"Готфрид Бюргер. Удивительные путешествия барона Мюнхгаузена (барон Мюнхгаузен)" - читать интересную книгу автора

лучше рассказать, что мне довелось увидеть собственными глазами.
Однажды, когда я уже потратил все свои заряды, передо мной неожиданно
появился самый прекрасный олень, какого мне когда-либо приходилось видеть.
Он так смело и не смущаясь глядел мне прямо в глаза, словно отлично знал,
что патронташ мой пуст. Мгновенно зарядив ружье порохом и насыпав сверху
целую горсть вишневых косточек, которые быстро очистил от мякоти, я
выпустил оленю весь заряд прямо в лоб между ветвистыми рогами. Хотя
выстрел и оглушил его - он зашатался, - все же он умчался прочь.
Год или два спустя мне снова пришлось охотиться в том же лесу. И
подумать только - внезапно передо мной появился стройный олень с прекрасно
разросшимся между рогами вишневым деревом высотой больше десяти футов.
Мне сразу же вспомнилось мое приключение. Я рассматривал этого оленя
как свою давнишнюю благоприобретенную собственность и одним выстрелом
уложил его. Это доставило мне одновременно и жаркое, и отличный вишневый
соус. Дело в том, что дерево было густо увешано плодами, да такими
вкусными, каких мне не приходилось пробовать за всю свою жизнь.
Можно ли теперь поручиться, что какой-нибудь святой - страстный
любитель охоты, священник или епископ - не воздвигнул подобным же образом
с помощью выстрела крест между рогами оленя святого Губерта? Ведь эти
господа издавна славились своим умением наставлять кресты... да и рога
тоже, и, пожалуй, сохранили за собой эту славу до наших дней.
В момент крайности, когда беда за ворот схватит, что нередко бывает с
бравым охотником, он готов пуститься на все, ухватиться за что угодно,
лишь бы не прозевать благоприятный случай. Мне самому не раз приходилось
переживать подобный соблазн.
Что вы, к примеру, скажете о таком казусе?
Однажды в лесу, в Польше, иссяк мой запас пороха, и одновременно померк
дневной свет. По пути домой на меня напал чудовищный медведь с разинутой
пастью, готовый меня проглотить. Напрасно я в поисках пуль и пороха
поспешно обшаривал свои карманы. Я не нашел ничего, кроме двух кремней,
которые обычно берешь с собой на всякий случай. Один из этих кремней я
швырнул в пасть зверя, в самую глубину его глотки. Медведю моему это
пришлось не по вкусу, и он сделал крутой поворот - налево кругом! - так
что я вторым камешком мог запустить ему прямехонько в задние ворота. Все
это получилось чудесно и великолепно. Камешек не только попал куда
следует, но даже пролетел так далеко, что столкнулся с первым и выбил из
него искру, от чего медведь взорвался с оглушительным треском.
Если верить слухам, то подобные ловко направленные камешки, особенно
если они сталкивались с камешками, брошенными ранее, заставили взлететь в
воздух не одного сварливого ученого и философа... Хотя я и остался на этот
раз цел и невредим, мне все же не хотелось бы еще раз повторить этот опыт,
другими словами - завязать знакомство с медведем, не имея при себе других
средств самозащиты.
Но, верно, такова уж моя судьба, что самые дикие и опасные звери
нападали на меня именно тогда, когда я был не в состоянии защищаться.
Словно какой-то инстинкт предупреждал их о моей беспомощности.
Вот, например, однажды, едва я успел отвинтить кремень от своего ружья,
чтобы подточить его, как внезапно ко мне со страшным рычанием бросился
разъяренный медведь. Единственное, что мне оставалось, это укрыться на
дереве, чтобы там подготовиться к обороне. К несчастью, взбираясь на