"Рыцари Чёрной Земли" - читать интересную книгу автора (Уэйс Маргарет, Перрин Дон)

ГЛАВА 3

Детективное агентство Уидерманна, имевшее отделения в каждом крупном городе на каждой крупной планете центра Галактики, занималось исключительно делами, которые были слишком важными, секретными или деликатными для других, менее изощренных (и менее дорогих) агентств. Агентство Уидерманна не стало бы, к примеру, выслеживать неверного мужа, если он по совместительству не окажется премьер-министром, отставка которого может привести к международному скандалу.

Агентство специализировалось на корпоративных интригах, одновременно вычисляя и распутывая их. Здесь не занимались обычными или грязными делами. Сотрудники могли провести за вас переговоры с террористами или киднэпперами, но это обошлось бы вам в круглую сумму. Они не взялись бы вызволять вашего дядюшку из тюрьмы или переводить его в колонию смягченного режима, но адресовали бы вас к людям, занимающимся подобного рода вещами. Они бы не стали выяснять, кто отравил вашу сестру, если бы вы не смогли представить доказательства того, что полиция намеренно затягивает расследование, а размер вашего счета свидетельствует о полной кредитоспособности.

Офисы агентства всегда располагались в городском центре, в зданиях высшей категории, мирно соседствуя с юридическими конторами, имевшими по двадцать семь фамилий в названии, или кабинетами врачей. Собственные помещения агентства были просторными, элегантно обставленными, с преобладанием серо-голубых тонов в цветовой гамме. Штаб-квартира располагалась на Внутреннем Ранкине — меньшей по размеру и более удаленной планете в системе оранжевого газового гиганта. Крупная планета, индустриальная база, называлась Внешним Ранкином.

Лишь наиболее важным клиентам разрешалось входить в штаб-квартиру агента, и поэтому служащая в приемной — живая женщина, принадлежащая к роду человеческому, — положила палец на кнопку вызова службы безопасности, когда в приемную неожиданно вошел киборг.

Путь от главной двери из пуленепробиваемого стекла по полированному полу к столу приемной был довольно долгим, и она успела хорошо рассмотреть киборга. Очевидно, этот тип ошибся адресом.

Агентство Уидерманна принимало киборгов в качестве клиентов, но то были особенные экземпляры. Во-первых, дорогая пластическая хирургия. Даже их собственные родители не смогли бы догадаться, что они состоят больше из металла, чем из живой материи. Пластикожа и пеноплоть, мускульный гель и тихие, как шепот, моторы, батареи и насосы новейших систем позволяли большинству киборгов смешиваться с существами из плоти и крови. Главное различие между ними заключалось в том, что киборги всегда стремились выглядеть слишком безупречными — словно их скроили по индивидуальному заказу, а не сняли с вешалки.

Однако этого киборга служащая классифицировала как «Тяжелый ручной труд» и сразу же насторожилась, готовясь принять меры безопасности. Правительства большинства планет посылали своих осужденных преступников в трудовые лагеря. Расположенные на пограничных планетах, эти лагеря обычно служили местом добычи и переработки полезных ископаемых либо создавались для выполнения сельскохозяйственных работ. Их сближало одно: тяжелый и зачастую опасный физический труд. Заключенным, пострадавшим от несчастных случаев, вживляли кибернетические конечности и другие части тела, подобранные по признаку силы, эффективности и дешевизны, а отнюдь не из косметических соображений.

Диагностика систем безопасности, высвеченная на потайном экране в нише стола, свидетельствовала о том, что тело киборга на семьдесят процентов является искусственным: левый бок, рука, нога, лицо, череп, ухо и глаз. Но девушка и сама могла это видеть. В отличие от других известных ей киборгов, этот не трудился скрывать замененные части своего тела. В сущности, он как будто специально выставлял их напоказ.

