"Уильям Берроуз. Западные земли ("Города ночи" #3)" - читать интересную книгу автора

Рен всегда первой сваливает с тонущего корабля в силу своей крысиной
природы. Она ни за что не отвечает. Прямиком обратно в студию, искать новый
сценарий. Возможно, на вас она и не заработает свой "Оскар", но уж место в
титрах точно себе обеспечит. Рен вечна, как Голливуд, вечна, как подмостки.
"Весь мир театр..."
Актеры приходят и уходят. Рен листает сценарии. "Да, возьму, пожалуй,
вот этот. Приз жюри и сборы гарантированы. И вообще это войдет в классику
кинематографа, ясно?"
Ну и без Секем дело не обходится: она знает, на какие кнопки жать,
чтобы шоу не стояло на месте, солдаты размещались по своим позициям для
самой кровавой засады в истории человечества. Для битвы Мертвых Душ, которая
произошла в Стране Мертвых вскоре после Хиросимы и Нагасаки.
- Из Хиросимы валит целая толпа, так что спасайтесь, короче,
дурачки-земляне! Sauve qui peut!*
______________
* Спасайся, кто может (франц.).

Так что когда задницу Ренни начинает припекать, она сваливает, оставляя
Джо отдуваться за все в одиночку. Это одна из причин, по которым Джо
ненавидит всех из племени Рен. Его души получили чудовищные ожоги во время
взрыва. Его участь опалена жаром пламени, боль в фантомных душах, выжженных
геенной терзает его, а его вернули в мир живых, чтобы мастерить пращи и
финские ножи, изготовлять все больше и больше огнестрельного оружия, что
всегда связано с чудовищным шумом, а Джо сверхчувствителен ко всякому шуму,
ибо шум вновь отмыкает, словно ключ, захлопнутую дверь почти угасшей боли, и
только морфин Кима не дает Джо покинуть Кладбище.
- Лучше меня не рождалось Техника ни в аду, ни на земле, а он
заставляет меня делать пневматические пистолеты, медные кастеты и фомки...
пистоли с музыкальной шкатулкой, играющей Dance Macabre*... может, нам лучше
сразу открыть сувенирную, блядь, лавку и торговать там чесоточным порошком и
пластмассовыми какашками? И ради этого меня вытащили с того света?
______________
* Танец Смерти (франц.).

Говорят, что нет боли страшней, чем когда выходит камень из почки, и в
приемном покое тебя обязательно заставят пережить эту боль, прежде чем
сделают укол.
- Может быть, он наркоман и симулирует? Надо сделать рентген.
- Аппарат сломан, доктор.
- Ну, тогда я ему ничем не могу помочь.
Но боль от обожженной Рен хуже, гораздо хуже. Жгучая, пульсирующая
боль, которая не умолкает ни на миг и не дает ни на секунду возможности от
нее отвлечься.
Посмотрите на Человека Большой Судьбы. Каждый шаг, каждый жест
диктуется ему суфлером. Все, что от него требуется, это следовать
подсказкам. Но когда вам приходится приподнимать свое мертвое тело и
заставлять его ползти по острым осколкам раскаленного добела металла,
погруженным в жидкость, похожую на кипящий апельсиновый сок...
Ни одна студия не может ткнуть меня вилами. Поэтому я добавляю в
сценарий Кима и Холла: