"Сергей Булыга. Окрайя ("Черная сага" #3)" - читать интересную книгу автора

у нас был верный проводник, и поэтому мы не плутали. И мы шли, очень быстро,
весь день. А когда начало смеркаться, мы набрели на только что погасший, но
еще не остывший костер. Я велел посмотреть, не осталось ли там чего. Лузай
посмотрел и нашел в золе два куска отменно запеченной оленины. Мы поели и
сразу легли, и сразу же крепко заснули. Хвакир сидел в ближних кустах и
сторожил наш сон.
А на рассвете он нас разбудил - завыл, - и мы опять пошли. И так мы шли
три дня. А на четвертый день земли рыжих кончились и мы вступили в Гиблый
Лес. Там никто не живет. Но там нет и дичи. И нет птиц. Там даже неба за
деревьями не видно. И там поэтому всегда темно, только гнилушки светятся. И
там, конечно, всегда тихо. Даже Хвакир там молчал - мы шли на звук его
шагов. Он все время был где-то совсем рядом, но мы ни разу его не видели. И
сколько мы так шли, я не знаю. Может, мы так шли неделю, а может две.
Коренья собирали, ягоды. Грибов не трогали. Даже костров не жгли. Потому что
если разожжешь там костер, то сразу угоришь - дым там очень сладкий, он
навевает сон, а сон этот отравленный: заснешь - и уже больше не проснешься.
Вот так мы тогда шли! А устанем, ляжем просто на землю и спим. Проснемся -
слышим: рядом кто-то ходит, урчит, зовет вставать. Встаем и идем дальше. И я
уже давно не думал, куда мы идем и зачем, и выйдем ли или не выйдем. Я тогда
просто шел, сам не знаю, куда, и молчал. Лузай тоже молчал. Мы, повторяю,
просто шли и шли и шли...
И вдруг мы оттуда вышли! Но это совсем не означает того, что тогда
вдруг что-то сильно изменилось - нет. А просто дальше лес уже был как лес, и
в нем было уже почти светло, и была дичь, и были птицы. Птицы пели. А потом
был берег, а внизу река. Из нее мы долго пили воду. И вообще, первых три дня
мы не спешили, отъедались. И все эти три дня Хвакир молчал.
А после опять подал голос! И мы опять пошли - на север, к морю. Скоро
лес кончился, и мы вступили в Жадные Пески. Там всегда нужно быть очень
настороженным. Там же ступил чуть в сторону - и сразу чувствуешь, как
начинаешь вязнуть. Тогда ложишься на живот, ползешь. И выползаешь на
тропу...
Хоть той тропы совсем не видно! И вот лежишь на ней, этой невидимой
тропе, и ждешь, когда подаст голос Хвакир...
Которого, как и тропы, тоже не видно!..
Но вот услышал вой - сразу встаешь и пошел. Потом остановился,
подождал. Опять услышал вой - опять пошел. И так семь дней. А на восьмой,
когда припасы уже кончились, мы наконец вышли к морю. А к вечеру, идя вдоль
берега, мы вышли к городу. Град Гортиг - так он называется. Или Йонсвик. Или
Славный Причал. Этот город ничей, в нем никто не живет. Сюда приходят
ненадолго - и уходят. Здесь продают рабов. Здесь тратят свое золото. Здесь
чинят корабли. Пережидают шторм. Зимой Гортиг стоит пустой, а зато сразу по
весне, как только сходит лед, сюда уже спешат купцы и подновляют хижины,
обкапывают рвы и укрепляют частокол, и расставляют стражу, и ждут рабов.
Рабов привозят йонсы - люди моря. Рабы здесь стоят очень дешево, потому что
йонсы считают, что торговаться - это стыдно. Да и рабы им достаются без
особого труда, да и прием здесь, в Гортиге, достойный. Никто здесь не
спросит, кто ты такой и откуда, где взял рабов, а продаешь - и продавай. И
здесь платят за рабов только золотом. Которое ты здесь же можешь тотчас же
оставить в харчевнях, лавках или в балаганах. Или у гадалок и колдунов. Или,
если вы люди очень серьезные, то тогда у мастеров, которые шьют крепчайшие