"Сергей Николаевич Бурин. На полях сражений гражданской войны в США " - читать интересную книгу автора

К тому времени вездесущие репортеры (описание того вреда, который они
нанесли Северу за годы войны, могло бы составить отдельную работу)
опубликовали в газетах Союза обширную информацию о "плане разгрома южан",
причем говорилось не только о намерении северян ударить именно по Борегару,
но и публиковалась карта (!), точно обозначавшая маршрут движения
Макдоуэлла. Итак, направление удара противнику стало известно. А время
операции? Увы! мятежники узнали и его.
Еще 10 июля молодая красавица Бетти Дюваль доставила генералу-южанину
М. Бонхэму прямо из Вашингтона от ставшей впоследствии знаменитой шпионки
мятежников Розы Гринхау сообщение о маршруте будущего наступления северян
(более точное, чем в газетах) и о его примерных сроках - середина июля.
Мятежники срочно отправили к Гринхау лазутчика с поручением уточнить сроки
наступления. Поздно вечером 15 июля шпионка вручила этому курьеру
шифрованную записку, указав в ней, что Макдоуэлл выступит вечером следующего
дня. Лазутчик кружным путем, через Мэриленд, вернулся в Виргинию, и к
моменту выступления северян записка Гринхау уже была у Борегара. Немедленно
выдвинув свои части на передовые позиции, генерал утром 17 июля (северяне в
то время неторопливо шагали к Манассасу) послал телеграмму в Ричмонд,
настаивая на срочной присылке армии Джонстона. Так армия мятежников была
спасена от разгрома (ниже вы прочтете об этом). А Гринхау вскоре была
арестована и в конце июля 1862 г. выслана властями Союза на Юг, где ее
встретили с почестями, (Автор предполагает в отдельной работе подробнее
рассказать о деятельности Гринхау и прочих разведчиков Севера и Юга.)
Записка Гринхау сразу же изменила ситуацию. Из Ричмонда Джонстону была
направлена телеграмма с приказом немедленно двигаться на соединение с
Борегаром, оставив "должные" заслоны против Паттерсона. Отметим, что
69-летний Паттерсон с самого начала войны занял пассивную, выжидательную
позицию, постоянно клянчил у Скотта подкрепления, хотя части Джонстона
составляли лишь 2/3 его сил. Хитрый Джонстон, хорошо понимая, с кем имеет
дело, оставил на месте скрытно покинутой стоянки бригаду Эдмунда
Кэрби-Смита, которая несколько дней успешно дурачила Паттерсона, дерзкими
наскоками убеждая его, что вся армия Джонстона стоит на прежнем месте.
Макдоуэлл же вел себя крайне нерешительно. После того как его авангард
наткнулся 18 июля на дозоры Борегара (последние немедленно отступили),
генерал еще три дня протоптался на северном берегу Булл-Рана. За это время
разведка Борегара довольно точно установила численность войск северян и - по
расположению частей - примерный план их действий. С 20-го числа к Борегару
стали прибывать части Джонстона, и теперь ничего не подозревавшего
Макдоуэлла готовились встретить уже не 20 тыс. человек, как он предполагал,
а более 32 тыс. По приказу Борегара южане блокировали все броды через
Булл-Ран, а основные силы расположились южнее Сентервилла, с тем чтобы в
ходе боя ударить по этому городку и отрезать северянам пути отхода к
Вашингтону.
Итак, вечером 20 июля около 65 тыс. американцев, разделенных на две
враждебные армии, стояли у речушки Булл-Ран, готовые начать первое в этой
войне (и в американской истории!) братоубийственное сражение в столь
неслыханных масштабах. Оно получило имя от маленькой речки, на берегах
которой развернулось, хотя отечественные историки с давних пор упорно
именуют его сражением у Манассаса. Так когда-то назвала его пресса