Он носил маскировочный комбинезон общеармейского образца. Штанина левой ноги была обрезана до середины бедра, открывая широкий участок сияющего, сложно сочлененного и сегментированного металла. Левый рукав его рубашки был закатан над металлической рукой, на тыльной стороне которой горели индикаторные огоньки, подмигивавшие в унисон периодическим проверкам системы. Судя по затворному механизму, его металлическая кисть могла отделяться от руки и заменяться другими инструментами… или оружием.

Его возраст казался неопределенным, так как большая часть первоначальной кожи лица замещалась соединительной тканью от многочисленных шрамов. Но правая половина его тела — та, что по-прежнему оставалась человеческой, — находилась в великолепной физической форме. Мощный бицепс выпирал из-под ткани; мускулы груди и бедра были гладкими, хорошо очерченными. Он шагал особенной раскачивающейся походкой, словно две половины его тела двигались не совсем синхронно.

Честно говоря, он был самым неудачным образчиком кибернетической хирургии, какой только приходилось видеть девушке.

«На его месте я бы подала в суд на врачей», — пробормотала она про себя и улыбнулась дежурной улыбкой агентства Уидерманна — скорее всего, потраченной впустую, если выяснится, что этот тип просто решил зайти в туалет.

— Доброе утро, сэр. — В ее улыбке отсутствовала особенная уидерманновская теплота, предназначавшаяся только для состоятельных клиентов. — Чем могу помочь?

По мере того как киборг приближался к столу, она могла слышать слабый шум работающих механизмов в его теле.

— Меня зовут Крис, — глухим, металлическим голосом представился он. — Мне недавно звонили. Сказали прийти сюда, в это здание, к одиннадцати ноль-ноль.

Он огляделся по сторонам без любопытства, но замечая каждый предмет в просторной приемной, включая и устройства скрытого наблюдения.

Девушка на мгновение смутилась, затем вроде бы что-то вспомнила.

— Ах да, вы же собирались наняться ночным сторожем. Боюсь, вы ошиблись дверью. Вас попросили зайти с черного хода и…

— Послушай, сестренка… — Киборг положил живую и металлическую руки ей на плечи и наклонился вперед. Ей чуть не стало дурно, когда она увидела перефокусировку объектива в искусственном зрачке. — Я же сказал: у меня назначена встреча в этом месте.

— Я проверю списки, — холодно отозвалась она.

— Сделай это, сестренка.

— Простите, как вас зовут?

— Крис. Пишется через «X», но произносится как «К», если тебе интересно.

Ей было неинтересно.

— Фамилия?

— Имени будет достаточно. Я существую в единственном числе.

Девушка метнула на него взгляд, говоривший о том, что это настоящее благословение для вселенной, а затем вывела расписание назначенных встреч на экран, расположенный под сверкающей пластиковой крышкой ее стола. Ее пальцы пробежали по гладкой поверхности.

Киборг снова осмотрел приемную и увидел, как из ниши в стене выплыл автоматический бот службы безопасности. Крис небрежно сунул руку в нагрудный карман и достал золотой портсигар с монограммой на крышке. Если бы девушка сейчас посмотрела в его сторону, то зрелище произвело бы нее большое впечатление. На монограмме был изображен герб семьи Старфайров, принадлежащий молодому королю. В общем-то портсигар и был подарком короля. Крис щелчком открыл крышку и вытащил витую дурнопахнущую табачную сигару, некогда известную под названием «закрутка». Он сунул закрутку в рот и попытался прикурить ее, выпустив язычок пламени из большого пальца механической руки.

— Курить запрещено. — Служащая указала на табличку, сообщавшую об этом.

Крис пожал плечами, потушил огонек. Не вынимая закрутку изо рта, он принялся жевать ее.

— Здесь есть куда сплюнуть? — осведомился он.

Девушка подняла голову. Ее глаза сузились от отвращения. Но она уже заметила имя Криса в списке на сегодняшний день и, следовательно, была обязана добавить к дежурной уидерманновской улыбке фирменную уидерманновскую теплоту.

