои волосы с таким излишком энергии, что они начали потрескивать.

— Мужчины — непостижимые козлы, — сказала я Амелии.

— Да уж, дерьмо, — ответила Амелия. — Когда я сегодня искала Боба, то нашла в лесу кошку с котятами. И как ты думаешь? Они все были чёрно-белыми.

Я действительно понятия не имела что сказать.

— Так к чёрту обещание, которое я ему давала, верно? Я собираюсь весело провести время. У него может быть секс; и у меня может быть секс. И если его снова вырвет на моем покрывале, я доберусь до него шваброй.

Я старалась не смотреть в упор на Амелию. — Я тебя не обвиняю, — попыталась я сказать ровным голосом. Было приятнее находиться на грани от смеха, чем от желания кого-нибудь отшлёпать. Я подхватила свою сумочку, проверила «конский хвостик» перед зеркалом в общей ванной и вышла через чёрный ход, чтобы ехать к Мерлотту.

Я почувствовала себя уставшей даже раньше, чем зашла через служебный вход — плохое начало смены.

Я не видела Сэма, когда убирала сумочку в глубокий ящик стола, который мы все использовали. Выйдя в зал, который вёл к двум общественным уборным, офису Сэма, складскому помещению и кухне (хотя кухня большую часть времени была закрыта изнутри), я увидела Сэма за стойкой. Я помахала ему, повязывая белый передник, который вытянула из стопки чистых. Засунула свой блокнот и карандаш в карман, осмотрелась, выискивая Арлену, которую должна была заменить и осмотрела столы в нашей секции.

Моё сердце упало. Спокойного вечера можно не ждать. За одним из столов сидело несколько ослов в футболках Братства Солнца. Братство было радикальной организацией, которая считала a) — вампиров греховными по своей натуре, почти демонами, и b) — что они должны быть уничтожены. «Проповедники» Братства публично бы этого не признали, но Братство выступало за полное уничтожение немертвых. Я даже слышала, что есть небольшой учебник для начинающих, с советами членам организации, как это можно осуществить. После взрывов в Роудсе они осмелели в своей ненависти.

Группировка «БС» росла, пока американцы изо всех сил пытались примириться с тем, что они не понимали, и пока сотни вампиров стекались в страну, которая из всех наций на земле оказала им самый благоприятный прием. С тех пор как несколько, в большей степени католических и мусульманских, стран приняли политику убийства вампиров при любой возможности, США начали принимать вампиров как беженцев от религиозного или политического преследования, и обратная реакция на эту линию поведения была жесточайшей. Недавно я видела наклейку на бампере, на которой было написано «я скажу, что вампы живые, когда вы оторвёте мои окоченевшие пальцы от моего разорванного горла».

Я расценивала «БС» как нетерпимое и невежественное, и презирала тех, кто состоит в его рядах. Но я привыкла не распространяться в баре на эту тему, так же, как и избегать дискуссий об абортах, учёте огнестрельного оружия или о геях в вооруженных войсках.

Конечно, скорей всего, парни из «БС» были приятелями Арлены. Моя слабоумная экс-подруга попалась на крючок псевдорелигии, которую распространяло «БС».

Арлена кратко проинформировала меня о столах, когда достигла задней двери. Её лицо излучало враждебность, направленную против меня. Наблюдая, как она уходит, я задумалась о её детях. Раньше я имела обыкновение нянчиться с ними. Теперь они, вероятно, меня ненавидят, если слушают свою мать.

Я отбросила свою меланхолию, потому что Сэм платит мне не за дурное настроение. Я обошла клиентов, освежила напитки, удостоверилась, что у всех достаточно еды, принесла чистую вилку для женщины, которая уронила свою, принесла дополнительные салфетки к столу, где Сомик Хеннесси ел куриные чипсы, и обменялась приветствиями с парнями, сидящими в баре. Я рассматривала стол «БС» точно так же, как и всех остальных, и они, казалось, не обращали на меня особого внимания, что было очень хорошо для меня. Я всё надеялась, что они уйдут без проблем…, пока не вошла Пэм.

