"Эдгар Берроуз. Тарзан неукротимый" - читать интересную книгу автора

Постепенно к чувству великой скорби присоединилось другое, не менее сильное,
и такое реальное, что казалось спутником, идущим рядом с ним. Это была
ненависть, принесшая некоторое облегчение и успокоение, ибо это была ВЕЛИКАЯ
НЕНАВИСТЬ, воодушевившая его. Она концентрировалась не только на убийцах
жены, но распространялась на всех немцев и все немецкое.
Когда чувство ненависти наполнило его душу, Тарзан остановился, поднял
лицо к Горо-луне и проклял авторов чудовищного преступления, лишивших его
дома и семьи.
Молча дал он клятву воевать с ними до конца, до самой смерти, до
полного их уничтожения. После взрыва чувств душа его несколько успокоилась,
поскольку если раньше будущее казалось ему беспросветным, то теперь оно
наполнялось определенным смыслом: мщение делало его жизнь целенаправленной и
нужной.
Охотничий нож отца висел на левом бедре Тарзана, колчан со стрелами был
переброшен через плечо, с другого плеча свисало травяное лассо, из-за спины
торчало тяжелое копье. Медальон, украшенный бриллиантами, с фотографиями
родителей, который он всегда носил на шее, пока не подарил Джейн в знак
любви и преданности еще до женитьбы, отсутствовал. Джейн очень ценила и
берегла этот подарок, но на теле убитой жены Тарзан медальона не нашел.
Кража самой ценной для него вещи дополняла ненависть Тарзана. Вернуть во что
бы то ни стало!
К ночи Тарзан почувствовал, что после длительного перехода даже его
стальные мускулы требуют отдыха. Как внешне, так и внутренне Тарзан
превратился в дикого зверя, а у животных время в его протяженности не имеет
смысла. Для них существует только "сейчас", а поскольку это "сейчас" длится
вечно, границ времени для выполнения той или иной задачи практически не
существует. Этим-то человек-обезьяна и отличался от зверей леса, несмотря на
все его трансформации - он сознавал ограниченность своего времени; но, тем
не менее, с животной настойчивостью и упорством двигался вперед. Посвятив
свою жизнь мести (это стало его естественным состоянием), он все свое время
превратил в преследование. То, что он до сих пор не отдыхал, объяснялось
именно этим, и сам он усталости не чувствовал, его мозг был занят мыслями о
своем горе и мести, однако тело требовало отдыха, и Тарзан вынужден был
остановиться и сделать привал.
Темные тучи бежали по небу, изредка приоткрывая Горо-луну и
предупреждая о надвигающейся грозе. В глубине джунглей тени туч создавали
почти осязаемую густую темноту, которая для вас или для меня была бы
пугающей с ее загадочными звуками и шорохами. Временами наступала зловещая
тишина, заставлявшая животных настораживаться в предчувствии опасности, иной
раз мнимой, но чаще вполне реальной. Тарзан шел, не испытывая страха, но
стараясь все время быть начеку. Он вспрыгнул на свисающие ветви дерева, но
какое-то чувство подсказало ему, что на пути затаился Нума, приготовившийся
к прыжку. Он слегка свернул в сторону, чтобы избежать ненужного столкновения
с Буто-носорогом, пробирающимся навстречу. Когда, наконец, он вскарабкался
на дерево, луна уже скрылась за тяжелыми тучами, а поднявшийся ветер
раскачивал верхушки деревьев и поглощал звуки джунглей. Выше и выше
поднимался Тарзан к небольшой площадке, устроенной им из ветвей во время
своих предыдущих путешествий.
Тьма сгустилась: все небо было задернуто толстым слоем черных туч.
Вдруг человек-обезьяна остановился. Его чувствительные ноздри расширились,