"Юрий Бурносов. Мессия должен умереть " - читать интересную книгу автора

Ясное дело, к чему... Хотя нет, совсем не ясное. История перепишется?
Если да, то каким образом? А вот церкви точно не будет, или будет, но
какая-то иная... Лучше не ломать над этим голову, оставим проблему нашим
седобородым старцам. А вот человек из АК - это плохо, они там все фанатики,
да и здесь у нас все тоже фанатики, вообще кругом одни фанатики... Я сам
фанатик, мне виднее.
Патриарх проводил меня до самой камеры хронокоптера, старчески шаркая
ногами. Я вошел в пахнущее горячей резиной нутро, прозрачная дверь-пластина
с чуть слышным шипением закрылась. Патриарх осенил меня крестом, и перед
глазами вспыхнули розовые круги.


* * *

- Вот, ученики твои делают, чего не должно делать в субботу! - заявил
неопрятный старикашка, тыча корявым пальцем в Фому.
Фома тут же смутился, уронил набранные в горсть зерна наземь и принялся
зачем-то вытирать ладони о грудь.
Я наблюдал за происходящим со стороны, и, кажется, никто до сих пор не
обратил на меня внимания - путник и путник, таких тут шляется достаточно.
Иисус молча посмотрел на фарисея, затем на своих учеников (Петр торопливо
дожевывал набитую в рот пшеницу). Так, кажется, мессия растерян. Пора
вступать в дело.
- Разве вы не читали, что сделал Давид, когда взалкал сам и бывшие с
ним? - спросил я, сделав несколько шагов и оказавшись, таким образом, как
раз между Иисусом и стариком.
Группа фарисеев встретила мое появление сдержанным ропотом.
Я продолжал ковать железо и мерно, словно на уроке риторики, вопросил:
- Разве не помните, как он вошел в дом божий и ел хлебы предложения,
которых не должно было есть ни ему, ни бывшим с ним, а только одним
священникам? Или не читали ли вы в законе, что в субботы священники в храме
нарушают субботу, однако невиновны? Но говорю вам, что здесь тот, кто больше
храма!
Недвусмысленно я кивнул на Иисуса, наблюдавшего за мной с большим
интересом.
- Если бы вы знали, что значит: милости хочу, а не жертвы, то не
осудили бы невиновных, ибо сын человеческий есть господин и субботы.
- А ведь он тебя уложил, Авия, - хихикнул один из фарисеев, обладатель
длинного бородавчатого носа.
Еще двое поддержали его ехидными смешками. Старикан, смешавшись,
убрался с дороги и поплелся прочь, что-то недовольно бормоча, за ним
последовали остальные. Что ни говори, фарисеи - занятные ребята. Грешно,
конечно, так говорить, но они мне всегда нравились...
- Как зовут тебя, человек? - спросил Иисус, подходя.
От него крепко шибало потом, но я и сам уже изрядно взмок, пока
километров десять пешком добирался от камеры хронокоптера через пустыню.
Одет Иисус был просто, так же как и я. Правда, на вервии, которым я
подпоясался, висел нож из углеродистой стали, который наши спецы изготовили
по местным внешним канонам, а под туникой я имел походную аптечку на черный
день. Чего-чего, а всякой заразы в эти времена хватало.