"Поворот судьбы" - читать интересную книгу автора (Делински Барбара)

Глава 7

Джек купил большой, тяжелый, мощный и одновременно роскошный полноприводный автомобиль. Ему хотелось, чтобы у Рейчел с девочками было все самое лучшее.

Теперь он мог себе это позволить. Он понял это вечером в мастерской. Джек не собирался проверять состояние своих финансов – он вошел с ноутбука в Интернет с единственной целью – перевести деньги за машину. Потом он принялся за рамы для оставшихся картин, но продолжал думать о своем финансовом положении. Когда настало время передохнуть, Джек снова взял ноутбук и получил доступ к своим банковским счетам.

После развода Джек не копил денег намеренно, просто не так уж много тратил. К тому же за последние годы цены на недвижимость в Сан-Франциско значительно возросли, так что теперь его дом стоил немалую сумму. Похоже, он стал состоятельным человеком.

Когда Хоуп начала клевать носом, он отправил ее в постель. Саманта поработала немного дольше. Когда и она ушла к себе, шесть полотен были почти готовы к выставке.

Оставшись один, Джек принялся дописывать картину с волком. Великолепный зверь лежал на густой, по-летнему зеленой траве, на сероватую шерсть падали солнечные блики.

Джек закончил картину в пять утра. Он поспал всего два часа и проснулся совершенно измотанным. Саманта заявила, что устала и не пойдет в школу. Хоуп сказала, что хочет к Рейчел.

– Маме было бы приятнее, если бы вы пошли в школу, да и мне спокойнее знать, что вы там. Я отвезу вас в больницу сразу после занятий.

Когда Джек остановил машину у школы, Саманта не двинулась с места. Если раньше она, бывало, капризничала, то теперь просто боялась. Джек попытался представить себе, что она сейчас чувствует.

– Лидия же тебе ничего не сказала.

– Но есть и другие ребята. И Тиг. Это унизительно.

– Да. – Джек вздохнул. – Но если тебя интересует мое мнение, то чем скорее ты с этим покончишь, тем лучше.

Саманта откинула волосы назад и пробормотала:

– Ну, была не была.

Как только она распахнула дверцу машины, к ней сразу направилась Лидия. Дверца захлопнулась с глухим коротким стуком, какой бывает только у новых автомобилей.

Одной проблемой меньше, подумал Джек и оглянулся на Хоуп. Ему показалось, что она сидит слишком далеко от него. Он поманил ее рукой, и Хоуп, отстегнув ремень, перебралась на переднее сиденье.

Тихо, почти шепотом она сказала:

– У меня странное чувство.

– Странное чувство?

– Мне хочется быть с мамой. Как тогда с Гиневрой. У Джека сжалось сердце. Он крепко обнял Хоуп.

– Мама не умрет, – проговорил он – Мы сделаем все, чтобы она пришла в себя.

– Что все?

– Не знаю. Пока не знаю, но мы что-нибудь придумаем.

Джек сидел у постели Рейчел и разминал ей руки. Он говорил себе, что лекарства действуют незаметно для глаз. И она обязательно очнется – это лишь вопрос времени.

– Аутотренингом занялся? – раздался в дверях голос Дэвида Санга.

Он был невысок, но умел носить вещи. Сегодня на нем был светло-серый костюм в клетку. Войдя в палату, Дэвид встал напротив Джека и положил руки на спинку кровати.

– Решил зайти посмотреть, что здесь делается, и немного тебя поддержать. Ей лучше?

Джек вздохнул:

– Нет. Пока нет.

Повисла пауза. Джек не смотрел на партнера. Он не хотел говорить о бизнесе, а кроме бизнеса, их ничто не связывало. Дэвид кашлянул:

– Слушай, Джек, я не хочу на тебя давить, но я очень за тебя беспокоюсь. Не понимаю, что с тобой происходит.

Джек перебирал пальцы Рейчел. На них не было никаких украшений. Интересно, куда она дела обручальное кольцо?