— Прошу прощения за задержку, мистер… Крис. Вам назначена встреча с мистером Уидерманном.

Крис продолжал жевать закрутку.

— С самим Уидерманном, вот как? Большая честь.

— С мистером Уидерманном-младшим, — пояснила девушка, словно давая понять, что если киборгу и оказывается честь, то не слишком большая. — Будьте добры, поднимитесь на восемнадцатый этаж. Кто-нибудь встретит вас там и отведет в офис мистера Уидерманна. Прикрепите этот значок к вашему нагрудному карману и носите его все время, пока находитесь в здании. Пожалуйста, не снимайте его: это может активировать нашу сигнализацию.

Крис взял значок и прицепил его к нагрудному карману.

— Кстати, насчет той работы сторожем… — доверительным тоном начал он.

— Извините за ошибку, — холодно произнесла девушка. Уидерманновская улыбка, казалось, примерзла к ее лицу и покрылась слоем инея. — Прошу вас подняться наверх. Мистер Уидерманн не любит, когда его заставляют ждать.

Она ответила на сигнал коммлинка. Ей не нравилось общество киборгов, даже хорошо смазанных.

Крис обошел ее стол, направляясь к лифтам. Девушка уже разговаривала с новым клиентом. Прикосновение металла к ее плечу заставило ее вздрогнуть так сильно, что связь разъединилась.

— Я вот что собирался сказать. — Лицо Криса оставалось бесстрастным. — Это было бы вам не по карману, сестренка.

Вынув закрутку изо рта, он выбросил сырую, наполовину изжеванную табачную массу в мусорный контейнер, стоявший возле стола, и зашагал прочь.

Это не должно было угнетать его, однако угнетало. Это давило на ту часть его существа, которая не была — да и не могла быть — замещена механизмами. Люди вообще и женщины в особенности… то, как они смотрели на него. Или не смотрели.

Все это так, но ведь он сам напросился.

— Что верно, то верно. — Крис согласился с собой. Он достал другую закрутку, сунул ее в рот и крепко стиснул зубами.

Он предпочитал откровенную жалость и отвращение. Это все-таки лучше, чем закрытые двери.

Рано или поздно это случается со всеми киборгами, даже с «красавчиками». Конечно, если она вонзает ногти в твою поддельную кожу, то течет поддельная кровь — чудо современной технологии. Но когда ты привлекаешь ее к себе, она слышит шорох, поскрипывание, ритмические щелчки, и ее плоть, живая плоть холодеет в твоих объятиях. Она понимает, что занимается любовью с машиной. Она думает: «Я с таким же успехом могла бы трахаться с тостером…»

Лифт остановился. Видимо, кабина уже какое-то время стояла на месте, так как из динамика с занудным постоянством доносилось сообщение: «Восемнадцатый этаж, восемнадцатый этаж».

Душевные муки — Бог ты мой! Сколько там лет прошло после операции? Девять? Десять?

Крис вышел из лифта. Его ожидал молодой человек, одетый в твидовый костюм, при галстуке, с идеально отглаженными складками на брюках.

— Крис? Как поживаете? Меня зовут Дэйв Болдуин. — Молодой человек протянул руку. Он не поморщился от пожатия Криса. — Мистер Уидерманн ждет вас.

Повернувшись, Болдуин провел Криса по застеленному ковровой дорожкой коридору, выдержанному в приглушенных тонах: с неярким освещением, полированными деревянными панелями и тихими звуками струнного квартета из невидимых динамиков. Время от времени, проходя мимо открытых кабинетов, Крис заглядывал внутрь и видел людей, работавших за компьютерами или разговаривавших по комм-линку. В одной комнате он заметил нескольких людей, сидевших вокруг большого полированного деревянного стола с чашками кофе и маленькими электронными блокнотами в руках.

— Где ваша наплечная кобура? — поинтересовался Крис.

