"Вадим Бурлак. Магия пирамид и лабиринтов" - читать интересную книгу автора

Павлович вдруг забеспокоился. Тревожный и подозрительный взгляд его по
сторонам не остался без внимания вождя.
Попыхивая трубочкой на палубе катера, Сталин весело подмигнул Берии:
- Почему такое взволнованное лицо? Почему не радуетесь,не наслаждаетесь
этой замечательной прогулкой?..
Не успел Сталин договорить, как из береговой чащи раздались три
выстрела. Берия мгновенно прикрыл собой вождя.
Моторист-рулевой знал свое дело. Катер стремглав рванулся в сторону и
помчался на полной скорости к другому берегу. Пули никого не зацепили.
- Просто до подозрительности замечательная интуиция! - Первое, что
произнес через несколько минут после выстрелов Сталин.
И так же спокойно, с легким, наигранным восхищением, добавил:
- И никаких пороков...
Едва катер причалил к берегу, Лаврентий Павлович спешно собрал охрану,
всех находившихся поблизости сотрудников НКВД, объявил по республике
"Тревогу № 2" и лично возглавил поиск террористов.
Сталин оставался спокойным и даже пошутил:
- У меня тоже неплохая интуиция. А она подсказывает, что от Лаврентия
враг живым не уйдет... Даже если его и не существует... Могу с кем угодно
поспорить...
Естественно, спорить с ним никто не стал.
В суете на последние фразы вождя не обратили должного внимания. Не
знали еще тогда, что даже в шутке каждое слово Сталин произносил с каким-то
подтекстом и значением.
А на следующий день в ущелье, неподалеку от места, где прозвучали
выстрелы, нашли труп изувеченного человека. Не было при нем ни оружия, ни
документов. То ли он сам сорвался со скалы, то ли помогли ему в этом. Кто
он - так и не установили.
Тайна осталась в ущелье...
Тайна затаилась в серой папке с надписью синим карандашем: "Б.Л.П.".

"Гулливер" берет след

Он не числился в штате ФБР. Но по натуре щупленький "Гулливер" был
прирожденным стукачом.
Когда-то, в родном Портленде, его поймали на мелкой магазинной краже.
Опытные полицейские, после недолгой физической обработки воришки, сразу
разглядели в нем задатки информатора и простили нетяжкий грех.
С тех пор остренький нос "Гулливера" вынюхивал в пивных и портовых
притонах, в кинотеатрах и на улицах, в барах и магазинах сладостный для него
запах информации. И не только вынюхивал, но и умело превращал в реальную
выгоду.
Несколько раз его били, дважды стреляли, дважды резали и даже пытались
отравить. Но любовь к оплачиваемой информации всякий раз побеждала страх. А
еще "Гулливер" обожал мороженое, фильмы про индейцев и о русских шпионах.
Когда судьба забросила его в Вашингтон, он попал в поле зрения
сотрудника ФБР.
Тот смекнул, что жуликоватого проныру, еще не испорченного столичной
жизнью, а значит, и большими запросами, можно близко не подпускать к
"фирме", не ставить "на полное довольствие", но в самой черновой работе он