– Мы не имели права упускать Бокку, – начал Дэвид. – Если так пойдет и дальше, нам придется заняться такими же проектами, какие мы делали десять лет назад. Мне не хотелось бы к этому возвращаться.

– Мне тоже, – сказал Джек.

– Ладно, мы потеряли Бокку. С ней было слишком много хлопот. Но нам нужна Монтана и… – он выждал, – Атлантик-Сити.

– А что в Атлантик-Сити?

– Новый отель, – торжественно объявил Дэвид. – Много прессы, много денег. Ну? Идет?

Джек медленно покачал головой. Он устал делать проекты, которые ему не нравились. Устал от разъездов.

– Это не для меня, – сказал он. – Я хочу уйти.

Дэвид выглядел озадаченным.

– Уйти? Уйти из фирмы?

– Разве ты не об этом спрашивал?

– Да, но я не ожидал, что ты вот так все бросишь. Это не только моя, но и твоя фирма.

– В последнее время, – произнес Джек со вздохом, – я ею совсем не занимался.

Дэвид по-прежнему выглядел озадаченным.

– Независимо от того, что случилось с Рейчел, – сказал Джек, – мне бы хотелось работать над менее крупными объектами. Я хочу строить для людей, ты – для корпораций. Настало время разойтись.

– Так просто?

Джек почесал лоб.

– Нет, не просто. Мы хорошо поработали вместе. И остаются кое-какие частности. Надо успокоить сотрудников, разделить имущество. – Дэвид никак не мог прийти в себя. – Что тебя так удивляет? Ты сам все видишь. Это не каникулы. Это моя жизнь.

Дэвид раздраженно спросил:

– Ты что, собираешься открыть собственную фирму?

– Не знаю.

Дэвид долго смотрел на него, потом покачал головой и повернулся на каблуках. Последнее, что увидел Джек, – мелькание черных блестящих ботинок. Только когда Дэвид скрылся из виду, до Джека дошла вся серьезность его поступка. Он был ошеломлен не меньше Дэвида. Ошеломлен, но доволен. Ему вдруг стало легче дышать.

Затем ему пришло в голову, что легче дышать стало не только ему. Он поглядел на Рейчел, прислушался. Ее дыхание сделалось более спокойным. Он выскочил и побежал за сестрой.

В палату быстро вошел доктор Бауэр. За ним Бейтс, Уинстон и все, кто занимался Рейчел. Монитор показывал повышение уровня кислорода в крови, дыхание Рейчел стало ровнее, губы слегка порозовели. Врачи поздравили друг друга. Рейчел еще лежала в коме, но в медицине все относительно.

Когда они ушли, Джек просунул руки под спину Рейчел, осторожно приподнял ее и прижал к себе – ему так давно хотелось ее обнять. Он закрыл глаза, чтобы сдержать навернувшиеся на глаза слезы.

Джек не знал, сколько времени он так простоял, не слыша ничего, абсолютно ничего. Когда он открыл глаза, рядом с ним стояла улыбающаяся Кэтрин. Он осторожно опустил Рейчел на подушки.

– Стив позвонил мне и сообщил хорошие вести, – сказала Кэтрин.

Врачи думали, что наконец подействовало лечение. Джек же был уверен, что Рейчел слышала их с Дэвидом беседу и поддержала его решение. Улыбка не сходила у него с лица.

– Кэтрин, я только что похоронил свою работу.

– Что-что?

– Мы ликвидируем фирму.

– Тем лучше для вас, – сказала она. – Вы теперь сможете работать самостоятельно, когда хотите и где хотите.

– Я хотел бы работать в окрестностях Биг-Сура, но это территория Рейчел. Здесь я ей не нужен.

– Вы так думаете?

– Я не знаю, что мне думать, а Рейчел не может мне ничего сказать. Вы ее лучшая подруга. Как по-вашему, она согласилась бы попробовать еще раз?

– Попробовать – что? Снова стать мужем и женой? – осторожно спросила Кэтрин.

– Именно, – ответил Джек. – Ну же, ответьте мне. Я уже большой мальчик.

Она подняла руки вверх:

– Не мне отвечать на такой вопрос.

