"Эдгар Берроуз. Тарзан неукротимый" - читать интересную книгу автора

потеряла равновесие, и оба врага, не разжимая смертельных объятий, рухнули
на землю. Ни на секунду человек-обезьяна не выпускал кошку из своей мертвой
хватки.
Битва вступила в решающую стадию, когда, согласно закона джунглей, она
могла закончиться лишь с гибелью одного или обоих противников. Шита -
кошка, поэтому она приземлилась на все четыре лапы. Человек-обезьяна своим
весом прижал ее к земле. Длинное лезвие вновь впилось ей в бок, пантера
попыталась подняться, но не смогла этого сделать. Тарзан почувствовал, как
тугие мышцы пантеры вдруг обмякли. Шита была мертва.
Поднявшись, человек-обезьяна поставил ногу на тело поверженного врага,
поднял лицо к громыхающему небу и при вспышке молнии издал жуткий победный
клич обезьяны-самца. Избавившись от непрошенного гостя и отстояв свою
территорию, он собрал кучу веток и листьев, устроился поудобнее и, невзирая
на раскаты грома и вспышки молнии, моментально уснул.

II. ПЕЩЕРА ЛЬВА

Дождь лил в течение суток не переставая, и тропа, по которой шел
Тарзан, оказалась размытой. Было холодно и неуютно, но Тарзан-дикарь упрямо
продвигался по лабиринту мокрых джунглей. Дрожащая среди мокрых листьев
обезьяна-ману заворчала при его приближении, но Тарзан не обратил на нее
внимания. Даже львы и пантеры пропускали рычащего Тармангани, не решаясь
встать у него на пути.
На следующий день выглянуло солнце, Тарзан немного согрелся, и
настроение его улучшилось. Однако он все же больше напоминал зверя,
настойчиво и упрямо пробиравшегося вперед на юг, где надеялся снова
обнаружить следы немцев. Он находился сейчас в Германской Восточной Африке и
рассчитывал добраться до гор западнее Килиманджаро. Он хотел пересечь их,
затем повернуть на восток и вдоль южной стороны горной цепи выйти к железной
дороге на Танга. Учитывая опыт, приобретенный среди людей, Тарзан полагал,
что немецкие войска будут развивать наступление именно в этом направлении.
Спустя два дня, добравшись до южных склонов Килиманджаро, он уже ясно
различал грохот канонады, доносившийся с востока.
Вторая половина дня выдалась хмурой и пасмурной. Когда он проходил
через узкое ущелье, несколько тяжелых капель дождя упали на его обнаженные
плечи. Тарзан глухо заворчал, выражая свое недовольство и принялся
осматриваться в поисках убежища, поскольку изрядно промок и замерз. Ему
хотелось поскорее добраться до места боевых действий, ибо он знал, что там
немцы сражаются против англичан. На миг грудь его наполнилась гордостью при
мысли, что он англичанин, но затем он раздраженно тряхнул головой.
- Нет, - пробормотал он. - Тарзан - обезьяна, не англичанин.
Англичане - люди, а Тарзан - Тармангани.
Однако он не смог скрыть от себя, от своей скорби, от своей ненависти
ко всему человечеству, что сердце его все же смягчилось при мысли, что
англичане воюют против немцев! Он сожалел, что англичане относились к роду
человеческому, а не являлись великими белыми обезьянами, к коим он сейчас
себя относил.
- Завтра, - подумал он, - я пойду дальше и отыщу проклятых бошей!
Приняв решение, Тарзан начал искать убежище от непогоды.
Вскоре он обнаружил низкое узкое отверстие, похожее на пещеру.