"Игорь Бунич. Золото партии (Историческая хроника) " - читать интересную книгу автора

одного. Не начали сразу массовый террор и все проиграли в итоге. Ленин, хотя
сам ни в чем не участвовал, внимательно следил, подмечая ошибки. И еще раз
убедился: в России можно организовать бунт, беспорядки, погромы и стачки, но
построить то, что им задумано - никогда. Не та страна. Нужно начинать с
Западной Европы.
Арестованный и приговоренный к каторге Парвус сбежал с Сибирского этапа
и объявился... в Турции, став экономическим и финансовым советником
правительства младотурок. Заработав на этом поприще не один миллион, завязав
отношения со всемирным клубом международных банков и картелей, Парвус ни на
минуту не забывал и своего главного плана - сокрушения России. Не забывал,
но и не отвлекался от бурной экономической деятельности. Его финансовый
гений, по меткому выражению Троцкого, превратился из топора, подрубающего
русский дуб, в лопату садовника, подпитывающего турецкий кипарис, спасая
разваливающуюся Оттоманскую империю от экономического краха. При этом Парвус
не забывал и себя. Он основывал банки и торговые предприятия, ворочал
гигантскими суммами, когда Ленин и кучка верных ему сторонников в буквальном
смысле слова прозябали в эмиграции. Ленин жил то на "экспроприированные"
деньги (пока не посадили Камо и Кобу), то на мамины переводы (пока она была
жива), то на пожертвования друзей (пока всем не надоел), то на иждивении
добрых швейцарских социалистов, постепенно впадая в полную прострацию.
Но Парвус никогда его не забывал, ибо понимал, что никто не сможет
осуществить его план лучше Ленина.
Сараевский выстрел прозвучал для Парвуса зовущим набатом. Он мгновенно
увидел и вычислил, чем кончится для России вступление Турции в войну на
стороне Германии. С пылом страстного оратора он убеждал решительного, но
недалекого Энвера-Пашу и его "младотурков", что только воюя на стороне
Германии, Турция снова сможет возродиться как великая империя, смыв с себя
позор бесконечных поражений и капитуляций, грубых унижений и оскорблений
последних двадцати лет ее истории. За кофе и сигарами он беседует с
германским послом в Турции фон Вангенгеймом, и из далекого Константинополя
летит радиограмма, заставившая адмирала Сушона, планировавшего
самоубийственный прорыв из Средиземного моря в Северное, развернуть "Гебен"
и полным ходом спешить в Дарданеллы. Он нажимает на свои тайные кнопки - и в
Турцию идут поставки зерна, проката, станков и боеприпасов, часть груза по
дороге сгружается в Болгарии. Гений Парвуса уже сделал невозможное: против
России выступают два кровных вековых врага - Болгария и Турция, - круша все
идеи панславизма и панисламизма. Недаром друг Парвуса, Энвер-Паша - военный
министр и глава военного кабинета Турции - в итоге сбреет свои усы "а ля
кайзер", вступит в Коминтерн и сложит свою буйную голову на
советско-афганской границе в 1922 году во время какой-то очередной из
бесчисленных и бессмысленных операций ОГПУ во имя мировой революции.
Но это было только начало. Обеспечив блокаду России на юге, Парвус
снова неожиданно появляется среди "социал-демократии", ослепляя блеском
брильянтовых запонок и золотых перстней нищую русскую эмиграцию.
Его знаменитая брошюра "За демократию! Против царизма!" уже успела
наделать шума, поскольку долго молчавший Парвус осмелился вновь появиться на
ниве партийной публицистики с совершенно новой трактовкой очередных задач
"социалистического" движения, которая заставила онеметь от ужаса подавляющее
большинство его бывших товарищей по партии. Суть новой "теории" заключалась
в следующем: не надо ставить вопрос о виновниках войны и выискивать "кто