"Эдгар Берроуз. Тарзан непобедимый" - читать интересную книгу автора

На земле перед палаткой сидел, поджав ноги, смуглый индус в тюрбане,
явно погруженный в медитацию; однако если кому-нибудь удалось бы увидеть его
черные чувственные глаза, то он обнаружил бы, что выражение их отнюдь не
отстраненное - индус ни на миг не отрывал взора от палатки, стоящей чуть
поодаль от остальных и, когда из нее вышла девушка, Рагханат Джафар встал и
подошел к ней. Заговорив с девушкой, он заулыбался сальной улыбкой, но,
отвечая ему, она не улыбалась. Говорила она вежливо, однако не остановилась,
направляясь к четверке, игравшей в карты.
Когда она подошла к их столику, игроки подняли глаза, и на каждом лице
появилось доброжелательное выражение, но было ли оно одинаковым на этих
лицах-масках, тех масках, за которыми мы научаемся скрывать свои сокровенные
мысли, оставалось неясным. И все же было очевидно, что девушка пользуется
симпатиями.
- Привет, Зора! - воскликнул рослый малый с гладко выбритым лицом. -
Выспалась?
- Да, товарищ, - ответила девушка, - но мне надоело спать. Эта
бездеятельность действует на нервы.
- Мне тоже, - согласился мужчина.
- Как долго еще вы собираетесь ждать американца, товарищ Зверев? -
спросил Рагханат Джафар. Верзила пожал плечами.
- Он мне нужен, - ответил он. - Мы вполне справились бы и без него,
но нельзя не учитывать того морального эффекта, который окажет на мир сам
факт активного участия в деле богатого американца из высших кругов общества.
Так что подождем его прибытия.
- А вы полностью уверены в этом гринго, Зверев? - спросил молодой
смуглый мексиканец, сидевший рядом с рослым гладко выбритым человеком,
который, по всем признакам, являлся главой экспедиции.
- Я виделся с ним в Нью-Йорке и еще раз в Сан-Франциско, - отозвался
Зверев. - Его проверили самым тщательным образом, и отзывы получены
благоприятные.
- Я всегда испытывал подозрение к людям, которые всем, что имеют,
обязаны капитализму, - объявил Ромеро. - Это у них в крови - в душе они
ненавидят пролетариат так же, как мы ненавидим их.
- Этот парень - совсем другое дело, - стоял на своем Зверев. - Он
настолько склонился на нашу сторону, что ради правого дела готов предать
родного отца... и уже предает свою страну.
Губы Зоры Дрыновой, когда она услышала эту характеристику, слегка
скривились в непроизвольной усмешке, незамеченной остальными.
Мигель Ромеро, мексиканец, остался неудовлетворенным.
- Не доверяю я всяким этим гринго, - заявил он. Зверев пожал плечами.
- Наша личная неприязнь не имеет значения, - сказал он, - по
сравнению с интересами мирового рабочего класса. Когда Коулт прибудет, мы
обязаны принять его как своего; и не забывать, что как бы мы ни ненавидели
Америку и американцев, без них и без их паршивого капитала в сегодняшнем
мире ничего не добиться.
- Капитала, нажитого на крови и поте рабочего класса, - прорычал
Ромеро.
- Вот именно, - подхватил Рагханат Джафар, - но, как ни
парадоксально, это же богатство подорвет и уничтожит капиталистическую
Америку и в конце концов обеспечит победу пролетариата.