Пэм была бела как чистый лист бумаги и выглядела в точности, как Алиса в Стране чудес, если бы та выросла и стала вампиром. В самом деле, этим вечером Пэм была в платье, вместо привычного брючного ансамбля, а её светлые прямые волосы сдерживала синяя лента. Она была прекрасна — даже если и была похожа на вампира в одном из эпизодов «Проделок Бивера».[12] У платья были небольшие рукава-фонарики и аккуратный воротничок с белой отделкой. Крошечные пуговки, пришитые к переду лифа, были белыми, чтобы соответствовать «горошку» на юбке. Чулков на ней не было, но любые чулки, которые она купит, будут выглядеть странно, так как остальная часть ее кожи была слишком бледна.

— Привет, Пэм, — сказала я, когда она направилась ко мне.

— Сьюки, — тепло произнесла она и чмокнула меня в щёку. Её поцелуй был лёгким как снежинка, и губы прохладой ощущались на моей щеке.

— Что случилось? — спросила я. Обычно Пэм вечерами работала в Фангтазии.

— У меня свидание, — ответила она. — Как думаешь, я хорошо выгляжу? — Она покрутилась.

— О, конечно, — сказала я. — Ты всегда хорошо выглядишь, Пэм. — Это была чистая правда. Хотя выбор одежды Пэм часто был чрезмерно консервативным и удивительно несовременным, что не означало, что она ей не шла. У нее было своего рода сладкое-но-смертельное очарование. — Кто этот счастливчик?

Она посмотрела так игриво, как только может смотреть более чем двухсотлетний вампир. — Кто сказал, что это парень? — спросила она.

— О, верно. — Я огляделась. — Кто эта счастливая особа?

В этот момент вошла моя соседка. На ней были черные льняные брюки, кремовый свитер и черепаховые с янтарём сережки. Она выглядела также консервативно, но на более современный лад. Амелия шагнула к нам, улыбнулась Пэм и спросила. — Ты уже заказала выпить?

Пэм улыбнулась. Я никогда не видела у неё такой улыбки. Она была… застенчивой. — Нет, жду тебя.

Они уселись за стойкой и Сэм их обслужил. Вскоре они уже болтали, а когда всё выпили, встали, чтобы уйти.

Когда они проходили мимо меня к выходу, Амелия сказала. — Увидимся, когда увидимся. — Так она говорила мне, что может не вернуться сегодня домой.

— Отлично, хорошо вам провести время, — сказала я. За их уходом следила больше, чем одна пара мужских глаз. Если бы роговицы глаз могли запотевать как очки, парни в баре видели бы всё расплывчатым.

Я снова обошла свои столы, принесла новое пиво за один стол и счёт за другой, пока не подошла к столу с этими двумя парнями в футболках Братства. Они всё ещё следили за дверью, как будто ожидали, что Пэм заскочит обратно внутрь с криком «Бу!».

— Я видел то, что видел? — спросил меня один из мужчин. Лет тридцати, чисто выбрит, с коричневыми волосами, просто обычный парень. Другой мужчина был одним из тех, на кого бы я смотрела с осторожностью, оказавшись наедине в лифте. Он был худым, имел бородку, окаймляющую подбородок, был украшен татуировками, выглядящими так, как будто он делал их дома — тюремные наколки. И к его лодыжке был привязан нож, что не слишком трудно было определить, услышав в его мыслях, что он вооружен.

— А как вы думаете, что вы только что видели? — любезно спросила я. Коричневые Волосы подумал, что я простовата. Но это было хорошим прикрытием и означало, что Арлена не опустилась до выбалтывания всех до единой моих маленьких особенностей. Никто в Бон Темпс (если бы вы спросили их за пределами церкви в воскресенье) не сказал бы, что телепатия возможна. Но если бы вы спросили их за пределами Мерлотта в субботу ночью, они возможно и сказали бы, что в этом что-то есть.

— Я думаю, что видел, как сюда вошла вампирша, точно она имеет на это право. И я думаю, что видел женщину, с удовольствием вышедшую вместе с ней. Богом клянусь, не могу в это поверить. — Он смотрел на меня, как будто я без сомнения разделяю его возмущение. Тюремные Наколки энергично закивал.

— Простите, вы увидели, как две женщины вышли из бара вместе и это вас беспокоит? Я не понимаю, в чём проблема. — Конечно, я понимала, но иногда приходится притворяться.

