"16 авторов (буриме). Убить Чужого ("Eurocon" #2) " - читать интересную книгу автораразвесистыми бледными боками - и был вознаграждён опасливым "добрый день".
Деревенский обычай здороваться с каждым Георгий чтил свято, с удовольствием наблюдая подчас оторопь встречного, судорожно пытающегося вспомнить, где он с тобой мог видеться прежде. В самом конце улочки пришлось вжаться в забор, давая дорогу бульдозеру. За рычагами сидела сильно татуированная личность, голая до пояса, с сигаретой на губе и, кажется, не слишком трезвая. На запылённой дверце кабины упрямо проступали полузатёртые-полузамазанные слова: "Убей чужого!" Судя по технике исполнения, надпись была делом рук какого-нибудь юного патриота. Осмелели. Заметно осмелели. Раньше предпочитали уклончивое "Убей урода!" Этак скоро, глядишь, дойдём до того, что и впрямь будем всё называть своими именами. Вскоре воссияла впереди крашенная серебрянкой ограда. Возле входа на территорию магазина приткнулись три легковушки. Под жестяным навесом было уже довольно людно. За столиком в центре бетонного квадрата шумно пробавлялись винцом двое задорных визгливых юношей и три басовито матерящиеся девушки. В левом углу бара прихлёбывал извечное своё розливное пиво всё тот же Володька. Словно и не уходил вообще. Столик напротив единолично оккупировал некто неизвестный. Георгий покосился на него мимоходом и невольно задержал взгляд. Молодой бритоголовый красавец сидел, не касаясь позвоночником пластиковой спинки стула, и, выпятив подбородок, смотрел в никуда. Глаза - мёртвые, ртутные. На столе ополовиненная бутылка дорогой водки и рюмка. Ни закуски, ни запивки. Взяв пятьдесят граммов коньяка и бутерброд с сыром, Георгий, естественно, подсел к Володьке. - Праздник. Дорожку домостил... А ты, я смотрю, решил тут навеки поселиться? - Ага! Навеки! Я уж и на собрании отсидеть успел... Только-только подошёл. - Шумно было на собрании? Володька ощерил зубы. Редкие. Желтоватые. Зато свои. - Помнишь, как лягушки в прошлом году вопили? "Безобразие! Возмутительно! Озеро пересыхает! Надо что-то делать! Переизбрать правление! А то совсем без воды останемся!.." - Лягушачьи интонации вышли у него забавно и очень похоже. - Так и мы. Один к одному. У нас же в "Початке" контингент - какой? Пенсионерки, бабушки-старушки... Но горла-астые... - А что у вас там пересыхает? - Ну как... Пелагее Петровне яблони повырубили, Клавдии Сергеевне бульдозером штакетник смяли... Выживают старушек. - Кто? - А то сам не знаешь кто! Кто нас отовсюду выживает? - Что ж у вас, сторожа нет? - Был. Уволился... Да ты с ним знаком, с Евсеичем. Сегодня, чай, виделись... Георгий пригубил коньяк, откусил краешек бутерброда и принялся в задумчивости жевать. Жевал долго. - Ума не приложу, что бы мы делали без чужих... - искренне поделился он наконец. - Что ни случись - чужие. Озеро пересыхает - чужие. Яблони вырубили - чужие. Раньше-то и свалить было не на кого... |
|
|