Молодой человек усмехнулся.

— Я оставил ее в другом костюме.

— Прошу прощения. Наверное, вам постоянно приходится это слышать.

— Все дело в детективных видеофильмах, — пояснил Болдуин. — Люди верят этой чепухе. Когда они приходят сюда и обнаруживают, что мы такие же скучные служащие, как и в любом другом агентстве, они разочаровываются. Некоторые даже поворачиваются и уходят. Мистер Уидерманн — я имею в виду мистера Уидерманна-старшего — однажды предложил нам одеваться соответствующим образом. Носить пистолеты, пахнуть бурбоном и ходить в рубашках с закатанными рукавами. Мы решили, что он шутит.

— Он в самом деле шутил?

— С мистером Уидерманном-старшим никогда нельзя знать наверняка, — осторожно заметил Болдуин. — Я понимаю, наш внешний вид расстраивает людей, особенно когда они узнают, что мы занимаемся в основном бумажной работой. Следы и отпечатки, которые мы определяем, обычно хранятся в памяти компьютера. Мы не выслеживаем прекрасных таинственных женщин в горностаевых манто. Мы роемся в файлах до тех пор, пока не находим какое-нибудь мелкое расхождение в финансовых отчетах, доказывающее, что такой-то человек растрачивает деньги своего босса или продает свое правительство. Мы изучаем психологические профили, социологические схемы.

Молодой человек замолчал и вопросительно посмотрел на Криса.

— Но вы и так все это знаете, верно? Я читал ваше дело, — добавил он, словно в оправдание. — Вы работали в федеральном агентстве при старой демократии.

— Да, я был федералом, — кивнул Крис. — Но мы носили наплечные кобуры.

Болдуин сочувственно покачал головой.

— Офис мистера Уидерманна находится в конце этого коридора.

— Младшего, — уточнил Крис.

— Правильно. Старший почти совсем отошел от дел. Сюда, пожалуйста.

За дверью находилась приемная, использовавшаяся под склад для хранения пачек бумаги, архивных папок, коробок с пластиковыми дисками, старинных магнитофонных катушек, журналов и даже настоящих бухгалтерских книг. Все это загромождало комнату без всякого видимого порядка.

— Мистеру Уидерманну не нравятся секретарши, — пониженным голосом объяснил Болдуин, остановившись перед закрытой дверью внутреннего кабинета. — Он говорит, что слишком много секретарш послужили причиной падения своих боссов. Сотрудники по очереди выполняют мелкие поручения для него. Он настоящий гений.

— Должно быть, — заметил Крис, разглядывая кучу барахла. — Либо гений, либо компанией владеет папочка.

— Он гений, — тихо повторил Болдуин. — Он нечасто принимает клиентов. Ваше дело заинтересовало его. Должен сказать, оно было уникальным в моей практике.

Он постучался.

— Мистер Уидерманн. — Открыв дверь на полдюйма, Болдуин заглянул внутрь. — Пришел мистер Крис. Вы назначили ему…

— Пусть войдет, — послышался раздраженный голос.

Болдуин открыл дверь пошире, позволив Крису войти.

Он послал Крису ободряющую улыбку и спросил, не нужно ли принести кофе или чаю. Может быть, бурбон? Крис покачал головой.

— Желаю удачи, сэр. Присаживайтесь, не стесняйтесь. Не мешает пару раз повторить свое имя — просто чтобы напомнить ему о вашем приходе.

Болдуин ушел, плотно закрыв за собой дверь.

Крис посмотрел на мистера Уидерманна-младшего.

Худой человек с длинным лицом и копной взъерошенных волос песчаного цвета сидел за широким столом. Стол был завален разнообразными предметами, некоторые из которых, очевидно, сдвигались с места новыми, более важными, и потому падали на пол.