— Сьюки! — позвал меня Сэм.

— Могу я принести вам ещё что-нибудь, джентльмены? — спросила я, так как Сэм, несомненно, пытался воззвать к моему здравому смыслу.

Теперь они оба странно смотрели на меня, сделав правильный вывод, что я точно не поддерживаю их программу.

— Думаю, что мы готовы уходить, — сказал Тюремные Наколки. — Наш счёт уже готов? — У меня уже был готов счёт, и я положила его на стол между ними. Оба они посмотрели на него, хлопнули сверху по десятке и оттолкнули назад стулья.

— Секундочку, я принесу вашу сдачу, — сказала я и повернулась.

— Не надо сдачи, — ответил Коричневые Волосы, хотя его тон был неприветливым, а он сам не казался искренне взволнованным моим обслуживанием.

— Ничтожества, — пробормотала я, когда подошла к кассовому аппарату у стойки.

— Сьюки, ты должна с этим смириться, — сказал Сэм.

Я удивлённо уставилась на Сэма. Мы оба стояли за стойкой, и Сэм смешивал водку коллинс. Он спокойно продолжал, не отводя глаз от своих рук. — Ты должна обслуживать их так, будто это кто-то другой.

Не слишком часто Сэм рассматривал меня как служащего, а не партнера, которому доверяют. Меня это задело; более того, я поняла, что он прав. Даже будучи внешне вежливой, я должна была стерпеть их последние замечания без комментариев — если бы не футболки Братства. Мерлотт не мой бизнес, а Сэма. И если клиенты не будут возвращаться, то он понесёт убытки. В конечном счете, если ему придётся увольнять официанток, то я тоже войду в их число.

— Прости, — сказала я, хотя мне было нелегко себя заставить. Я ослепительно улыбнулась Сэму и ушла в очередной, уже лишний обход моих столов, который, вероятно, пересёк черту от предупредительного к раздражающему. Но если бы я зашла в служебный туалет или общественную женскую уборную, то закончила бы рыданиями, потому что обидно получать выговор и обидно быть неправой; но обиднее всего быть поставленной на место. Когда мы закрылись этой ночью, я уехала так быстро и спокойно, как только могла. Я оказалась перед необходимостью преодолеть свою обиду, но предпочла зализывать раны дома. Я не хотела никаких «небольших переговоров» с Сэмом или, собственно говоря, с кем-либо ещё. Холли смотрела на меня с излишним любопытством.

Так что я выскочила на стоянку с сумочкой и всё ещё повязанным передником. К моей машине прислонился Трэй. Я подскочила, не успев остановиться.

— От кого-то убегаешь? — спросил он.

— Нет, справляюсь с расстройством. Что ты тут делаешь?

— Я собираюсь проводить тебя домой. Амелия здесь?

— Нет, она на свидании.

— Тогда я должен проверить дом, — сказал большой мужчина и забрался в свой грузовик, чтобы проследовать за мной по Колибри-роуд. Я не видела ни одной причины для возражений. На самом деле, мне стало лучше от того, что со мной есть кто-то, кому я доверяю. Мой дом был таким же, каким я его оставила, точнее, его оставила Амелия. Фонарь включался автоматически, и она оставила свет на кухне, так же как и на веранде. С ключами в руке я подошла к двери кухни.

Большая рука Трэя схватила мою, когда я начала поворачивать дверную ручку. — Там никого нет, — сказала я, проверив это своим методом. — И Амелия ставила защиту.

— Ты останешься здесь, пока я осмотрюсь, — сказал он мягко. Я кивнула и впустила его. Спустя несколько секунд тишины, он открыл дверь, чтобы сказать, что я могу войти в кухню. Я была готова следовать за ним, проверяя остальную часть дома, но он сказал. — Я бы хотел стакан колы, если у тебя есть. — Он превосходно избавился от преследования, обращаясь к моему гостеприимству. Моя бабушка отшлёпала бы меня мухобойкой, если бы я сразу же не подала Трэю колы.

К тому времени, как он вернулся в кухню и объявил дом свободным от злоумышленников, на столе стоял стакан ледяной колы, и лежал бутерброд. Со свернутой салфеткой.