Кэтрин пора было возвращаться на работу. Джек позвонил своему адвокату, а потом поехал забирать девочек из школы. Когда они вернулись в больницу, Рейчел уже перевели в обычную палату. Джек еще раз поговорил с адвокатом, потом рассказал Рейчел о ликвидации фирмы, отвез девочек в Биг-Сур, приготовил обед и отправился в мастерскую.

Саманта некоторое время поработала с ним вместе, а потом пошла звонить по телефону. Джек был рад, что с ней все обошлось. Хоуп помогала ему, пока Джек не отослал ее спать. Этим вечером они обрамили шесть холстов. Двенадцать были полностью готовы. Оставалось дописать еще шесть картин.

Он выбрал холст с раскинувшей крылья белой цаплей. Ему хотелось, чтобы она взмывала в небо на фоне туманного сумерка флоридских болот.

Джеку, казалось бы, пора было привыкнуть просыпаться от телефонных звонков, но, когда телефон зазвонил во вторник на рассвете, он подскочил как ужаленный.

– Да?

– Мистер Макгилл? – прозвучал официальный голос. – Это Джэнис Пирс. Я практикантка…

– Что случилось? – перебил он ее, усаживаясь в постели.

– У Рейчел начали шевелиться пальцы. Возможно, она скоро очнется.

Девочки, слышавшие звонок, оказались рядом с Джеком прежде, чем он повесил трубку. Через пять минут они уже ехали в больницу.

Когда они вошли в палату, Рейчел лежала на левом боку, обложенная подушками. Совершенно неподвижно. Как всегда. Джек в страхе откинул длинные светлые пряди с ее лица, которое с каждым днем становилось все более изможденным.

– Привет, Рейчел. Привет, мой ангел. Нам сказали, что ты уже шевелишь пальцами. Покажи нам, как ты это делаешь.

– Привет, мам. – Хоуп встала рядом с ним. – Мы даже не позавтракали. Сразу же приехали к тебе.

– Смотрите! – воскликнула Саманта, показывая на простыню. – Нога шевельнулась.

Джек откинул простыню. Не заметив никакого движения, Джек пощекотал Рейчел ступню.

– Мама всегда от этого смеялась, – сказала Хоуп.

– Разве можно не чувствовать, когда тебя щекочут? – спросила Саманта.

– Она все еще в коме, – объяснила появившаяся в палате Кара. – Ее движения бессознательны. Они начинаются волнами, короткие периоды активности сменяются периодами покоя.

– Что нам сейчас делать? – спросил Джек. – Как нам ее расшевелить?

– Делайте то же, что обычно. Это ей помогает.

Джек отвез девочек в школу и поехал назад в Биг-Сур. Там его ждали неотложные дела.

К югу от Кармела по обе стороны от дороги тянулись зеленые поля латука и артишоков, за ними вздымались холмы. Небо начинало голубеть. Там, где дорога шла вдоль берега, обнажились пласты гранита. У скал океан был буро-зеленым, а дальше вода приобретала густой темно-синий оттенок.

Свернув к дому Рейчел, Джек почувствовал, что возвращается в родные места. Он вылез из машины, потянулся и набрал в легкие побольше воздуха, такого чистого, что все его тело затрепетало. Потом он принялся за работу – бегал как заведенный, таская обрамленные картины в машину, которая, к счастью, по вместимости не уступала грузовику. Когда двенадцать полотен были аккуратно уложены между слоями пенопласта, он захлопнул багажник и поехал в галерею П. Эммета.

Бен уже ждал его. Они быстро внесли холсты в зал и прислонили к стене, рядом с уже висевшими там тремя картинами. Бен был очень возбужден: уселся на корточки перед одной картиной, потом переместился к следующей, вернулся назад.

– Ну как? – с беспокойством спросил Джек.

– По-моему, Рейчел справилась блестяще. Ей удалось передать то, о чем я ее просил. Эти картины производят такое же сильное впечатление, как рысята. – Он бросил взгляд на Джека. – Вы прекрасно обрамили полотна.