Убедившись в том, что Уидерманн не замечает его присутствия, Крис огляделся по сторонам. В комнате не было окон; она освещалась единственной лампой, стоявшей на столе, и призрачным сиянием дюжины компьютерных экранов, образовывавших полукруг за креслом хозяина кабинета. Остальная часть комнаты находилась в тени.

Уидерманн сидел, упершись локтями в стол и положив подбородок на тыльную сторону переплетенных пальцев, и напряженно изучал некий документ. Он дышал через рот. Галстук-бабочка, прикрепленный к расстегнутому воротнику, свисал под странным углом.

Крис убрал с ближайшего стула пачку архивных папок, отодвинул ногой мусор, валяющийся вокруг стола, подтащил стул поближе и поставил его на расчищенное место.

Уидерманн так и не поднял голову.

Крис заподозрил, что эта беспредельная отрешенность была деланной, и начал было раздражаться, когда мужчина оторвал взгляд от бумаг, лежавших перед ним. Он посмотрел на киборга слезящимися, очень яркими зелеными глазами и произнес:

— Я ждал вас.

Сияние компьютерных экранов за его спиной создавало нечто вроде зловещего нимба. В сочетании с погруженной в полумрак комнатой это производило на Криса впечатление какого-то религиозного таинства.

Киборг открыл рот, чтобы представиться, но Уидерманн снова переключил внимание на свой стол. Внезапно он нырнул вбок, уцепился за что-то и вытащил из-под толстой стопки бумаг картонную папку. Все, что лежало выше, каскадом полетело на пол. Крис наклонился, собираясь поднять упавшие бумаги.

— Не трогайте! — отрезал Уидерманн.

Он открыл папку и быстро пролистал содержимое. Удовлетворившись осмотром, он снова уставился на Криса зелеными глазами.

— Собиратель, — произнес Уидерманн.

— Прошу прощения? — Крис заморгал.

— Я собиратель. Из общества охотников и собирателей, слышали о таком? Расовая память. Наши далекие предки. Мужчины были охотниками, женщины — собирательницами. Мужчины уходили на охоту, добывали пищу. Женщины собирали плоды и коренья. Мужчины могли найти добычу практически везде. Женщинам приходилось запоминать, где расположены урожайные места — из года в год, даже после того, как племя откочевало с одних охотничьих угодий на другие. Сама природа наделила женщин способностью запоминать местонахождение различных объектов, которые могли привести их к пище. Возьмите женщину. Покажите ей не связанные между собой предметы, в беспорядке разбросанные на столе. Выведите ее из комнаты. Спросите ее через тридцать минут, какой предмет где лежал, и, скорее всего, она ответит правильно. Мужчина, подвергнутый тому же испытанию, потерпит неудачу. Сам я собиратель. Полагаю, со временем некоторые линии наследственности перепутались друг с другом.

Крису начинало казаться, что в голове Уидерманна перепуталось значительно больше, чем линии наследственности, но киборг хранил молчание. Впрочем, Уидерманн и не ожидал ответа. Он больше не обращал внимания на клиента и приступил к разборке пирамиды документов на своем столе.

Крис нетерпеливо поерзал на стуле. Тонкое попискивание датчиков на его кибернетической руке и слабое гудение работающей батареи смешивались с гулом многочисленных компьютеров за спиной Уидерманна. Детектив продолжал изучать документы, но у Криса сложилось впечатление, что мысли Уидерманна блуждают где-то далеко.

Киборг решил привлечь внимание к своей персоне.

— Э-э-э, послушайте, мистер Уидерманн…

— Эд. Эд Уидерманн. Младший.

— Прекрасно. Вы вызвали меня к себе, Эд. Насколько я понимаю, это означает, что вы достигли какого-то прогресса в моем деле?

— Да. — Уидерманн кивнул, продолжая просматривать материалы из картонной папки. — Фактически мы успешно завершили его.

