"16 авторов (буриме). Спасти чужого ("Eurocon" #1) " - читать интересную книгу автора

над водой метра на два - два с половиной.
Инженер прикинул, что подводная часть, так сказать, грассберга должна
быть примерно той же или даже большей величины. Однако, перегнувшись через
край и всмотревшись в прозрачную синеву, он с удивлением обнаружил, что
плавучий остров погружен в воду хорошо если на метр.
Отчего так? Инженер распотрошил плетение водорослей под собой и
обнаружил, что основной объем плота заполняют крайне необычные растения, чьи
стебли имеют многочисленные пузыревидные наплывы. Эти наплывы были полыми,
их эластичные стенки на ощупь напоминали... надувные шарики.
Предположить, что весь "матрас" вырос сам, по случайному велению
природы, было никак нельзя. Плот имел достаточно правильные очертания
вытянутого овала. Но главное, рядом с ним, на некотором удалении, плыли
плоты-близнецы - числом около двух дюжин.
Никаких инженеров Песов на соседних плотах видно не было. Но на этом
сущностные отличия исчерпывались.
Двигались плоты, конечно же, не сами по себе. И не по воле течения.
Их целенаправленно волокли вперед. И притом достаточно быстро, со
скоростью парусной яхты, идущей галфвиндом.
Это проделывали собратья той твари, которая давеча похитила Песа из
окрестностей утопшего истребителя.
Впрочем, инженер уже начинал догадываться, что истребитель утонул не
сам собой, но был умышленно увлечен ко дну.
Пересилив страх и отвращение, Пес все же рассмотрел своих новых
знакомцев. И даже смог воскресить в памяти то немногое, что он прочел о
морской фауне Фелиции, приуготовляя бегство с Цереры в компании Эстерсона.
"Готов поспорить на миллион терро, это и есть те самые "капюшоны", о
которых сообщает господин Корсаков в своей удалой "Энциклопедии Дальнего
Внеземелья"... Помнится, там шла речь о двух главнейших видах исполинских
морских животных Фелиции. Первые звались "дварвами"... Так их называют
аборигены-сирхи. Наш земной строгий термин - канцеротевтиды, - у Песа была
отличная память на сложные слова, - то есть "ракокальмары". Но этим
ужасающим словом редко пользуются даже ученые".
- Кан-це-ро-тев-тид, - вслух произнес Пес и не отказал себе в
удовольствии смачно сплюнуть. - Тьфу, вот ведь злая дупа!
Повеселев, он вернулся к своему зоологическому экспресс-анализу.
"Но если верить Корсакову, попадись я дварву, не прожить мне и минуты.
Дварв - свирепый, вечно голодный хищник... Вдобавок у дварва должен быть
панцирь, похожий на крабий, и четыре длиннейших суставчатых конечности,
устроенных по типу скорпионьего хвоста... Которые, впрочем, оканчиваются не
ядовитым жалом, а тремя парами острых клешней-ножниц. У моих похитителей
суставчатых конечностей не видно... Да и панциря... Напротив, они мягкотелы
и блинообразны. Но если это те самые "капюшоны", то отчего они "капюшоны", а
не, допустим, "блины"?"
Спустя час Пес получил наглядный ответ на этот вопрос.
Когда их флотилия проходила совсем близко от берега - там безымянная
местная река впадала в море, сообщая ему свою мутную пресноводную
изумрудность, - капюшоны вдруг остановились.
Каждое из этих существ как бы присобралось, сгорбилось, опустив
щупальца вниз.
Теперь они приобрели сходство с гигантскими медузами мраморно-желтого