"Игорь Бунич. Меч президента (Историческая хроника) " - читать интересную книгу автора

Народ всегда должен чувствовать дистанцию между собой и вождем, между
своей хижиной и его дворцом. Иначе народ может возомнить о себе невесть что.
Хасбулатов мог гордиться достигнутым. Ему удалось полностью
отдрессировать парламент, хотя он лучше любого другого понимал, что
возглавляемый им институт, именующий себя парламентом, ни с какой точки
зрения таковым не является, все более и более превращаясь в параллельную
структуру исполнительной власти.
Сам спикер тасовал, как ему вздумается, комиссии и комитеты Верховного
Совета, изгоняя из них всех неугодных и оставляя только послушных его воле.
Он разъезжал по стране, распределяя кредиты и субсидии по своему
желанию между регионами и отраслями, путая планы министерств, не
согласовывая с ними никаких шагов, а только вербуя себе новых сторонников за
счет увеличения государственного хаоса.
Он устраивал чуть ли не ежедневные селекторные совещания с
руководителями советов и муниципалитетов всех уровней, которые ни коем
образом не были ему подчинены, но были сбиты с толку придуманным им самим,
специально для себя, титулом: глава представительной власти.
Несмотря на абсурд самого словосочетания, очень многие, а в первую
очередь он сам, поверили, что такая должность действительно существует и,
судя по всему, она даже выше президентской. Это давало право на поступки и
решения соответственно величию выдуманной должности.
Как бывало уже не раз в нашей истории, когда генеральный секретарь ЦК
КПСС, отвечающий исключительно за работу канцелярии и секретариата, де-факто
объявлял свою должность наивысшей в партийной номенклатуре, так и простой
депутат, которому доверили следить за регламентом и порядком выступления,
внушил сам себе, что это превратило его в главу государства. Он даже не был
кардиналом Ришелье при слабом, безвольном, бездарном и вечно пьяном короле,
ибо Ришелье прекрасно понимал, что королем ему не стать, а Руслан Имранович
вовсе так не считал.
Через голову президента и правительства он пытался установить связи с
главами зарубежных государств, намекая, что единственная реальная власть, в
России, да и в СНГ в целом (ведь он был председателем придуманной им
мертворожденной "межпарламентской ассамблеи"), находится в его руках, а
когда ему из-за рубежа довольно резко указали на бестактность и нелепость
подобных действий, нарушающих весьма почитаемый на Западе протокол, он
перешел на тайные связи с партиями и группировками, которые, мягко говоря,
совсем не добавили бы ему респектабельности, будь эти связи явными.
Он посылал делегации к Саддаму Хусейну, которые своими раскладками
сбивали с толку битого иракского диктатора надеждой на возвращение добрых
старых времен, прося взамен "немного" денег.
Он устанавливал прочные связи с многочисленными экстремистскими
группировками, расплодившимися на территории бывшего СССР после его развала,
провоцируя конфликты в нужный момент, чтобы сорвать усилия правительства без
крови и с некоторой долей достоинства выйти из разных тупиковых ситуаций.
Он нанес удар своим решением по статусу Севастополя (был, есть и
останется русским), по сложнейшим трехсторонним переговорам между Россией,
Украиной и США по статусу захваченного Киевом бывшего советского ядерного
арсенала.
Он даже попытался играть в великорусского националиста, но так и не
смог научиться правильно произносить ключевое слово "соборность", имея,