Буря чувств, захлестнувшая Криса, не имела ничего общего с перебоями в питании от батарей. От внезапно вспыхнувшей радости едва не остановилось сердце. Он давно не испытывал такого чистого, ничем не замутненного удовольствия. Позволив себе несколько секунд упиваться торжеством, он медленно произнес:

— Вы хотите сказать, что нашли Роуэна?

— Дэлина Роуэна. — Уидерманн как будто смаковал имя. — Мы подошли близко к нему. Очень близко.

Крис прикрыл глаза. Вспышка эмоций вызвала слезы, обжигавшие веки изнутри. Его рука — здоровая рука, лежавшая на здоровом колене, — сжалась в кулак. Ногти вонзились в кожу. Здоровая плоть, теплая плоть. Кровь — настоящая, теплая кровь — кузнечным молотом стучала в его висках. Зажужжал сигнал: система предупреждала его, что возникли проблемы с компенсацией внезапного выброса адреналина. Он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

— Скажите мне, где он?

— Не уверен, могу ли я это сделать, — рассеянно отозвался Уидерманн. — Я отдал распоряжение о приостановке расследования.

— Что вы сделали? — Крис не верил своим ушам; у него даже мелькнула мысль о поломке слухового аппарата в левом ухе.

— Я выразился достаточно ясно, — язвительно произнес Уидерманн. Его зеленые глаза сузились. — Я приостановил операцию. У меня сложилось четкое мнение о том, к чему может привести расследование данного дела, и мне это не понравилось. У нас могут возникнуть большие проблемы. В настоящий момент наша фирма не готова взять на себя такой риск. Я поговорил с моим отцом, и он…

Протянув здоровую руку, Крис отодвинул в сторону огромную кучу папок, сбросил их на пол. Он нагнулся над столом и поставил свою металлическую руку, согнутую в локте, на расчищенном участке прямо перед носом Уидерманна.

— Видите это? — Крис сжал и разжал металлические пальцы. — Девять лет назад эта рука была настоящей. А также нога, глаз и все остальные части моего тела. Не стану утомлять вас подробностями — все это имеется в ваших отчетах. Я едва не умер после того взрыва. Дэлин Роуэн, мой друг и партнер, спас мне жизнь, но мне так и не представилось случая поблагодарить его. Он исчез после инцидента. Теперь я в долгу перед ним.

Крис был вынужден сделать паузу. На короткое время у него возникли проблемы с дыханием.

— В неоплатном долгу — с трудом продолжал он. — Я потратил год жизни на поиски Роуэна. Безуспешно. Вы потратили на поиски шесть лет и массу моих денег. Теперь вы говорите, что нашли его, но не скажете, где он находится. Полагаю, вам следует пересмотреть свое решение. Дайте сюда эту папку.

— Пожалуйста. — Уидерманн сохранял спокойствие, ничуть не оскорбившись. — Но боюсь, она не слишком поможет вам. Это не ваше дело. Вот, взгляните сами.

Крис выпрямился. В свое время он достаточно много играл в покер и знал, когда человек блефует.

— Ну хорошо. В таком случае где моя информация?

— В компьютере. — Уидерманн указал на экраны за своей спиной. — Вернее, в одном из компьютеров. Вам никогда не найти их, даже если бы вы искали до конца своих дней. И между прочим, я не говорил, что не скажу вам. Я еще не решил.

— Чего вы хотите? — требовательно спросил Крис. — Еще денег?

Уидерманн покачал головой.

— Наша деятельность в этой Галактике осуществляется с соизволения Его Величества. Галактическое правительство в любое время может отозвать нашу лицензию. Если это произойдет, то все сокровища Короны не смогут компенсировать наши убытки. Если расследование вашего дела обернется юридическими акциями против нас, то я хочу иметь твердую уверенность в том, что мы сможем отстоять свою правоту.

— Юридические акции? — Крис фыркнул. — Что это значит? Я пытаюсь найти своего друга…

— Все зависит от вас, — перебил Уидерманн. — Если мы откажемся от продолжения расследования, то не станем выставлять счет за потраченное время. Мы вернем ваш аванс. Вы ничего не потеряете.