Не говоря ни слова, Трэй сел, разложил салфетку на коленях, съел бутерброд и выпил колу. Я сидела напротив него со своим напитком.

— Слышал, что твой мужчина исчез, — сказал Трэй, вытерев губы салфеткой.

Я кивнула.

— Как ты думаешь, что с ним случилось?

Я разъяснила обстоятельства. — Так что я не услышала от него ни слова, — закончила я. Рассказ прозвучал так автоматически, как будто я записала его на плёнку, а потом прокрутила.

— Это плохо, — вот и всё, что ответил Трэй. Так или иначе, я почувствовала себя лучше, благодаря тишине и недраматическому обсуждению щекотливой темы. Через минуту задумчивого молчания Трэй сказал. — Надеюсь, что ты скоро найдёшь его.

— Спасибо. На самом деле я беспокоюсь за него. — Это было огромным преуменьшением.

— Что ж, я должен ехать, — сказал он. — Если ночью тебя что-то испугает, позвони мне. Я буду здесь через десять минут. Нехорошо, что ты тут одна во время войны. — Моё воображение нарисовало мне картинку с танками, съезжающими по моей подъездной дорожке.

— Как ты думаешь, насколько плохо это может быть? — спросила я.

— Мой отец рассказывал мне о последней войне, тогда его отец был ещё маленьким, Шривпортская стая воевала со стаей из Монро. В стае Шривпорта тогда было приблизительно сорок человек, включая хэлфи. — Хэлфи было распространённым словом у вервольфов для тех, кто стал волками после укусов. Они могли превратиться в своего рода человека-волка, но никогда не достигали прекрасной формы волка, так что рождённые вервольфами считали себя превосходящим видом. — Но в стае Монро была группа студентов, так что их тоже было сорок-сорок пять. В конце борьбы обе стаи ополовинились.

Я подумала о вервольфах, которых знаю. — Надеюсь, что сейчас всё закончится не начавшись.

— И не надейся, — ответил Трэй. — Они отведали крови, и убийство девушки Олси, вместо самого Олси, было трусливым способом начать борьбу. Они также пытались добраться до тебя; от этого стало только хуже. В тебе нет ни капли крови вервольфов. Ты друг стаи. Это должно было сделать тебя неприкосновенной, а не целью. И сегодня днём Олси нашёл Кристин Ларраби мёртвой. — Я снова была потрясена. Кристин Ларраби была — была — вдовой одного из предыдущих вожаков стаи. Она занимала высокое положение в сообществе вервольфов и в выборах охотно поддерживала Джексона Герво. Теперь она за это поплатилась.

— Он не действует против мужчин? — Мне, наконец, удалось заговорить.

Лицо Трэя было мрачным от презрения. — Нет, — сказал вервольф. — Единственное, о чём я могу подумать, так это что Фурнан хочет вывести Олси из себя. Он хочет, чтобы все были как на иголках, в то время как сам Фурнан остаётся спокойным и собранным. А также, он хочет получить то, что ему нужно. Находясь между горем и личным оскорблением, Олси может выстрелить как дробовик. Ему же нужно больше походить на снайперскую винтовку.

— Разве стратегия Фурнана не… необычная?

— Да, — вымученно сказал Трэй. — Не знаю, что на него нашло. Видимо он не хочет оказаться перед Олси в личном бою. Он не хочет просто победить Олси. Насколько я могу понять, он стремится убить Олси и всех его людей. Несколько вервольфов, те, у кого есть маленькие дети, уже повторно принесли ему клятву в верности. Они слишком боялись того, что он мог сделать с их детьми после нападений на женщин. — Вервольф встал. — Спасибо за еду. Я должен идти кормить моих собак. Хорошо всё запри после меня, слышишь? И где твой сотовый?

Я вручила ему его, и удивительно ловкими движениями для таких больших рук Трэй занёс номер своего сотового в мой справочник. Потом он уехал, помахав рукой на прощание. У него был маленький аккуратный домик рядом с его ремонтной мастерской, и я облегченно поняла, почему он рассчитал поездку оттуда до моего дома всего в десять минут. Я заперла за ним дверь и проверила окна на кухне. Ну конечно, Амелия оставила одно из них открытым — сегодня был ясный день. После этой находки я почувствовала себя вынужденной проверить каждое окно в доме, даже наверху.