Довольный тем, что его таланты получили признание, Джек усмехнулся:

– Благодарю.

Рейчел по-прежнему немного шевелила пальцами рук и ног, время от времени слегка сгибала локоть или колено, но до вечера ничего нового не произошло. Когда Джек помогал сестре переворачивать Рейчел, она застонала. Когда они повторили попытку, она застонала снова, но больше не издала ни звука.

В конце концов, вняв уговорам сестры, Джек отправился домой. Он рухнул на кровать в одиннадцать и проснулся лишь тогда, когда почувствовал, что Хоуп трясет его за плечо. Он с трудом приоткрыл один глаз.

– Мы поедем на автобусе, – прошептала она.

Джек мгновенно проснулся.

– Нет. Я уже встаю.

– Поспи еще немножко, – сказала Саманта от дверей. – Я звонила в больницу. Мама шевелится, но пока не очнулась. Как только очнется, они позвонят.

Джек проспал еще три часа. Проснувшись, он позвонил в больницу. Состояние Рейчел не улучшилось, но и не ухудшилось. Сестры были довольны.

Потягивая кофе, он стоял у огромного окна, выходящего на лес. Начинался еще один прекрасный мирный день. Таким же был и дом. Прекрасным. Мирным. Но к тому же веселым и полным жизни, очень похожим на ту Рейчел, которую он встретил много лет назад. На Рейчел, которую он взял в жены.

С этой мыслью Джек направился в спальню. Он поискал в комоде, в тумбочке, в шкафу. Потом на кухне и в кладовке. Куда же она его подевала?

По наитию Джек бросился в комнату Хоуп. Вот он, стоит на комоде – пухлый маленький херувимчик. Джек взял херувима, отодвинул два маленьких запора под крыльями. Подняв крышку, он выдвинул бархатный ящичек и высыпал в ладонь его содержимое. Там были жемчужные серьги, которые Рейчел надевала на свадьбу. И обручальное кольцо.

Они с Рейчел находились в разводе. Поэтому он чувствовал себя слегка неловко. Формально он не имел права надевать ей на палец кольцо. Но ему очень хотелось это сделать. Ему хотелось, чтобы Рейчел, очнувшись, увидела кольцо.

Он взял Рейчел за руку, поцеловал ее в щеку и начал разминать ей кисть. Потом надел кольцо. Не важно, что теперь оно свободно болталось на пальце. Оно было на своем месте.

Подушечкой большого пальца он провел по ее лицу, по почти зажившим ссадинам. Где ты, Рейчел? Словно в ответ на его вопрос глаза под веками зашевелились. Джек наклонился ближе.

– Рейчел, очнись. Очнись, дорогая. Я знаю, ты меня слышишь. Открой глаза. Ну, открой же.

Движения продолжались с минуту, а потом прекратились.

Больше глаза у Рейчел не двигались, но к тому времени, когда Джек привел в палату девочек, ее веки приоткрылись. Совсем немного, ровно настолько, что было видно тоненькую полоску белка. Джек сгорал от нетерпения.

– Мам, открой глаза, так тебе не идет, – сказала Саманта. Хоуп склонилась над кроватью, пытаясь заглянуть под веки Рейчел. Заметив обручальное кольцо, она выпрямилась и посмотрела на Джека.

– Она прислала его тебе?

– Она его сохранила, – ответил Джек. Он неуверенно посмотрел на Хоуп и Саманту, потом снова перевел глаза на Рейчел. – Я подумал, а вдруг кольцо поможет. У кого-то есть возражения?

Возражений у девочек не было.

Время шло, но ни он, ни они не могли успокоиться и не хотели покидать Рейчел. Заглянул Бен. Потом пришли Стив с Карой и стали ощупывать Рейчел. Синди перевернула ее на другой бок, и Рейчел застонала. Когда ее вернули в прежнее положение, глаза у нее были по-прежнему приоткрыты.

К девяти часам в палате остались только Джек и девочки. Побледневшая Хоуп зевала. Саманта насупилась. Джек был совершенно измотан. В десять они поехали домой.