— Кроме восьми лет моей жизни, — процедил Крис сквозь стиснутые зубы.

— Изложите мне вашу историю.

— Я уже рассказывал вам эту проклятую историю! То есть вашему сотруднику. Она записана в его отчете.

Уидерманн откинулся на спинку кресла. Закинув ногу за ногу, он сложил вместе кончики пальцев.

Крис смотрел на компьютерные экраны. Его пальцы непроизвольно шевелились. Он хорошо разбирался в компьютерах, но все же не настолько хорошо. Дэлин Роуэн — вот кто был, настоящим экспертом. За все эти годы Крис ни разу не встречался со специалистом такого класса, как Роуэн.

Медленно, неохотно киборг опустился на свое место.

Крис помедлил, приводя свои мысли в порядок. Ему понадобилось совсем немного времени. В последние годы он каждый день думал об этом — гадая, пытаясь найти хотя бы крупицу здравого смысла.

— Это случилось при старой демократии. Я был федералом, агентом бюро по расследованию межпланетных преступлений. Не знаю, как много вам известно о том агентстве, но полагаю, достаточно.

Уидерманн с улыбкой кивнул.

— Бюро практически не изменилось при новом режиме. Прошли кое-какие чистки, но в основном все осталось по-старому.

— Для крупных изменений не было оснований, — согласился Крис. — Там работали хорошие специалисты. А если и была какая-то коррупция — черт побери, чего еще можно ожидать от такой большой организации! Разумеется, в то время я не знал, что все проклятое правительство прогнило до мозга костей, от президента до последнего служащего. А если бы и знал, то это бы ничего не изменило. Я работал на бюро по собственным соображениям.

— В чем они заключались?

Крис пожал плечами. Вытащив портсигар, он подержал его в руке, но не открыл, потом задумчиво постучал по крышке здоровым пальцем.

— Я не такой уж моралист. Правильно, неправильно. Хорошо, плохо. Этика меняется от планеты к планете. Двадцать лет назад на Адонии родители были вправе отказаться от ребенка, если считали его безобразным. Нам приходилось чертовски трудно с мерзкими законами. Но это не важно. То, что поддерживало меня, заставляло меня работать, — это люди, жиревшие на чужом несчастье.

Крис снова поерзал на стуле, стараясь устроиться поудобнее. Не слишком легкая задача, если половина твоего тела состоит из металла.

— Полагаю, вы не разрешите мне закурить?

Уидерманн покачал головой и похлопал себя по груди.

— Астма, — пояснил он.

Крис вынул закрутку из портсигара, сжал ее в зубах и пожевал. Его рот наполнился горькой слюной, смывавшей слабый металлический привкус, который он ощущал постоянно, несмотря на то что врачи называли это игрой воображения. В некоторые дни привкус ощущался сильнее.

— Так вот, пожалуй, это и удерживало меня от взяточничества. У меня были возможности, но я знал, откуда берутся деньги: от детишек, загубленных наркотиками, от шестнадцатилетних проституток, избиваемых сутенерами, от стариков, у которых обманом выманили последние сбережения. Эти люди оказались на самом дне, а на вершину попадали крутые парни в модных реактивных лимузинах. Они морщили носы и воротили рыла, проезжая мимо вонючих трущоб, которые сами же и помогали создать. Опустить этих парней с небес на землю, заставить их поползать по мостовой, мордой в грязи, чтобы они распробовали ее вкус… Вот поэтому я и стал работать в бюро.

Крис убрал портсигар в нагрудный карман.

— У меня было достаточно денег. Я мог получить все, в чем нуждался. Мы с женой…

Крис резко замолчал и улыбнулся.

— Но вам не стоит забивать голову такими вещами. В конце концов, это было давно. В итоге же все свелось к одному заданию. К одному простому, рутинному заданию…