Сделав это и почувствовав себя в безопасности, я включила телевизор и села перед ним, совершенно не замечая, что происходит на экране. Мне было о чём подумать.

Несколько месяцев назад, я ходила на выборы вожака стаи, по просьбе Олси раскрыв обман. К несчастью мое присутствие было замечено, и обнаружение вероломства Фурнана стало публичным. Меня огорчило, что я оказалась вовлечена в борьбу, меня не касавшуюся. Подводя черту: знакомство с Олси принесло мне только неприятности.

Я почти с облегчением ощутила волну гнева, поднимавшуюся во мне от такой несправедливости, но моё второе и лучшее «я» убеждало меня задавить её в зародыше. То, что Дебби Пелт была такой кровожадной сукой, не было ошибкой Олси. И то, что Патрик Фурнан решил смошенничать в соревновании, тоже не было ошибкой Олси. Аналогично, Олси не был ответственен за кровожадный и нетипичный подход Фурнана к объединению стаи. Мне стало интересно, было ли такое поведение, хотя бы отдаленно, обычным для волка.

Думаю, оно было обычным только для Патрика Фурнана.

Зазвонил телефон, и я одним прыжком добралась до него. — Алло? — сказала я, недовольная тем, как испуганно звучит мой голос.

— Вервольф Герво звонил мне, — сказал Эрик. — Он подтвердил, что находится в состоянии войны с вожаком стаи.

— Да. Ты нуждался в подтверждении от Олси? Моего сообщения было недостаточно?

— Я подумал об альтернативе теории, что ты подверглась нападению ради поражения Олси. Уверен, что Найл упоминал тебе о своих врагах.

— Угу.

— Я тут подумал, что если один из этих врагов очень быстро сработал. Если у вервольфов есть шпионы, то у эльфов они тоже могут быть.

Я обдумала это. — Итак, желанием встретиться со мной он почти довёл меня до смерти.

— Но он был достаточно мудр, попросив меня сопровождать тебя.

— Таким образом, он спас мне жизнь, притом, что рисковал ею. — Молчание.

— На самом деле, — продолжила я, обретая почву под ногами, — ты спас мне жизнь. И я тебе благодарна.

Я почти ожидала, что Эрик спросит, насколько я ему благодарна, и напросится на поцелуи… но он молчал.

Только я собралась ляпнуть что-то глупое, чтобы нарушить тишину, вампир сказал. — Я вмешиваюсь в войну вервольфов, только чтобы защитить наши интересы. Или защитить тебя.

Настала моя очередь промолчать. — Хорошо, — слабо проговорила я.

— Если ты заметишь нарастающее беспокойство, если они попытаются привлечь тебя к дальнейшему, немедленно мне звони, — сказал мне Эрик. — Я верю, что убийцу действительно подослал вожак. Несомненно, это был вервольф.

— Кое-кто из людей Олси опознал его описание. Парень, Лаки Какой-то-там, был недавно нанят Фурнаном как автомеханик.

— Странно, что он доверил такое поручение кому-то едва знакомому.

— К тому же парень оказался не таким уж счастливчиком.[13]

Эрик даже фыркнул. Потом сказал. — Я не говорил этого Найлу. Конечно, о том, что произошло, я ему рассказал.

С мгновение я испытывала острую нелепую боль оттого, что Найл не помчался ко мне и не позвонил, чтобы узнать всё ли со мной в порядке. Я виделась с ним всего один раз, а теперь мне было грустно, что он не вёл себя как моя нянька.

— Хорошо, Эрик, спасибо, — сказала я и повесила трубку после того, как он попрощался. Мне нужно было снова спросить его о своих деньгах, но я была слишком удручена; кроме того, это не было проблемой Эрика.

Я всё время нервничала, пока готовилась ложиться спать, но ничего, что могло меня обеспокоить ещё сильнее, не случилось. Я раз пятьдесят напомнила себе, что Амелия ставила защиту в доме. Она работает, независимо от того, в доме Амелия или нет.

На дверях у меня были хорошие замки.

Я устала.

Наконец, я уснула, но не раз просыпалась, прислушиваясь.